Ирина отвела внучку в садик, вышла на улицу и побрела к машине. Теперь можно было не держать лицо, делая вид, что всё в порядке: Машенька не видит, не испугается. Но всё же реветь, лавируя между прохожими, не хотелось. Да и какой, собственно, повод? Точнее, разве есть какой-нибудь новый повод? А старый она давно уже оплакала.
Но усевшись за руль, Ирина всё же разрыдалась.
- Дура, дура, хватит! – зло шептала она себе и продолжала всхлипывать.
Словно за компанию, пошёл дождь. Лобовое стекло покрылось мелкими каплями, которые собирались в струйки и стекали вниз.
- Тушь, наверное, тоже размазалась, - подумала Ирина. – Надо взять себя в руки.
Глотнула воды из припасённой бутылочки, стёрла макияж и снова слегка подкрасила ресницы. Достаточно! Чего красавицу из себя строить? 55 – давно не ягодка.
Она завела мотор и поехала в офис.
Их контора занимала целый этаж в офисном здании «Адмирал». Роскошь в каждом сантиметре отделки: бархатные поверхности, золотые канты. Игнат всегда любил пустить пыль в глаза, но тут он оправдывался тем, что клиенты воспринимают богатый интерьер как символ надёжности.
Они владели торговым центром, где ядром был их же собственный магазин люксовой одежды, и несколькими мелкими бутиками, разбросанными по городу. Бутики Игнат подарил дочери на 18-летие, чтобы оттачивала бизнес-навыки. А Ирина уже 30 лет возглавляла отдел кадров в головном предприятии. На ней были и набор, и отбор, и обучение. И контроль, конечно. Надо было держать марку, поэтому она до сих периодически участвовала в собеседованиях низового звена.
Однажды заглянула в конференц-зал и увидела, как «эйчары» разговаривают с молоденькой девочкой. В тот раз им требовалось закрыть несколько позиций в штате, и Ирина подумала, на какую должность могло претендовать это ангельское создание с глазами оленёнка Бэмби? Продавец-консультант, наверное. Такие девочки-припевочки обычно идут в торговлю, чтобы заработать себе на учёбу или пересидеть время в ожидании принца. Иногда они задерживаются надолго, но перестают быть ангелочками.
Девочка волновалась и «плыла». Неловко отвечала на простые вопросы, прикрывала рот ладошкой. До чего трогательной она показалась Ирине! Ей придумалась целая история про сиротку, которая должна пробиваться в этой жизни самостоятельно, и захотелось помочь.
- Что тут у нас? – по-деловому спросила она, пройдя к столу и поздоровавшись.
Одна из «эйчаров», Маргарита, дама с сильным чутьём на хороших и плохих работников, молча пододвинула опросник. У Ирины даже брови взлетели: против всех вопросов стоял ноль! Она даже посмотрела Маргарите в глаза, мол, так бывает, что ли? Та слегка пожала плечами. Ясно. И неясно в то же время.
- Вы какую должность хотели бы занять? – доброжелательно спросила Ирина у девушки и изумилась второй раз: руководитель отдела продаж. Правда, кандидатка в начальство скромно добавила: в будущем.
Ирина покачала головой и предложила начать, так сказать, сначала, с первой ступеньки карьерной лестницы. Стать не продавцом даже, а ученицей. Это была идея, которую она пестовала уже с полгода: принимать на работу как бы подмастерьев, совсем молодых людей, может быть, после колледжа, чтобы потихоньку растить их внутри коллектива.
Почему бы не начать с этой Бэмби?
Даже ближайшие сотрудники не разделяли энтузиазм руководительницы, и она признавала, что опирается на собственный глубоко советский опыт ПТУ, каких-то мастеров-наставников… Сама успела побывать в роли такой девчонки из деревни, которую тащила к свету хорошая неравнодушная воспитатель общежития. Всего-то пару лет, пока не распался Союз и не закрылось их училище торговли. Но Ирина на всю жизнь осталась благодарна той женщине. Хотелось как-то отплатить, помогая кому-то ещё.
И она взялась лично обучать Алёну. Та оказалась не сиротой, но из такого далёкого далека, что можно было считать сироткой. Да и воспитывала её одна мать, любившая выпить и погудеть.
Алёна училась прилежно, быстро освоилась в подсобке торгового склада, научилась общаться с простыми клиентами. Ирине пришла в голову идея вырастить из неё личную помощницу для себя. Типа секретаря. Круг работы обширный. Что-то может взять на себя Алёна.
Она поделилась идеей с Игнатом, тот промычал одобрительно, но вникать не стал, как и всегда.
Жене он доверял безоговорочно, на все 100 процентов. Они прошли вместе огонь, воду и километры разных труб, поддерживая друг друга. Недоучка Ирина после ПТУ хваталась за любую работу, а вернувшийся из армии Игнат точно так же пытался пристроиться к какому-нибудь делу.
Они встретились на рынке. Ершистая девчонка работала на какого-то хмыря, продавая китайские трусы, лифчики, носки и – о чудо постсоветской действительности – бюстье! Хмырь был вечно на взводе, требовал от продавцов выполнения какого-то нереального плана, не разрешал отходить от палатки даже на 5 минут и зажимал оплату. Вообще, он был сволочью и лип к девчонкам.
Игнат подрабатывал грузчиком на том же рынке и потихоньку спивался. Увидев его впервые, Ира удивилась, что здесь делает такой красавец. Высокий, широкоплечий, большие глаза, чувственные губы. Влюбиться не влюбилась, но запомнила.
Однажды зимой произошло событие, изменившее жизнь Ирины навсегда.
Она торчала в своей палатке, злясь на себя и весь мир. Было холодно, быстро темнело, но до конца рабочего дня оставалась куча времени. Редкие покупатели бродили между рядами, приглядываясь и ничего не покупая.
- В музее, что ли? – раздражённо думала Ира.
И тут где-то неподалёку раздался шум, какие-то крики и даже, кажется, выстрел! Продавцы сначала повысовывались в проход, а потом попрятались поглубже за прилавки. Ира не успела отшагнуть, как из-за угла вылетел парень и метнулся вдоль рядов. За какую-то секунду она успела понять, что это был тот самый красавчик, увидеть кровь на его лице и почувствовать панику, исходившую от него. Она не раздумывала. Схватила за рукав, дёрнула к себе, запихнула под прилавок и задвинула тюками со шмотками.
Тут же из-за поворота вывернулись преследователи. Молча и хищно они тяжёлым ядром пронеслись мимо.
- Сиди, - шепнула она, глядя им вслед. – Могут вернуться.
Но он выбрался.
- Если начнут обыскивать, тебе прилетит, - сказал он. – Всё нормально. Спасибо.
Спустя 2 недели Игнат снова пришёл, позвал погулять. Оба были так бедны, что на том первом свидании смогли себе позволить только по пирожку из киоска. Да Игнат купил какого-то дешёвого бухла. Когда он прямо из горла влил в себя полбутылки, она подумала, что хлебнёт с ним горюшка. Но не отступилась.
Они очень быстро съехались, хотя поженились только через 7 лет. Оба прикипели друг к дружке, оказавшись родственными душами. Он занял денег у каких-то таинственных друзей, и они открыли своё дело. Ничего мажорного. Та же палатка с вещами, но теперь Ира работала на себя. На них с Игнатом.
Дальше – больше. Менялись времена, менялись и их возможности. Две палатки, наёмные работники. Три палатки. Магазин. Сеть магазинов.
Бешеных доходов не было. Как туманно объяснил Игнат, можно заработать и очень много, но за это придётся серьёзно платить.
- А я жить хочу, - подмигивал он и смягчал формулировку, - с тобой долго и счастливо!
Обязанности в бизнесе у них распределились сами собой. Игнат договаривался с поставщиками, занимался арендой, а Ира – работниками.
Так они и дожили, связанные крепкими узами, семейными и деловыми, до нынешних времён. Ссоры бывали, конечно, - по большей части, из-за выпивки. Она так и не отучила мужа от пагубного пристрастия. Бывали периоды спокойные, но случались и запои. И всё же можно было сказать, что они счастливы.
Или только она?
Три года назад…
Да, три года назад в её жизни появилась хорошенькая девушка, которую ей захотелось пригреть. Она не сразу заметила, что Игнат стал чаще заходить к ней в офис, что он начал задавать вопросы о новенькой секретарше. Она не заметила – или не захотела – как ангелочек улыбается её мужу не обычной своей лёгкой улыбкой, а какой-то другой, искусительной, со значением.
Однажды Игнат отправился в командировку в Китай и попросил дать ему на время секретаршу! Ирина удивилась, но он объяснил, что будет встреча с суперважными шишками, и секретарь ему необходим для солидности. Ну, и внимание прожжёных дельцов отвлекать.
