Гарт. Срединные земли
Солнце уже давно зашло за горизонт, а путники все не появлялись. Зябко кутаясь в подбитый соболиным мехом плащ, Танис не отрываясь смотрела на теряющуюся в тьме морскую гладь. Подумать только, прошло почти тринадцать лет с того дня, когда ее, молодую вазилири выкинуло на этот песчаный берег, едва живую, напуганную до дрожи в теле, спасенную святой королевой.
С грустной улыбкой она вспоминала своих сопровождающих, их неприличные рассказы и сетования на жен. Теперь их навсегда поглотила морская бездна. Даже в ночной тьме она все еще могла различить виднеющийся вдали домик Кейтра-воина, а чуть дальше очертания замка.
Удивительно, Эйслин удалось добиться того, что не смог сделать Реймс – не слушая никаких возражений Танис, она собрала всех своих людей из Аграхара и переправила в Гарт. Южанам, что жили в районе Великой пустыни, было велено занимать Экматен, Эсдрас, Эстерхази и прочие южные города, находившиеся у границы со Срединными землями. Даже прежде ничего не имевшие бедуины теперь могли иметь собственный дом. Любой мог поселиться во дворце, занимая даже покои самой Эйслин. Таким образом, в дневном переходе от границ находились более семидесяти тысяч человек. Восток был огромен, почти такой же крупный, как Северные земли, вот только даже самому сильному их войску не справиться с теми силами, что сформировала Эйслин.
С Юга было вывезено все, что только можно. Без преувеличения, теперь Эйслин была самым богатым человеком в мире. На эти деньги строились в городах колодцы, закупалась провизия, возводились дополнительные крепости. Не было человека, который бы не имел в своем доме меча.
В одну неделю все еще пустующий после вспышки оспы Гарт был переполнен людьми. Ни на секунду не смолкал шум на улице – возводились новые дома для каждого, кто решил принять бой в самом центре новой Империи.
Да, они еще сражались за нее, но кто мог бы сказать, что Империи еще не существовало? Один за другим появлялись новые города, С запада, Юга и Севера стекались люди, а пошлины для торговцев были настолько снижены, что рынки Востока начали пустеть, все теперь стекались в Срединные земли.
И шутка ли, Эйслин действительно любили. То, чего Танис не удалось за десять лет, эта девчонка, вдвое младшая ее, обрела за какие-то месяцы. Крепкой рукой она наводила порядок в столице.
Не остался без внимания и Запад, военная мощь которого могла бы сокрушить Гарт, объединись дети Запада с Аэллой и ее лиарами. И здесь подкупом и шантажом, Эйслин умудрилась договориться с жрецами Верховного, которые в отсутствии правителя обрели истинную власть в Дарнуолле. Летеция Клейменная в очередной раз спасла их. Таким образом, Гарт был защищен кольцом войск, а перед его крепостными стенами возник новый огромный город, названный по имени Вираны Северной Веренкленд, который должны были населить воины и кузнецы. Горро, верный соратник Эйслин, почти все время проводил в Дарнуолле, на тот случай, если у жрецов появятся сомнения.
Памятуя о взятии Эстерхази, Эйслин велела снять с ворот любое дерево и заменить его камнем и металлом. Теперь те было невероятно сложно закрывать, но зато подобная мера позволила бы городу продержаться несколько суток. А за это время можно сделать многое. Оружие, смола, припасы – все было готово. Эйслин с ранних лет обучали ведению войны, и теперь она претворяла планы в жизнь.
В конце осени она покинула Срединные земли, направившись на Север, и Танис только оставалось ждать возвращения сестры, гадая, зачем та ее покинула.
Ничуть не меньше были перемены и для Эйслин. Первые дни буйной деятельности миновали, работа шла без ее участия и, проснувшись как-то в середине осени на рассвете, выйдя на балкон с которого открывался вид на Гарт и бескрайние поля Срединных земель, она впервые вернулась мыслями ко всему произошедшему на Юге. Смерти Рагнэйлт, Сканлана, Этельстана и Реймса, взятие Эстерхази, выскабливание, появление нового наследника и объединение с Танис предстали перед ней в новом свете. К счастью болезнь никак не проявляла себя, но ожидание гибели, общение с Танис и табунниками несколько затушили огонь сжигающий ее изнури. Казалось, будто прошло по крайней мере не меньше трех лет с того дня, как Эйслин вошла в замок Эстерхази, чтобы выкрасть новорожденного принца.
И, боги, как же страшно ей не хватало Этельстана. Эйслин видела погибшего брата в каждом мужчине, просыпаясь, она поднималась с кровати с намерением поговорить с ним и тут же забиралась под одеяло снова, охваченная тоской и горем.
