В Королевской долговой тюрьме по коридорам гулял ветер. В помещениях сыро и холодно. Никто не собирался выделять большие средства на отопление помещений, где жили разорившиеся англичане.
Зябкой рукой Эмма Гамильтон писала письмо. Пальцы стыли от холода, не слушались, перо то и дело выпадало из рук, писать быстро не получалась, а надо бы, того и гляди придет тюремщик. Любопытствующие Эмме были не нужны. Письмо большой важности. Женщина писала принцу-регенту Уэльскому:
«Небольшие средства, оставленные лордом Нельсоном на воспитание своей дочери, подходят к концу… а ведь мне нужно думать об образовании единственной наследницы славного героя, так любившего и обожавшего ваше величество»
В долговую тюрьму в Англии попадали просто не заплатив булочнику. А оставались даже не годами, а десятилетиями. Пока на тебе висит долг, твоим миром станет с небольшой клочок за забором тюрьмы. Отдать его не возможно, так как в тюрьме запрещалось работать, а вот платить за камеру нужно исправно.
Все же для Эммы это было лучше, чем попасть в работный дом. Многие считали, что это было «хуже смерти». Нищих мыли под струей холодной воды, обривали голову, а потом поручали самую адскую работу. Оплата - килограмм хлеба, по полкило картофеля и каши, 300 грамм пудинга в неделю. Это все. Никаких денег. Зато у нищих была крыша над головой. Бесплатно выдавали серое платье.
В королевской тюрьме Эмме разрешали жить в дорогой камере, носить ее любимые яркие наряды, и даже покупать виски. Как там в песне у Александра Малинина, если помните: «Как она пила виски..».
Болтали, что "хорошо" леди Гамильтон пила виски. Эмму часто видели в тюремном баре. Так, она забывала мрачные коридоры долгового дома, оказывалась далеко от этого места.
В воспоминаниях леди Гамильтон все еще была в жизни адмирала Нельсона "путеводной звездой". Там, светило ласковое неапольское солнце, там она была первой красавицей Европы, там было все еще было впереди, как победы, так и потери.
Эмма Лайон родилась 26 апреля 1765 года в Честере, в семье кузнеца и торговки углем. И пусть они не были богатыми, но в отчем доме будущей европейской знаменитости было всегда тепло. Отец умер рано.
В 14 лет девушку устраивают служанкой в один из домов Лондона. Девушка была на удивление хорошенькой. Ее внешность вписывалась в представления о красоте конца XVIII века. Большие глаза, прелестный нос, очаровательная линия щек. Особенно современникам нравились ее губы. Тогда в отличии от сегодняшнего дня, красивым считался маленький рот. Впрочем, если посмотреть на портрет, губы у нее и по современным меркам пухлые. Видимо и фигурка в юности была очаровательной.
Об Эмме в английской столице заговорили после того, когда она осмелилась выступать обнаженной в спектакле шотландского шарлатана Джейма Грехома. Девушке дали роль богини здоровья.
Эмма становится дамой полусвета. Меняет фамилию на Харт. Крутит романы с состоятельными лондонцами один за другим. Неизвестно от кого у Эммы рождается дочь. Малышку она отдает на воспитание бабушке.
В конце концов судьба сводит ее Чарльзом Гревиллем. Для него Эмма пустое и временное увлечение, а вот для его стареющего дяди, посла Британии в Неаполитанском королевстве, Уильяма Гамильтона она стала больше, чем юной игрушкой.
Эмме был двадцать один год, когда она поселилась на вилле посла. В двадцать шесть она стала официальной женой. Аристократы шокированы, а вот богема Европы восхищена. В начале XIX-го века Эмма Гамильтон можно сравнить с Мэрилин Монро в XX-ом. Эмма считает себя актрисой, она устраивает представления «живых картин».
Гости дома Гамильтона видят прекрасную молодую даму одетую в прозрачный греческий хитон. Ее замечательные волосы струятся по плечам, в руках Эммы шаль, которая, то закрывает, то открывает прелестницу зрителю.
В центре зала ставят раму. Леди Гамильтон вставала за эту раму и копировала лица известных картин. Она могла быть Моной Лизой Леонардо, Симонеттой Веспуччи, холодной античной статуей.
Поэт Гете и художница Э. Виже-Лебрен отмечали актерский талант Эммы. Ушедшая в безвестность некая аристократка леди Холланд считала, что голос у жены посла был скрипучим и визгливым. Леди Пальмерстон замечала, что голос у актрисы был на удивление сильным, но совершенно не поставленным.
Эмму обожали рисовать художники Джорж Ромни, Ангелика Кауфман, Иоган Генрих Вильгельм Тишбейн.
Леди Гамильтон сдружилась с королевой Неаполя Марией Каролиной Австрийской, сестрой французской королевы Марии Антуанетты.
Бывшей продавщице угля рукоплещет королева. Чем не сказка о Золушке? Не хватало принца. Муж был скорее в роли отца. И принц появился. Горацио Нельсон. Правда адмиралу уже сорок лет, а год назад он потерял руку при битве за порт Санта-Крус-де-Теренрифе.
В Средиземное море прославленный адмирал был послан для противодействия наполеоновской египетской экспедиции.
