Дышать, дышать! Не реветь!- приказывала себе Полина. Она включила старенький, телефон, купленный в ломбарде и уже через несколько минут, после того, как вставила сим-карту, чуть не поддалась искушению позвонить Марку.
Полина посмотрела на свою ногу. Из разодранной коленки сочилась к р о вь, рука тоже была поцарапана. Это падение её добило. Не голод и не отсутствие денег, которые украли, когда она сняла дом у бабушки и крепко спала. Нет. Это можно было и одной пережить. Её добило падение на ровном месте. В этот момент Полина схватила телефон и позвонила на единственный номер, который помнила.
Так захотелось услышать голос Марка, ей просто необходим был кто-нибудь, чтобы представить, как её обнимают. Чтобы хотя бы мысленно обнять самой, прижаться к его одежде, как маленький ребенок, который упал и хочет, чтобы его пожалели.
Она бы тогда от души разрыдалась.
Кое-как восстановив дыхание, Полина произнесла:
- Марик, я не рядом, я далеко. Во всём, что произошло я сама виновата. Скажи, пожалуйста, номер твоей квартиры. Я его не помню… Улицу и дом помню, а квартиру забыла.
Все части истории Марка и Полины
Марк лихорадочно думал, что ей сказать. Ответишь – может отключиться и всё, не найдёшь. Спина у него взмокла от пота.
- Полина, Полюшка… Зайчик… Скажи, куда мне подъехать… Я тебя заберу. Ты не взрослая, ты маленькая, ты … моя! Я сижу и жду тебя целыми днями… Скажи, пожалуйста…
- Марк, я хотела.. отправить тебе свои тетради. Хочу, чтобы это было у тебя... Там не только фантазии, там мои воспоминания. Или… Если ты не хочешь читать, можешь отдать их Кате, ей понравились мои сочинения. Она … говорила, что хочет сделать настоящую книгу и напечатать её. Пусть это сделает под своим именем, или придумает какое-нибудь, всё равно. Я пришлю тебе. Хочу, чтобы люди знали… Помнили… Берегли друг друга.
- Полина, ты передай мне их в руки. – быстро ответил Марк, - Обещаю, что не буду тебя задерживать, если захочешь уйти. Я просто увижу тебя и …возьму. Поля, скажи, где ты.
- Нет, я так не могу. Я должна сама пройти все испытания. Я это заслужила.
- Полин, не делай глупостей, не убегай. …Скажи мне, почему ты не веришь? Я хочу тебе помочь.
- Марик, я безумно рада, что ты и твой дедушка живы, и Катя тоже. У меня всё так, как я и хотела. Мне нельзя быть с вами.
Марк задыхался. Он уставился на входную дверь. Что если она приехала и стоит сейчас в подъезде? Он схватил куртку, влез в кроссовки, открыл дверь и прислушался. Потом вызвал лифт.
- Полин, я спускаюсь. Выйду на улицу. Если ты рядом, давай свои тетрадки, - буднично сказал он, - На почте они могут потеряться.
- Нет, я далеко. Ты просто скажи номер квартиры. Больше мне ничего не нужно.
- А мне нужно. Ты мне нужна. Я твой родной человек, неужели ты этого не чувствуешь?
- Я позвоню тебе еще. Когда ты прочитаешь, хотела бы узнать, что думаешь об этом. Марк, это какой-то необъяснимый феномен. Я вижу сны, когда пишу. И очень боюсь кому-нибудь навредить. Снова. Ты очень хороший. Только не тебе… Скажи номер, или я просто положу трубку, оставлю записи в какой-нибудь редакции…
- Двести восемь. Квартира двести восемь, – ответил Марк.
В ушах его стоял звон.
- Спасибо. Рада была слышать твой голос, - добавила Полина и поскорей отключилась.
Боль в ноге тут же вернулась.
Она подошла, прихрамывая, к зданию вокзала. В дом, где Полина сняла комнату ей возвращаться больше было нельзя. Бабушка, которую она нашла по объявлению в Липецкой области, была приветлива. В кирпичном доме с зеленой крышей чисто, хорошо, комната большая, светлое окошко на солнечную сторону. Полина два дня жила очень спокойно, а потом приехали родственники. Большая семья. Её попросили переночевать у соседей. А вернуться уже не смогла. Там начались скандалы, её вещи выбросили на улицу, и бабушка ругалась больше всех. И на своих родных, и на Полину, которая хочет жить на всём готовом, а потом обманом забрать у неё дом. Подняв с земли свои нехитрые пожитки, которые успела купить, решила поискать другое жильё, не связываться. Но когда нашла и собиралась расплатиться обнаружила, что все деньги исчезли. Полина не задумываясь оставила вещи и ушла к соседке ночевать, а кто-то нашел спрятанную между страниц тетрадки с недописанным рассказом всю сумму, заработанную в ресторане и отпускные. Осталось совсем немного денег, те, что были в кармане куртки.