Хуже всего было то, что ей пришлось позволить Роллону пересечь ту черту, которое не удалось возлюбленному брату - Эйслин было необходимо удостовериться, что она еще способна понести дитя, а Роллон был старшим из мужчин династии Вилландертов.
Он был горяч и напорист, но едва ли он вообще задумывался в этот момент об Эйслин, пытаясь как можно быстрее удовлетворить свое желание. Ночь за ночью ей приходилось терпеть эти неумелые ласки, его пьяное дыхание и грубые комментарии, которые сопровождали острую боль, сжигающую ее изнутри.
Этельстан был старше его лишь на год, но какая же колоссальная разница была между ними. Этельстан умел любить, он был мужчиной, сильным, нежным, внимательным. Его хотелось любить. Роллон же был еще ребенком и его торчащие ребра, тонкие ручки и ножки, водянистые глазки вкупе с ломающимся голосом доводили Эйслин до бешенства.
Хуже всего было то, что все эти ночи мучений ни к чему не приводили - Эйслин не удавалось забеременеть. Заким говорил, что ее тело попросту еще не восстановилось, что необходимо еще несколько месяцев, если ни год, но Эйслин никогда не отличалась терпением.
Как ни странно, утешить ее тревоги могли лишь разговоры с Танис. Эйслин все еще отпускала колкости в адрес сестры, но в их общении более не было прежней ненависти. Даже сильный южный акцент Танис успокаивал ее, напоминая голос отца, которого она видела лишь раз и едва помнила.
Радость ей приносил и возводящийся Веренкленд. Каменщики были собраны со всех земель, они трудились на славу, зная, что госпоже необходимо не только возвести город, но и сделать его тем щитом, что прикроет Гарт от удара Аэллы. Сами жители Гарта, от мала до велика, помогали возводить его, зная, что это может спасти их жизни.
Когда один из домов все же рухнул, Эйслин не стала разбираться в причинах обрушения, тем более что под камнями погиб ребенок. Зодчий вместе со своей семьей был замурован в оставшемся невредимом помещении. Подобная жестокость, вопреки убеждениям Танис, принесла ощутимый результат - город стал расти медленнее, но зато никто более не сомневался, сможет ли он выдержать удар лиаров. Передав Веренкленд Рамону, который, как ни удивительно, разделял суровый подход Эйслин, районак направилась на Север.
Теперь же она возвращалась. Еще накануне Танис получила послание от сестры, и, второй час трясясь от холода на морском берегу, она ощущала тревогу – Эйслин всегда была пунктуальна, более того, ей удавалось предсказывать время прибытия едва ли не до минуты.
Наконец ее уха достиг знакомый звук копыт и неразборчивый рокот голосов. Поднявшись по гряде наверх, Танис замерла от удивления, увидев тысячи воинов, впереди которых была Эйслин. Отделившись от них, сестра направила Аго галопом к Танис. на лице ее сияла широкая улыбка.
- Я привела тебе мужей, сестрица, выбирай любого.
- Кто они? – южанка провожала мужчин изумленным взглядом. – Их же...
- Это новые жители Веренкленда, двадцать тысяч лиаров Севера, достойный отпор восточным кошкам. Роллон еще не вернулся?
- Нет. Но мы получили от него весточку три дня назад, - Танис взяла Аго под уздцы, помогая Эйслин спешиться. – Думаю, к завтрашнему вечеру он прибудет в Гарт.
- Это хорошо. Уж лучше воины быстрее привыкнут друг к другу.
- О чем ты? – Танис могла лишь догадываться о замыслах сестры, не зная ничего наверняка. Впрочем, смерть Реймса лишила ее последней опоры. Сильная, волевая вазилири Танис Ройглао теперь плыла по течению, веря исключительно в волю богов.
- Ты думаешь, мы можем победить Аэллу теми силами, что имеются в Гарте? – Эйслин фыркнула. Взяв Аго под уздцы, она направилась вдоль берега, намереваясь переговорить с сестрой вдали от чужих ушей. – Роллон приведет с Юга около семи тысяч гладиаторов, и несколько тысяч боевых тигров, что готовил для своей армии в Хамбели наш отец.
- Хамбели? Но...
- Я Ройглао, Танис. К тому же Сканлану удалось продолжить дело Максимилиана. Карта существует. Ее создал еще жрец Халит. Прежде он не желал помогать нам, но теперь, когда ты присоединилась к Гарту, все его средства к нашим услугам. Старик верит в тебя, но помогает мне, - она опустилась на поваленное дерево.
– Война уже у порога. У меня есть глаза и уши на Востоке, и где бы я ни была, я знаю все, что происходит. Через шесть недель мы будем атакованы. Приказы уже разосланы во все страны. Десять тысяч оттеснят лиаров от Канттера, где они засели, к Гарту, где их любезно встретят двадцать тысяч лиаров и двадцать тысяч из Гарта. В городе останутся лишь женщины и дети под защитой замка, пять тысяч лучников и тигры. Если этого будет недостаточно, то в дневном переходе от нас с запада и юга будут дожидаться по десять тысяч человек. Этого более, чем достаточно. Таким образом, наше войско будет насчитывать шестьдесят тысяч человек.
