Частный театр «Линии» открылся в феврале 2023 года на месте бывшего «Театра 18+», который был очень популярен у ростовчан вплоть до закрытия в 2020 году. Тем не менее, новому театру тоже есть чем похвастаться — работа Германа Грекова «Это любовь» вошла в лонг-лист национальной театральной премии «Золотая маска».
«Городской репортёр» поговорил с режиссёром Германом Грековым и директором D30 и учредителем театра «Линии» Сергеем Зуевым, о продаже особой атмосферы, перспективах частных театров в Ростове и о мечте о масштабировании творческих площадок.
— Что такое театр «Линии»? Это продолжение «Театр 18+» или совершенно новый проект?
— Герман Греков: «Театр 18+» какое-то время позиционировался как театр современной драматургии. Позже, непосредственно перед закрытием, мы начали немного расширяться — вместо современной драматургии хотели заниматься театром актуальной драматургии. Тогда планировалось, что в репертуар «Театр 18+» войдут и классические произведения, так как мы себя почувствовали тесновато в рамках только современной драматургии, нам хотелось уже разнопланового репертуара….
Однако после пресс-конференции, где мы рассказывали о наших творческих планах и концептуальных преобразованиях, прошло два месяца и «Театр 18+» перестал существовать…
Театр «Линии» открылся именно с целью быть театром актуальной драматургии. «Театр 18+», как говорил Юрий Муравицкий (худрук «Театра 18+», — прим.ред.), был неким проектным театром, такой площадкой для экспериментов. Часть принципов «Театра 18+» перетекла в театр «Линии» и естественно у нас есть бэкграунд от предыдущего проекта. Поэтому, если говорить о преемственности, то она есть, но лишь частичная. Театр «Линии» — это отдельный проект.
— Сергей Зуев: Театр «Линии» стал естественным продолжением того театра, который мы ранее создали в городском пространстве D30, на Донской улице. Тот театр мы создавали с нуля, просто преобразовав творческий потенциал заинтересованных людей в театральные проекты. Мы выпустили пять успешных спектаклей фактически на голом энтузиазме. Д30 очень быстро перерос то пространство, в котором находился, и остро нуждался в новой, более широкоформатной площадке. И когда здание макаронной фабрики, хорошо известное на тот момент театралам нашего города, вновь осиротело после закрытия уже второго по счету театра в его стенах, мы точно знали, что нужно делать.
Наработанный опыт, компетенции, понимание коммерческих формул и технологий позволили нашей команде Д30 создать новый, мультижанровый театр, бережно сохранив традиции и концепции наших предшественников и объединив их с новым подходом к пониманию частного театра. Театр «Линии» — это по сути креативное пространство, в котором возможность высказаться имеют разные режиссеры, они же резиденты театра.
— Сергей, ранее в интервью вы заявили, что декорации для спектакля «Академия смеха» обошлись примерно в 1 млн рублей. Это достаточно дорого. Почему решили потратить такую сумму?
— Сергей Зуев: В любом спектакле нет лишних элементов. Задумка режиссера, актерская игра, костюмы, свет, декорации — все имеет значение и работает на общее впечатление. И каждая составляющая — результат творческого процесса конкретного талантливого специалиста. Для работы над «Академией смеха» мы пригласили питерского художника-постановщика Артема Агапова.
Он и предложил создать декорацию в виде японской головоломки со множеством открывающихся ящичков и трансформируемых деталей. Режиссер эту задумку поддержал. Мы со своей стороны никак не ограничивали полет фантазии и не просили художника уложиться в своем творчестве в конкретную сумму. После того как проект декораций был одобрен, нашей задачей было найти качественного и бюджетного исполнителя. Что оказалось весьма непросто, в конечном итоге пришлось заказывать и везти конструкцию из Санкт-Петербурга. Да, вышло недешево, но оно того стоило. На мой взгляд, это получилось очень по-эстетски, необычно и интересно. Благодаря этому решению сцена буквально оживает. Поэтому денег на него мы не пожалели.
— Окупаются ли вложения в театр?