Как я теперь сниму жильё? На что мне жить? Где работать?
Полина вошла в маленькое здание железнодорожной станции. Люди, ожидавшие проходящего поезда, смотрели на нее с опаской. Разорванные колготки, рука и нога в крови. Дикий взгляд, растрепанные волосы. Она дохромала до скамейки и села на свободное местечко возле автомата с напитками. Достала паспорт из кармана, вытащила документ по УДО, чтобы проверить дату – когда ей отмечаться в полиции, но увидела лишь расплывшееся пятно – слёзы мешали прочитать.
Какая-то женщина подошла и протянула Полине маленькую бутылочку, упаковку с бинтом и лейкопластырь.
- Возьмите, промойте рану перекисью и забинтуйте. Каждый может упасть, вы же упали, девушка?
- Спасибо, - прошептала Полина. – Да, случайно споткнулась. Спасибо большое.
- Не за что. Беру с собой аптечку в дорогу. Как-то сама поранилась, пришлось весь поезд на уши поднимать … А вы куда едете? Московский ждёте?
- Нет, мне надо до Воронежа, пока не знаю, как доехать.
- Лучше на автобусе, – сказал мужской голос рядом. – С автовокзала Липецка ходят.
- Спасибо, я так и сделаю.
Полина дошла до туалета, промыла рану на руке и только хотела приступить к ноге, как увидела туже женщину. Она подошла и начала мыть рядом руки.
- Я помогу забинтовать. Только давай быстрее, скоро мой поезд. И не горюйте так, бывают в жизни вещи и похуже, но они всегда заканчиваются. Что у тебя случилось?
Полина сбивчиво попыталась рассказать, пока её забинтовывали полные руки женщины, а она улыбнулась и произнесла миролюбиво:
- Ничего не поняла. Но, знаешь, плохие родственники лучше, чем их отсутствие. А еще лучше для тебя найти какого-нибудь парнишку, влюбиться в него, выйти замуж и нарожать … детей! Тогда ты забудешь о родственниках, которые тебя обокрали. Будет своя семья. Ты хорошенькая, не вешай нос! Ну… мне пора! Удачи!
- И вам удачи, - только и успела шепнуть Полина ей вслед.
***
Утром она дрожала на автовокзале, сжимая в руке билет. Денег оставалось в обрез. Наконец усевшись в автобус, Полина прижалась боком к соседке, которая была в тёплом широком пальто и расслабилась.
Чтобы выйти замуж еще раз, Полина никак не представляла, но решила прийти в полицию города Лиски, где отмечалась. Хотя бы лица были знакомые и можно получить снова работу или хотя бы временное пристанище. Появилась надежда спрятаться так, где Марк не найдет, где не будет её искать.
На том же самом месте.
Почему-то на ум все время приходила детская считалка: «Раз, два, три, четыре, пять! Я иду искать! Кто не спрятался, я не виноват!»
В детстве, когда играли в прятки, Полина использовала трюк - пряталась в то же самое место, которое никто не проверял сразу же. Она успевала добежать к стенке, где считал водящий и хлопнуть ладошками: «Стуки-стуки за себя!»
Эти воспоминания придали сил, Полина почувствовала, что это правильное решение. И убедилась в нём, увидев знакомую машину прямо напротив автовокзала.
Это была машина хозяйки ресторана, где она работала. Полина вся невыспанная и наспех перевязанная уже ставшим грязным бинтом, уставилась на неё, как на чудо.
Никого в машине не было, но Полина узнала номера. Уставшие ноги едва дотащили её до проезжей части, но перейти она не успела.
Из машины выскочил младший сын, показал на неё пальцем и что-то крикнул.
Тут же появился парень постарше, которому вот-вот должно было исполниться семнадцать лет. Дина хотел устроить ему праздник в ресторане с одноклассниками, обсуждала с Полиной меню для подростков и украшение стола.