Она всё ещё не понимала.
За первой командировкой последовала вторая. Червячок сомнения зашевелился в душе, и она прямо спросила у мужа, не закрутил ли он романа с хорошенькой девочкой.
- Игнат, ты ей так жизнь сломаешь, - сказала она ему. – Для тебя это игрушка, а как она будет жить потом?
Вспоминая себя в тот момент, Ирина готова была надавать себе пощёчин. Беспокоилась о судьбе «бедняжки»! Слепая дура! Слепая и старая.
Парочка играла в прятки ещё с полгода. Алёна становилась всё наглее, прогуливала, «болела», чаще «помогала» Игнату.
Дочка Оля, давно жившая отдельно, и то заподозрила неладное и пришла с разговором. Ирина продолжала цепляться за иллюзию крепкого брака.
- Оленька, у мужиков тоже бывает критический возраст. Им страшно стареть. Мы, бабы, морщины себе разглаживаем, в зал начинаем ходить как ненормальные. А мужики доказывают себе, что ещё ого-го. Что любую молоденькую могут захомутать. Мы с твоим папой столько пережили! Куда он денется с подводной лодки?
Он и не делся никуда. Однажды, слегка запинаясь, аккуратно подбирая слова, объяснил, что давно любит Алёнушку и жить без неё не может. Квартиру оставит Ирине, а они поселятся в их загородном доме.
Ирина очень постаралась выглядеть в этот момент достойно. Не расплакалась, не раскричалась. Только лицо закаменело, она прямо почувствовала, как свело мышцы. Сдержалась исключительно потому, что Игнат, произнося свою речь, одной рукой обнимал ту самую Алёнушку.
- Вам, Ирина Петровна, придётся другого секретаря подыскать, - мило улыбнулась девушка.
Они ушли, а Ирина простояла столбом добрых полчаса. Может, и больше. Стояла и слушала противный звон в ушах. Потом отмерла, умылась, прошлась по квартире, где отныне будет жить одна. Её вдруг обуяла жажда перемен, она начала думать о ремонте, полной перестановке, носилась по комнатам и бормотала:
- Это выкинуть, это перекрасить!
Потом энергия покинула её, она рухнула в кресло и разрыдалась.
Бывшая секретарша оказалась хваткой натурой. Толи уроки Ирины пошли ей впрок, толи она только притворялась наивной. Во всяком случае, начала являться в офис, лезть во все дела, давать советы. В магазине устроила продавцам выволочку.
Команда Ирины, через которую она и руководила всем процессом, возмутилась. Маргарита, когда-то проводившая собеседование с Алёной и не желавшая брать её на работу, сказала:
- Ирина Петровна, у нас люди побежали. Уволилось уже двое, остальные, боюсь, долго не выдержат.
Ирина выпила успокоительного и отправилась на разговор к боссу.
- Игнат, мы с твоей новой женой должны разделить обязанности, - сказала она. –Так нельзя. Она оскорбляет людей.
- Иринушка, я всё понимаю, ты обижена, ищешь, чем уколоть, - ответил он. – У Алёны иной подход к ситуации. Она же всё это изнутри знает, кто там чем мухлюет. И она молодая, современная. Возможно, настала пора что-то поменять?
Ирину охватило бешенство. И она не сдержалась, смахнула со стола всё, что на нём стояло. Впервые в жизни дала себе волю. Позже пожалела об этом: ничего не добилась, только выставила себя ревнивой стервой.
К экс-мужу больше не ходила, решила как-то выживать в новых обстоятельствах.
А они были всё хуже. Алёна затребовала себе отдельный кабинет и попросила (хотя это выглядело как распоряжение), чтобы Ирина взяла на себя учёт и охрану труда. Сама же она активно включилась в работу с кадрами и особенно – в разработку системы мотивации сотрудников.
Маргарита, оставшаяся в штате исключительно из преданности Ирине, заходила к ней отдышаться и рассказать новости.
- Наша мадам собрала всех вчера в торговом зале и объявила, что вводит рейлинг.
- Что вводит?
- Да-да, вы не ослышались. Рейлинг она вводит. Перепутала слова, имелось в виду, рейтинг. Но от этого не легче. Теперь всем начисляются баллы. Например, за улыбки.
- Это как?
- Процент улыбаемости клиенту должен быть не ниже 90. Тогда 3 балла.
- А если ниже?
- Тогда ноль.
- Улыбаемости? Она это серьёзно? – Ирина хваталась за голову, представляя, как девочки-продавцы ходят по залу, скаля зубы в пространство.
- Боже мой!
Алёна экспериментировала на людях, будто играла в куклы или в какой-нибудь «Сим сити». Раньше Ирина не замечала за ней склонности к идиотским инициативам. Ну, да она, как выяснилось, вообще мало что замечала.
Однажды Оля, дочка, позвонила и спросила, может ли мать взять отпуск недельки на 2. Ей нужно было лететь в Италию на закуп одежды, и она впервые брала с собой пятилетнюю Машу. Просила, чтобы мама ехала с ними и водилась с внучкой.
Что ж, Ирина согласилась. На работу она теперь ходила как на каторгу, просто по привычке.
Поселились в маленьком городке, далеко от Милана.
- Оленька, а как же ты будешь добираться?
Дочка засмеялась, чмокнула маму в щёку:
- Мамуля, во-первых, Джованни на машине. Во-вторых, мамуль, мы с ним на недельку вас оставим. Я спокойно погуляю по аутлетам, а вы тут поживёте в тепле и покое.
Только теперь Ирина поняла замысел дочери: та решила вытащить её из омута, в котором мать пребывала с развода. Поехать отдохнуть она бы точно не согласилась. Какая-то сила держала на месте, где чёртова «сиротка» каждый день понемногу втаптывала её в грязь.
Ирина огляделась: маленькие аккуратные домики, зелёные лужайки, столики под навесом.
- Как у нас в Коптелово, - хмыкнула она, вспоминая коттеджный посёлок, в котором ещё недавно они жили с Игнатом.
Она осталась с внучкой, а дочка со своим Джованни упорхнула. Этот итальянец был немного старше Ольги, и Ирину слегка настораживало, что он не женат.
- Он, может, из этих? – намекала она на нетрадиционную ориентацию. Дочка смеялась и трясла головой. Судя по всему, она уже успела убедиться, что не из «них».
Замужем Ольга никогда не была. Машенька родилась от неземной любви, приключившейся в одиннадцатом классе. Тогда Игнат долго и свирепо разруливался с несостоявшимся мужем и его семьёй. Дочку пальцем не тронул, а мальчишку Ирине пришлось даже защищать. Виноваты были обе стороны. Влюблённость у дочки резко прошла с началом беременности, а то бы выдали за того Колю, и как бы сложилась жизнь двух ни к чему пока не годных дурачков, неизвестно.
Зато именно после этого, как только родилась Маша, отец вручил Оле управление бутиками. Сказал:
- Просрёшь, значит, и свои, и дочкины деньги просрала.
Ольга справилась и даже развила бизнес. Наладила связи с Италией, центром моды, и однажды познакомилась с этим своим красавцем.
Проводив маму Олю, Ирина с Машенькой отправились налаживать быт. Им всегда было хорошо вдвоём. Маша была милым и покладистым ребёнком, бабушка её в меру баловала. Они вместе рисовали, читали, пекли печенье, делали салатики и котлетки. Ирина вообще любила кулинарничать и, если бы не бизнес Игната, поглощавший всё время, пошла бы работать в ресторан.
Пять дней спустя Ирина с Машей чаёвничали на лужайке. На столе вокруг чашек сидели пара куколок и мишка, угощаясь свежими оладушками с джемом. Хозяйки про себя тоже не забывали, ели с аппетитом здоровых, отдохнувших от дел людей.
Подъехала машина Джованни, и Маша с радостным визгом кинулась к маме. Довольная парочка, завершившая свои дела досрочно, приехала проведать своих туристок. Джованни, говоривший по-русски плохо, но всё же способный сказать пару фраз, увидел мишку с куклами и воскликнул:
- У вас гости! Познакомьте нас, прошу, - и Машенька с серьёзным лицом представила игрушечную компанию, а итальянец пожал каждому ручку и лапку и назвал своё имя.
Ирина принесла ещё пару чашек, и вечер продолжился. Джованни съел оладушек и с удивлением что-то сказал. Оля перевела:
- Говорит, в какой пекарне это делают?
И сама же засмеялась и объяснила, указывая на мать, в какой «пекарне». Джованни крайне изумился. По его словам, вкуснее он в жизни ничего не ел, хотя его мама умела готовить. Они остались в домике до конца отпуска, и Ирина каждый день баловала детей (как она начала называть всю троицу) супчиками, котлетками, но Джованни особенно ценил выпечку.
На исходе второй недели он подступил к Ирине с осторожным разговором. Сначала пытался что-то пояснить сам, потом позвал Олю, и та, выслушав, вдруг замолчала и нахмурилась.
- Что? Он что-то плохое сказал? – насторожилась Ирина, но Оля покачала головой.
- Нет, я просто задумалась. Это сильно поменяет жизнь… Тебе и всем нам…
- Да говори же, дочка!
- В общем, Джанни предлагает тебе открыть пекарню.
- Где? – обалдело спросила Ирина.
- Он говорит, в Тренто, это его родной город. Маленький, спокойный, тебе понравится.
- А мне? – спросила Маша.
- И тебе!
- Подождите, стойте! Я не поняла. Какая пекарня? Как я её открою? В Италии? Я в Омске живу!
- В Омске, мамочка, ты теперь не живёшь, а мучаешься. Джанни дело предлагает. У его семьи есть деньги, и они с удовольствием вложатся в твою пекарню. У него и концепт родился: вкусно, как у мамы. Здесь ценят домашнюю кухню, но придётся научиться готовить и чисто итальянские блюда. Они фанаты пасты.
- А пицца?
Джованни, который внимательно следил за их разговором, видимо, пытаясь читать по лицам, оживился и закивал:
- Пицца, си! – и затараторил дальше.
- Хорошо, подожди, не надо сразу! – Оля шутливо закрыла ему рот ладошкой. – Ей надо обдумать.
Обдумывать пришлось уже дома. Улеглись впечатления от поездки, когда хочется немедленно всё бросить и уехать жить туда, под синее небо и жёлтое солнце, а дома всё кажется надоевшим и серым.
Ирина, которую несколько взбаламутил горячий итальянец со своими неожиданными предложениями, постаралась взять себя в руки. Какая пекарня в каком-то Тренто? Как это может быть с ней? Она – серая мышь, скоро пятьдесят шесть, её бросил муж, ещё четыре года – и пенсия. Италия? Кому она там нужна?
Первый же рабочий день вообще выбил почву из-под ног. А точнее сказать, офисное кресло. За те 2 недели, что её не было, Алёна развила бурную деятельность по реформированию отдела. Марину, ближайшую помощницу, уволили. Как и многих, с кем Ира начинала, кого воспитала, на кого полагалась. В торговом зале ходили фигуристые девицы, которых явно отбирали по модельным параметрам, и лучезарно улыбались. Они умели встать в выигрышную позу, отведя ножку и выпятив грудь, но о профессиональных качествах приходилось только гадать.
Уборщики были все из клининговой компании. Раньше это были проверенные работники, немолодые, но зато вполне способные сделать несколько лишних движений тряпкой по собственной инициативе. Поэтому чистотой сверкал не только центр, но и самые укромные углы.
Кабинет Ирины исчез.
- Ирина Петровна! – деланно встревоженно воскликнула Алёна. – Вы не подумайте, всё согласовано с Игнатом Матвеевичем! План реорганизации утверждён, - она сделала паузу, вздохнула и добила. – Вы уволены.
- А вещи мои где? – спросила Ирина, никак не отреагировав на заявление.
Алёна даже растерялась сначала, огляделась, сдунула прядку со лба.
- А что, у вас было что-то ценное?
- Значит, так, девочка, - сказала Ирина твёрдым голосом, глядя этой змее прямо в глаза, - ты найдёшь все мои вещи. До фантика от конфет. Привезёшь мне на квартиру лично. Срок тебе – десять дней. Потом будешь искать меня в Италии. Поняла?
Она холодно улыбнулась, повернулась и пошла с прямой спиной.
- Почему в Италии? – спросила оторопевшая Алёна.
- Потому что я там живу. Бизнес у меня там ресторанный, - бросила не оборачиваясь Ирина.
Она вернулась домой, сделала себе кофе, набрала Олю и сказала:
- Доча, сможешь приехать? Обсудим концепт твоего Джанни.
И, пока ожидала её, взялась готовить меренги. Не самый быстрый рецепт, но время у неё теперь было.
Что произошло в жизни героев после описанных событий, можно прочитать по ссылке (номер 4) https://dzen.ru/media/rudakova/koncovki-rasskazannyh-istorii-dlia-teh-kto-hochet-ih-znat-656e0be57bfaf516af24e813
Пожалуйста, подпишитесь, если вам нравятся мои истории. И поставьте мне оценку. Это мотивирует писать дальше. Пишите комментарии, не стесняйтесь.