— Сергей Зуев: Все проекты, которые мы создавали находятся на разной стадии окупаемости. Например, спектакли «Это любовь» и «Морфий» уже окупились и приносят прибыль, есть проекты, которые пока не окупились, это вопрос времени.
Создание новых спектаклей стоит дорого. А их необходимо выпускать хотя бы 2–4 в сезон. Сейчас мы находимся в состоянии операционной окупаемости, но на каждый новый проект нужно еще 1,5–2 млн рублей. Такие расходы мы уже не можем себе позволить. И вот тут нам очень пригодилась бы помощь частных инвесторов или средства госгрантов.
— Вы говорили, что декорацию для «Академии смеха» специально заказывали в Петербурге, это говорит о большом уважении к зрителю…
— Герман Греков: Если говорить про современное искусство, то самое главное, что там продаётся — это атмосфера. В атмосферу же входит очень много, она нематериальна, но очень важна.
В театре «Линии» она создана, и человек, попадая туда, испытывает желание вернуться, еще что-то посмотреть, быть здесь чаще, рекомендовать.
Над атмосферой театра мы работаем, это правда. Также как и над атмосферой спектаклей, у которой тоже много составляющих. Это — конечная точка, вершина пирамиды творческого продукта.
У театра, у спектакля есть неповторимая атмосфера, в которую хочется погрузиться. Есть книги такие, которые неоднократно перечитываются, есть фильмы, которые пересматриваем. А почему? Мы зачастую не задаёмся такими вопросами, почему они притягивают нас, просто хочется там побыть.
— У вас частный театр. Это предполагает свободу творчества, борьбу за зрителя при значительно меньших бюджетах, чем в государственных учреждениях культуры и искусства. Как вы считаете, насколько частный театр более выигрышен по сравнению с государственным? Нужно ли частных театров больше в Ростове?
— Герман Греков: На самом деле современный театр как институция многообразен, и настолько есть чем ознакомить неискушённого ростовского зрителя, что можно и пять открыть театров, и шесть и т. д. Плюсов у государственного театра как у институции достаточно много и они очень большие. В таком театре государство даёт тебе какие-то полномочия, и ты можешь существовать и как в рамках традиционного театра, так и какие-то делать эксперименты.
Но с чем мы сталкиваемся, когда мы слышим «государственный театр»? На ум сразу приходит что-то такое неподвижное, некая бюрократическая неповоротливая махина.
Театр частный — более подвижный, и поэтому в значительно большей степени соответствует запросу времени. А мы как художники только со временем и работаем, больше ни с чем.
Далее, в нашем театре, например, очень хорошо работает менеджмент, и есть просто тотальная заинтересованность всех в том, чтобы про театр знали, чтобы к нам ходили.
— Сергей Зуев: Например, в гостеатре в принципе не смогли бы поставит оперу «Это любовь», потому что репертуарная политика там жёсткая. В Ростове есть местные драматурги и режиссеры, которые создают локальную культуру. По сути, только благодаря частным театрам их творчество могут увидеть и в Ростове, и по всей стране. Ростовский локальный театральный продукт очень востребован. Наше попадание в лонг-лист «Золотой Маски» лишнее тому подтверждение.
— Герман Греков: Для каждого областного театра раньше была разнарядка: раз в год премьера по пьесе местного драматурга. И театры искали их, находили и ставили спектакли этих самых местных авторов. В те годы Минкульт в этом был заинтересован.
Если мы говорим про наши реалии, то сейчас у нас есть пишущие и популярные на всю Россию драматурги, но они абсолютно не востребованы государственными институциями. Есть известные авторы, давно пишущие, например, Сергей Артурович Медведев — легенда, знаковый для Ростова драматург. Достаточно давно в РАМТ что-то ставили по его работе. А он пишет и сейчас, у него есть новые пьесы. Ну вот не ставят в гостеатрах местных авторов, и это — большой минус…
Но есть мы, независимые, частные, которые работают с местными драматургами, творческими деятелями.
Или же вот взять театральных художников. Вы посмотрите с кем работают госучреждения Ростова — это, в основном, приглашённые специалисты. А мы растим сад на месте, взращиваем талантливых людей! У нас понимание театра как кластера творческих людей. «Это любовь» — чисто ростовский продукт, и он возможен как форма только в независимом театре, потому что это смелая форма.
— Увидим ли не только современных драматургов, но и классиков в театре «Линии» в целом и в ваших постановках в частности?
— Герман Греков: В театре «Линии» есть спектакли по Чехову и Булгакову. Сам я испытываю большой пиетет и интерес к классическим произведениям, к осмыслению их. Это удовольствие для режиссёра — работать с классическими текстами, потому что внутри вложена очень мощная драматическая структура. Можно с точки зрения времени на это посмотреть, фантазию включить.
— Пытались ли вы получить гранты на свои спектакли?
— Сергей Зуев: По всем проектам мы подавали заявки на гранты, но, увы, получали отказы. О причинах в таком случае никто обычно не сообщает.
— Ваш зритель — кто он? Какой он?
— Герман Греков: Так глубоко я эту тему не изучал, но считаю, что наш сегодняшний зритель — он очень разный, каким и был в «Театре 18+». Некий мультисоциальный зритель, много у него пластов… Когда мы ставили «Академия смеха», то для технического удобства сделали два состава — актёры очень занятые, а в график хотели спектакль ставить чаще. В итоге мы долго его репетировали и получили два абсолютно разных спектакля. И естественно, на премьере я говорю, что у спектакля две версии, и если вам интересно, то приходите на вторую версию тоже. И вот посмотревшие одну версию, идут на вторую. Я бы назвал ростовских зрителей одним словом — «любопытные».
— Кто ваши резиденты на площадке театра «Линии»? По какому принципу вы их отбираете?
— Герман Греков: Есть худсовет, и мы там обсуждаем участников.
— Сергей Зуев: Если резидент разделяет наши ценности, нашу философию, тогда добро пожаловать в театр «Линии». Сейчас у нас есть спектакли разных режиссёров — Грекова, Бахарева, Цупко, есть спектакли театра «Муха».
— Герман Греков: Наша задача — быть мультижанровой площадкой. Поэтому планируем выпускать и поэтические спектакли, и музыкальные спектакли.
— Каким вы видите театр «Линии» через три года? Какие у вас творческие планы?
— Сергей Зуев: Горизонт планирования сейчас у нас не больше одного года. Хотя бы по той причине, что арендную плату, которую с нас взимает собственник помещения, он может повышать не чаще раза в год.
Я вижу полные залы, интерес к нашим проектам в соцсетях, читаю отзывы зрителей и думаю, что нашему городу нужно минимум пять таких театров. Мы можем усилить театр своими бизнес-технологиями, что сделает его не дотационным, а социально-значимым явлением, которое формирует городскую культуру.
В идеале хотелось бы, чтобы Ростов был не только гастрономической, но и культурной столицей. Но это возможно только при участии государства. Например, мне кажется, что для театра идеально подошло бы здание клуба приказчиков. Если бы у нас была возможность получить его по льготной арендной ставке, то мы могли бы дать ему вторую жизнь и превратить его в культурный центр.
— Хотели бы вы зал побольше или вас устраивает камерность на 18-ой линии?
— Герман Греков: Когда мы делали оперу «Это любовь», автор пьесы и продюсер этого проекта — Виктория Бабкина, — задалась целью найти в Ростове площадку для показа спектакля, и она её не нашла. Нет в городе оборудованных театральных площадок. Мы пробовали и в креативных пространствах играть, но это не то. Театральные площадки требуют определённых технических условий.
— Герман, как изменился ваш творческий почерк за последние годы? Есть ли кардинальные перемены?
— Герман Греков: Метаморфоз кардинальных нет. На мой взгляд, «Академия смеха» получилась достаточно мощным спектаклем, но в неё мы вложили много труда, репетировали три месяца, а обычно премьерные спектакли репетируют один месяц.
Вы берете вопрос, связанный с временем… Время меняется, и это не может не отражаться на творчестве. И, конечно, я надеюсь, что у меня получается ставить с каждым годом все лучше и лучше (смеётся).