- Ты уверена, что мы можем так сильно рисковать, пуская их к Гарту?
- Я не знаю, чего ожидать от восточных лиаров. Десять тысяч их могут уровнять наши силы. Но это все вилами по воде. В любом случае, мы готовы и на случай осады. Мы продержимся не менее трех месяцев, а за это время к нам успеют подойти еще шестьдесят тысяч южан. Сто двадцать тысяч человек, Танис! Пять тысяч тигров и немереное число лучших коней. Я не говорю уже о Севере и его племенах – позови мы их, они откликнутся. Тысячи и тысячи суровых варваров, пьющих кровь врагов как вино, и шьющих из их кожи одежду. Мы сотрем в порошок лже-короля и его старую мать.
- Аэлла казалась мне мудрой женщиной, - Танис вздохнула и села рядом с сестрой. От присутствия Эйслин у нее до сих пор появлялось странное предчувствие. В ее душе все еще тлели угольки подозрений, хотя это было едва заметно. Прежде, с молодой районак в ее жизни было связано слишком много бед, а теперь эта девочка держала в руках еще и ее жизнь. Южанке невероятно сложно было начать доверять Эйслин после того, как она столько лет надеялась лишь на себя. – Почему именно сейчас она вспомнила, что в ее жилах течет кровь Вилландертов? Отчего ей просто не дожить свою жизнь в покое?
- Гордыня, - лишь пожала плечами Эйслин, не отрывая взгляда от бушующего моря. Стихия была поистине величественной даже в своей безмятежности. Прибой что-то шептал внизу, волны бесконечно разбивались о скалистый берег и уставшую районак клонило в сон. – Она слишком жадна до власти, и это ее погубит. Едва ли можно найти во всех землях человека более властного, чем хранительница Иллуриата.
- А зачем искать? Одна не менее амбициозная особа сейчас рядом со мной сидит - Танис улыбнулась, и толкнула сестру плечом, явно посмеиваясь. Прежде бы Эйслин не за что бы ни снесла даже подобного, но сейчас она лишь одарила южанку снисходительным взглядом, не в силах не признать ее правоты. Она действительно была готова на что угодно, чтобы заполучить трон Империи, и сидящая рядом с ней женщина была живым тому примером. – Поехали в город, Эйслин. Тебе нужно отдохнуть после долгой дороги.
Женщина поднялась первой и направилась к собственной кобыле, стоящей неподалеку вместе с небольшим отрядом гвардейцев. Эйслин не понимала, зачем Танис везде таскает за собой этих псов. Единственной, кто могла угрожать жизни южанки, была она сама, но если бы вдруг районак решила бы избавиться от союзницы, горстка защитников не спасла бы южанку.
Подстегнув Аго, Эйслин помчалась к Гарту и через несколько мгновений заметила, что кобыла сестры без труда догнала ее жеребца, и теперь одно животное не уступало другому. Не смотря на то, Танис практически полностью передала всю подготовку к войне в руки молодой районак, вазилики никогда не позволяла никому думать, что она стоит ниже сестры, даже в подобных мелочах. Внешне должно было казаться, что они равны, и остальным не обязательно знать, кто на самом деле управляет ситуацией.
Погрузившись в горячую ванну, Эйслин с наслаждением улыбнулась, понимая, как же во время поездки на Север ей не хватало простых удобств. Лиары в ее стране жили дальше, чем остальные северяне, словно бы отгородившись от людей стеной, сплетенной из морозов и ветров, не желая, чтобы их беспокоили. После того, как их последний славный лидер Агрон Дарнуоллский превратился из короля в ничтожество, они решили избавить себя от пустой суеты, и ушли туда, где их уже никто не мог потревожить. Но молодая районак нашла к ним подход, и могучие кошки будто бы очнулись от долгого безделья и снова были готовы пустить оружие в бой. Но добраться до них было непростой задачей. Эйслин благодарила Ледяного, что недели в седле окупились сполна, ведь даже большие страдания меркли по сравнению с такими успехами. Если львы не приблизят ее к победе, то уже ничего не сможет этого сделать.
Сменив дорожный костюм на платье, подобающее положению, девушка направилась в малую столовую, где вдали от шумных придворных любила ужинать Танис. Она так и не смогла привыкнуть к столице и оставалась в городе только потому, что больше ей теперь не куда было идти. Наблюдая за сестрой, Эйслин начинала подозревать, что как только они сокрушат высокомерную Аэллу, сестра, не раздумывая, уступит трон ей и уедет обратно на свой замшелый Юг. И неизвестно, хорошо это или плохо, потому что доберись вазилири до Хамбели, она снова встретиться с сыном, который может легко вернуть ее к жизни, и тогда одним богам известно, как обернется дальнейшая война.