Эмме Гамильтон тридцать три года. Сэр Гильберт Элиот отмечал, что она несколько располнела. Своими нарядами леди хотела скрыть полноту и подчеркнуть красоту лица.
«Лицо ее действительно прекрасно. Оно являет невиданное сочетание: сама естественность и само искусство. Манеры ее великолепно вульгарны. Они отличаются полной непринужденностью, но непринужденность эта не барышни, а трактирщицы. Она наделена прекрасным чувством юмора», отмечал Элиот.
Видимо легкая непринужденность общения увлекла Нельсона, уставшего от чопорных аристократок. А еще чета Гамильтонов приготовила адмиралу роскошную встречу.
На большой прием в честь дня рождения Горацио Нельсона пригласили 1740 гостей. Сам адмирал признавался, что ужин сервировали с такой изысканностью, какую он не видел ранее.
Нельсон остановился на вилле Гамильтонов, посещал дворцы короля Неаполя, поднимался на Везувий, смотрел развалины Помпей. Он все больше увлекался Эммой. Горацио покорен ее яркой красотой и чувственностью, тронут чистосердечным преклонением перед его воинскими подвигами. И вот уже адмирал даже не пытается скрыть своих чувств. Например, в письме Вин-Сенту он извиняется за нестройность мыслей. Оправдывает себя тем, что он пишет письмо в присутствии Эммы:
Будь ваша светлость на моем месте, сомневаюсь, что у вас получилось бы лучше. У нас сердца и руки трепещут.
Адмирал Нельсон натура страстная. В 1783 году он говорил товарищам, что в Лондоне столько соблазнов, что жизнь молодого мужчины уходит на них целиком.
11 марта 1787 года Горацио Нельсон женился на молодой вдове с ребенком Френсис Несбет.
Жену Нельсон уважал. Кажется странным, что он в письмах сразу начинает восхвалять Эмму Гамильтон. Посол Неаполя тоже как-то удивительно закрыл глаза на роман своей жены с адмиралом. Промолчал Гамильтон и в 1801 году, когда у пары родилась дочь. В 1803 году сэр Уильям Гамильтон умер. Эмма и Горацио начали жить вместе открыто. Со временем Нельсон ушел от жены, но официально не развелся.
Злословили о неравном романе за каждым углом Лондона. Эмму то и дело изображали на карикатурах порочной и вульгарной женщиной. Высмеивали даже ее располневшую фигуру.
Горацио посылал возлюбленной письма от имени простого матроса Томсона. Адмирал говорил, что будет лучше прогуливаться под каштанами в чужой стране, чем оставаться в Англии.
Но они покупают дом в Мертон-плейс. Дому больше ста лет. На нынешние деньги дом обошелся паре в полмиллиона фунтов стерлингов. Не такие уж деньги для героя такого уровня. Леди Гамильтон с энтузиазмом обустраивает дом.
Нельсон просит отпуск, но ему отказывают. Мне давно пора греться у камелька, в обществе моих друзей, а я сырой каюте, схватил тяжелую простуду. Мне никогда не согреться, перо выпадет из рук.
21 октября 1805 года в Трафальгарском сражении Англия разгромила франко-испанский флот. Адмирала смертельно ранил французский снайпер. Пуля попала в позвоночник и легкое. Умирая, он просил не бросать его тело за борт, а также позаботиться об Эмме и его дочери.
Вдова и брат адмирала получили щедрые пожертвования. Адмирала привезли в Лондон в бочке рома. Суровые матросы рыдали, как женщины.
Поначалу Эмма продолжала жить в Мертон-плейс. Пенсию адмирала ей получить не удалось. Тратить Эмма продолжала, как раньше. Деньги закончились. Пришлось продать дорогую ей усадьбу Мертон-плейс, где мечтал Нельсон закончить свои дни у камелька. Эмма покупает в Лондоне дом поменьше на Пикадилли, а потом еще меньше, и еще.
В конце концов, она оказалась в Королевской долговой тюрьме. Ее руки стыли, перо падало, а она все писала письмо принцу-регенту. Он не услышал "путеводную звезду" Нельсона.
Брат адмирала выкупил леди Гамильтон из тюрьмы. Она едет в Кале. Здесь она живет в бедной гостинице с дочерью Горацией и преданной служанкой. Эмма Гамильтон страдала от желтухи. Говорили, что от ее красоты остались только прекрасные глаза. 15 января 1815 года Эммы Гамильтон не стало. Ей шел пятидесятый год.
Дочь Горацию передали на попечение родственников. Через два года ее выдали замуж. У нее было девять детей. Женщина прожила долгую жизнь, и до последнего дня отказывалась признавать Эмму матерью, но гордилась легендарным отцом.
Когда почтенная дама умерла, ее семья стала судиться с газетой только за то, что редакторы назвали Горацию дочерью леди Гамильтон. История туманная как английский Альбион.
Леди Гамильтон действительно при посторонних дочь называла воспитанницей. Возможно из-за условностей английского чопорного общества, но скорее всего, бывшая путеводная звезда адмирала боялась, что на ее дочь повесят ее долги.
На этом все. Спасибо, что читаете и ставите лайки. С уважением, Татьяна.