Буквально за два дня перед трагедией, разыгравшейся в Брянске, мама одной из моих учениц написала в личное сообщение по поводу успехов девушки в школе: «… сорри что в ЛС.. а то у них в классе девочка с 5 этажа выпрыгнула, не хочу конечно сильно наезжать на Вику, но надо меры какие то мне срочно принимать...». А сейчас, напомню, начались пробные экзамены в 9 классах, 11-е написали итоговое сочинение, являющееся допуском к итоговой аттестации. В январе устное собеседование сдают выпускники 9-х, а пробные математику и русский будут писать все. Все это, естественно, нагнетает обстановку, нервирует детей, а особо эмоциональные не выдерживают напряжения. Ежегодно статистика несчастных случаев пополняется.
Вообще детская смертность в России заставляет шевелиться на голове волосы. Специалисты Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) выяснили: в нашей стране у детей в возрасте 5–9 лет смертность летом превышает смертность в среднем за год на 21%, в возрасте 10–14 лет – на 32%, 15–19 лет – на 19%. Исследователи задаются вопросом:
«Почему смертность детей и подростков в России выше в климатически более благополучное время? В отличие от пожилых они чаще умирают от ряда внешних причин, для которых пиковые значения смертности приходятся на теплое время года: от самоубийств – на май (реже июнь или июль), от транспортных травм – на август–сентябрь, от повреждений с неопределенными намерениями – на июнь–сентябрь».
Авторы добавляют, что в 2019 году доля самоубийств, транспортных травм и смертей с неопределенными намерениями в смертности мальчиков в возрасте 10–14 лет составляла суммарно 31%, в возрасте 15–19 лет – 52%. Для девочек доля этих трех причин также высока (хотя и ниже, чем у мальчиков): 26% в возрасте 10–14 лет и 48% в возрасте 15–19 лет.
«Кроме того, распространенными причинами смерти от несчастных случаев в этих возрастах бывают «случайное утопление и погружение в воду во время нахождения в естественном водоеме» и «падение с одного уровня на другой», которые также могут иметь летнюю сезонность».
Когда я работала в школе, все эти цифры скидывались классным руководителям для озвучивания на родительских собраниях, куда ходит, в лучшем случае, половина родителей. Безусловно, все это принимается к сведению, но как современный родитель, работающий по 12 часов в сутки, может повлиять на ситуацию? Даже если у мамы и папы с подростком прекрасные отношения, это не значит, что однажды он не возьмется за оружие или не выйдет в окно. И тут могли бы быть в помощь школьные психологи, но нет.
Педагоги-психологи в образовательном учреждении люди такие же подневольные, как и учителя. Часто они не выполняют свои прямые обязанности, а «затыкают» дыры в расписании или играют роль сопровождающих на какие-то «срочные мероприятия». Когда надо сэкономить, ставки психологов урезаются в первую очередь, да и ЗП у них самая низкая в школе, поэтому они не против переучиться на учителей начальных классов, географии и т.д. Если у меня в классе был проблемный ребенок, при обращении к ним я слышала: «Мы – педагоги-психологи, мы не компетентны разбираться в вашей ситуации». Это сущая правда, у них нет права работать со сложными девиациями. Все, что они могут – рекомендовать родителю обратиться в специализированное учреждение. Как думаете, сколько родителей следует рекомендациям?
На все психологические тестирования в школе берется согласие родителя. Если ребенок в норме, родители говорят/пишут «да» без сомнений. «Против» бывают как раз те мамы, чьи дети демонстрируют признаки отклонения от нормы. Я могу понять их чувства, страшно узнать, что ребенок не здоров, этим нужно заниматься. И тут открывается ужасное – наша образовательная и медицинская системы не способны работать с такими детьми: нет кадров. Не осуществляется ни диагностика, ни коррекция, семья в этом случае не получает никакой помощи! За большие деньги – да, бесплатно – трата времени. Результаты в виде насилия в школах и за их пределами заставляют общество вздрагивать каждый раз, а чиновников хвататься за голову и срочно-обморочно в сотый раз изобретать «меры».
Какие же меры по итогам озвученных данных детской смертности предлагают «наверху»? Во-первых, сократить летние каникулы. Во-вторых, расширять поддержку семейного и институционального досуга и отдыха детей в период каникул. Все эти предложения должны быть подкреплены материально, а мы знаем, что бюджет под это не заложен никакой. Следовательно, все меры останутся на бумаге. Что делать в этом случае родителям, чей ребенок вызывает опасения? Ответ: искать специалистов, квалифицированных психологов, психиатров, сколько бы это ни стоило. Потом это может обернуться дороже. Но самое главное – любить и принимать свое дитя со всеми его проблемами и недостатками, помогать ребенку преодолевать тяжелый путь к выходу из проблемы или душевному исцелению. Государство нам ничем не поможет.
Татьяна
Подписывайтесь на канал, обсуждайте интересные темы, высказывайте свое мнение