Лакеи распахнули двери, и, войдя в богато обставленный зал, освещенный светом доброй сотней свечей, Эйслин заметно удивилась, увидев за одним столом с Танис Хестию и Серрану. Стоило им заметить вошедшую, как их лица озарили улыбки. Они поднялись со своих мест и склонились, приветствуя молодую районак. Заметив недоумение на лице сестры, вазилири лишь пожала плечами, как будто она совсем не принимала участия в происходящем. Когда Эйслин уезжала на Север, Хестия не желала даже видеть сестру, а Серране было отчаянно все равно, воюет ее венценосная сестра с ней или же заключает мирные договоры. В мире девушки не существовали те, кого она не могла очаровать своей красотой и затащить в постель. Но теперь, спустя всего несколько недель они ужинают вместе и находят компанию друг друга весьма приятной.
Поприветствовав сестер, Эйслин заняла свободное место, и внимательно наблюдая за ними, принялась за принесенную слугами еду. Казалось, что между женщинами не осталось и тени неприязни. Заметно оживившаяся после возвращения, Хестия уже в которой раз рассказывала о чудесных баллах, которые давались в замке Гарта в те годы, когда она жила тут. Серрана щебетала о том, что после того, как закончится война, было бы неплохо устроить что-то подобное, с наслаждением рассуждая о деталях собственного наряда. Даже всегда отстраненная Танис прислушивалась к разговору, посмеиваясь над наивностью красавицы.
Районак понятия не имела, что произошло в столице в ее отсутствие, но было очевидно, что Танис сумела примириться не только с ней. Удивительно, но эта женщина располагала к себе, стоило поговорить с ней дольше, чем несколько минут. Когда Танис не сгорала от гнева, ее голос был мягким и бархатным, он окутывал слушателя, внушая ему ровно то, что вазилири хотела донести. Она отлично владела искусством дипломатии, и использовала свои умения даже в обычной беседе, причем Эйслин казалось, что сестра делает это абсолютно неосознанно, поддаваясь лишь ей известному инстинкту. Сумей она устоять на ногах после гибели супруга – и опаснее врага Эйслин не смогла бы себе выбрать.
- Серрана, Хестия, я буду вам очень благодарна, если вы оставите нас наедине с Эйслин, - районак едва не поморщилась от подобной фамильярности, но промолчала, наблюдая, как сестры без возражений покидают малую столовую, продолжая обсуждать, какую ткань лучше использовать для пошива нового платья. Девушка в изумлении проводила их взглядом, не в силах поверить, что сломленная Хестия, которую она привыкла видеть с оружием в руках, снова обсуждала какую-то безумную девичью чушь.
- Чем ты их опоила? – переведя взгляд на спокойную вазилири, которая неспешно пила из золотого кубка вино, спросила Эйслин, подозрительно сузив глаза.
- О чем ты? – Танис подавилась напитком и закашлялась, удивленная вопросом, но Эйслин лишь закатила глаза от того, что сестра снова приняла ее колкость за серьезный вопрос.
- С каких пор мои сестры ужинают вместе с тобой? - тяжело вздохнув, объяснила вопрос районак, ожидая, пока незнакомая темноволосая служанка наполнит и ее кубок.
- С твоего отъезда, - прокашлявшись, прохрипела вазилики, пытаясь восстановить дыхание. – Пока ты находилась в городе Хестия не решалась меня трогать, но стоило тебе покинуть Гарт, и у нас состоялся разговор по душам, - южанка подняла рукав белоснежного платья, и районак заметила на внутренней стороне руки довольно длинный порез, который, впрочем, уже практически затянулся.
- Хестия посмела поднять на тебя оружие? – необдуманный поступок младшей вазилири разозлил Эйслин. Для теперешнего ее плана Танис ей нужна была живой. Окажись удар слишком глубоким, и южанка погибла бы от потери крови в считанные минуты.
- Не ты одна думала, что я виновна в смерти Марии, - женщина склонила голову, наблюдая за реакцией сестры. Признаться, Танис была совсем не удивлена, что на лице молодой районак отразился гнев. Она была уверена, что Эйслин никому не позволит лишить ее жизни, оставляя подобное удовольствие для себя. – Мне повезло отбиться. Мы поговорили, и, знаешь, Хестия очень любила Марию. Она стала для нее той сестрой, которой никогда не была я. Прости ей ошибку, на которую ее толкнула привязанность.
- Она не имела права, - покачала головой девушка, обдумывая слова южанки. Танис защищала человека, который едва не лишил ее жизни, она сумела простить измену мужу и принять союзный приговор от той, кто практически уничтожила ее мир. Либо у этой женщины действительно огромное сердце, которое переживает за каждого, либо она совершенно безумна. – Ты выше нее, Танис.