Полина подошла, стыдясь своего вида, волос, которые она почти неделю не мыла и не расплетала и неумытого, зареванного и опухшего лица. Сердце забилось сильнее - Дина появилась из-за угла.
Возле Полины уже стоял её младший сын Тимур, он спрашивал - где Поля была и как упала.
Старший сын Виктор смущенно названивал матери, а увидев её, убрал телефон в карман и вернулся в машину.
Конечно, Полина не надеялась, что её примут с распростёртыми объятиями, дадут поесть, помыться и примутся сочувствовать о том, что она пережила. Только сейчас Полина поняла, что на женщине лица нет.
Она была в странном шелковом платке и длинной юбке. Дина приближалась. Она выглядела, как незнакомая похудевшая женщина без косметики.
- Боже мой! Полька!! Ты вернулась? Неужели это ты? … - воскликнула она и чуть не заплакала. - Вот так отпуск… Ох ты господи! Расшиблась! А у нас тут такое… У нас тут… Ты не знаешь, у такое несчастье. … Боже мой, я не знаю с чего начинать. Я вот здесь провожала подругу… Ну идём, идём скорее! Садись в машину… Ты когда выходишь на работу?
- Дина Егоровна… - растерялась Полина. – Что случилось?
- Можно просто Дина. Витя, ты сядешь сзади, - сказала она старшему сыну, и тот пересел, - Полину вперед садись. Что творится, да? Среди бела дня людей воруют! Мы как узнали, сразу пошли свечки за вас поставили, и помолились. Всё пытались узнать, как ты там, куда тебя после… Я вот здесь провожала подругу, вместе в храме были… Артёма ранили. Джуля срочно замуж вышла у меня! Расписались они, еще пока он в больнице был… - защебетал знакомый голос, - Прямо там и расписались, выездная регистрация приехала. Он всё ничего, начал поправляться, а потому вдруг резко плохо стало. И Джулечка моя ночами сидела возле него, а потом не выдержала, в Москву на скорой помощи повезла. Так вот там руками развели – что же вы так долго. И родители его не чесались даже, всё мы. Они своими делами занялись. Пока мы с Джулей там были, главный повар ушел к нашим конкурентам, всех переманивает. А мы что… У меня на этой почве с мужем такие ссоры начались… Бросить всё хотелось. Он уехал тоже в Москву, а я осталась. Там вроде Джуле помогает, они квартиру сняли, а вроде… Я не знаю. Как быть, просто не знаю. Он забрал все сбережения и хочет там, в Москве, открыть кафе, а я… Мы с детьми остались. Вот так, Полиночка.
- Не плачьте, - шепнула Полина. – Главное, что все живы, правда?
- Я очень надеюсь, что наш герой Артём останется жив. Он тебя пытался спасти от похищения.
Полину будто кинжалом в грудь ударили.
Она тут же обернулась, посмотрела на мальчика и парня с потерянными лицами.
- Мне надо … уехать. Я только отметиться.
- Ты не поможешь? На кухне некому работать, Полина…
- Я боюсь, что могу принести беду. Простите, не могу…
- И ты не хочешь мне помочь? Беда уже случилась без тебя. Значит, ты… Такая же, как все. Муж подаст на раздел имущества, я это знаю. Придется продавать всё, что только можно. На машину я уже договорилась, купят. Но так жаль моё детище… Он сказал, что давал деньги, и что я ему еще осталась должна. Сказал, что оставит только бизнес при разделе… Ты понимаешь, Полина?
Полина понимала, что просит не из корысти, а потому, что Дина очень волнуется о будущем.
- Я Вам так благодарна за доброту, - произнесла она сдавленным голосом, - И хочу помочь, очень хочу работать у вас. Но со мной связаны большие неприятности с самого детства. Лучше мне сейчас же уйти подальше.
- Хватит, Полина. Не придумывай. Это неправда. Что ты кому сделала? Вот ты, как человек, что сделала?
Полина сказала то, что повторяла самой себе уже очень давно:
- Я написала однажды очень плохие вещи. И не знаю, почему это сделала. Просто не знаю. А потом случились вещи еще хуже! Намного хуже! Я разозлила одного человека, и он оставил своего сына сиротой… и меня. Но я не знала, что он… настолько плохой. И не понимала этого. Раньше мне казалось, что я - жертва обстоятельств. Но теперь я понимаю, что это совсем не так. Я сама это сделала… У меня больше нет любимого человека. Мне больше некого терять. Хочу жить одна, совсем одна. Вы тоже… потеряли своего любимого. И заслуживаете счастья, а не заслуживаю.
