//Творчество Довлатова имеет какую-то сверхзадачу. Может, он сам её не чувствовал, но на практике она воплощается. Эта сверхзадача - приводить человека в гармоническое состояние. (Фазиль Искандер)//.
Всё-таки чудеса в жизни бывают. Просто в них надо верить. А случилось вот что. Профессор Токийского ун-та Мицуёси Нумано, славист, 1954 г.р., имел одну единственную личную встречу с Довлатовым в 1982 г. в Бостоне на конференции писателей - эмигрантов из России. «Если бы кто-нибудь тогда мне сказал, что я буду гордиться этой единственной встречей с Довлатовым и даже признаюсь в этом перед русской публикой через 16 лет на конференции в СПб, посвященной именно ему, я бы просто решил, что этот человек сошёл с ума». (Мицуёси Нумано).
Во как! Но произошло именно так. Была единственная встреча с Довлатовым, и японский профессор гордился этой встречей и написал о ней.
В 1978 Мицуёси Нумано прочитал «Невидимую книгу» Сергея и сказал, что не читал ничего подобного в современной русской литературе. Он сразу отметил иронию и лаконичность Довлатова, что значительно отличало его от современных писателей-эмигрантов. Японец М. Нумано понял, что в русской литературе появился совершенно новый талант, какого ещё не знали. По прочитанным книгам Довлатова Нумано предполагал, что Сергей веселый, склонный к шуткам, лёгок в общении. Совсем нет. При личном знакомстве он увидел неулыбчивого человека, печального, даже угрюмого, в трагическом образе. По собственному опыту Нумано знал, что большинство русских писателей приходят в восторг, узнав, что их читают даже в Японии. В перерыве Нумано попросил у Сергея автограф. Без единого слова и без улыбки Сергей сделал надпись: «С благодарностью за любовь к русской литературе». Вообще-то, Сергей Довлатов раскрывался до улыбок только с очень близкими. В нём всё время как будто жили скорбь и печаль – не покидали они его.
«Пусть душит жизни сон тяжелый, Пусть задыхаюсь в этом сне,- Быть может, юноша весёлый В грядущем скажет обо мне: Простим угрюмство - разве это Сокрытый двигатель его? Он весь - дитя добра и света, Он весь - свободы торжество!» (Блок)
Мицуёси Нумано был потрясён Довлатовым. Он не мог даже определить своего впечатления. Он не встречал ничего подобного в современной русской литературе, которая в глазах среднего русиста в Японии существовала в двух видах: просоветской либо антисоветской, т.е. диссидентской. Довлатов не входил ни в какие известные рамки. Это был совершенно новый талант, которого ещё не знали. Добавлю: и до сих пор ещё не знают и не понимают, что это такое. Его надо было беречь, а не уничтожать самыми разными способами, даже такими, которые казались прекрасными и замечательными.
Мицуёси Нумано пишет интересные вещи о Довлатове. Через несколько лет после смерти СД в журнале «Новый мир» был опубликован рассказ Анатолия Кима «Казак Давлет». Ким хороший писатель - кореец по национальности, родом из Северного Казахстана, пишет на русском. Его рассказ можно отнести к лучшим образцам постмодернизма. Герой рассказа казак Давлет многократно появляется на земле в разных ипостасях. Сначала он воевал на юге России, потом стал детским писателем и появился в СПб, где однажды схватил за горло щекастого партийного чиновника, потом эмигрировал в Нью-Йорк, и там его убил африканец. В общем, он появляется на земле снова и снова. По мнению М. Нумано центральной идеей рассказа является переселение душ и карма. Рассказ понравился профессору М. Нумано, но казался всё-таки странным, и было ощущение, что он упустил что-то важное в нём. В Москве он встретился с Анатолием Кимом и спросил его, откуда он взял такое странное имя для своего героя. Оказывается, в качестве прототипа Ким имел в виду именно Довлатова. Просто зацепил его странный образ, безо всяких биографических фактов. Они встречались на конференции, и тот произвел на Кима трагическое впечатление.
Начала и закончу словами Фазиля Искандера (тоже моего любимца): «Однажды у меня было очень плохое настроение, не знал, что делать, как быть. Вечером случайно взял книгу Довлатова, прочёл один его рассказ, и у меня на душе стало хорошо. В этом его удивительный талант».
И я поступлю так же. Возьму книгу Довлатова или Искандера, и на душе будет хорошо.