- Это не имеет значения.
- Имеет, - возразила районак, с громким стуком опустив кубок на деревянную столешницу. Девушка совсем не скрывала чувств, и было заметно, что она сильно разочарована поведением одной из сестер. – Ты королева, Танис. Почему мне нужно постоянно напоминать тебе об этом? Хестия должна понести наказание за нападение на правительницу. На Севере ее бы сожгли или закопали в снег и оставили умирать на морозе за такую выходку, а на Юге наш отец, не раздумывая, отправил бы ее на арену.
- Перестань, Эйслин, - Танис прикрыла глаза руками, отгоняя мрачные призраки, просыпающиеся в ее памяти. При упоминании об арене, перед глазами встали отвратительные картины казни, устроенной Юстусом специально дл нее. – Она Ройглао, я никогда не подниму на нее руку. И она имела полное право ненавидеть меня.
- Танис…
- Эйслин, - южанка резко перебила сестру, и в ее голосе зазвенел металл. Ей надоело припираться с союзницей, тем более что смысла в этом споре не было никакого. – Хестия сглупила. Но теперь все в прошлом. Она всего лишь переживала за тебя. В ее глазах я была, и, возможно, навсегда останусь, убийцей твоей матери, и она не знает, насколько прочен нас союз. Я поклялась ей, что не причиню тебе вреда, по крайней мере, до тех пор, пока мы воюем на одной стороне. Слова Ройглао ей достаточно, потом что Хестия, как никто другой, знает вес этой клятвы.
- Это прецедент. Если подобная дерзость сойдет с рук одному человеку, найдется те, кто решится ее повторить, - упрямо возражала Эйслин. – Кто знает о нападении?
- Рамон и пара гвардейцев, - глядя сестре в глаза ответила Танис. У Хестии хватило ума отправиться в комнату сестры поздно вечером, когда замок уже безмятежно спал. Гвардейцы пропустили ее без вопросов, как только поняли, кто она, но услышав звуки борьбы, они оттащили сопротивляющуюся вазилири от своей королевы и увели ее прочь. На следующее утро Танис сама пришла в ее покои, чтобы, наконец, разобраться во всем. – Им приказано молчать. И они скорее лишатся языков, чем ослушаются меня.
- Ты в этом уверена? – недоверчиво бросила Эйслин, снова поражаясь мягкосердечности этой женщины. До девушки доходили сплетни о том, как сестра отомстила мятежнику, свергнувшему их отца, и это казалось невероятным. Танис просто не могла натравить пса на живого человека и проткнуть его сердце, стоя на коленях в луже крови. У нее бы просто не хватило сил.
- Более чем, - кивнула южанка, и нерушимая уверенность действительно светилась в ее глазах. Скрипя сердцем, Эйслин поняла, что она не сможет переубедить сестру.
- Хорошо, - едва ли не впервые в жизни молодая районак уступила в споре. Хотя до этого дня никто не позволял себе перечить королеве. Все окружение Эйслин ценило свои жизни, но Танис не боялась гнева белокурой сестры. – Будем считать, что ничего не произошло, если тебе так угодно.
- Спасибо, - произнесла Танис, не в силах оторвать взгляда от откинувшейся на спинку стула Эйслин. Девушка злилась еще сильнее, но сама не была уверена, на какую из сестер больше. Хестия не должна была действовать втайне от нее, а Танис слишком много на себя взяла, вступив с ней в спор. Сканлан был прав, когда говорил, что все Ройглао ненормальные.
- А что ты думаешь о Серране? – стараясь отвлечься от ненужных эмоций, спросила районак, снова подозвав служанку, чтобы та наполнила ее кубок.
- Это дитя очаровательно и испорчено в равной мере,- удивительно, но Танис мягко улыбалась, говоря о совсем молодой сестрице Эйслин. – Двор от нее в восторге, но им невдомек, что она опасна, как и любая дочь Севера. Из нее выйдет потрясающая интриганка, и в этой деле ей уже сейчас нет равных.
- Ты меня удивляешь, - усмехнулась Эйслин, наконец, взяв себя в руки. – Серрана следующая за тобой в очереди престолонаследования. Она может стать твоим потенциальным врагом, если, не дай боги, со мной что-то произойдет.
- Твоя сестра слишком любит свою свободу и связанные с ней развлечения, чтобы отказаться от них ради короны, - произнесла Танис, не сомневаясь в своих словах. – Власть – это определенные обязательства, а Серрана слишком легкомысленна, чтобы править. Она великолепна, как сестра донали, но ей никогда не стать истинной королевой.
- Ну а что ты думаешь обо мне? - любопытство стало настолько сильным, что Эйслин не смогла сдержаться и не задать этот вопрос сестре. Она знала, что в любом случае, ответ ее позабавит.
