Жили деревенские мужики на Романовском хуторе близ Урала, но вдруг пришли бурильщики и сказали, что земля теперь вроде как и не их. После того, как одного из селян потравили собаками, чаша народного терпения переполняется. Добрый дедушка с безумным взглядом Филипп Ильич Сафонов (яркий актер эпизода Юрий Дубровин), свирепый и поджарый Колька Полуянов (статный Николай Олялин) и иссыхающий на печи юноша с ввалившимися глазами Панька Морозов (Алексей Пушкин) отправляются в поход за правдой и справедливостью. И не гнушаются никакими средствами.
Председателя колхоза Василия Ивановича (другу и земляку Шукшина Алексею Ванину в фильме 73 года, как и его персонажу) топят в проруби, а потом оживляют поркой — в итоге он присоединяется к их боевой команде. Другому обманщику-кооператору ломают ребра клещами, а обкомовцу и вовсе показывают «потусторонний мир» в погребе. Как сказал Колька Полуянов, «я его зубами грызть буду». А как дошли на своем мотоцикле с коляской до Москвы, где в сталинской высотке засел главный виновник всего, безымянный депутат (Виктор Степанов, игравший такого же казака в «Гонгофере»), там уж совсем никому мало не показалось. Красивый город красиво заполыхал.
Единственная режиссерская работа Петра Луцика «Окраина» вышла в 1998, когда второй участник уникального творческого дуэта и соавтор сценария Алексей Саморядов был уже четыре года, как мертв — упал с балкона ялтинской гостиницы. А через два года умрет и Луцик в возрасте 40 лет. Фильм вообще пропитан духом Танатоса. «Замерзнуть бы насмерть» — мечтательно говорит изможденный Панька, улегшись на снег. Получается своего рода «Морозко» наоборот, но сказочные интонации и стилизация под прозу Платонова и классику советского кино — от названия, позаимствованного у фильма Бориса Барнета, до цитат из «Земли» Довженко и «Чапаева» братьев Васильевых — не могут отвлечь от воющего с экрана ужаса. Слишком уж сурово для постмодернистской черной комедии эти хуторские мужики добивались правды, никакому Даниле Багрову такое не снилось. Совсем недавно казаки Луцика и Саморядова бились с комичными ведьмами в «Гонгофере» (https://moscowchanges.ru/author_post/chto-smotret-gongofer-bahyta-kilibaeva/) — теперь у них совсем другой враг, пьющий из земли нефть-кровушку, и пощады ему не будет. Молчаливые мужчины, замершие на фоне заснеженных пейзажей, напоминают даже не советских киногероев, а их мракобесных двойников из некрореалистических картин Евгения Юфита. Иногда градус жути понижается, как в случае с постоянно попадающими под пули братьями Лыковыми, но это ненадолго, и счастливый конец в духе сталинского кинематографа это только подчеркивает.
Вспоминали в связи с выходом фильма и садистские стишки петербургского поэта Олега Григорьева — действительно, тут вполне актуальны строчки «дети в подвале играли в гестапо/зверски замучен был слесарь Потапов». Только вместо детей действуют взрослые, и игрой их поведение никак не назовешь. Филипп Ильич Сафонов сетует, что народ изнежился и разучился работать и воевать, но к нему и его команде эти слова точно не относятся.
Сказка ложь, да в ней намек — некоторые критики призывали запретить картину за призыв к бунту, а национал-большевики наоборот очень оживились и рассуждали про народный гнев против нефтяных буржуев, сходство актера Васильева с Ельциным, а Дубровина — с их собственным «дедом» Лимоновым. Такие аналогии могут показаться притянутыми за уши, но настроение критиками и хулителями картины было поймано верно.
Луцик с Саморядовым постоянно обращались к фигуре героя из народа, который решил, что с него хватит. В их студенческом коротком метре «Канун» (1989) молчаливые вооруженные мужчины едут в Москву на колонне грузовиков —за правдой, а в так и не экранизированном сценарии «Добрые люди» встречается такой пассаж: «На втором часу он сознался. Рассказал, что и как было. Его подвесили на крюк в подвале, вывернув руки назад, и подогревали паяльной лампой». В общем, появление «Окраины» было вполне закономерным, а главное, что ее сокрушительная мощь действует до сих пор. И потом, при всей жестокости происходящего на экране, нельзя не порадоваться финалу — депутат наказан, его нефтяное хранилище под Москвой полыхает, а на хутор Романовский снова пришла весна.
Автор: Дмитрий Карпюк