Дина помолчала, нахмурив брови, а потом её взгляд прояснился. Она слегка усмехнулась и заметила:
- Ты думаешь, что всё в твоих руках? Это не так. Жизненный опыт подсказывает нам пути дороги. Но мы никогда не знаем, куда идем. Каждый день принимая решения во сколько проснуться, что съесть на завтрак, кому ответить «да», а кому «нет» - мы меняем свой путь и свою судьбу. Полин… Хочу рассказать тебе одну историю… Однажды я была в лесу, когда мне было шесть лет. Всего шесть лет. И я там первая увидела кабана. Со мной была тётка и её муж, мы грибы собирали. К нам вышел настоящий огромный кабан с клыками! Я даже не испугалась, и не поняла, кто это. Только крикнула: «Смотрите, большая собака!» А они так закричали от страха, и Василий, муж моей тётки, сразу бежать. Он даже не подумал о нас. Просто с криками убежал. А тётка … она схватила меня под мышку и закрыла спиной. Мы не сразу оттуда убежали. Кабан не подошел близко, потоптался пофыркал и ушел. Но они развелись. Расстались. Был большой скандал… Скажи, разве я виновата? Они могли не заметить этого кабана… Но кто-то бросился защищать, а кто-то сбежал трусливо. И вся жизнь после этого поменялась. Я была маленькой, но эта история открыла все карты.
- Хорошо, что вы потом …убежали, не пострадали. Я знаю, что кабаны опасные, если к людям выходят… - пролепетала Полина.
- Да, но в этом суть. Разве я виновата, что увидела кабана первой? Ответь мне.
- Нет. Конечно, нет.
- А разве я была бы виновата, если бы кабан задрал кого-нибудь?
- Не знаю.
- Нет, не виновата. Просто нам повстречался в лесу дикий зверь. И тебе тоже. А кого он задерет, кто успеет убежать, нам никак не дано понять. А вот если бы ты была опытным охотником, а не маленькой девочкой, ты бы могла себя винить за неправильные действия. И то… не факт. Дикий зверь остаётся диким, никто не знает, что у него за настроение. Поехали к нам, пока это еще наш дом. Поговорим, выпьем… Подумаем, что делать. С тобой мне как-то легче стало. Подруги отвернулись, дочь призналась, что у одной из её подруг с моим мужем длительная связь, два повара после училища только стажируются… Поехали?
- Вы не боитесь?
- Я?
- Да, вы.
- Я даже хочу сказать, что благодарна. Он бы всё равно ушел. Зато теперь я знаю, куда он планировал потратить все заработанные деньги. Не на квартиры детям мы копили, а на его собственные нужды. Страдать я прекращаю, надо жить. Жаль, что дочь сказала очень много таких вещей, о которых я и не догадывалась.
Полина не стала расспрашивать, что еще сказала Джулия, в которой мать души не чаяла и всячески оберегала. Только, когда Полина отмылась и переоделась, а ребята разошлись по комнатам, они уселись за столом, и Дина сама призналась. Начала разговор с того, что она выглядит на шестьдесят. А ведь ей всего лишь пятьдесят один.
- Моя дочь стыдится меня, Полина. Она так сказала: «Я на стороне отца. Он не может больше любить тебя, мама. Посмотри на себя и на него». Да, я изменилась, уже не так молода и не могу конкурировать с двадцатилетними… Но это же я. Её мама. Внутри я такая же мама, как была раньше. И такая же девчонка, как была раньше. Нужен был престиж, личностный рост, выглядеть дорого мне всегда хотелось. Родила троих детей… Как думаешь, я, правда, старуха с гладкой кожей?
- Нет, это не так. – возразила Полина, - Дина Егоровна, Вы очень красивая и молодая. Вы добрая и замечательная мама. Она не понимала, что говорит… Как я иногда не понимаю, что пишу. Это просто не она сказала, не Джуля. Это не её слова… Она не могла такое думать на самом деле.
На старуху вы совсем не похожи. Вы статная, свежая, румяная…
- Но моё лицо состарится. Это уже произошло.
- Неправда, - снова возразила Полина, - Ваш возраст и лицо не имеет значения, для того, кто вас любит. Джуля тоже любит. Сейчас она … находится под влиянием других людей, но очень скоро...
- Она строит свою семью, я понимаю. – перебила Дина, - Чуть не потеряла молодого жениха из-за халатности врачей, у дочки стресс. И вроде всё должно быть хорошо, но в нём я сильно сомневаюсь. Вот зачем Артём за тобой пошел, а?
- Наверное, он видел объявление, что меня ищут, – ответила Полина. – Я обязательно научу ваших новеньких поваров готовить, всё, что знаю, расскажу. А потом… Вы можете мне даже не платить, позвольте где-нибудь ночевать и что-то есть. А потом я уйду.
- Ты действительно хочешь жить одна? А дети?
- Детям нужен дом. У меня его нет.
- У меня тоже не было, ради детей старалась…
- Мне одной будет хорошо! Спокойно! Я больше не буду стараться понравиться, обмануть. Буду жить сама, тихо… и никому не мешать.
- А помогать? Ты будешь помогать?
- Я боюсь… боюсь помочь не так.
- А ты не бойся. Просто делай от чистого сердца. Что тебе хочется сделать от души?
Полина сглотнула. Ей хотелось обнять Марка и прижаться к нему. От души хотелось. Но признаться в этом Дине она не рискнула.
- Мне хочется от всей души исчезнуть и не причинять никому хлопот. – сказала она, что тоже было правдой.
- Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь ответить совсем другие вещи. И тогда ты будешь счастливой.
- Я не знаю, что может сделать меня счастливой, – признала Полина.
- Не ЧТО а КТО. – поправила Дина и отставила в сторону рюмку. – Ну что ж, наше сердце открыто. Будем помогать всем, кто к нам обратился. Или не обратился, но душа чувствует, что помощь нужна. Итак, мне пятьдесят один год, и я абсолютно не против в кого-нибудь влюбиться. После долгих и неудачных семейных отношений, я не буду с умным видом говорить, что я больше не верю мужикам. И все они одинаковые. Я лично не желаю исчезнуть или гордо уйти в закат. И тебе не советую, ты вообще цыплёнок. Даже в курочку не превратилась.
Марк не стал говорить деду о звонке Полины. При нём он старался последнее время не просто круто держаться, но и быть готовым к длительным нотациям.
В последний раз ему не понравилось, что сказал дед. И как он это сказал.
- Понимаешь, Марик. Любовь бывает невзаимной. И такие чувства обусловлены гормонами. Тебя просто подловили в тот момент, когда ты был особенно уязвим. Дамы просто заигрались во всю эту свадьбу, подставив тебя, хорошего парня. Я хотел тебя женить слишком рано. Ты сделал это, чтобы деду угодить. Но думаю, что внутри ты, бедный, кричал: «Хватит, остановите это! Отпустите меня, что ты, дед, на меня вешаешь? Какой из меня муж? Какая семья? Какая вообще свадьба? Вид на бракосочетании у тебя был именно такой.
- Но я женился на Катьке. А не на Полине.
- На Полине ты бы вообще не женился, так как считаешь её не готовой. Ребенком. Не готовой, значит – не подходящей. Всё обязательно будет, но позже, а сейчас и ты не готов, и она. Смысл тратить столько лет жизни… Зачем такие жертвы?
- Потому, что так надо. Дед, я не могу жить спокойно, пока не найду её.
- Бог тебе в помощь. Или …я.
Два месяца Полина жила в доме Дины, затем состоялся суд. Еще месяц дали на переезд. К тому времени, Дина купила двухкомнатную небольшую квартиру и уже сделала там ремонт, а Полина выгодно сняла квартирку: в ресторан устроилась официантка Лида, которая переехала к парню и предложила Полине пожить у неё. Временно, за чисто символическую плату.
Работы было много, в голове творился полный сумбур. Полина так и не решилась отправить Марку свои истории, но она взяла два дня выходных и поехала к нему. Очнувшись возле подъезда, она чуть не бегом припустила прочь. Что тянуло её так сильно?
Поговорить хотелось? Глупо. Полина понятия не имела, что ей сказать. Просто хотелось узнать, что все у него в порядке.
Отметившись в очередной раз, Полине решила навестить в тюрьме Александра и попросила о встрече. Она бы хотела вычеркнуть из памяти всё, что с ним связано, но каждый раз, возлагая цветы на могилки родителей, память беспощадно показывала ей события, и каждый раз под другим углом. Дина, выслушав, что она хочет поговорить с заключенным, согласилась, что новая информация об уходе родителей из жизни – это важно. И отпустила. Сама она справлялась уже совсем хорошо, а вот бывший муж её с Джулией – не очень. Хотя Джуля с Артёмом жили вместе, и казалось, что девушка всё отлично понимает в ресторанном деле, как и отец, бизнес уходил в убыток. Отношения были под угрозой разрыва.
Джулия всё чаще нервно звонила матери, чтобы посоветоваться, а та отвечала, что отец же умный, пусть сам и решает, как правильно.
- Твоему папочке раньше было абсолютно неинтересно, как его жена ведет дела. Считал, что это легко, особенно вместе с тобой, ты же крутилась вокруг матери с детства. – говорила Дина и желала им успехов.
Но по её рассказам Полина понимала, что Диана работать не хочет, только может ругаться с персоналом и увольнять неугодных.
- Надо было не сидеть и ждать, когда пойдет прибыль, а изучать документы, знакомиться с поставщиками, управлять персоналом и пахать, пахать, пахать без сна и отдыха. – улыбалась Дина. – Я не радуюсь, просто живу!
Полина долго ждала разрешения на встречу, а когда дождалась сразу поехала, прихватив с собой передачку. Немного еды, сладости, сигареты. Это всегда ценилось, она знала, что такое – жить в тюрьме.
Александр ждал её за решеткой. Он не улыбнулся, но поблагодарил за то, что навестила.
- Это наше с тобой наказание на двоих... Мне надо было сделать это тогда. Жизнь ошибок не прощает. – сказал он, когда Полина села напротив.
- О чем ты говоришь…
- Об убийстве. Я говорю, что смалодушничал в юности. Я знал о его преступлениях больше, чем мать. Я знал и понимал, что пока… он её любит. Но наступит день, когда бить и унижать будет не только меня, но и мать. И вот, что я хочу сказать тебе, Полинка. Я всё понимал, но не признавался себе. Боялся признать правду. После твоей записки, мама начала тихо собирать вещи и прятать их. И однажды утром… отец сказал, что я уезжаю. Навсегда. Что мать нас бросила, нашла себе хахаля, сбежала. Бросила меня, как сына. Поэтому я поеду с его доверенным лицом. Меня отправили в Питер. Спустя три месяца туда приехал и отец. Он всё это время создавал видимость, что мы уехали вместе с матерью, что она ушла от него. И я не смог добиться признания, решил сочинить легенду. Всегда мечтал побывать в Австралии… Я решил придумать себе историю, в которой она жива. В восемнадцать я сбежал, сам уехал, работал, оказался в Австралии… Но потом узнал о тебе, о гибели твоих родителей, о том, что ты чуть не стала женой моего отца. И картинка сложилась…
Я беспокоился о том, что с тобой будет... и всё сильнее утопал в чувстве вины.
Полина. Маленькая девочка приходила ко мне во снах. Девочка, которая поняла, что я на грани и готовлю убийство собственного отца. Девочка осталась сиротой… из-за меня. Я не сделал того, что избавило бы мир от преступника. Он признался, и я не выдержал. Мне жаль… Очень жаль…
- Саша, ты не мог знать, что он так сделает…
- Я мог и я знал. Именно из-за него десять лет назад погибли твои родители. И моя мать. И ты бы погибла, я думаю, что жизнь твоя в доме у дядьки с Мироном была просто сказочной по сравнению с тем, что готовил для тебя мой… Нет, отцом я его назвать не могу. Сейчас живу без страха. Выйду… к сорока годам. Знаешь, чего я хочу?
- Чего? – растерялась Полина.
- Чтобы ты больше сюда никогда не приходила. Не место это для хорошенькой девушки, которая столько пережила, что и мужику не выдержать. Но можешь писать мне письма, и присылать фотографии.
- Ты… тоже не считаешь меня виноватой?
- Нет в тебе вины. Ты всё правильно тогда увидела. Я действительно готовился… У меня не было сил, чтобы справиться физически. Я хотел… подсунуть ему палёный алкоголь. Было страшно, всё было готово, Полин. Поэтому, я так жалею, что не сделал этого… Но в конце концов сделал. И теперь буду отвечать. Зато я сохранил твою жизнь… Это согревает холодными ночами. Так что живи, рожай детей, пиши свои рассказы и … помни, что бывают опасные люди, которые улыбаются, вызывают доверие, а на самом деле… у нет, нет сердца. Теперь сердце моего отца молчит. Это зло, что он сделал другим, твоим родителям, моей несчастной матери…теперь оно в земле зарыто. Прощаемся?
Полина кивнула. И все же, уходя, продолжала чувствовать его пристальный взгляд.
Сердце еще сильнее билось в груди. Чем ему можно теперь помочь, этому светлоглазому мужчине? Мальчику не смогла помочь, и сама осталась без родителей, одинокой и беззащитной.
Она вернулась поздно, но позвонила Дине, что утром будет на работе. И когда зашла в ресторан, её ждал Николай Петрович за столиком, на котором лежал букет цветов.
- Добрый денек! - радостно поприветствовал он её и лукаво улыбнулся.
- Здравствуйте, Николай Петрович, - растерянно ответила Полина и поправила волосы.
- Ты неплохо выглядишь, садись-ка. Поговорим по душам. Не будет долго церемониться.
- Вы хотите… что-то узнать, Николай Петрович? – кусая губы сказала Полина, еще больше волнуясь.
- Очень хочу! – покивал он, - Какое снадобье использовалось?
- Что?
- Чем, спрашиваю, внука приворожила?
- Я?! Приворожила??- воскликнула Полина.
- Ну, конечно! А как же еще? Современный молодой человек не спит, не пьёт, не ест, девчат вокруг не видит, -рявкнул Николай Петрович. – Синий весь, нервные истощения, припадки, работать не может, ищет под каждым забором тебя, заговариваться начал.
- Вы шутите, Николай Петрович! - пролепетала Полина, - Всё у него хорошо, да? Иначе вы бы не улыбались.
- Это нервный тик. Я не улыбаюсь, меня перекосило.
- Вы что,.. правда?
- Конечно, дорогуша! В привороты я не верил, до некоторых пор. Но если это был не приворот, тогда, что? Ну? Отвечай!
- Я не знаю, - прошептала Полина.
- Включи логику. Подумай.
- Нет, я не знаю.
- А ты не предполагаешь, что это … как её… ну… скажи, скажи!
- Что?
- На лю начинается… ну…
- Любовь? – еле вымолвила Полина.
- Ага, она самая. Как говориться, что можно сделать ради любви?
- Что?
- Да всё, что угодно. Даже уморить себя голодом. Это лучшая причина объяснения его состояния. Лежачего, абсолютно потерянного состояния. Я уже не могу слушать его леденящие душу стоны. Поэтому, надеюсь, что привезу к бедному мальчику столько желанную для него молодую женщину.
- Какую женщину? – раскрыла глаза Полина. Она представила Марка, который лежит и стонет и пыталась подобрать слова, чтобы пошутить в ответ.
- Привет, Полина! – раздался голос за её спиной и цоканье каблучков. - Кто это? Ты нас познакомишь?
- Дина Егоровна… Доброе утро. Это…- Полина растерянно оглянулась и закашлялась.
Дина немедленно забеспокоилась:
- Что-то случилось? Кто вы?
- Пожалуй, случилось кое-что, - не отрывая от неё взгляда поднялся Николай Петрович.
- Тогда… может быть, я смогу помочь? – внимательно посмотрела на него Дина, и перевела взгляд на Полину, - Это личный разговор или касается ресторана.
- Всех касается, - загадочно ответил Николай Петрович, - Я приехал, чтобы предложить руку и … сердце… - он тоже кашлянул, добавив, - Моего внука. А вы? Кто вы?
- Я? – Дина выдохнула, - Я мать… То есть, мать троих детей и … эээ… для Полины… работодатель. И временный… Как сказать? Друг, подруга. О, господи, что я несу. Давайте пройдём, присядем, обсудим… и предложим что-нибудь…
- А что вы можете предложить? – серьёзно нахмурил брови Николай Петрович.
- Что нибудь… необходимое…
- И вкусное, - добавила Полина, которая не понимала, что происходит. Дина Егоровна вдруг стала, как школьница перед учителем, а Николай Петрович растерял добродушие, хмурился, напрягался.
- Я хочу у вас её забрать, на время. – сказал он, наконец и встал. – Вы позволите?
- Вы… вы хотите забрать моего лучшего повара?
- Нет, жену.
- Как жену?
- Жену моего внука. Они были женаты, недолго, правда, но … я хотел её забрать.
- А вы … вы её вернете потом?
Полина сглотнула и уставилась на женщину во все глаза. Она покраснела лицом и как будто оправдывалась.
- Подождите, я не могу поехать.
- Тогда поедем вместе! – сообщил Николай Петрович. – И вы, и ты, Полюшка. И можно… взять еще кого-нибудь… У меня большой дом. То есть, он небольшой, но такой приятный домишко…
- Приятный домишко? – переспросила Дина. – Но я не могу, у меня… дети…
- Двое? – уточнил Николай Петрович.
- Трое, но сейчас двое… А было трое. То есть, дочь в Москве. С бывшим мужем.
- Отлично! – обрадовался Николай Петрович. – Тогда можно собираться.
- Куда? – растерянно спросила Полина.
- Ко мне, в гости. Поговорить. Тебя … отправлю к внуку. Мы по Москве погуляем. Ну что, согласны? Согласны! – сам же ответил он, взял цветы и вручил их Дине Егоровне. – Детишки маленькие?
- Десять и семнадцать…
- Десять и сколько?
- Семнадцать. – ответила Дина.
- Не может быть. У такой молодой женщины!
- Что вы! У меня дочке двадцать один! Двадцать два будет! – смущенно улыбнулась Дина. – Скажете вот комплимент, а мы же всё понимаем. Мы уже научены опытом…
- Ну и хорошо, что есть опыт. В наше время без опыта никуда… А мальчика вашего как зовут?
- Витя и Никита.
- А девочку?
- Джулия.
- Я пошел в машину, дамы. Буду ждать… Или позволите отзавтракать?
- Сейчас… я скажу, чтобы вас обслужили. Полина, мне кажется, что нужно поехать. Нужно помогать. Помнишь, мы с тобой разговаривали?
***
Во время поездки Дина и Николай Петрович обсуждали жизнь в Москве, прелесть своего дома, которого лишилась Дина, проблемы школьников, нежелание учить стихи, которые перестали задавать. Даже цитировали классику.
Никита играл в телефоне, а Полина смотрела в окно на пролетающие мимо деревья и не понимала, что происходит. Она видела, как Дина распускает официантов на выходной, вешает табличку «По техническим причинам ресторан не будет работать в среду и четверг, в пятницу ждём вас снова!» Заметила, как Никита пожал протянутую руку Николая Петровича и залез в машину, устроив свой рюкзак в багажнике. Она знала, что ехать им не менее шести часов, а значит Николай Петрович не спал, но он выглядел отдохнувшим. А еще она не представляла, что скажет Марку.
К вечеру после двух остановок они подъехали к знакомому дому Николая Петровича. Все вышли и деловито направились к воротам. Однако не успела Полина пройти и нескольких шагов к уже открытой Николаем Петровичем входной двери, когда все услышали странные звуки. Полина остановилась, как вкопанная. Показалось, что где-то в доме рыдает и воет женщина. Вступив, наконец, в полутьму, и Николай Петрович произнем:
- Ну хватит тебе! Хватит, замолчи. Что как бедный родствнник?
Звуки на время затихли, а потом кто-то снова застонал и даже вскрикнул.
- Это собака? – спросил Никита.
- Ага, - согласился Николай Петрович, - Баскервилей. Впрочем, сейчас-сейчас. Сами увидите. Полиша?
Вой раздался снова. Он казался нечеловеческим, перешел в урчание, кто-то кашлянул, а потом завыл горестно.
- Что это? Кто это? – пробормотала Полина.
- Сейчас увидишь. Сейчас вы все увидите.
- Это кот? – снова спросил Никита и потянул за руку Николая Петровича.
Тот улыбнулся:
- Я зову его Марковский кот.
💖Огромная благодарность за поддержку моим читателям! Сегодня перед сном напишу продолжение, а завтра сделать публикацию не смогу - у любимого моего очень доброго и чуткого, заботливого человека день рождения. Из-за моего осложнения после вирусных пакостей никуда
не пойдём, будем дома, вместе. Я могу смеяться или грустить в рассказах, а у него на плече и плакать, жаловаться на самочувствие, как с мамой. Спасибо, что есть такие плечи, куда можно кинуться и успокоиться, выздороветь.
Во время, в каком сейчас живёт наша страна важны семейные ценности, когда дорожишь каждым днём вместе. Такие должны быть слова и дела. Такие должны быть люди! Берегите друг друга. Берегите себя! Встречайте свою любовь! Берите её в руки, обнимайте... даже если она далеко, даже если пока не знает о Вас!
Духовное наслаждение длиною в жизнь – жизнь ради любви во всех ее проявлениях. /Зафар Мирзо/