- Я, только что назвала Серрану сестрой донали. Это говорит о моем мнении даже больше, чем я хотела бы открыть. Древним титулом никогда не сможем назваться ни я, ни Аэлла, – улыбнувшись, южанка поднялась со своего места, и, подойдя к стулу Эйслин сзади, положила ей руку на плечо. – Вирана не смогла создать Империю, хотя положила всю свою жизнь на это. Но почему-то я верю, что у тебя, сестра, это получится. Спокойной ночи, Эйслин, - попрощавшись, Танис вышла из обеденного зала, оставив задумчивую районак в полном одиночестве.
Весь последующий день в Гарте пронесся для девушки в непрерывной суете. Она занималась скопившимися за время ее отсутствия делами, с которыми Танис то ли не могла, то ли не хотела разбираться. В основном, все было связано с подготовкой к войне, потому как проблемы горожан и даже знати она с успехом решала сама. Несмотря на то, что методы сестры были значительно мягче, чем хотелось бы Эйслин, при дворе царил порядок.
Когда сестра сообщила районак, что ее брат Роллон находится в часе езды от столицы, настроение молодой правительницы заметно испортилось. После того, что с ней произошло, Эйслин старалась даже не думать о нем, в тайне надеясь, что грядущая война унесет его в Небесный чертог. Однако северянина полагалось встретить, как следует, отыграть на публику сцену, от которой, возможно, зависит итог всего представления.
Они с Танис стояли на одном из балконов замка, глядя, как юный воитель въезжает в заполненный людьми двор в окружении могучих гладиаторов. Их медная кожа будто бы светилась в солнечных лучах, а хищная грация в движениях зачаровывала. Эти мужланы в заметной мере отличались от лиаров, уступая им по силе и ловкости, но, тем не менее, их умения ставили их гораздо выше обычных солдат. Даже личная гвардия королевы не может стоять в одном ряду с ними. Практически у всех гвардейцев были жены и дети, ради которых они могут бросить все. Эти же воины готовы сражаться за Ройглао до последней капли крови. А обещанная в случае победы свобода только подливала масла в огонь, заставляя их забыть обо всех прочих благах, кроме достижения цели.
Южанка заметила, как Эйслин вздрогнула, когда она поймала взгляд брата. Ее лицо оставалось бесстрастным, но девушка так сильно сжала парапет, что казалось, столетнее дерево вот-вот треснет. Нечто подобное женщина уже видела, когда на песок арены вывели лиара Марии. Танис не было особого дела, кого приглашает в свою постель сестра, с тех пор, как не стало единственного мужчины, которого они не смогли бы поделить, но подобный выбор казался ей едва ли не дикостью. Не было в молодом северянине того, что должно было бы быть даже в консорте, разве что несколько разбавленная кровь Мидиров и Вилландертов. Однако даже вазилики заметила, что этот юнец не был достоин того, что имел, как бы сильно ему этого не хотелось.
- Мы можем отправить его в Веренкленд с его людьми, - тихо произнесла она, продолжая наблюдать за процессией. Некоторые из гладиаторов вели на толстых цепях огромных тигров, которые с видом полного превосходства оглядывались по сторонам, заставляя сердца обычных зевак замереть от страха. Они мягко ступали по дороге, мощные мышцы перекатывались под лоснящейся полосатой шкурой. Того количества, то привели из Хамбели было вполне достаточно для того, чтобы защитить замок в случае прорыва осады. Танис видела, что творит пара таких чудищ на арене, а сейчас перед ее глазами мелькали сотни. - Тебе не обязательно терпеть его присутствие.
- Ерунда, - бросила районак, глядя на то, как внизу Серрана со счастливым визгом повисает на шее у вернувшегося брата, и как приветствует воспитанника Хестия. Похоже, сестры действительно были рады Роллону. Даже видя картину подобной идиллии, сердце Эйслин не дрогнуло. Не желая продолжать неприятную тему, она резко перевела разговор в другое русло. – Где Горро? Я не видела его с самого возвращения. Он же должен был прибыть из Дарнуолла на несколько дней раньше меня.
- Он уехал в ночь перед твоим приездом, практически сразу после собственного прибытия, - повела плечами сестра, глядя на Эйслин с легкой тревогой. Она сама до сих пор не могла поверить, что девчонка, которую она несколько месяцев назад считала врагом, сейчас больше, чем все остальные нуждалась в ее поддержке. Районак никогда в этом не признается даже сама себе, но Танис чувствовала, что нужна сестре. – Твой северянин сказал, что ему необходимо проверить все ли спокойно в военном лагере, раскинувшемся неподалеку от Веренкленда, чтобы все было готово к выступлению войск. Он должен вернуться со дня на день, не тревожься.
