Несколько лет назад я поехала за город на свадьбу друга. Когда я была уже на месте и собиралась парковаться, незнакомец встал за моей машиной и начал подавать театральные сигналы рукой. Я не нуждалась в помощи и не просила её — но мужчина её оказывал. И наверняка он решил, будто заслуга в том, что я припарковала свою крохотную машину в этом очень удобном для парковки месте, хотя бы частично принадлежит ему. Это был мелкий, незначительный поступок, и наверняка незнакомец сделал это не намеренно — но он пытался лишить меня чувства компетентности, чтобы укрепить собственное.
Это не единственный случай. У меня были сотни или, может быть, тысячи нежелательных, непрошеных вторжений в форме помощи, совета, одобрения (или неодобрения). Очень часто мужчина сообщает: «Да, это верно», когда я или другие женщины говорят что-то вслух или онлайн. Как будто нам нужно его одобрение. Как будто он самый большой авторитет. Как будто всё сказанное нами было неправдой, пока он не одобрил наши слова.
Когда я написала пост в соцсетях об этом явлении — реакция была такой же, как в той сцене из фильма «Гигант»: герои бурят нефть, и она бьёт в небо. Истории от женщин хлынули потоками.
Профессорка Сара Детвейлер рассказала мне:
— Я художница. Я часто хожу в строительные магазины. Я спрашиваю, где пистолет для герметика или что-то в этом роде. Я не прошу совета, как ими пользоваться, но неизбежно получаю: «Что ты будешь им делать?» или «Зачем тебе пистолет?», и я просто улыбаюсь и отвечаю: «В каком проходе его найти?» Сотрудники-мужчины даже провожали меня до товара, вставали перед ним, преграждали путь и снова настырно допытывались, над чем я работаю, ведь я наверняка не умею пользоваться пистолетом для герметика. Со мной это случается почти везде, и я постоянно слышу, что это происходит и с другими женщинами.
Женщины обсуждали, что из-за принижения чувствуют необходимость защищаться: когда с тобой снова и снова обращаются как с некомпетентной — ты вынуждена постоянно подтверждать свои знания, умения и полномочия; а когда делаешь это всю жизнь — это может привести к незаслуженной неуверенности. Кто-то задавался вопросом, чувствуют ли себя другие женщины «деморализованными и опустошёнными после этого, даже если ум подсказывает игнорировать то, что тебя подавляют», добавляя: «иногда непрошеные советы просто уничтожают меня, хотя я знаю, что я способная и опытная».
Одна выдающаяся учёная рассказала мне о мужчинах, которые чувствуют необходимость повторить то, что она произносит. Как будто это их идея. Как будто её слова не имеют силы, пока мужчина не повторит их или не сошлётся на другие источники, которые и так ей известны. Это так изматывает. Очевидно, что угнетение бывает и более тяжёлым, а другие люди сталкиваются с иными враждебными предубеждениями. Например, я могу представить, что латиноамериканку — главу некоммерческой литературной организации — на гала-концерте посчитают горничной. Таким же образом кто-то предположит, что машина или велосипед у чернокожего мужчины краденые. Но мизогиния всепроникающа и действительно очень влиятельна.
Писательница и редакторка Мередит Джейкобсон рассказала мне:
— Помимо миллионов случаев, когда чуваки странным образом находили время, чтобы прокомментировать мои мысли в соцсетях, это заставило меня вспомнить ещё об одном случае. Я была молодой аспиранткой и спустила колесо недалеко от своей квартиры. Я откопала руководство по эксплуатации автомобиля, прочитала инструкцию, достала запаску и домкрат и приступила к делу. Я чувствовала себя способной и гордилась собой. Как раз когда я затягивала последние гайки — в правильном порядке, как указано в руководстве, — вышел мой сосед, мужчина средних лет, и жестом попросил гаечный ключ. Сейчас я ругаю себя за это — но тогда я автоматически протянула ему ключ, а он продолжил делать то, что делала я, и затягивать уже затянутые болты. Сосед сказал: «Хорошая работа» — и вернул мне проклятый гаечный ключ. Как будто он был священником, дающим патриархальное благословение, о котором я никогда не просила. Десятилетия спустя это всё ещё раздражает меня: ведь я впервые в жизни сама ставила запаску, я наслаждалась ощущением, что у меня всё получается, прежде чем он вмешался.
Подобно мужчине, который играл в авиадиспетчера, пока я парковалась, сосед Мередит делал вид, что оказывает ей услугу, но на самом деле оказал услугу себе: поднял собственную самооценку и подорвал самооценку Мередит.
Четырнадцать лет назад я написала эссе, которое привело к рождению термина «менсплейнинг». О том, как действуют мужчины, когда предполагают, будто они в чём-то разбираются (хотя это не так), а женщины — не разбираются (хотя и это не так). Это может привести к небольшой перепалке за ужином, или саботажу карьеры, или к смертельно опасной ситуации, когда женщина говорит что-то вроде «он пытается меня убить». У менсплейнинга есть брат — в виде мужчин, которые даруют одобрение, наставления и помощь, хотя их никто об этом не просит. Как будто у вас появился ещё один родитель или начальник. Наставник, который при этом часто бывает незнакомцем.
Иногда я съёживаюсь, делая самые простые вещи на публике. Я готовлюсь к тому, что какой-нибудь парень подойдёт и проследит, как я завязываю шнурки на ботинках, или проинструктирует меня, как пользоваться замком для велосипеда. В последние годы я часто сталкиваюсь с этим на пешеходных туристических маршрутах. Мужчины не спрашивали, знаю ли я дорогу, а указывали, куда мне идти. Или оценивали, всё ли я делаю правильно и насколько я продвинутая.
За этим кроется глубокое равнодушие. Очевидно, мужчины не хотят утруждать себя и выяснять, есть ли у женщины знания или опыт, не говоря уже о том, действительно ли ей нужна помощь, совет или одобрение. Я постоянно вижу это в случаях, которые сохраняю для рубрики «Олимпийские игры менсплейнинга». Мужчины объясняют гинекологине, как устроена вагина. Мужчины объясняют технику бега одной из лучших марафонских бегуний. Мужчины рассказывают о персонаже графического романа авторке этого романа. Мужчины разъясняют, как устроен фондовый рынок, Эми Сискинд, которая была управляющей в Morgan Stanley. Мужчины рекомендуют женщинам-учёным прочитать исследования, которые эти женщины и написали.
Эти мужчины могли бы задавать вопросы или хотя бы не атаковать нас предположениями. Но для этого нужно проявлять интерес к людям, с которыми они общаются. Вирджиния Вульф однажды заметила: «Все эти столетия женщины были зеркалами — с волшебной и восхитительной способностью отражать фигуру мужчины в два раза больше его настоящего размера». Эти мужчины смотрят на женщин, как в зеркала. Мужчины делают себя главными героями фильма, а женщин — актрисами второго плана. Кажется, они не замечают, что жанр фильма — это фарс или чёрная комедия, а люди вокруг снимаются в других фильмах с лучшими сценариями.
***
Текст: Ребекка Солнит. Перевод: Лена Климова. Источник: Rebecca Solnit. Which woman hasn’t been bombarded by unsolicited help from men?