Все описанное в этом рассказе является исключительно плодом воображения. Любые совпадения с реальными событиями являются именно совпадениями.
480 миллионов лет назад
Вокруг не было ничего. Нет, не так. НИ-ЧЕ-ГО. Более пустынное место было сложно себе представить.
Впрочем, энергетические потоки здесь, как и везде во Вселенной, хорошо прослеживались. Однако Гримх прилетел сюда не наблюдать за ними. Подобное зрелище можно было застать где угодно. Совсем недавно в Туманности Большого Колеса он наткнулся на совершенно потрясающую воронку, засасывавшую всю материю в радиусе нескольких парсеков. Вот это было зрелище. А тут что? Так, декорации к постановке в провинциальном театре.
Сверившись с приборами, пилот признал, что никакой ошибки не было. Корабль привел его именно туда, откуда поступил мощный однократный сигнал на частоте, которая не использовалась ни одной известной цивилизацией космоса. В пустое пространство между двух спиральных галактик, одна из которых была знаменита уникальной планетарной системой с симпатичным желтым карликом в качестве светила. Систему эту строили на совесть, и тем формам жизни, которым предстояло пройти там свой эволюционный путь, несказанно повезло. Другая галактика была менее известна, но заселена куда плотнее. Любое искажение в этом секторе космоса было чревато огромными проблемами не только для ее жителей, но и для Наблюдателей, задачей которых было неизменное благополучие цивилизаций необъятной Вселенной.
Что же все-таки здесь произошло? Откуда пришел сигнал?
Если на первый взгляд все в порядке, то нужно посмотреть второй раз. Желательно через соответствующие инструменты. Умница корабль уже сам запустил сканирование в различных спектрах, однако никаких внятных результатов так и не получил. Оставался еще один способ, с помощью которого можно было проверить окружающее пространство на прочность, но Гримх его не очень любил. Ему нравилось собственное тело, которое он с большой любовью создал перед тем, как начать очередную миссию в этом секторе Вселенной. Покидать тело древнему Наблюдателю совсем не хотелось, но чего не сделаешь ради выполнения своей миссии?
Он закрыл глаза и отдал своему телу мысленный приказ заснуть. Процессы жизнедеятельности начали затихать, и через несколько мгновений сознание само вырвалось из плотной оболочки, сделав невероятное сальто. Еще немного времени ушло на то, чтобы привыкнуть к новому состоянию и определиться с направлением движения. Гримх оставил свое тело спать в кресле пилота и прямо сквозь стенку внешнего корпуса вылетел в открытый космос. Странно было не ощущать всего того, к чему он так привык, - температуры, влажности, давления, прикосновения, боли, собственного дыхания в конце концов. Ладно, может быть, удастся все сделать по-быстрому и вернуться в свое уютное логово.
Однако уже первый взгляд на происходящее вокруг полностью уничтожил эти надежды. Пейзаж больше всего напоминал последствия термоядерной войны. Через все пространство протянулась гигантская трещина в материи, ее неровные края все еще трепыхались, будто на ветру. Ни начала, ни конца этой траншеи не было видно. Она была не очень широкой - внутрь не прошла бы даже небольшая планета, но постепенно увеличивалась в размерах. Если бы у Гримха в бестелесном состоянии были уши, он бы услышал утробный гул сродни реву тысячетонных китов с одной из водных планет, где когда-то жил.
Трещина в ткани пространства. Прекрасно. Просто прекрасно.
Наши дни
Музыка играла слишком громко. Повторяющаяся мелодия давно навязла на зубах. Смирнов отчаянно скрипнул ими, но не сдвинулся с места. Если бы он не знал, что дело происходит в одной из стран Ближнего Востока, то ни за что не поверил бы.
Мужчины и женщины, в обычной жизни наверняка носившие исключительно традиционные одежды, не употреблявшие спиртного и истово соблюдавшие все религиозные заповеди, после захода солнца как с цепи срывались. Толпа полуобнаженных разгоряченных тел двигалась в такт музыке, кто-то к кому-то тесно и недвусмысленно прижимался, алкоголь лился рекой. Те, кто предпочитал дурман покрепче, внакладе не оставались: тут и там можно было за умеренную плату приобрести заветную таблеточку или пакетик с порошком. Обжимания заканчивались одинаково: парочки, причем не всегда разнополые, исчезали за одной из дверей в дальнем углу танцпола. Похоже, что публика была хорошо знакома с местными порядками. Не раз, видать, люди отмечали выходные в этом замечательном месте.
Первое, что бросалось в глаза на подходах к заведению, - отсутствие какой бы то ни было вывески и разнообразие премиальных автомобилей на парковке. Средняя стоимость машины здешних завсегдатаев примерно равнялась годовому бюджету маленькой африканской страны. Смирнов такого не видел даже в Москве, где имидж и статус в обществе, обязательно подтверждавшиеся показным богатством, давно стали едва ли не главной частью культуры. Да уж, все разговоры о "зеленой" энергетике и отказе от углеводородов так и оставались разговорами. Нефтяные шейхи и газовые эмиры продолжали ежедневно закачивать на свои счета в швейцарских банках баснословные суммы.
"А ведь и я мог бы так жить", - с некоторой горечью подумал Андрей, - "если бы не решил порвать с дядюшкой Кра. Правильно ли я поступил?"
Как нельзя из фарша снова сделать цельный кусок мяса, так и принятого решения было не отменить. Не тот случай. Даже странно, что Смирнов еще жив и наслаждается свободой. Достаточно вспомнить бедолагу Евгения Евгеньевича Остафьева, некогда талантливого ученого, который после осознания разрушительных последствий работы на дядюшку сошел с ума и теперь вынужден жить под постоянным наблюдением психиатров. Так что жизнь и свобода отныне не представлялись чем-то само собой разумеющимся, а горечь утраты широких возможностей и роскошной жизни только усиливала душевные терзания.
Смирнов обвел глазами помещение, ища мадам Берг, но ее нигде не было видно. Может, оно и к лучшему. Ни к чему привлекать лишнее внимание. Пожилая леди (бабушкой ее язык просто не поворачивался назвать) произвела в клубе фурор, явившись со взбитыми в модную прическу волосами розового оттенка, в ультракоротком полупрозрачном платье и на высоченных каблуках. Вышибала на входе, здоровяк двух метров роста и с объемом бицепса, много превышавшим обхват бедра среднестатистического мужчины, несколько офонарел от увиденного и мощной рукой перегородил престарелой обольстительнице дорогу. Мадам Берг, даже не удостоив детину взглядом, отточенным жестом сунула в эту руку несколько купюр с портретом Бенджамина Франклина, после чего рука тут же исчезла, а амбал приветствовал желанную гостью изящным полупоклоном. На неожиданную вежливость верзилы она тоже не обратила никакого внимания и, не сбавляя темпа, ввинтилась в толпу арабов.
Судя по их повышенному интересу к вновь прибывшей европейке, разница в возрасте в местном обществе отнюдь не была помехой для случайных связей. Впрочем, возможно, посетители ввиду неровного освещения не смогли как следует разглядеть лица едва одетой дамы. Хотя вероятнее всего, они на него даже и не посмотрели. В царившем полумраке вполне можно было запасть на стройные ножки. А уж то, с каким изяществом они передвигалась на шпильках, было просто уму непостижимо и вызывало полный восторг.
Смирнов с нетерпением посмотрел на часы. Полтретьего ночи. Сколько можно тут торчать? Куда же запропастилась мадам Берг? Вроде сказала, что отлучится на пять минут припудрить носик. В воображении Андрея, обычно не склонного к панике и психозам, вдруг возникла картина того, как престарелую леди из уборной похищают люди, работающие на противоположную сторону. Что из себя представляет эта самая проиивоположная сторона, он не имел ни малейшего понятия, равно как и не мог до конца придумать образы злоумышленников. Они получались какими-то размытыми, неопределенного пола и возраста, без четких черт лица. Орудие, которым преступники угрожали его напарнице (Смирнов впервые подумал о ней именно в таком ключе), тоже было неопределенным. Он отмахнулся от наваждения, но тут же возникло другое предположение: мадам Берг сидит в отдельной комнате на заваленной мягкими подушками оттоманке, потягивает коктейль и весело смеется над шутками собеседника - импозантного мужчины с окладистой бородой и холодными глазами. В какой-то момент смех сменяется сдавленным всхлипом, мадам Берг роняет бокал, хватается руками за горло, ее губы синеют, и она падает замертво на подушки, а мужчина злорадно усмехается. Откуда не возьмись появляется С.Николай и... Смотреть это "кино" Смирнов дальше не стал, поднялся с места и отправился на поиски гранд-дамы.
Но не тут-то было. Протиснуться сквозь танцующую толпу оказалось весьма непросто. К тому же, на сцене начиналась ключевая часть программы - стрип-шоу в исполнении фигуристых красоток, и большинство присутствующих устремилось туда. Смирнову пришлось двигаться в противоход. При этом он чуть было не свернул шею, поскольку все его внимание приковали девицы явно славянской внешности, появившиеся из-за кулис в едва прикрывающих их прелести нарядах. Посетители довольно загудели, со всех сторон раздался свист.
Поток людей вынес его к ничем не примечательным двустворчатым дверям, табличка на которых по-арабски и по-английски извещала о том, что помещение "только для персонала". Андрея практически прижали к створкам, и они под его тяжестью неожиданно приоткрылись. Не удержав равновесия, он провалился внутрь.
- А вот и мой юный спутник, - пропел знакомый голос. - Андрé.
Смирнов оглянулся. Мадам Берг собственной персоной восседала - нет, не на оттоманке с подушками, а в большом мягком кресле, небрежно закинув ногу на ногу и прикрыв оголенные плечи большим шелковым платком. Собеседников у нее было трое - один длинный и худой, другой отечный и грузный, третий атлетического сложения, все с бородой, в традиционных одеждах и головных уборах. Низкий столик между ними ломился от деликатесов и эксклюзивного алкоголя - по самым скромным подсчетам, на полмиллиона долларов. У Андрея от такого зрелища расширились глаза, но он постарался сделать вид, что так все и задумано.
- Добрый вечер, - вежливо поприветствовал он хозяев, пытаясь определить, кто из них тут главный. - Надеюсь, не помешал?
Ответом ему была гробовая тишина. Все трое рассматривали его с подозрением. Мадам Берг переводила взгляд с одного на другого. Смирнов вопросительно поднял брови, но та отрицательно покачала головой, и он остался стоять в дверях. Наконец заговорил толстяк - похоже, главным был именно он.
- Вы не упоминали, что у вас будет спутник, - неодобрительно заметил он.
- Вы что, и вправду думали, что я, женщина, - мадам Берг особенно выделила последнее слово, - отправлюсь туда в одиночку? Меня бы линчевали первые встречные. Естественно, я отправлюсь только в сопровождении мужчины.
- И кем же он вам приходится? - насмешливо уточнил толстяк. - Молодым любовником?
- Но-но, уважаемый, вы все-таки разговариваете с дамой! Я вам не кто-нибудь, мой прадед получил графский титул лично из рук королевы Виктории, - с достоинством заявила мадам Берг, и у Смирнова в буквальном смысле отвисла челюсть. Он и не подозревал, что его спутница - настоящая аристократка, думал, что она попросту играет роль. - Андре является моим племянником. У вас же не воспрещается, чтобы племянник сопровождал свою любимую тетку в храм?
- Не воспрещается, - сухо сказал толстяк. - Но ваш, гм, племянник явно не мусульманин.
- С чего вы взяли? - возмутилась мадам Берг, и коллекционное шампанское в ее бокале едва не выплеснулось на стол. - Вы судите исключительно по внешности? Или он должен вам продемонстрировать соответствующую часть тела?
- Обойдемся без демонстраций, - отрезал тощий и жестом подозвал Смирнова к столу. - Будьте нашим гостем, мсье Андре.
Тут же появился сурового вида официант, который пододвинул для вновь прибывшего кресло, повязал на его шее белоснежную салфетку, налил в бокал раритетный виски, который Андрей никогда в жизни не пробовал, и так же молча удалился. Через мгновение появился человек с кальяном и с почтением поставил его в центр столика.
- Угощайтесь, мсье Андре, - радушно произнес тощий. - Для дорогих гостей нам ничего не жалко.
* * *
Поначалу Гримх рассчитывал на то, что трещина окажется не очень большой и неопасной. В самом деле, никаких иных повреждений материи вокруг не наблюдалось, серьезных искажений вследствие наложения друг на друга разных измерений и мерностей - тоже. Поблизости не было никаких объектов, которые трещина могла бы задеть. Лишь пустое межгалактическое пространство. Энергиям возникший дефект не помеха, они спокойно потекут по другому маршруту. Так что оставалось найти лишь начало и конец этой траншеи, доложить вышестоящим инстанциям - и можно спокойно заниматься более интересными делами.
Как бы не так.
Во-первых, трещина оказалась куда длиннее, чем думал Гримх, и затронула она не только межгалактическое пространство, но и значительный сегмент одной из двух расположенных неподалеку спиральных галактик. Как раз тот сегмент, где находилась знаменитая Голубая планета, настоящая жемчужина в бесконечной череде физических миров, составлявших эту самую галактику.
Во-вторых, произошло инфицирование. Что именно и из какого уголка Вселенной проникло сюда сквозь трещину, Гримх определить не мог, поскольку ни с чем подобным раньше не сталкивался. Это были какие-то сложные полуорганические матричные структуры, наполненные множественным сознанием. Каждый элемент этой структуры был, по сути, ее уменьшенной копией. В какой-то момент Наблюдатель даже предположил, что эта штуковина - плод творения некоей высокоразвитой цивилизации, но уж слишком сложно она была устроена.
Последствия инфицирования пока представлялись весьма туманными. С равным успехом неведомая конструкция могла как раствориться в бесконечных потоках энергий и никогда больше не появится вновь, так и нанести непоправимый ущерб планетам, звездам и прочим космическим объектам, а также их обитателям. История знала немало случаев, когда какая-нибудь аномалия уничтожала сотни, тысячи и даже миллионы физических миров. А что поделаешь - их строительство всегда большой риск, и приходится идти на компромиссы, чтобы позволить жизни пройти весь цикл эволюции и не закончить его раньше времени в недрах черной дыры.
Трещины в ткани пространства - дело, в общем-то, довольно обычное. Тут переизбыток энергий, там вспышка сверхновой - и пожалуйста. Но чаще всего подобные дефекты носят локальный характер и довольно легко устраняются. Как заделать такую дыру, Гримх не имел ни малейшего понятия. Да это была и не его забота. Строители напортачили, пусть теперь сами и разбираются. А он доложит кому следует и отправится заниматься дальше своими делами. В конце концов, не для того он стал Наблюдателем, чтобы выполнять чужие обязанности.
Придя к такому, как ему казалось, логичному решению, Гримх вернулся обратно в тело, включил двигатели корабля и направился обратно на свою базу.
А где-то далеко в Туманности Большого Колеса огромная черная воронка вдруг извергла из себя поглощенную энергию.
Продолжение следует...