- Я перестану тревожиться, когда на мою голову водрузят корону Империи, Танис. И если все пойдет по плану, это свершится совсем скоро, - девушка наконец перевела холодный взгляд на сестру, но та лишь тепло улыбнулась, зябко кутаясь в подбитый мехом плащ.
- Я знаю, Эйслин. Ты пойдешь до конца. Мы пойдем. Не прерывая дыхания.
Канттер. Срединные земли.
Некогда великая крепость Канттер представляла из себя жалкое зрелище. Часть южной стены обрушилась, черепица лежала разбитой на земле, сорванная с крыши одним из тех ураганов, что были так типичны для Срединных земель. Подумать только, когда-то отсюда началась война, унесшая жизнь Летеции Клейменной, самой прелестной розы и букета династии Вилландертов. Чуть поодаль, среди травы, еще можно было разглядеть красный камень колонн, что рухнули на лиаров благодаря болту, выпущенного королевой. Каждый клочок земли был свидетелем того, как рождалась легенда.
Аэлла бросала на руины менее восторженные взгляды, чем Деминг. Не имеет значение, что было «до», им предстоит «сейчас» находиться здесь и готовиться к войне. А как может достойно сражаться человек, которому приходилось спать под пронизывающим ветром на голой земле? Впрочем, не так ли лиары жили в своем каганате. Аэлла никогда не была в Андеррере, но по рассказам знала, что в каганате нет ни одного дома, зимой и летом лиары живут в шатрах или, совсем уж редко, в пещерах гор, если их семья занимала высокое положение среди львов.
Деминг предпочел поселиться вместе со своими сородичами, а для Аэллы отвели единственные комнаты, где стены еще не обрушились. Закрыв бреши окон одеялами и разведя огонь в старом камине, женщина устало опустилась на невысокую походную кровать, чувствуя себя отнюдь не королевой, а пленницей, какой некогда была Летеция. Трепет, в который неизбежно приводило Деминга ее имя, не был знаком Аэлле, Летеция Клейменная была для нее не более чем персонажем старинной песни.
Незаметно для самой себя Аэлла начала напевать старинную песенку «Король-клинок и королева-роза». Поймав себя на этом, она усмехнулась и перешла на древнее северное наречье. Родной язык всегда успокаивал ее. В его певучих, чуть грубоватых звуках она находила радость, черпала из него силу. Она была дочерью Севера, как Вирана и Эйслин. А Север никогда не вырвать из сердца.
Она не услышала, как в комнате появился незваный гость. Лишь когда он коснулся ладонью ее плеча, Аэлла на мгновение замолчала, а затем широко улыбнулась. Так к ней прикасаться мог лишь один человек.
Повернувшись лицом к гостю, она тихонечко рассмеялась, в какое-то мгновение преобразившись. Казалось, будто королева помолодела, щеки ее раскраснелись, глаза возбужденно горели, а дыхание сбилось.
Он был еще совсем ребенком, когда королева увидела его среди слуг, но Аэлла, встретившись с пронзительным взглядом молодого северянина, не смогла отвести глаза, как некогда это было с отцом Деминга. Ее внук был старше этого мальчишки, но, чувствуя его внимания, Аэлла не смогла прислушаться к голосу разума.
Прежде она никогда не делила ложе с северянином, да и всех любовников у нее было двое – отцы ее детей. Время, что они провели в Иллуриате, было бесценным для нее. Как слуга он носил имя для людей из низшей касты, она же назвала его Мэйтиу, «подарок богов», потому что для нее он стал всем миром.
Как же жестоко Аэлла страдала, когда он покинул Иллуриат, но он не забыл ее, проводя порой в седле месяц, чтобы провести с ней одну ночь. Для Мэйтиу она значила ничуть не меньше.
Всю жизнь он любил сильных женщин, взращенный на рассказах о Виране Северной, а, встретив Аэллу, он нашел в ней великую королеву, которая была загнана в угол богами, но обладала мощью донали и кровью святых правителей, холодной, словно Ледяной огонь. Северянка. Районак.
Ему было двадцать, ей пятьдесят шесть, когда они сочетались браком. Он не искал путей взойти на трон, власть была слишком скучна для него, он был воином, не правителем, она же всегда оставалась его королевой, в какую бы часть мира не забросила бы его судьба. В своей жизни он не был привязан ни к богам, ни к правителям, но в ней он нашел свою владычицу, ради нее одной он жил.
- Как ты миновал охрану? – ее голос звучал еле слышно. Хотя Деминг знал о наличие у матери тайного супруга, никто никогда не видел Мэйтиу в лицо, а между тем многие знали этого человека, чья слава шла впереди него.
- Они не посмели бы меня остановить, Аэлла, - он хрипло рассмеялся, представив на мгновение, лица стражей, увидевших его в покоях своей госпожи.
- Я не думала увидеть тебя до конца войны, - она чувствовала себя глупо, ощущая, как слезы катятся из ее глаз, но то были слезы радости, которых глупо было стыдиться. Мэйтиу мягко коснулся ее лица, вытирая намокшие щеки.
- Я не мог больше держаться в стороне от тебя. Да и письма, ты не находишь, что они все больше походят на переписку двух шпионов, нежели на разговор мужа и жены?
- Все же я немало благодарна тебе за эти сведения. Но как же ты рисковал, любовь моя. Если бы их перехватили...
- Никто не сможет этого сделать. И никто не поймет их содержания. Я осторожен. Слишком многое поставлено сейчас на кон, - он отстранился. – Я приехал ровно на час. Все готово к войне.
- Это правда, что у Эйслин больше пятидесяти тысяч человек?
- Правда.
- Но у меня намного меньше людей, - Аэллой овладела паника. Она порывисто вскочила на ноги, не в силах усидеть на месте, и мысленно нарисовала себе Гарт, где правила около двадцати лет.
- Это не так, - мягко улыбнулся муж.
- О чем ты?
- Эйслин допустила огромную ошибку, отправившись на Север. Ее брат, Ранделл, которого она так низко ценит, открыл нам путь к победе. Прежде, когда мальчишка был одним из нелюбимых ею родственников, кому было уготовано умереть в то время, когда Эйслин взойдет на трон, он мирился со своим положением, пытаясь взять от жизни как можно больше, но теперь, когда четыре сестры проводят друг с другом так много времени, а его брат-близнец согревает постель районак, тем самым потенциально являясь отцом будущего донала, Ранделл оказался не у дел. Он не воин, ни любовник. Он один из Бастардов, он даже не имеет личных покоев в замке, как остальные члены его семьи. И теперь он сам распахнет нам те двери, что принесут головы Танис и Эйслин.
Недавно Рамон послал его проверить готовность южных племен. Стараниями Ранделла, шестьдесят тысяч человек, на которых так рассчитывает Эйслин, отошли от границ Срединных земель так далеко, что при всем желании не успеют подойти вовремя. А затем ты поступишь так, как мы с тобой договаривались. Я устранил все проблемы. И пусть рыдает Ледяной по своей дочери, у нее не останется шансов. Мы сравняем Гарт с землей.
- Я боюсь, родной.
- Перестань, - устало попросил мужчина. – Послушай, мы не сможем проиграть эту битву. Это попросту невозможно.
- Если бы мы только могли знать это наверняка.
- Я знаю, Аэлла, а ты доверься мне. Ты ведь веришь?
- Разумеется, - она улыбнулась, и мужчина притянул ее к себе. Его сдержанный поцелуй заставил ее дрожать, словно невесту. Вцепившись руками в расшитый ворот его походного камзола, Аэлла отстранилась. – Нас услышат.
- Хорошо, - он со вздохом встал. – Мне все равно уже пора возвращаться. Совсем недалеко войска восточного гарнизона из Гарта, не хватало еще, чтобы они меня заметили. Вы должны уже завтра выступать. Эйслин думает, что удар по Гарту произойдет через шесть недель, но вы должны атаковать через неделю. Пятого числа наши соратники будут ждать нас у стен крепости. Поспешите.
- Мои люди устали.
- Это не так. Лиары выносливы, а ожидание битвы воспламеняет их кровь. Они будут счастливы, когда ты сообщишь им свою волю. Вам нужно продержаться лишь час в бою. Ты помнишь, о чем мы говорили?
- Помню.
Запечатлев на устах супруги еще один быстрый поцелуй, мужчина поспешно вышел из ее покоев. Аэлла прикрыла глаза, пытаясь не дать слезам вырваться наружу. Все счастливые минуты, что они проводили вместе, неизменно вели к очередному прощанию. И хотя княгиня не ощущала свой возраст, снова и снова ею овладевал страх, что очередное прощание может стать последним.
Теперь, когда впереди была война, ее страхи был сильны как никогда прежде. Взяв себя в руки, Аэлла вышла в коридор к стражам, в очередной раз недоумевая, каким образом муж сумел покинуть ее покои незамеченным.
- Княгиня? - молодой мужчина склонился в поклоне.
- Вели моему сыну подняться, - коротко распорядилась Аэлла, пытаясь скрыть в голосе невольную дрожь. Она и сама не знала, от страха или от предвкушения он так сильно дрожит.
- Сейчас же, госпожа. Могу ли я чем-то помочь вам в отсутствие господина?
- Нет, Филипп, - она по-матерински улыбнулась. Сын повара вырос у нее на глазах, превратившись из тощего непослушного мальчишки в преданного воина. - Мы начнем наше наступление раньше, чем планировали. Боги даровали нам знамения, и мы не можем более игнорировать их.
© Энди Багира, Иррьяна, 2013 г.
Все главы:
