«Бьёрн Магнуссон по прозвищу Медведь» — Добрый Волдеморт

Книга

В самом начале 1960 года зима свирепствовала как никогда. А здесь в Норвегии, это было особенно заметно. Сугробы на улицах маггловских городов, пронизывающий ледяной ветер, рвущий отороченные мехом мантии волшебников. Холод. Простым людям, живущим в Осло, в домах с центральным отоплением, и то, приходилось несладко. Что уж говорить о магах, живущих в каменных замках и крепостях на высоких утёсах и самых неприступных фьордах. Даже Согревающие чары и жаркий огонь в каминах, не могли выгнать леденящий холод из жилищ.

В одном из таких замков, сегодня первого января, лежала в кровати измученная родами женщина, крепко прижимая к груди младенца. Уставшая повитуха вывалилась из комнаты молодой госпожи и мгновенно столкнулась взглядом с крупным светловолосым мужчиной, что нервно ходил по коридору в ожидании известий.

— Лорд Магнуссон, сэр, — хрипло произнесла повитуха. — Госпожа Леа родила вам наследника. Их здоровью ничего не угрожает, и вы можете зайти к ним.

Мужчина тут же ринулся к двери так, что повитуха еле успела отскочить у него с дороги.

— Леа, милая. Как ты? — гулким басом пророкотал Вильям Магнуссон.

— Я в порядке, — с неприкрытой гордостью, пусть и слабым голосом, ответила женщина. — Познакомься, дорого́й, вот твой сын.

Мужчина склонил голову набок и прищурился, глядя на ребёнка, похожими на медвежьи, глазами.

Пухлый младенец с такими же тёмно-карими глазками, как у отца и светлым пушком на голове, на мгновение отвлёкся от материнской груди и посмотрел на отца похожим взглядом. Узнаваемые черты и даже жесты обоих мужчин рода Магнуссон, заставили женщину вновь сла́бо улыбнуться.

— Я назову его Бьёрн, в честь основателя нашего рода. Бьёрн Магнуссон, — пророкотал лорд. Потом голос его смягчился и стал тише.

— Отдыхай, моя леди. Я приказал домовикам выполнять все твои пожелания.

Развернувшись, мужчина осторожно закрыл за собой дверь и посмотрел на ожидавшую его повитуху.

— Пойдём, я отведу тебя на пристань, с которой можно аппарировать. Женщина молча накинула тёплую мантию на плечи и пошла за хозяином замка. Ей пообещали очень большие деньги, но она всё равно собиралась заработать ещё больше на новостях о рождении наследника столь древнего рода. Это станет прекрасной прибавкой к тем накоплениям, что повитуха скопила на безбедную старость.

Через несколько минут быстрой ходьбы по каменным коридорам они вышли из замка на маленькую обледеневшую площадку. Ветер немедленно вцепился в вышедших на мороз людей, развевая длинные светлые волосы хозяина.

— Прощайте, лорд Магнуссон, — довольно произнесла повитуха, оценив вес мешка галеонов, переданный ей магом. Потом она совершенно случайно взглянула ему прямо в глаза, а уже в следующий миг, из её рта выплеснулся густой поток крови и она упала к ногам мужчины.

— Никто не должен знать, что у рода Магнуссон появился наследник, — мрачно пророкотал Магнуссон, вытирая кинжал. — А любые клятвы, как оказалось, можно при желании обойти.

Затем он достал палочку и парой небрежных жестов уничтожил тело и кровь на площадке. Через минуту ничего не говорило о произошедшей трагедии. Северный ветер не оставил следов, укрывая всё колючим снегом.

***

— Муника! — ну, как вы тут с Бьёрном? — быстрым шагом влетела в хорошо натопленную комнату леди Леа.

Молодая кормилица, с улыбкой почтительно поклонилась хозяйке.

— Всё в порядке, моя госпожа. Бьёрн — очень непоседливый ребёнок, играет целыми днями, узнает что-то новое. Если, конечно, не спит и не ест, — с улыбкой добавила она. Ребёнок при этом как раз сладко посапывал на своей кроватке среди игрушек.

Леа подошла поближе и с любовью посмотрела на сына, потом перевела взгляд на кормилицу и с лёгкой улыбкой сказала:

— Мой муж сумел вытащить твоего брата из лап ирландцев. Заплатил выкуп за него и весь его корабль. Мы своих вассалов не бросаем, ты же знаешь. Можешь сегодня наведаться к нему в гости. Корабль должен зайти в порт где-то в полдень, и твой Андеш снова стоит у штурвала.

Муника Свархидсон приглушённо взвизгнула, уважительно поклонилась госпоже и тут же выбежала из комнаты.

Леди Леа только покачала головой и погладила спящего сына. Сразу после рождения, у Бьёрна начались магические выбросы, обещая хорошее будущее. Но до трёх лет неосознанное колдовство малыша вызывало постоянные смешные и не очень ситуации, которые со временем так утомили мать, что она попросила мужа найти кормилицу. Сестра одного из капитанов кораблей, принадлежащих роду, прекрасно подошла к этой роли, позволяя леди Магнуссон хоть немного уделить внимание себе и лорду.

К сожалению, Вильям был постоянно занят, а последнее время особо. Враги рода объединились и, несмотря на впечатляющую магическую силу самого́ лорда, постоянно угрожали его кораблям и другому имуществу. Вильям крутился, как снежный буран, пытаясь успеть везде, но древний род переживал нелёгкие времена. Проблема наследника с достаточным магическим потенциалом, стояла всерьёз перед каждым древним родом. К счастью, для них с Вильямом всё обошлось более чем хорошо. Бьёрн родился потенциально очень сильным волшебником, обладал всеми родовыми дарами и обещал со временем, превзойти отца.

Появившись на аппарационой площадке, лорд с развевающейся на холодном ветру мантией, размеренно зашагал в замок. Передав верхнюю одежду домовику, он обсушил волосы от снега и вошёл в обеденный зал, где ждали его домочадцы и верные слуги. Во главе стола, рядом с его законным местом, похожим на трон, сидела жена. Здесь же был одноглазый Андеш Свархидсон со своей сестрой и другие капитаны кораблей. Сегодня в этом зале находились близкие хозяину маги с жёнами или подругами. Все встали, приветствуя своего лорда. Магнуссон сел во главе стола, поднял кубок и гулко пророкотал:

— Скол, друзья!

— За наше здоровье! — вассалы и слуги поддержали его тост громким рёвом.

Домовики ставили на столы мясо, рыбу, овощные блюда. Разливали пиво и вино. Голоса звучали всё громче, праздник набирал обороты. Вот двое из гостей, встали из-за стола и, отойдя в сторону дуэльной площадки, начали магическое сражение, за которым с удовольствием следили все присутствующие.

Вечером Вильям и Леа стояли в детской, глядя на спящего сына. В углу затаился утомлённый домовик.

Лорд Магнуссон снял рубашку, оставшись с обнажённым торсом и направив себе палочку в грудь, начал читать древнее родовое заклинание. В районе солнечного сплетения раскрылась ужасающая на вид рана и из неё вылетел маленький красный рубин. Не обращая внимания на текущую кровь и боль, Вильям взмахом палочки, восстановил целостность грудной клетки и вместе с парящим перед ним рубином, подошёл к спящему сыну. Леа до крови закусила губу, наблюдая, как муж приложил рубин к груди сына и снова произнёс заклинание. Камень с негромким хлюпаньем начал погружаться в глубину тела мальчика. На лбу лорда выступила испарина магического истощения, но он продолжал и продолжал колдовать, только упрямо нахмурив брови. Леа сцепила побледневшие пальцы, заметив, как под кожей груди мальчика что-то ворочается. К счастью, укрываемый магией домовика, Бьёрн не проснулся, а Вильям, наконец, устало опустился на стул.

— Это наследие рода Магнуссон, Леа, — хрипло пророкотал маг. — Если со мной что-нибудь случится, Бьёрн сможет восстановить все знания нашего рода с помощью этого камня. Я смог это сделать после смерти отца, сможет и он. Во сне, знания и опыт предков будут встраиваться в его память, как будто он их помнил всегда. В древних родах разный подход к сохранению наследия. Кто-то пишет родовые книги, другие прячут знания и опыт предков, в памяти верных людей, что даже не подозревают об этом. Те же, кто ближе к магическим существам, передают их и вовсе, через кровь. А мы в далёкие времена изобрели такой способ. Чем раньше передать камень, тем лучше для сына. Главное, что выбросы подтверждают его магическую силу. Каждый лорд Магнуссон помнит и владеет всем, что знали все его предки. Слишком опасна наша жизнь, чтобы оставлять всё на откуп родовым книгам. Я слышал, что в Англии, многие волшебники прячут знания и артефакты в банке Гринготтс. Доверять своё наследие тем, кто ещё недавно жаждал перерезать тебе глотку и сожрать? — лорд негромко хохотнул, обнимая жену. — Пусть наш сын отдыхает. Пойдём в спальню, Леа, я так по тебе соскучился.

Он легко поднял жену на руки и вышел из детской. Домовик зашевелился и, подойдя к кроватке, стал внимательно наблюдать за продолжающим посапывать Бьёрном.

***

Муника подошла к стоя́щему у пристани кораблю и громко крикнула наверх:

— Просыпайся, соня.

На палубе никто не отозвался, и она крикнула ещё звонче:

— Андеш! Акулу тебе в жены, ты где там прячешься?

Наверху послышался грохот упавшего тела, и через минуту, к смеющейся женщине вылез всклокоченный одноглазый пират.

— Чего тебе, Муника? — прохрипел он. — Кто же так орёт с самого утра, акулу мне в жёны!

Женщина достала из сумки с расширенным пространством, небольшой бочонок пива, и взмахом палочки, отлевитировала его к брату. Андеш вцепился в парящий перед номом сосуд обеими руками, и зубами вырвал пробку. А затем, скорчил самое счастливое лицо, и надолго присосался к живительному источнику, под насмешливым взглядом сестры. Только когда маленький бочонок показал дно, Андеш удовлетворённо отшвырнул его в сторону и радостно спрыгнул на пирс. Обняв, взвизгнувшую от неожиданности, сестру, он громко проревел, вытирая испачканные в пене усы и бороду:

— Спасительница моя! Чтоб, каждое утро после доброй попойки начиналось так хорошо, акулу мне в жены!

— Пусти, медведь! — выпуталась она из его объятий. — У меня к тебе дело от наших господ.

— Слушаю, — Андеш сразу стал внимательным и серьёзным.

— Они волнуются за жизнь сына и хотят подстраховаться, пока идёт эта вражда, — Муника горячо начала шептать на ухо брату. — Я принесла тебе кровавый портал. Если с Магнуссонами что-то случится, вторая часть, которая находится на шее Бьёрна, перенесёт его к тебе. Положи портал к себе в каюту. Мальчика следует спрятать в Англии в маггловском мире. Там он, как и все дети с магическим даром попадёт в Хогвартс в одиннадцать лет, что позволит ему, хотя бы безопасно вырасти. Модброки набирают силу, сторонников среди других магических родов, и госпожа боится, что Вильям Магнуссон может в этот раз не справиться со всеми.

— А ты? — напрягся Андеш и хмуро взглянул на сестру.

— Если случится беда, я умру со своей госпожой, — твёрдо посмотрела на него Муника.

Одноглазый мужчина обречено вздохнул:

— Я всё же надеюсь, что до этого не дойдёт. Неужели высокородные маги не смогут договориться? Если малыш Бьёрн спасётся и вырастет, он же будет мстить за гибель родных. Неужели они этого не понимают?

— Наверное, они рассчитывают в случае войны, уничтожить нас всех, — глухо прошептала Муника.

— Ладно, сестра, — вздохнул Андеш. — Пойдём со мной в кабак. Я накормлю тебя пищей настоящих моряков, а ты мне расскажешь, что тут было, пока я сидел в плену у ирландских пиратов, акулу мне в жёны.

***

Над фьордами летал холодный ветер. Море шумно билось о мокрые скалы, а небо, укрытое мрачными тучами, делало ночь ещё темнее.

Рыжая борода стоявшего на прибрежной полосе мужчины, развевалась в такт порывам ветра. Харальд Модброк ощерил в злобном оскале отличные белые зубы:

— Вот мы и нашли твой дом, Вильям Магнуссон, — довольно прошептал маг.

Он повернулся к воинам и стоя́щему на коленях мужчине. После чего хмыкнул и негромко произнёс, с презрением глядя на пленника:

— Благодарю тебя Схёрди, что предал своего господина. Ты отличный слуга древнего рода, ха-ха.

— Вы освободите мою жену? — с истерикой в голосе, обречённо произнёс пленник с окровавленным лицом.

— Конечно, — оскалился Модброк, доставая короткий меч. — Всё, по законам Локи, трусливый ты глупец.

Пленник округлил глаза и попытался дёрнуться, уклоняясь, но свист голубой стали тут же прервал его жизнь. Наблюдая, как сучит ногами обезглавленное тело, Модброк повернулся к своим воинам и приказал:

— Активируйте аппарационные барьеры. Фриски и Эрлинги уже на позициях. Навалимся с трёх сторон, и Магнуссон не сможет отбиться. Он хоть и сильный маг, но один. К тому же если Эрлингу удалась его задумка, то Вильям нам уже не помешает.

— Тор айе! — рявкнули одетые в кольчуги и мантии такие же рыжебородые воины, выхватив палочки и мечи. — Смерть Магнуссонам.

В четыре часа утра Леа проснулась от внезапного чувства тревоги. Рядом лежал муж и, к своему ужасу, женщина поняла, что он не дышит.

— Вильям! — Леа начала тормошить мужа, но тело Магнуссона оставалось холодным и мёртвым.

Вчера он довольный вернулся с Тинга, где заключил мирный договор с Модброком и его прихлебателями. Казалось, они наконец-то нашли способ остановить давнюю вражду древних родов, и теперь, всё наладится. По телу молодой женщины пробежали ледяные мурашки, когда она поняла, что на самом деле это была лишь уловка врагов. И теперь они будут усиленно искать надёжно спрятанный в скалах замок, чтобы убить её и захватить всё имущество древнего рода. К счастью, о том, что у Магнуссонов появился наследник, не знали даже самые близкие. Лишь кормилица с её братом, были посвящены в эту тайну, но в их верности Магнуссонам, сомневаться не приходилось.

«Ничего, время у нас есть, — скрипнула зубами Леа. — Свернём дела, спрячем имущество, людей. Уйдём в тень на пару десятилетий, а потом Бьёрн вырастет и отомстит за Вильяма!»

Женщина стремительно начала одеваться.

— Госпожа! — в комнату без стука влетела испуганная Муника. — Охрана передаёт, что перед замком появились чужие воины! Их много...

Леа резко побледнела и бросилась вон. Прижав палочку к горлу и наколдовав «Сонорус», громко прокричала:

— Нападение на замок! Всем защитникам, на стены! Остальные же, хватайте палочки и мечи, враг не пощадит никого. И, да поможет нам Один.

Гарнизон замка, состоявший из проверенных воинов и магов, уже рубился на стенах с прибывающими из многочисленных порталов, врагами. Из-за защитных барьеров и собственных артефактов, нападавшие не могли аппарировать сразу в замок. Поэтому, яростно крича и размахивая мечами, взбирались по приставным лестницам. Нападение шло со всех сторон, и защитники понимали безысходность своего сопротивления. Но азарт и достоинство воинов, не допускали даже мысли о том, чтобы сложить оружие.

— Где же лорд Магнуссон? — стряхнув капли пота с лица, прорычал седой командир стражи, отбиваясь от очередного врага, лезущего через стену. — «Секо», «Конфринго». На! Получи! — проревел он, втыкая меч в шею, очередного, лезущего вперёд врага.

Словно услышав его, немного в стороне, сбивая взрывным заклятьем сразу трёх оборонявшихся воинов, стену перепрыгнул огромный рыжебородый мужчина и взмахом меча очистил перед собой площадку:

— Лорд Магнуссон мёртв, черви! Примите же и вы свою смерть.

С его палочки полился яростный поток льда, который начал перемалывать в кровавую кашу обороняющихся, несмотря на все защитные амулеты.

— Сдохни, прокля́тый Модброк, — прорычал седой командир стражи, направив палочку на рыжебородого. — «Авада кедавра», тварь!

Зелёный луч быстро полетел в увлёкшегося битвой Модброка, но на пути смертельного заклятия мгновенно встал один из вражеских воинов, принимая его на щит.

Второго шанса у седого волшебника уже не было, и его голова покатилась по настилу, пачкая доски алой кровью. Защитников смяли, и битва закипела уже в самом замке с новой силой. Каждый оставшийся в живых воин, простые слуги и даже домовики, все яростно бросались на прибывающих нескончаемым потоком врагов, в расчёте не победить, но забрать с собой в могилу.

Леа и Муника напряжённо стояли в детской, ожидая неминуемой развязки. Леа, в последний раз, крепко обняла подругу и с любовью посмотрела на Бьёрна. Малыш, укрытый магией личного домовика, спал и ничего не слышал.

— Типли. Ты сможешь перенести моего сына к брату Муники? — требовательно посмотрела Леа на старое лопоухое существо.

— Нет, госпожа, — помахал длинными ушами домовик. — Магия эльфов тоже заблокирована.

Женщина мрачно выругалась и посмотрела на Мунику.

— Тогда у нас нет другого шанса. Делай, что до́лжно. Мой сын позаботится об остальных Свархидсонах, когда станет лордом. Клянусь магией!

Леди Леа вышла в коридор, оставив Мунику с сыном наедине. Битва кипела уже в самом замке и времени, когда враги пробьются к хозяйским покоям и сокровищнице, оставалось всё меньше. Муника резанула кинжалом по запястью и начертила на полу пентаграмму, в которую включила себя, спящего в кроватке ребёнка и схватившего его за ручку Типли.

— Охраняй его, даже ценой своей жизни, ушастый, — прохрипела Муника. Затем торопливо прочитала ритуальную фразу активации кровавого портала и вонзила себе в грудь кинжал. Пентаграмма вспыхнула холодным синим светом, и ребёнок с домовиком исчезли, не потревожив, ни защиты замка, ни барьеров нападающих врагов. Древняя магия добровольной жертвы, как и тысячи лет назад, сработала безупречно.

Леди Леа, ощутив, как что-то оборвалось в душе́, зло и победно оскалилась, а затем презрительно посмотрела на бегущих к ней с обоих сторон коридора, рыжебородых воинов.

— Во славу рода Магнуссон, — крикнула она, а потом вскинула палочку и, вкладывая в заклинание всю волшебную силу и саму жизнь, воззвала к высшей магии:

— «Инферно Фламаре»!

Воины не добежали всего пару шагов до одиноко стоя́щей посреди коридора хрупкой маленькой женщины.

Как живое, во все стороны от замершей с поднятыми руками леди Магнуссон, понеслось багровое пламя, с ужасными демоническими ликами внутри. Набирая мощь, оно ревело и пульсировало в такт каждому удару храброго женского сердца.

Тук... и яростная лавина огня пролетает по коридорам хозяйского этажа, не оставляя своим вниманием ни одной комнаты, ни одного закоулка. Словно капли дождя, падающие в вулкан, мгновенно исчезают в огненной лаве воины врага.

Тук... пламя невероятно быстро продолжает свой бег, выхлёстывая изо всех щелей во двор замка, наполняя его с ужасающей скоростью.

— А-а-а! — лорд Модброк ласточкой прыгает со стены, вцепившись в своего воина, в надежде, что тело слуги спасёт его от смерти внизу на камнях.

Тук... пламя белым грибом поднимается над замком, превращая его в погребальный костёр как для нападающих, так и для тел погибших защитников.

Тук... Леа чувствуя, как обугливается вместе с руками волшебная палочка, задыхаясь, шепчет из последних сил:

— Во славу твою, всеотец! Прими же на службу храбрую дочь народов Севера. Один, Фрея. Я… иду… к вам…

И в следующее мгновение, её засветившееся от магии тело рассыпается пламенем и искрами, которые улетают куда-то в небо. Высшая магия огня последний раз вспыхивает сверхновой над замком, а потом гаснет. Древний замок начинает дрожать в предрассветном тумане, а затем с громким хлопко́м, от которого, казалось, зашатались горы, исчезает.

— Потроха Йормунганда, — ошарашенно выругался лорд Модброк, поднимаясь с трупа своего воина. — Красиво всё же ушли, твари!

С раздражением проведя рукой по опалённой бороде, мужчина тяжело захромал вниз по камням к морю, где уже не действовал аппарационый барьер. Никого из прокля́той семейки северных медведей больше не осталось. Теперь можно разделить имущество Магнуссонов между остальными участниками нападения и спокойно жить дальше. Чем меньше остаётся настоящих лордов Севера, тем лучше им, — тем, кто пришёл уже после древнейших родов на эти суровые земли. И гибель Магнуссона тому хорошее подтверждение. К сожалению, источник древнего замка и сокровища врагов захватить не удалось, зато от опасного рода никого не осталось.

***

Море бурлило, как и тысячи лет назад. Тем не менее парусный корабль, который быстро двигался в сторону Англии, казалось, не обращал внимания на набирающий силу шторм и уверенно то взлетал, то нырял вниз по огромным волнам.

Одноглазый Андеш твёрдо держал в одной руке штурвал, а в другой, волшебную палочку, помогая себе магией. Внезапно сосредоточенность капитана, прервал резкий укол в сердце, который заставил Андеша грязно выругаться.

— Муника, — прошептали горько скривившиеся губы мужчины. — Ты всегда была крепкой как сталь, сестра. Пусть Фрея будет к тебе милостива.

По стеклу капитанской рубки, словно прощальные слёзы, катились капли дождя.

Море не давало отвлечься и в каюту Андеш попал только на следующий день, когда шторм умчался дальше к югу. На его койке сидел маленький ребёнок с тёмными глазами и характе́рными чертами правящей семьи и игрался со старым домовиком.

— Ну, здравствуй, Бьёрн, сын Вильяма, последний маг из рода Магнуссонов, — тяжело вздохнул одноглазый капитан, присаживаясь на привинченный к полу табурет.

— Дядя Андеш, — расстроенно посмотрел на него ребёнок, поджав губки. — Папа и мама мертвы. Я чувствую это.

— Да, малыш, — горько ответил одноглазый мужчина. — Как и моя сестра...

— Что теперь будет с нами? — прервал траурное молчание маленький Бьёрн.

— Согласно приказу лорда, я спрячу тебя в маггловском приюте в Англии, — хрипло прокаркал Андеш. — Когда ты войдёшь в силу, то сможешь отомстить им всем. Запомни! В смерти наших близких виноваты Модброки, Фриски и Эрлинги.

— А что будешь делать ты? — посмотрел на вассала мальчик.

— А я исполню свой долг до конца, малыш. Когда придёт время поступать в школу, ты сможешь взять золото в Гринготтсе. На тебя под фамилией Вильямс, в честь имени твоего отца, я открою хранилище. Гоблины по крови поймут, что ты это ты. А потом уведу погоню, а она обязательно будет, подальше от тебя. Враги ничего от меня не узна́ют, и ты сможешь отомстить, когда вырастешь. Только не спеши. Никто не должен уйти без кары, во имя всех тех, кто отдали жизнь за твой род.

***

Через четыре дня парусник прибыл в Англию. Замаскировав его под чарами ненаходимости, Андеш взял мальчика на руки и трансгрессировал в Ричмонд. В этом пригороде большого Лондона находился обычный детский дом, основанный преподобным Эндрю Ридом и названный в его честь, как Ридхэм. Оплатив в администрации приюта пребывание мальчика, Андеш отправился в Министерство магии, где внёс круглую сумму в галеонах за обучение своего подопечного в Хогвартсе на все семь лет. Затем вернулся в приют, где в последний раз крепко обнял малыша и наказал домовику во всём ему помогать.

Оставив сына погибшего лорда в детском доме, под именем — Бьёрн Вильямс, одноглазый капитан дальше направился во Францию, где продал свой парусник и контрабанду. Затем на вырученные средства и привезённые с собой галеоны, открыл сейф на имя Бьёрна Вильямса в подразделение Гринготтс в Париже. Выпил в кафе большой бокал Кроненбурга с фисташками, затем неспешно прогулялся от Эйфелевой башни до моста Александра третьего. Остановился посередине возле позолоченных скульптур и посмотрел на сверкающий в лучах солнца, купол Дома Инвалидов. Затем вытащил палочку и без колебаний, приставив её к виску, негромко произнёс:

— «Авада кедавра!»

Палочка упала в реку из ослабевшей руки, а тело одноглазого моряка стало видимым и завалилось на землю. Гуляющие по мосту жители и гости Парижа, разразились испуганными криками и вскоре на машине с мигалками приехали ажаны. Документов у мертвеца не нашли и архивы парижской жандармерии пополнил очередной нераскрытый эпизод. Маги Модброка, разыскивающие вассалов и оставшихся в живых, ближайших слуг Магнуссона, нашли только скромную могилу одноглазого Андеша на кладбище Пер-Лашез.

Глава 2 Первое знакомство с магическим миром Англии и на первый взгляд он лучше

Раннее утро обычного дождливого дня в детском приюте. За окнами гремела гроза и, казалось, стояла сплошная пелена воды, делая мир мокрым и серым.

Бьёрн Магнуссон открыл глаза, скривившись от храпа спящих в комнате детей, запаха пота и грязных носков, плавающий в спёртом воздухе.

Осторожно огляделся по сторонам и, не обнаружив чужих внимательных глаз, Бьёрн телекинезом раскрыл окно на противоположной стене, и в комнату ворвался свежий ветер и запах дождя.

Воспитанники приюта Ридхэм начали нехотя просыпаться, и первым подскочил Джек Пикверри, который спал как раз возле того самого окна.

— Какого дьявола! — завопил мальчишка, ощутив бьющие по лицу капли дождя. — Какая сволочь открыла это чёртово окно?

От его воплей подскочили и стали ругаться на раннюю побудку остальные воспитанники, а предусмотрительно закрывший глаза Бьёрн сделал вид, что тоже только что встал.

— Ты что орёшь придурок, — проснулся и самый крупный в комнате мальчик, с незатейливой фамилией Смит.

Вообще, в приюте многим детям давали самые распространённые фамилии, так что Смитов, Джонсов, Браунов и Тейлоров хватало в каждой комнате.

— Кто-то открыл окно, и меня заливает дождём, — пыхтел Пикверри, тщетно пытаясь захлопнуть тяжёлые створки. Наконец, ещё несколько детей со стоя́щих рядом кроватей, объединили с ним свои усилия и захлопнули непослушное окно. Сразу стало тихо, было слышно только злобное шипение Джека, который вынужденно перестилал кровать, переворачивая мокрый матрас на другую сторону.

Пикверри никто не жалел. Наоборот, большинство детей в комнате радовались его неприятностям. Мальчишка увлечённо доносил обо всех шалостях других воспитанников приютской администрации и, естественно, не пользовался популярностью среди учеников Ридхэма.

К сожалению, просто избить мелкого стукача и, тем самым заставить его замолчать, было нельзя, потому что администрация приюта строго следила за своими подопечными и в случае чего, никогда не скупилась на розги.

Бьёрн переглянулся с соседями и презрительно заулыбался, сев на кровати.

— Джек! А может, ты всё наврал про дождь? — весело крикнул Бьёрн. — Может, ты того, компот вчерашний в брюхе не удержал?

Комната грохнула, а Пикверри зло оскалился:

— Тебе лишь бы смеяться Вильямс. Смотри, вот узна́ю какой-нибудь твой грязный секретик, всё расскажу воспитательницам. Не удивлюсь, что это ты соседей подговорил мне гадость сделать!

Соседи по койкам, только что помогавшие Пикверри закрывать окно, разразились протестующими возгласами и возмущённо послали его подальше.

Раздражённые вопли местного стукача, перемежаемые дружным смехом остальных детей, прервала воспитательница, заглянувшая в дверь.

— Хватит ржать! — холодно отрезала женщина. — Бегом на зарядку.

Мальчики начали активно одеваться. Порядок в приюте был не хуже военного, нарушителям не жалели розог. После зарядки, детей отправили на завтрак, а потом их ждала учёба и работа в мастерских, где дети осваивали какие-нибудь профессии.

Большой зал с длинными столами, за которыми принимали пищу несколько десятков детей. Стоял обычный шум, стук ложек. Раздался звон, разбитой кем-то тарелки и ругань поваров. Дети быстро старались поесть, чтобы успеть на занятия.

Магнуссон оттащил свой поднос на стол грязной посуды, где стояли дежурные по столовой и отправился в комнату, чтобы взять учебники для занятий. В коридоре его перехватила воспитательница и приказала:

— Следуйте за мной, мистер Вильямс.

Бьёрн вопросительно посмотрел на женщину.

— К директору, — сухо скомандовала воспитательница.

Немного заволновавшийся мальчик пошёл вслед за ней, слушая размеренный цокот каблуков.

Возле кабинета местного начальника воспитательница открыла дверь и, засунув голову внутрь, доложилась:

— Сэр Дэвис, я привела его.

— Пусть войдёт, — раздался визгливый голос директора, и воспитательница, отступив в сторону, подтолкнула Бьёрна внутрь.

Магнуссон вошёл в кабинет, а дверь за ним закрыла воспитательница. Про визиты к директору, куда, по слухам, приглашали некоторых учеников, никто из этих детей не рассказывал. Однако в их глазах мелькал страх и какое-то ощущение беспомощности. Бьёрн несмотря на свои десять лет, был очень умным мальчиком и от этого внезапного приглашения, не ждал ничего хорошего.

Директор Дэвис сидел на чёрном кожаном диване, закинув ногу за ногу, и пил виски. Его одутловатое лицо, чем-то напомнившее Бьёрну, больного бульдога, внушало отвращение.

— Подойди поближе, мой мальчик, — своим противным высоким голосом приказал Дэвис. — Угощайся, — он махнул рукой в сторону рабочего стола, где мальчик заметил вазу с конфетами и заварник с чаем.

Бьёрн настороженно покачал головой и остался стоять на месте.

— Мне так и сказали, что ты совсем дикий, мой мальчик, — Дэвис растянул в резиновой улыбке толстые губы. Глаза его внимательно ощупывали тело воспитанника, вызывая в Бьёрне чувство гадливости.

— Для чего я здесь, сэр? — не выдержал Магнуссон липкого взгляда директора приюта.

— Я... хочу, — растягивая слова, продолжил Дэвис, — предложить тебе выбор. Один из моих родственников был хорошо знаком с Анни Макферсон и поддерживал её во всём. Ты вряд ли знаешь, кто эта достойная всяческого уважения женщина, но те идеи, что она продвигала в обществе, актуальны и поныне. У тебя есть маленький выбор, мой мальчик и он прост. Ты можешь отказаться от этого предложения и тогда... Прямо завтра, в числе других проблемных подростков, я продам тебя в Австралию. Это называется — трудовая миграция беспризорных детей, мой мальчик. Возможно, там на плантациях, среди местных крокодилов и кенгуру, ты найдёшь своё счастье... а, возможно, и смерть! — маленькие бульдожьи глазки Дэвиса опасно сверкнули. Не заметив на лице мальчика испуга, директор тем не менее продолжил:

— Второй вариант, ты принимаешь мою нежность и заботу, которой я тебя окружу. Поверь, ты об этом не пожалеешь.

Директор демонстративно медленно провёл языком по своим толстым губам и похотливо уставился на Бьёрна, ожидая его реакции.

Однако то, что произошло дальше, директор Дэвис предвидеть не смог.

— Типли! — властно позвал Магнуссон, и в кабинете, прямо из воздуха, появилось сморщенное ушастое существо, ростом, около метра. Почти голое, уродливо непропорциональное и с огромными выпуклыми глазами. Одето, существо было в какую-то серую накидку, которая едва прикрывала тело.

— Слушаю, маленький хозяин, — пропищала уродливая тварь, кланяясь мальчику. Да так низко, что большие кожистые уши негромко шлёпнули по паркетному полу кабинета.

— Убей этого человека! — мальчик ткнул пальцем в замершего от неожиданности директора. — Только сделай так, чтобы другие решили, что у него проблемы с сердцем.

Уродливое существо, тут же перевело взгляд холодных выпуклых глаз на шокированного мистера Дэвиса, который беззвучно открывал рот, не в силах поверить в творящуюся чертовщину. А потом, существо просто щёлкнуло пальцами.

Дэвис почувствовал, что не может дышать, попытался вскочить с дивана, но тут же рухнул обратно. Его лицо покраснело, руки заскребли по груди, а из быстро синеющих губ, потекла тонкая струйка слюны. Несколько конвульсивных подёргиваний, и тучное тело директора замерло навсегда.

— Спасибо, Типли, — мальчик погладил ушастого по голове и подошёл к дверям. Попытавшись открыть их, он понял, что те заблокированы. Постучав несколько раз, Бьёрн ничего не добился, развернулся и подошёл к столу. Конфет попробовать действительно хотелось, и юный Магнуссон налил себе первую кружку чая. Потом ему надоело, и он с любопытством облазил весь кабинет. Не найдя ничего, достойного внимания одиннадцатилетнего пацана, Магнуссон снова забрался в кресло, подальше от трупа директора и задремал.

Очередной сон, где суровые воины то рубились на мечах, то выкрикивали какие-то заклинания. И пусть Бьёрн далеко не всё понимал, что видел, но мальчик чувствовал, что каждый раз, после этих снов, в нём что-то незаметно меняется.

Его разбудила скрипнувшая дверь, и внутрь просунула голову старшая воспитательница. Первое, что она увидела — это протирающий спросонья глаза мальчик, свернувшийся калачиком на кресле возле окна. А потом её взгляд упал на мёртвое тело директора Дэвиса, и женщина пронзительно завизжала.

Вызвали полицию, медиков. Бьёрна несколько раз допросили, а тело директора внимательно осмотрели.

— Всё ясно, — пожал плечами худой мужчина в белом халате. — Разрыв сердца или инфаркт, по-научному. Переработался ваш директор, господа и дамы. А ну, сколько детишек тут бегает, поди, уследи за всеми. Полицейские положили тело на носилки, а потом кряхтя и ругаясь, отправились наружу. Воспитательница с раздражением наблюдала за Бьёрном, но тот выглядел, как обычно. По словам мальчишки Вильямса, за которым она следила с подступающим страхом, директор предложил ему попить чаю и поговорить, а потом мистеру Дэвису внезапно стало плохо. Мальчик попытался выбраться из комнаты, чтобы позвать на помощь, но не смог и просто остался ждать, когда кто-нибудь откроет дверь.

— Вы поговорите с мальчиком, — на прощанье попросил её полицейский. — Такое событие может плохо сказаться на психике вашего воспитанника. Женщина судорожно кивнула, провожая служителей правопорядка до машины.

Получив остывшую порцию еды, Бьёрн быстро всё съел и отправился в свою комнату. Наслышанные о происшествии дети, встретили его настороженным молчанием.

— И так будет с каждым, — преувеличенно страшным голосом проговорил Бьёрн. — А ты, Пикверри, если что-нибудь ляпнешь воспитательницам, то будешь следующим. Понял?

Джек испуганно побледнел и быстро-быстро закивал головой. И дальше обходил Бьёрна десятой доро́гой, пока от кого-то не узнал, что директор умер от инфаркта, а не оттого, что его убил ужасный Вильямс. Дети потом ещё долго смеялись над трусливым стукачом.

— Смотри, Джек, — ржал над ним Смит, — если кого-нибудь сдашь воспитательницам, Бьёрн тебя так напугает, что ух!

Весна пролетела быстро и назначение другого директора прошло незаметно. Когда ещё одна воспитательница пригласила Магнуссона к новому хозяину приюта, мальчик только обречено пошёл за ней следом. Если каждый раз после его визитов, директора будут дохнуть, как мухи, это однозначно вызовет повышенный интерес у полиции.

«Вот бы научиться делать так, чтобы директор забыл, что меня звал», — мечтал по дороге Бьёрн, следуя за воспитательницей по коридору

Войдя в тот же кабинет, он увидел нового директора с моноклем в глазу, который сидел за рабочим столом, а на кресле, в котором прошлый раз спал Бьёрн, расположилась строгая, даже на вид, женщина лет тридцати пяти.

— Ну, что же, — поднялся из-за стола новый директор. — Оставляю вас, миссис Макгонагалл, наедине с мистером Вильямсом. А я, пожалуй, пойду, посмотрю, всё ли в порядке у наших поваров.

Он сверкнул моноклем и вышел за дверь. Бьёрн настороженно смотрел на странную женщину, и сквозь обычное платье и элегантную шляпку, проглядывала совсем другая картинка. Тёмная мантия и высокая остроконечная шляпа с широкими полями. Мальчик несколько раз моргнул, но от этого новый облик неизвестной, становился только чётче.

— Ты видишь меня другой, Бьёрн? — улыбнулась женщина немного скупой улыбкой.

Мальчик заворожённо кивнул, а потом замотал головой, что вызвало очередную мимолётную гримаску странной гостьи.

— Меня зовут Минерва Макгонагалл. Я профессор трансфигурации и с этого года, являюсь деканом факультета Гриффиндор, школы чародейства и волшебства Хогвартс. Ко мне можешь обращаться: миссис Макгонагалл или профессор, — женщина пристально посмотрела на мальчика и продолжила говорить. — Я пришла сюда, чтобы передать тебе приглашение в нашу школу.

Она совершенно кошачьим движением, встала из кресла и, сделав шаг, протянула Бьёрну конверт из жёлтого пергамента, запечатанный пурпурным сургучом. Печать, выдавленная в нём, была похожа на каких-то животных, расположенных вокруг буквы «Х».

«Графство Суррей, город Ричмонд, школа-интернет Ридхэм, комната номер четыре, койка у дальней стены. Мистеру Бьёрну Вильямсу», — было написано на конверте.

Мальчик разломил захрустевшую печать и достал изнутри несколько листов пожелтевшего пергамента.

На первом листе было написано:

«Директор Хогвартса, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор.

Дорого́й мистер Вильямс!

Мы рады проинформировать вас, что вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства Хогвартс.

Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.

Занятия начинаются первого сентября. Ждём вашу сову не позднее тридцать первого июля.

Искренне ваш, АПВБ Дамблдор».

На втором листе располагался целый перечень каких-то странных вещей и книг, а в конце особо подчеркнута следующая фраза:

«Студенты также могут привезти с собой сову, кошку или жабу. Напоминаем родителям, что первокурсникам не разрешается иметь собственные мётлы!»

Бьёрн ошарашенно уставился на миссис Макгонагалл и спросил:

— Мётлы? Жабы и совы? Простите, профессор, но что это вообще такое?

Лицо мальчика выглядело настолько изумлённым, что Минерва не удержалась и прыснула.

— Простите, мистер Вильямс, постаралась взять себя в руки Макгонагалл. — Я понимаю, что всё это выглядит, как дурацкий розыгрыш. Но подумайте, стала бы я ехать сюда из Шотландии, чтобы просто пошутить над одним из воспитанников приюта?

Бьёрн только покачал головой.

— Просто примите это, мистер Вильямс, — продолжила женщина. — Мир магии существует и вы, несомненно, его часть. Так что завтра я вновь приеду за вами, и мы отправимся за покупками к школе, согласно этому списку, — кивнула она на зажатый в руке Бьёрна пергамент.

— Хорошо, миссис Макгонагалл, — Магнуссон почесал себя за нос. — Думаю, лучше будет один раз увидеть, чем сто раз услышать. Вот увижу магический мир своими глазами, тогда и поверю в волшебство окончательно.

Минерва снова мимолётно улыбнулась и вдруг текучим движением превратилась в небольшую полосатую кошку, что с важным видом заскочила на директорский стол и прошлась по нему, аккуратно переступая через наваленные бумаги. Затем легко с него спрыгнула и в полёте снова превратилась в молодую женщину, в тёмной мантии и высокой остроконечной шляпе.

— Как вам такая демонстрация, мистер Вильямс? — не без толики самодовольства, спросила Бьёрна Макгонагалл.

— Здорово! — выдохнул мальчик, глядя загоревшимися глазами на слегка порозовевшую женщину. — Вот это я понимаю, магия! А я скоро смогу так колдовать?

— Если будете хорошо учиться, то, возможно, сможете, — кивнула Макгонагалл. — Но для этого вам придётся сильно постараться, мистер Вильямс. Анимагия — высший раздел трансфигурации. А трансфигурация, поверьте моему опыту, очень непростая магическая дисциплина.

— Круто! — мальчик даже подпрыгнул от переполнявших его чувств. — Тогда до завтра, профессор Макгонагалл!

— До свиданья, мистер Вильямс.

Бьёрн задумчиво шагал по коридорам приюта. Ему практически не пришлось лукавить с этой женщиной, демонстрируя то, что с магией, он не знаком. Её способности к превращению в кошку поразили его на самом деле.

Спрятавшись возле котельной в неприметном закутке, он снова вызвал домовика.

— Типли, ты хорошо почувствовал эту волшебницу?

— Да, господин Бьёрн, — помахал ушами эльф. — Она не такая сильная, как ваша матушка, но тоже очень яркая.

— А моя мама умела превращаться в кошку? — Бьёрн вопросительно посмотрел на домовика.

— Госпожа, когда хотела, могла перекидываться в снежного барса, а господин Магнуссон был способен принимать форму белого медведя. Все мужчины вашего рода умели превращаться в медведей, маленький хозяин.

— Ну да, кому знать об этом, как не тебе, — задумчиво кивнул Бьёрн. — Ты же служишь в нашем роду уже кучу времени.

Домовик важно хлопнул кожистыми ушами, глубоко поклонившись.

— Да, господин. И очень горжусь этим.

— Спасибо, Типли, — Бьёрн прижал к груди и погладил домовика по голове, неосознанно выпуская магию, отчего тот довольно зажмурился.

— Ладно, пойду в комнату, пока меня не хватились, — мальчик отпустил ушастого и поднялся.

Домовик тут же исчез, а Бьёрн пошёл к себе. Стоило нагладить парадную приютскую форму, чтобы завтра не выглядеть перед миссис Макгонагалл оборванцем.

На следующее утро после завтрака за Бьёрном пришла воспитательница.

— Мистер Вильямс. Берите верхнюю одежду и идите за мной. Вас ожидают, — женщина круто развернулась и зацокала каблуками по коридору, а Бьёрн, схватив форменный пиджак, бросился её догонять.

Спустившись со ступеней приюта, воспитательница и мальчик, остановились возле ожидавшей их миссис Макгонагалл. Волшебница благодарно кивнула работнице приюта и та, ни слова не говоря, отправилась обратно.

— Здравствуйте, мистер Вильямс. Вы готовы?

— Конечно, готов, профессор Макгонагалл. — А как мы будем добираться в магический мир?

— Мир у нас общий, — усмехнулась Минерва. — Волшебники только следят за тем, чтобы магглы не обращали на нас внимание. Магглы или простецы — так среди волшебников называют обычных людей, — пояснила она, на вопросительный взгляд Бьёрна. — Ты ещё будешь изучать это в школе. Но вкратце, наши взаимоотношения с простыми людьми регулируются международным законом, который называется: Статут Секретности. Основные тезисы в нём говорят, что магглы не должны знать о существовании волшебников. Слишком много трагедий случилось в прошлом, когда Статут ещё не был принят. А сейчас ты узнаешь один из способов быстрого перемещения волшебников, — сла́бо улыбнулась Минерва, крепко взяв Бьёрна за предплечье.

— Не вырывайся и ничего не бойся.

Она слегка крутанулась на месте и Магнуссон почувствовал, как что-то схватило его в районе пупка и мгновенно затянуло в какую-то узкую трубку, а потом плюнуло, да так, что внутри мальчика родилось непередаваемое чувство полёта. Через несколько секунд ситуация повторилась в обратном направлении. Что-то выплюнуло мальчика из этого пространства, и он оказался в какой-то подворотне, поддерживаемый за руку Минервой Макгонагалл. Содержимое желудка запросилось наружу, но Бьёрн мужественно перетерпел этот порыв.

— Вы хорошо держитесь, мистер Вильямс, — одобрительно похлопала его по плечу Макгонагалл. — Обычно магглорожденные оставляют здесь весь свой завтрак при первом перемещении этим способом.

Она взяла его за руку и нетерпеливо потянула за собой.

— Поспешим же, мистер Вильямс, у меня ещё много дел.

Они вышли на улицу и, перейдя дорогу, подошли к бару, мимо которого ничего не замечая, двигались обычные люди.

— «Дырявый Котёл», — с гордостью произнесла Минерва, распахивая неказистую дверь. — В нём построен проход в истинно магическую часть Лондона.

Пройдя между столиков прямо к барной стойке, она приветливо кивнула бармену и прошла к задней двери. Бьёрн, следовавший за ней, еле успевал разглядывать всё вокруг.

В баре находилась кучка странно одетых людей, непохожих на обычных лондонцев. Остроконечные шляпы, мантии всех расцветок и фасонов, непонятные разговоры. Слова, которые вроде бы звучали по-английски, но их смысл ускользал от мальчика.

— А я говорю, что слизь флоббер-червей не подойдёт в зелье от радикулита! — горячился один старый, наверное, волшебник.

— А я говорю, что слизь нужна для стабилизации состава на этапе, когда снимаешь котёл с огня, старый дурак! — спорил второй.

И такие разговоры, то громкие, то нет, сами собой демонстрировали Бьёрну, что он, если ещё не в волшебном мире, то уже где-то близко.

Выйдя на задний двор, Минерва подошла к стене из красного кирпича и медленно, явно предлагая Бьёрну запомнить последовательность, простучала палочкой по некоторым, совершенно не выделявшимся из общей кладки.

Стена внезапно задрожала, а затем кирпичи начали сами собой вылетать из центра в разные стороны, складываясь в арку, сквозь которую проступала улочка, подобные которой он видел только на старинных гравюрах. Все дома были скособоченными, неправильной формы, а мостовая была замощена обычными булыжниками, каких полно́ на любом побережье.

— Добро пожаловать на Косую аллею, — с нескрываемой гордостью, произнесла Минерва Макгонагалл и первой прошла арку. — Смелее, мистер Вильямс, магический мир ждёт!

Очарованный мальчик тут же проследовал за ней, во все глаза глядя по сторонам.

— Итак, для начала мы с вами посетим банк Гринготтс, — кивнула она вперёд, где на перекрёстке стояло такое же кривое здание, как и все остальные, только белого цвета. — А затем, я отдам вам кошелёк с деньгами, что выделяет совет попечителей Хогвартса на образование магглорожденных. А дальше, вам самостоятельно будет необходимо купить всё по списку в соответствующих лавках. Я знаю, вы приютские ребята весьма самостоятельны, и я вас сразу предупреждаю, мистер Вильямс, тратить галеоны надо только на предметы по списку, их довольно много. Если хотите сэкономить, то советую некоторые учебники и одежду, посмотреть в лавках старьёвщиков. Качество ненамного хуже, а потратите вы значительно меньше. Но начать я вам советую с приобретения волшебной палочки. Это и удостоверение личности мага, и основной инструмент. Палочка для таких, как мы, значит, очень многое. Её необходимо всегда держать при себе, поэтому также рекомендую вам потратиться на кобуру и средства ухода.

За этим разговором они подошли к банку и поднялись по ступеням. По бокам от входных дверей стояло два маленьких существа, отдалённо напоминавшие домовика, только чуть повыше, плотные, в латах и с алебардами. Бьёрн во все глаза уставился на странных существ, а Макгонагалл пояснила:

— Это гоблины. Они работают в банке, обеспечивают оборот галеонов в нашем обществе. Нельзя скалиться в ответ на их улыбку, они воспримут такое поведение, как агрессию и проявление неуважения. Очень гордые и злобные существа, — закончила она так тихо, что Бьёрн её еле расслышал.

В огромном зале, который едва ли можно было представить, стоя снаружи, размещались десятки конторок, за которыми сидели гоблины и занимались какой-то своей деятельностью. Что их объединяло, так это то, что всё было связано с деньгами. Один коротышка перекладывал золотые монетки из стопки в кошель. Другой банкир взвешивал красивые блестящие камни, шевелил губами, явно что-то подсчитывал и аккуратно складывал драгоценности в мешочек. Ещё один гоблин увлечённо щёлкал костяшками на непропорционально огромных счётах.

Заметно было, что в банке кипела какая-то своя жизнь. Возле стены располагались стойки, где гоблины меняли или выдавали деньги, и там скопилась небольшая очередь из разного вида волшебников.

Они встали в её конец, и через несколько минут, в течение которых Минерва о чём-то размышляла, а Бьёрн вертел головой во все стороны, уже стояли перед гоблином.

Молодой банковский служащий дежурно спросил:

— Что желают, господа волшебники?

— Мистер Вильямс, новый магглорожденный ученик Хогвартса. Поступает в этом году, — короткими сухими фразами, начала отвечать Макгонагалл. — Прошу выдать соответствующее количество галеонов, со счёта попечительского совета, для закупки указанных в стандартном списке, вещей. Также я прошу вас перевести в хранилище Хогвартса необходимую сумму за первый год обучения мистера Вильямса.

Клерк тут же спустился вниз и подбежал к старому гоблину, который как раз в этот момент, вышел из бокового коридора. О чём-то быстро протараторил на гоббледуке, и старый крючконосый банкир направился к Минерве и Бьёрну, а молодой вернулся на свое место.

Гоблин попросил отойти их в сторону и внимательно посмотрел на мальчика, задумчиво пожевав губами.

— Я лично займусь этим вопросом, господа волшебники. А вам, мистер Вильямс, — сделал гоблин крошечную паузу, перед фамилией мальчика. — Предлагаю пройти со мной.

Минерва удивлённо приподняла бровь, и гоблин поспешил её успокоить:

— На ребёнка с фамилией Вильямс в банке оставлено завещание, которое необходимо озвучить, когда придёт время поступать в Хогвартс. Возможно, ваш подопечный и не магглорожденный вовсе. Мы проверим по крови принадлежность мальчика к магическим родам Англии и сообщим вам совой о результатах. Вы же знаете, что совет попечителей оплачивает только образование магглорожденных, а полукровки должны платить сами за себя. Точнее, золото даёт магический род, частью которого они являются.

Минерва вздрогнула и задумчиво кивнула.

— Хорошо. Мистер Вильямс, значит, на этом я с вами прощаюсь. Вот вам билет на поезд, — протянула она Бьёрну квитанцию. — На вокзале дежурят волшебники. Вам подскажут, как пройти на нужную платформу.

После чего, прямая, как палка, Макгонагалл развернулась и быстрым шагом направилась на выход.

— Плохие воспоминания, — понимающе ухмыльнулся гоблин. — Не все кланы и магические семьи хорошо относятся к своим полукровкам. Пойдёмте за мной, мистер Вильямс.

Он быстро спустился из-за конторки и засеменил вглубь банка. Удивлённый Бьёрн засунул в карман билет на поезд и двинулся вслед за гоблином.

Глава 3 Привет с родины и подготовка к школе

Совет лордов Севера в этот раз проходил напряжённо. Крепкие воины, напоминавшие древних викингов, сидели в зале, спроектированным как римский Колизей. Сам зал находился в спрятанном в горах замке. Круглое помещение условно делилось на четыре неравных части, и над каждой висели флаги принадлежности к одной из фракций волшебников Севера.

Некоторые места пустовали, означая тем самым, что глава или наследник, в данный момент не способны представлять магический род на общем Тинге.

Несмотря на сверкающие льдом полы и стены, никто из присутствующих не испытывал проблем с холодом. Со стороны казалось, что здесь собрались не люди, а йотуны. Но это было не так. Под ледяным спокойствием собравшихся магов горела неистовая жажда. Жажда силы и власти, как для себя лично, так и для своих сторонников.

Старейший из ныне живущих магов севера, лорд Эскильдсен, член фракции совы, председательствовал на Тинге много лет, успешно лавируя между остальными. Совы всегда были нейтральны, занимаясь больше исследованиями магии и сохранением знаний северян.

Эскильдсен поднялся со своего места во весь рост, приложил палочку к горлу, добавляя к голосу «Сонорус» и произнёс:

— Вожди! Объявляю всеобщий Тинг открытым.

Все волшебники вздёрнули мечи, приветствуя и одобряя сказанное.

Фракция снежных барсов, волка, совы и медведя. Волки были самыми многочисленными. Их лидер — Харальд Модброк, покусывая ус, задумчиво смотрел на противоположную сторону, где сидели маги из фракции медведей.

Место лидера пустовало, что вызвало в душе́ Модброка злобную радость и удовлетворение от хорошо организованной интриги. Однако почему-то место Магнуссона не исчезло, как должно́ было произойти после гибели рода, и это вызывало у Модброка тревогу.

После смерти последнего члена магического рода место в совете исчезало и переходило к той фракции, которая послужила причиной гибели соперника. Это давало возможность вводить в совет новых волшебников из молодых родов. Волки давно мечтали захватить всю власть в совете лордов и шли к этому несколько поколений.

— В связи с гибелью лорда Магнуссона, — громко заговорил председатель, — я предлагаю фракции Медведя выбрать нового лидера.

С той стороны зала поднялся среднего роста черноволосый мужчина с густой окладистой бородой.

— Я, Гуннар Свархидсон, буду говорить от всех, пока не вырастет наследник лорда Магнуссона!

Маги загомонили со всех сторон, и лишь фракция медведей единовременно стукнула мечами по щитам в знак согласия со словами своего представителя.

— Какого наследника? — перекрикивая толпу, заревел вскочивший лорд Модброк. — Магнуссонов больше нет!

Все перевели взгляды на представителя фракции медведей, ища на лице Свархидсона признаки неуверенности.

— Мы не знаем, кто это и где он сейчас, но ты сам видишь, Модброк. Ваши прошлые победы могут обернуться поражением, — зло оскалил зубы Свархидсон, кивая на кресло лидера. — Магия Севера подтверждает, род Магнуссон жив!

— Это ненадолго, — мрачно выплюнул Модброк, разочарованно падая на место. — Найдите мне его! — сквозь зубы приказал он приближённым. — Делайте, что хотите, но наследника Магнуссонов надо уничтожить!

***

Гоблинский кабинет восхитил Бьёрна своей монументальностью и вместе с тем, неуловимым флёром чуждых человеку существ. Книжные полки соседствовали со странными приборами и артефактами. Монументальный рабочий стол тёмно-коричневого дерева, за которым легко мог уместиться какой-нибудь великан. Кожаные кресла и полное отсутствие даже намёка на окна и растения.

Гоблин уселся за стол и посмотрел на Бьёрна сквозь очки.

— Итак, мистер Вильямс. Проверка крови подтвердила, что вы именно тот юный волшебник, на которого составлено это завещание, — гоблин кивнул на пергамент, лежащий на столе. — Более того, по вашей крови было найдено ещё одно совпадение. Однако я бы не стал распространяться об этом среди прочих волшебников. Слишком, — пожевал губами банкир, — неоднозначную реакцию это может вызвать.

Бьёрн внимательно посмотрел на гоблина, ожидая продолжения. В то, что зубастые коротышки узнали, что он на самом деле не Вильямс, а Магнуссон, Бьёрн не поверил. Его род никогда не хранил свои сокровища в банках гоблинов. Возможно, родство с англичанами было обнаружено через одну из женщин, вошедших в семью Магнуссонов на правах жён и матерей наследников. Это могло быть истиной, потому что годных по всем магическим характеристикам женщин, Магнуссонам приходилось искать не только у себя в Норвегии. Бывали его предки и в Англии и в Европе, и в других, гораздо более экзотических странах.

Кровь должна обновляться — это требование предков знал каждый северянин. Не разрешались близкородственные браки. Даже внутри клана наследник правящей семьи не мог искать себе жену. Поэтому Бьёрн не удивился, услышав о результатах проверки крови.

— В Англии у вас есть живая родственница, её зовут Батильда Бэгшот, — оскалил острые зубы гоблин. — В Европе ещё один волшебник живёт, но о нём лучше не вспоминать.

Бьёрн вопросительно посмотрел на гоблина.

— А, мистер Вильямс. Вы же ещё не знаете, кто есть кто, в магическом мире, — оскалился коротышка.

— Откуда? — хмыкнул Бьёрн. — Я с трёх лет живу в приюте, среди обычных людей.

— Подробности вы узнаете в школе, но рассказывать, что Геллерт Гриндевальд — ваш родич, пусть и не прямой, может быть небезопасно, — снова показал клыки гоблин. — А теперь давайте поговорим о золоте.

Банкир даже заёрзал на своём стуле в предвкушении.

«Чем же так знаменит этот родич, что коротышка так обтекаемо о нём рассказывает?» — мрачно подумал Бьёрн.

Неожиданные результаты проверки немного выбили его из колеи. Кто эта миссис Бэгшот? Захочет ли она взять над ним опеку, если узнает, что они родственники? Чем ему может угрожать это обстоятельство?

Пока гоблин раскладывал на столе бумаги, Магнуссон быстро обдумывал, что делать с полученной информацией.

— Итак, в вашем сейфе на данный момент находится чуть больше двухсот тысяч золотых галеонов. Точная сумма указана здесь, — гоблин нежно провёл по грубой коже толстого гроссбуха. — За эти восемь лет, что я управляю вашим сейфом, мне неплохо удалось увеличить первоначальный капитал. Да, капитал, — коротышка легонько постучал когтистым пальцем по столешнице и толкнул гроссбух в сторону мальчика.

Бьёрн осторожно раскрыл первую страницу и, увидев первоначальную сумму в сорок тысяч, уважительно присвистнул.

— Вы, наверное, очень серьёзный махинатор, мистер гоблин, — восхищённо посмотрел на собеседника Бьёрн. — Так ловко приумножать доходы, даже наша старшая повариха не может. А уж она-то лучше всех знает, как навариться и за полпенни любого разорвёт!

Гоблин удивлённо хлопнул глазами. С одной стороны, сравнение с какой-то человеческой самкой было оскорбительным, но с другой стороны, крайне уважительный тон, которым мальчик говорил о неизвестной гоблину человечке, как бы подтверждал мастерство банкира в приумножении доходов.

— А вы продолжите управлять моим сейфом? — поинтересовался Бьёрн.

— Если мы с вами подпишем договор и определим размер моих комиссионных, — задумчиво проскрипел гоблин, побарабанив когтями по столу.

Бьёрн предвкушающе усмехнулся. Он не раз видел, как повариха миссис Гридди торговалась с поставщиками продуктов и ругалась со своими помощницами, чтобы не повышать никому зарплату. Бьёрну было интересно воспользоваться её любимыми уловками, в общении с ушлым коротышкой.

Через час глаза гоблина светились искренним удовольствием от жаркого торга, а на всех документах стояли подписи как банкира, так и мальчика. Да какого, к барлогу, мальчика! Если закрыть глаза, слушая его звонкий голосок, то старому банкиру иногда слышалось, будто-бы это молодой гоблин отстаивает свою первую сделку перед опытным наставником. Клиент оказался дотошен и прижимист, выясняя все подробности и ругаясь за каждый кнат! Такой подход, гоблин всемерно одобрял и поддерживал, делая точно так же.

— Спасибо вам за отличный урок! — совершенно искренне поклонился мальчик.

— Это моя жизнь, — довольно усмехнулся клыкастой улыбкой старый гоблин. — Банк отправит все необходимые све́дения об оплате и вашем магическом статусе, в Хогвартс, мистер Вильямс. Вы бы хотели публично объявить о своём родстве с миссис Бэгшот? Дело в том, что несмотря на некоторые сложности, быть как минимум полукровкой, в нашем мире намного безопасней, чем считаться магглорожденным. Особенно в нынешние времена.

— Хорошо, — пожал плечами Бьёрн. — Не думаю, что мне так нужно подобное родство, но если в Англии этому придают настолько большое значение, то на ваше усмотрение, сэр?

— Вы всё равно не сможете выговорить моё имя, — оскалился коротышка. — Поэтому меня устроит любое уважительное обращение с вашей стороны. А коверкать своё имя в угоду человеческим возможностям, я не собираюсь.

В конце разговора старый гоблин выдал Магнуссону сквозной кошелёк и даже проводил к выходу из Гринготтса, чем немало удивил находившихся в общем зале магов и гоблинов. Старый банкир потом ещё долго сидел у себя в кабинете, мечтательно улыбался перебирал бумаги. Общение с мальчиком всколыхнуло славные воспоминания бурной молодости в обычно холодном и жестоком старике.

Попрощавшись, Бьёрн вышел на улицу и весело улыбнулся. Ещё в приюте он заметил за собой одно свойство. Его аура обладала каким-то особым очарованием. Чем больше была разница в возрасте, легче человек проникался к нему симпатией. Конечно, это могло привести и не к самым хорошим последствиям, если вспомнить покойного мистера Дэвиса и других извращенцев, но чаще Бьёрну везло. Злобная старшая повариха, которую много лет не могло поймать за руку руководство приюта, всегда подкармливала мальчика и учила жизни. Не менее противная кастелянша заставляла воспитательниц приносить Бьёрну свежее бельё, а сама поила его чаем с домашним вареньем.

Правда работала эта способность когда хотела, иначе бы Бьёрн постарался приглушать её там, где она только вредила. Если бы не домовой эльф, красивого белокурого мальчика, в нежном возрасте похожего на маленького ангелочка, давно бы продали какому-нибудь развратному сластолюбцу.

Но за почти восемь лет жизни в приюте Бьёрну несколько раз приходилось кардинально решать вопрос. Правда, раньше это случалось всегда за стенами школы-интерната. Просто мистер Дэвис его тогда слишком выбесил своими липкими взглядами и отвратительным поведением. А так… Кто-то из извращенцев попадал под машину, кого-то лягнула лошадь, а ещё один малопочтенный джентльмен, который каждые полгода покупал себе в приюте новую постельную игрушку, поскользнулся и разбил голову прямо у ворот. Дворника потом ещё ругали, за то, что недостаточно посыпа́л солью тротуар.

Под эти воспоминания Бьёрн дошагал до магазина волшебных палочек и потянул за тугую ручку двери. Раздался звон колокольчика, и мальчик очутился в полутёмном помещении перед стойкой. За ней терялись в сумраке полки с тысячами футляров для волшебных палочек. Внезапно позади него раздалось покашливание, и Магнуссон даже подпрыгнул, насколько неожиданно оно прозвучало в тишине.

— Здравствуйте, сэр, — Бьёрн настороженно посмотрел на седого мужчину со странными серебристыми глазами.

— Добрый день, — отозвался продавец и неторопливо вернулся за стойку. — Поступаешь в этом году в Хогвартс и пришёл за палочкой, малыш? — Внимательно посмотрел на него хозяин лавки.

— Да, сэр, — ответил мальчик. — Меня зовут Бьёрн Вильямс, я приютский. Поэтому можете не спрашивать, где мои родители или сопровождающий. Миссис Макгонагалл оставила меня в банке. Сказала, я сам во всём разберусь.

— Как это похоже на Минерву, — осуждающе покачал головой маг. — Меня зовут Гаррик Олливандер. Я хозяин лавки и продавец волшебных палочек, которые мой род делает на протяжении множества лет. Раз вы пришли за палочкой, молодой человек, то сейчас мы её найдём.

По мановению руки волшебника в воздух взлетела складная линейка и принялась со всех сторон обмерять удивлённого Бьёрна. На стойке появился пергамент, над которым, само собой, замелькало большое белое перо.

— Так, достаточно, — отозвал линейку Олливандер и весело посмотрел на мальчика. — Ну, давайте же начнём!

Он двинулся к ближайшей полке, выбрал несколько коробочек и вернулся. Затем начал бережно доставать палочки из каждой коробки и выкладывать их на стол перед Бьёрном.

— Попробуйте эту, мистер Вильямс. Виноградная лоза и сердечная жила дракона, двенадцать дюймов. Отличная палочка для магглорожденных волшебников.

Бьёрн с волнением взмахнул ей, ожидая чего-то чудесного, но из кончика вырвалось несколько искорок, а мальчику показалось, что он проталкивает свою магию через тоненькую трубочку.

— Не подходит! — Олливандер мгновенно выхватил палочку из его руки. — Попробуйте, вот эту. Боярышник и волос единорога, девять дюймов. Гибкая и хлёсткая. Именно то, что требуется для чистокровного волшебника.

Бьёрн взял её в руку и снова попробовал колдовать. От взмаха палочкой в лавке мгновенно поднялся столб пыли, заставивший мальчика расчихаться.

— Нет и нет, — снова отобрал палочку Олливандер. — А вы необычный клиент, мистер Вильямс. Как правило, я сразу могу угадать, какая палочка выберет волшебника. Да, да, молодой человек, — донёсся его голос откуда-то из-за полок. — Именно палочка выбирает волшебника, а не наоборот. Так, давайте посмотрим вот эти!

Радостный Олливандер принёс ещё несколько коробочек и Бьёрн послушно начал пробовать колдовать каждой из них. Когда и эти палочки не подошли, Олливандер, чуть не подпрыгивая от восторга, снова пропал где-то в глубине за стеллажами. Бьёрн только слышал бормочущего себе под нос хозяина лавки, который перебирал на полках очередные коробки.

Наконец, Олливандер вернулся, торжественно сжимая в руках тускло блестевший лаком футляр.

— В моём магазинчике есть палочки, которые делал не только я, но и все мои предки. Ведь по тем или иным причинам, далеко не каждая палочка сразу находит своего хозяина.

Он протянул Бьёрну тёмно-коричневый концентратор, с искусно вырезанной рукоятью.

— Вот, мистер Вильямс. Шедевр, созданный моим отцом. Норвежский ледяной дуб и перо феникса. Невозможное сочетание, тем не менее воплощённое в этом шедевре. Тринадцать с половиной дюймов, жёсткая и невероятно мощная. Я бы сто раз подумал, прежде чем выходи́ть на дуэль, с хозяином такой палочки. Попробуйте, молодой человек. Магия подсказывает мне, что именно она ждала вас всё это время.

Бьёрн осторожно взял в руки палочку и тут же почувствовал невероятно странные и противоречивые ощущения: тепло костра и морозная свежесть, холодный ветер и нагретый солнцем подоконник. А потом лёгкая волна прошла сквозь тело мальчика, наполняя его бодростью и энергией. Бьёрн плавно взмахнул палочкой и по воздуху залетали ледяные и огненные бабочки, переплетаясь в танце. Покружив пару секунд, они вспыхнули в полумраке лавки и исчезли, оставив после себя ощущение зимнего праздника.

— Вот об этом я и говорю, — улыбаясь, покачал головой Олливандер. — Палочка выбрала вас, мистер Вильямс.

Не забыв про совет Макгонагалл, Бьёрн купил кобуру для крепления палочки на руку и средства для ухода.

Выйдя на улицу, Магнуссон с удивлением обнаружил, что с момента его визита в лавку продавца волшебных палочек, прошло не более пары минут. «Это, что же получается, — задумался Бьёрн. — У Олливандера в магазине время течёт по-иному?»

Покачав удивлённо головой, следующим пунктом Магнуссон выбрал лавку, где продавались чемоданы, сумки, барсетки, кошельки и прочее. Открыв дверь и спустившись по ступеням, мальчик почувствовал терпкий запах хорошо выделанной кожи, клея и цитрусовых. Подойдя к стойке, он увидел высокого худого продавца, который с увлечением читал какую-то книжку и с довольной физиономией пил через трубочку апельсиновый сок из высокого стакана.

— Здравствуйте, сэр, — привлёк его внимание Бьёрн. — Мне нужна хорошая сумка, чтобы вместить туда всё для Хогвартса.

Продавец поставил стакан на стойку и вышел к Бьёрну.

— Вот смотрите сюда, молодой человек, — показал он рукой в правый угол, где стояли огромные чемоданы на колёсиках. — Вот стандартные школьные сундуки для всех, поступающих в Хогвартс. Различаются только качеством и красотой отделки, ну и ценой соответственно.

— Простите, сэр, — покачал головой Бьёрн, представив, как тащится с таким огромным чемоданом сначала в ричмондский приют, а потом обратно в Лондон на вокзал Кингс-Кросс. — А у вас нет, чего-нибудь более компактного? Чтобы даже такому маленькому, как я, было его удобно тащить. А то эти школьные чудовища, на которые вы показываете, одним своим видом вызывают у меня ощущение неподъёмной тяжести.

— Хе, хе, — засмеялся продавец. — Просто это традиция и практичный подход. Вы ведь судя по вашей одежде, магглорожденный? У таких учеников не хватает золота на что-то действительно хорошее. А часть стоимости этих сундуков, — продавец махнул в сторону угла, — мне компенсирует наше Министерство. Но если вы обладаете достаточной платёжеспособностью, что ж извольте.

Он зашагал в соседнее помещение, где на гораздо более аккуратных стеллажах, находились сумки и чемоданы, даже на первый взгляд поражавшие качеством своего изготовления.

— Здесь представлены вещи с расширением внутреннего пространства. Антимаггловская защита, защита от воровства и вскрытия, чары, сохраняющие всё, чтобы вы туда не положили. От срезанной розы до мороженого. На каждом нашем изделии наложены чары регулирования веса, — гордо продолжил объяснять продавец. — И к каждому чемодану идёт в комплекте сумочка, которая служит порталом к нему.

— Значит, я смогу достать или положить в неё всё, что находится в основном хранилище? — удивился Бьёрн.

— Так и есть, молодой человек, так и есть.

— А какие у них недостатки? — заблестели глаза мальчика, который с лёгкостью поднял один из чемоданов, пришедшийся ему по душе.

— Только один, — тяжело вздохнул продавец. — Это их цена. Например, тот, что держите вы, стоит почти четыреста галеонов. Его внутреннее пространство ненамного больше, чем эта комната. Стандартный комплект путешественника. А ведь есть такие артефакты, в которых внутреннее расширение может занимать несколько миль. Там даже жить можно, представляете? — воодушевился продавец. — Жаль, что цена на такой чемодан, слишком кусается.

Бьёрн удивлённо слушал разошедшегося мага, смутно себе представляя возможности подобных вещей.

— Кхм, мистер, — прервал волшебника Магнуссон. — Я бы хотел приобрести этот чемодан. Мальчик показал на тот, что только что держал в руке.

— Отлично, молодой человек, — обрадовался продавец. — С вас триста девяносто два галеона и шесть сиклей. И ещё, мой вам совет, — маг с удовольствием следил за золотом, которые вытаскивал из кошеля Бьёрн. — Вам обязательно надо сменить одежду, на что-то более подходящее юному волшебнику. Иначе в каждом магазине, вам будут предлагать дешёвку, годную только магглорожденным. Лучше купить магическую одежду в Твилфитт и Таттинг, но подойдёт и магазин мадам Малкин. Её тоже субсидирует Министерство в части мантий для школьников, но там можно подобрать и вполне достойную юного волшебника одежду.

Поблагодарив разговорчивого продавца, Бьёрн взял свой новый чемодан и вышел из лавки.

Осмотревшись по сторонам, он направился к ближайшему магазину одежды. Весёлая женщина, представившись мадам Малкин, начала тут же обмерять его линейкой.

— Скажите, мэм. А в чём разница вашей одежды и той, что у Твилфитт и Таттинг? — спросил Бьёрн, пока женщина на минуту отвлеклась на ещё одного посетителя. — Ну, кроме цены, конечно.

Мадам Малкин уже открывшая рот для гневной тирады, тут же его захлопнула и осмотрела мальчика, уделив особое внимание его оставленному возле стойки чемодану.

— Кхм, молодой человек, — задумчиво произнесла женщина. — На самом деле всё просто. Я продаю в основном рабочую одежду. Ученики Хогвартса часто могут испортить мантию, копаясь в грядках на гербологии, прожечь её на чарах или залить чем-нибудь едким на зельеварении. Одежда довольно дешёвая, её не жалко. К тому же они, как правило, не зачарованы вообще, или совсем немного и только теми заклинаниями, которые одобрены Министерством. Чистокровные ученики покупают таких мантий сразу несколько десятков на весь год и меняют их по мере необходимости.

— Но ведь помимо мантий требуются и другие вещи? — удивлённо спросил Бьёрн. — Штаны, рубашки, джемперы. Зимние мантии, наконец.

— А это каждый сам себе выбирает, — пожала плечами мадам Малкин. — Магглорожденные дети покупают большинство предметов гардероба в своём мире, хотя мы сразу предупреждаем, что синтетические ткани у нас разрушаются за несколько месяцев. Волшебники закупают у меня или в более дорогих магазинах. У Твилфитт и Таттинг, который вы тут упомянули, одежду не продают, а шьют по индивидуальному заказу. В такие изделия сразу с помощью рунной вышивки встраиваются самые разные заклинания, от бытовых до защитных. Но у них лучше закупать парадную одежду, — улыбнулась мадам Малкин.

— Хмм, — задумался Бьёрн. — Тогда можно мне всё то, что себе заказывает чистокровный маг из хорошей семьи?

— Конечно, милый, — заулыбалась мадам Малкин. — Но это будет стоить дороже, чем обычный комплект первокурсника.

Бьёрн кивнул, и женщина вновь принялась за работу, только приказав помощницам заняться сбором необходимых вещей.

После посещения этого магазина Бьёрн всё же зашёл в Твилфитт и Таттинг, где заказал себе парадный костюм и мантию, способные расти вместе со своим хозяином. Помимо этого, магическая одежда обладала встроенными функциями самоочистки и защиты от некоторых проклятий и сглазов. Хотя мистер Таттинг посоветовал Бьёрну купить себе защитный комплект юного чистокровного волшебника. В него входили: серёжка зашиты от поверхностной легилименции, перстень определения магических зелий и вредноскоп, сигнализирующий о грозящей опасности.

Далее Бьёрн переоделся в мантию и продолжил покупать всё согласно списку, но видя в нём местного, продавцы относились совсем по-другому. А когда при закупке ингредиентов для зельеварения, магия проявила домовика, который неустанно перемещался вслед за маленьким господином, то аптекарь только понятливо кивнул. Отпустить ребёнка на Косую Аллею под присмотром домовика, обычный способ воспитания чистокровных детишек. Так, юный маг обучается самостоятельности и в то же время находится под присмотром. Домовик ни за что не допустит, чтобы молодой хозяин случайно забрёл куда-нибудь в Лютный переулок или в другое опасное для детей место.

Мистер Малпеппер, увидев чемодан Бьёрна, предложил ему купить походный набор зельевара, с помощью которого можно было варить зелья в любом месте.

— Спасибо, сэр, — улыбнулся Бьёрн на это предложение. — Я посмотрю в Хогвартсе, есть ли у меня талант к этому искусству. Не думаю, что каждый волшебник, купивший золотой котёл, немедленно станет мастером-зельеваром.

— Какой разумный молодой человек, — хохотнул Малпеппер. — Ну что ж, если решитесь, буду ожидать вашего визита. Или ваших родителей, — усмехнулся продавец.

Бьёрн вежливо улыбнулся, не спеша, что-то про себя рассказывать.

Наконец, собрав всё по списку, мальчик проголодался, и, вспомнив, как они с миссис Макгонагалл проходили сквозь «Дырявый Котёл», решил отправиться туда, чтобы плотно поесть. Конечно, веранда кафе, где толпа посетителей наслаждалась мороженым, тоже выглядела очень соблазнительно, но Бьёрн мужественно решил, что зайдёт туда в другой раз.

Вновь очутившись в «Дырявом Котле», Магнуссон подошёл к стойке и заказал у бармена плотный обед и стакан апельсинового сока. Ему до сих пор вспоминался продавец чемоданов и его довольная физиономия.

Поразмыслив о дальнейших планах, Магнуссон дождался, когда хозяин принёс его обед, рассчитался и спросил:

— Скажите, сэр. Я могу где-нибудь на Косой Аллее снять номер на пару недель. Дело в том, что мне легче отсюда добираться до Кингс-Кросс, чем сначала уехать в свой город, а потом возвращаться.

Бармен задумчиво посмотрел на мальчика, вполне себе одетого, как чистокровный волшебник и спросил:

— А родители тебя искать не будут? С любого магического поселения легко попасть на вокзал Кингс-Кросс с помощью камина и летучего пороха.

— Я живу в Ричмонде, — пожал плечами Бьёрн, — и у нас нет камина.

— Обстоятельства бывают разные, — хмыкнул бармен. — Если так, то я сдам тебе один из номеров на втором или третьем этаже.

— Договорились, сэр.

— Можешь называть меня Томом, — улыбнулся мужчина.

После сытного обеда Бьёрн оплатил проживание в маленьком номере на втором этаже, получил ключи и отправился вновь гулять на Косую Аллею, взяв с собой только наплечную сумку. Смысл таскать с собой громоздкую вещь, если всё, что он засунет в маленькую сумочку, немедленно окажется в чемодане? Остановившись возле витрины магазина «Всё для Квиддича», Бьёрн наконец-то выяснил, зачем волшебникам мётлы.

Оказалось, что квиддич — магический спорт, популярный во всём мире, а метла — это средство передвижения в этой игре. Магнуссон рассмотрел подробно выставленную на витрине гоночную метлу, увидел ценник и раскрыл рот от удивления. Простая деревяшка стоила дороже его чемодана.

Нагулявшись, Бьёрн всё-таки зашёл в кафе-мороженое, где понял, что в магическом мире и мороженое по-настоящему волшебное. Мальчик с удовольствием съел несколько порций и сидел, разглядывая магов. Решив, что пора идти обратно, пока не стемнело, Бьёрн вернулся в номер и отправился в постель. Перед сном поболтал немного с домовиком и переполненный впечатлениями, ворочался целый час, пока наконец, заснул.

Глава 4 Знакомство с кланом Блэк и с будущими одноклассниками

На следующий день Бьёрн спустился в бар и позавтракал. Особенно ему понравился свежесваренный кофе, аромат которого витал по всему помещению и только что испечённые Томом круассаны.

Поднявшись обратно в номер, мальчик засел за учебники и те несколько книг, что он прикупил для общего развития. К сожалению, зельеварение без практики было попросту неинтересно читать. Трансфигурация и её сложные, даже в самом начале, формулы требовали тупого заучивания, поэтому мальчик отложил её на потом. А вот чары вызвали живой интерес, тем более что, как оказалось, многие из них, если не всё, он уже откуда-то знал. Подумав, Бьёрн решил, что в этом виноваты сны.

Иногда он видел всё будто со стороны, часто сражался сам. Бывало так, что во сне приходилось повторять и заучивать движения палочкой или мечом.

Вытащив палочку, Бьёрн попробовал выписать какой-нибудь интересный жест из книги для первого курса, и буквально за час, пробежался по всем заклинаниям, что в ней давались автором.

«Заклинания мне нравятся», — подумал Бьёрн и решил купить ещё несколько книг на эту тему. Для этого мальчик накинул мантию и отправился вновь на Косую аллею.

Как человек практичный, он решил найти заклинания, позволяющие даже маленькому магу, постоять за себя. Поставив цель, Бьёрн направился в «Флориш и Блоттс», но, к своему изумлению, ничего приобрести не смог. Продавец, как только увидел мальчика, который вчера покупал учебники для первого курса, наотрез отказался продавать ему что-то ещё. Мол, сначала надо подрасти и поучиться в школе.

Не став спорить, Магнуссон вышел из магазина и огляделся по сторонам. Посомневался немного, решая, куда пойти, и направился в лавку старьёвщика.

Бьёрн зашёл в маленький магазин и вежливо поздоровался с пожилым продавцом, дремавшим за кассой.

— Здравствуйте, сэр! У вас есть книги заклинаний?

В эту секунду Магнуссон страстно желал, чтобы его аурная способность очаровывать разумных, подействовала на старого волшебника. В какой-то момент его даже качнуло от напряжения.

— Вон там их целая куча, — старьёвщик беззаботно махнул рукой в сторону противоположной стены. — Многие после Хогвартса приносят и сдают свои учебники, чтобы заработать парочку галеонов. Иногда и разорившиеся чистокровки продают что-нибудь из родовой библиотеки. Но такие книги, я сразу откладываю в сторонку, хе-хе. За них бывает, можно выручить хорошие деньги.

— Ну, мне сейчас не нужны книжки по высшей магии, сэр, — широко улыбнулся Бьёрн. — Я и за первый курс, трансфигурацию ни черта не понял.

— Хе-хе, — снова развеселился старик. — Ты поройся в той куче, малец. Может, и найдёшь, что интересное.

А затем, неожиданно для себя самого, таинственно прошептал:

— Чтобы владеть трансфигурацией на достойном уровне, надо иметь идеальную память, малец. А чтобы сделать её такой, волшебник должен с первого курса, а то и раньше, заниматься окклюменцией. Да, молодой человек, именно целенаправленной работой со своим разумом. Ни больше ни меньше!

После этих слов, Бьёрн ещё более умильно уставился на старьёвщика, а тот побледнел и закрыл себе рот обеими руками. Потом судорожно начал оглядываться по сторонам и, не увидев в лавке никого, кроме Бьёрна, облегчённо выдохнул.

— Кхм, кхм, малец. Я бы попросил тебя никому не рассказывать, что ты вообще где-то слышал такое. Нынешние власти не очень любят тех, кто что-то знает про окклюменцию и легилименцию.

Только присутствие в лавке ребёнка не позволило старику грязно выругаться на свою внезапно проявившуюся болтливость.

«Сначала рассказал про окклюменцию, старый упырь, вон как у пацанёнка глаза блестят, а сейчас вообще, ляпнул про легилименцию!» — корил себя старьёвщик за внезапную болтливость. Запретные магические дисциплины разрешалось изучать только под контролем Министерства. Как правило, волшебники, освоившие эти направления, шли служить в Отдел Тайн, где давали кучу непреложных обетов или работали в ДМП и аврорате на должности штатных мозголомов. В любом случае разговоры о ментальной магии, могли стать причиной неприятностей для любого волшебника.

Как на духу, выложив обо всём юному визитёру, старьёвщик чуть не расплакался от злости на свой болтливый язык. Когда малец отошёл покопаться в куче старых книг, волшебник вытащил палочку и проверился на все известные ему чары, распылённые в воздухе зелья и даже черномагические проклятья. Ничего не нашёл и схватился за голову. Была только одна надежда, что такой милый малыш не побежит в ДМП, чтобы рассказать о слишком болтливом старике. Идея подвергнуть ребёнка «Обливейту», к чести старьёвщика, даже не пришла ему в голову.

Входная дверь звякнула и в магазинчик зашла закутанная в тёмную мантию женщина. Несмотря на вуаль на лице гостьи, старьёвщик её узнал и вежливо поклонился:

— Приветствую вас, леди Араминта. Вы же были у меня на прошлой неделе?

— Ах, дорого́й Маркус, — проворковала женщина мелодичным голосом, — мне очень нужны деньги. В этом году моя дочь Вега поступает в Хогвартс, а не все Блэки безумно богаты, как можно было подумать. Это моя сестрица Вальбурга хорошо устроилась. Правда, замуж ей пришлось выйти за троюродного кузена, на четыре года её младше, — хмыкнула женщина. — Но, что не сделаешь ради богатства правящей семьи, а?

— Ох, ох, — покачал головой старьёвщик. — А что вы там принесли мне, дорогая Араминта? Надеюсь, ничего черномагического, что так любит ваша многоуважаемая семья?

— Нет, старый ворчун, — со смешком, покачала головой женщина.

Затем понизила голос до шёпота и наклонилась к старьёвщику:

— Всего лишь книги по запрещённым теперь дисциплинам: артефакторика, ментальная магия, боёвка, продвинутые руны.

У замершего за стеллажами Бьёрна чуть не вырвался крик: «Хочу, хочу, хочу!» — но он вовремя себя сдержал, едва не прикусив язык.

— Они здесь, — говорила женщина, выкладывая книги стопками на прилавок. — Есть ещё артефакты, Маркус, но думаю, лучше будет отнести их гоблинам. В твоей лавке вряд ли найдётся покупатель, готовый дать за них хорошую цену.

— Не буду спорить, леди Араминта, — вздохнул пожилой волшебник. — Основной мой товар — сломанные палочки и подержанные книги.

— Но, но. Хватит прибедняться, старик, — рассмеялась женщина. — А то я не знаю, что ты совсем не на последний кнат живёшь. Дети давно выросли и живут самостоятельно. А тебе для безбедной старости, много ли надо?

— Совсем вы старого Маркуса засмущали, леди Блэк, — хмыкнул старьёвщик. — Золото в любом возрасте не помешает. В этом я совершенно солидарен с гоблинами.

Так, под ничего не значащий разговор, старьёвщик проводил женщину до выхода, где повесил табличку другой стороной, замкнул дверь и опустил жалюзи. После чего снова стал за стойку и начал внимательно проверять книги, опасаясь наложенных проклятий.

— Эх, все галеоны выгребла, — пробубнил, задумавшись, старьёвщик. А затем услышал шум за стеллажами, и когда поднял глаза, то увидел улыбающегося мальчика, о котором успел забыть.

— Мерлинова борода! Так ты всё время был здесь и всё слышал? — вскрикнул старый волшебник.

— Я всё слышал, уважаемый Маркус, — подтвердил Бьёрн. — И у меня есть для вас много золота за эти старые книжки, — он посмотрел на стопки книг, принесённые леди Блэк.

Старьёвщик очень хотел спровадить мальчишку куда подальше, но замер, глядя на его доверчивую мордашку и сверкающие надеждой глаза. Поборовшись с собой, он произнёс совсем другое:

— Если у тебя есть золото, что я потратил на эти книги, плюс ещё сверху сотня галеонов, то я, так и быть, уступлю их тебе.

«Почему ты спокойно продаёшь запрещёнку одиннадцатилетнему пацану, старый ты нюхлер?» — ругал себя старьёвщик последними словами, глядя, как Бьёрн ловко засовывает всё в свою сумочку.

— А можно, я ещё и эти книжки возьму? — посмотрел на продавца щенячьими глазками мальчик. — Школьные, за все семь курсов. Там на полях написано, что по ним училась сама Минерва Макгонагалл. А она очень сильная волшебница, приходила ко мне с письмом из Хогвартса, — начал обстоятельно рассказывать Бьёрн. Но потом он заметил, что глаза старьёвщика уже сошлись к переносице и тот явно блуждает в своём мире. Бьёрн ещё быстрее начал засовывать книги в сумку, не забыв, впрочем, захватить и учебники.

— Э-э, дедушка Маркус. Я, пожалуй, пойду. Вот ваше золото за книжки, — Бьёрн ткнул пальцем в горку галеонов, которые успел выложить из кошеля.

Глядя на золото, глаза старьёвщика совсем немного приобрели осмысленное выражение, и он заторможенно взмахнул палочкой, открывая дверь и возвращая табличку назад.

— Всего хорошего! — крикнул от самого входа Бьёрн, но волшебник только вяло махнул рукой.

«Вот же, — почесал затылок Магнуссон. — Ну, надеюсь, этот весёлый старик придёт в себя. Не сильно же я его приложил?».

Вернувшись в «Дырявый Котёл», Бьёрн быстро поел и помчался наверх разбираться с новыми знаниями. Закрыв за собой дверь номера, он собрался достать из сундука книги, но внутри начала нарастать тянущая боль. Она резко сжалась в горящую точку в районе солнечного сплетения, ударила в голову, и мальчик потерял сознание.

Бьёрн пришёл в себя в ванной, куда его перенёс домовик, от текущей по голове тёплой воды.

— Типли не знал, как привести в себя хозяина, — причитал эльф. — У маленького Бьёрна кровь пошла из носа, всю рубашку запачкала. Плохой Типли, плохой. Не уследил за маленьким господином, — бился головой об раковину домовик, выкручивая свои длинные уши.

— Хватит, Типли. Я прощаю тебя, — слабым голосом пробормотал мальчик и начал подниматься из ванны, но охнул и снова сел. Домовик заполошно заметался рядом.

— Перенеси меня в кровать, — попросил Бьёрн. — Наверное, я перенапрягся со старьёвщиком. Надо поспать. Он уже не видел, как Типли щёлкнул пальцами и его тело взлетело из ванной, мгновенно обсохло и было тут же перенесено. Домовик укрыл спящего мальчика одеялом, горестно вздохнул и уселся в углу наблюдать за сном маленького хозяина.

На следующий день Бьёрн проснулся энергичным и свежим. Резко подскочил с кровати и не почувствовал никаких признаков вчерашнего недомогания. Спустившись в бар, он поприветствовал Тома и заказал плотный завтрак. Умяв его за несколько минут, Бьёрн выпил стакан свежего сока и поднялся к себе. Стоило внимательно разобрать все те книги, ради которых он довёл своё тело до магического истощения.

Книга по окклюменции была более сложной для понимания, чем даже учебник трансфигурации, но Бьёрн понял, что и с этой магией он уже немного знаком, из-за тех же снов. Откуда-то Магнуссон понимал то, что окклюменция не терпит спешки, а требует медленного и очень вдумчивого подхода. «Эх, — вздохнул про себя Бьёрн. — А я так надеялся, что всё будет легко, как в приюте. Захотел — открыл окно, захотел, закрыл. А получается, здесь надо много и очень упорно учиться».

***

С этого момента жизнь Бьёрна приобрела упорядоченный характер. Он ел, читал, гулял по Косой аллее. Один раз даже попытался проникнуть в Лютный переулок, но Типли вцепился ему в ногу и так вопил, что мальчик решил не расстраивать лопоухого эльфа.

Время незаметно пробежало и осталось всего несколько дней до отправки в Хогвартс. Бьёрн купил себе большую полярную сову, и теперь важная птица обживала уютную клетку у него на окне. Впрочем, Магнуссон никогда её не закрывал, и сова летала, где хотела.

Сейчас Бьёрн сидел в кафе Фортескью и с интересом разглядывал толпу волшебников. С каждым днём их становилось всё больше. Среди взрослых всё чаще мелькали дети. Возможно, консервативные волшебники предпочитали собирать детей к школе в последние дни.

В кафе зашла женщина аристократичной внешности, с симпатичной девочкой одиннадцати лет. Все места были заняты, и она подошла к столику, за которым сидел Магнуссон.

— Здесь свободно, молодой человек? — немного высокомерно спросила женщина.

— Присаживайтесь, леди, — Бьёрн встал и приглашающе отодвинул ближайший стул. Черноволосая девочка с пронзительными синими глазами манерно надулась и элегантно, видимо, копируя взрослых, присела, позволив за собой поухаживать.

— Жди здесь Вега, — строго посмотрела на девочку мать, я сама куплю всё для зельеварения. — Проследите за ней, молодой человек, — улыбнулась она Магнуссону.

— Конечно, леди, — кивнул Бьёрн.

Когда женщина пропала в толпе, девочка, не зная, куда деть руки, спрятала их под стол. Её взгляд постоянно возвращался к полной креманке мороженого, стоя́щей возле Бьёрна. Незнающий, как начать разговор, мальчик заметил её взгляд и предложил:

— Позволь угостить тебя мороженым, Вега?

Она уже было хотела отказаться, но желудок внезапно квакнул, заставив девочку покраснеть. Она судорожно кивнула, но симпатичный мальчик, к её удивлению, не стал смеяться, как это сделали бы некоторые из её родственников.

Бьёрн щёлкнул пальцами и возле столика тут же появился домовик Фортескью, чтобы принять заказ.

— Тебе какого мороженого купить? — Бьёрн улыбнулся Веге. Она очень мило смущалась, мальчик никогда такого не видел в приюте. Там девочки скорей бы наорали или даже в драку могли кинуться.

— Шоколадного и клубничного, — снова покраснела девочка.

Бьёрн сделал заказ домовику, а от себя добавил апельсиновый сок и корзинку горячих круассанов.

— А как тебя зовут? — посмотрела на него Вега. А то моё имя ты знаешь, мороженым угощаешь, а как к тебе обращаться, не сказал. Может, ты иностранный принц инкогнито?

Магнуссон смешно выпучил глаза, пытаясь не рассмеяться.

— Я, Бьёрн Вильямс, — представился он. — Живу пока в «Дырявом Котле» у Тома, а вообще, я приютский.

— Магглорожденный? — изумлённо воскликнул девочка. — Я никогда не общалась с простецами!

Было заметно, что она пылает энтузиазмом услышать что-то интересное.

— Нет, — покачал головой Бьёрн. — Я не знаю. Я живу с трёх лет в обычном приюте, но у меня есть личный домовик.

— Личный домовик не может быть у магглорожденного, — наставительно сказала девочка. — Ты точно наследный принц.

— Ага, засмеялся Бьёрн. — Принц ричмондского приюта!

В этот момент снова появился домовик и поставил перед девочкой мороженое, а возле Магнуссона корзинку с круассанами и сок. Бьёрн тут же предложил новой знакомой угощаться.

Постепенно они разговорились. Бьёрну было очень интересно, как живут настоящие волшебники, а Веге хотелось узнать про мир простецов.

В этот момент из толпы посетителей вынырнули двое мальчишек, и один из них легонько тронул Вегу за плечо.

— Привет, кузина. Ты тоже предпочла наслаждаться мороженым и приятной компанией, а не носиться с матерью по лавкам? — весело спросил черноволосый мальчишка с длинными до плеч волосами и такими же, как у девочки, синими глазами. Второй — кареглазый, в очках и с растрёпанными каштановыми волосами, мальчик, только тяжело вздохнул.

— Сири, — невежливо обращаться к даме, не поприветствовав сначала её кавалера. При этом глаза его лукаво сверкнули.

— Кавалера? — одинаково возмущённо завопили Вега и её длинноволосый родственник.

Девочка сердито посмотрела на очкастого мальчика и поджала губы:

— Вечно твои идиотские шутки, Джеймс Поттер. Мы с Бьёрном просто разговариваем, ждём мою маму, которая пошла за набором первокурсника к старику Малпепперу и, видимо, где-то задержалась.

— Сириус Блэк, — протянул мальчик руку Магнуссону. — Будем знакомы, кавалер.

— Да вы присаживайтесь, ребята. — Широко ухмыльнулся Бьёрн. — Судя по вашему дыханию, вы от родственников удирали?

Оба мальчишки переглянулись и захихикали. Оказалось, что им действительно надоело ходить по магазинам в сопровождении родственников и старших сестёр. Они выждали момент и потерялись в топе волшебников.

— А вам не влетит? — посмотрела на них Вега. — Леди Вальбурга не выглядит доброй и понимающей. Да и тётя Дорея от неё не отстанет, — посмотрела она на скривившегося Джеймса.

— Ничего, — оптимистично взмахнул рукой Сириус. — Что-нибудь придумаем. Скажем, что потерялись и решили их тут подождать. Всё равно, рано или поздно, они заглянут к Фортескью. Традиция! — сделал он высокомерное выражение лица, что с его живой мимикой выглядело очень потешно.

Первым не выдержал Джеймс, а за ним рассмеялись Вега и Бьёрн. Они снова заказали мороженое и уже вчетвером продолжили общаться. Причём Магнуссон, две недели проживший в «Дырявом Котле», авторитетно рассказывал, где находятся самые интересные магазинчики. За всё время, мальчишки так и не спросили его о статусе крови, хотя подсознательно Магнуссон и ожидал этих вопросов.

Уже вечером вернулась мать Веги в компании представительно одетых леди. Особенно выделялась строгая черноволосая дама с надменным выражением лица.

— А мы вас ждём, матушка, — немного нервно улыбнулся Сириус.

— Дома поговорим, — отрезала строгая леди. — Дорея, Араминта. Забирайте своих потеряшек, приглашаю вас всех на Гриммо. Друэлла, девочки, вы тоже идёте с нами. Отказов я не принимаю.

Тут её глаза, наконец, остановились на Бьёрне, мгновенно оценили стильную мантию от Твилфитт и Таттинг, после чего она сама себе кивнула и, глядя на Магнуссона, чопорно произнесла:

— Сириус, ты можешь пригласить вашего друга к нам, там заодно все и познакомимся.

— Пойдёшь к нам в гости? — прошептал Блэк, глядя на Бьёрна. Магнуссон неопределённо пожал плечами. Побывать в доме настоящих волшебников было интересно, но он не хотел навязываться.

— Соглашайтесь, молодой человек, — улыбнулась леди Араминта. — А то я вас так и не отблагодарила за, то что посмотрели за Вегой.

— Мама! Я уже не маленькая, — вспыхнула девочка.

— Конечно, моя дорогая, — преувеличенно серьёзно ответила женщина, но потом вновь заулыбалась. — Ух ты, моя звёздочка. Так бы и затискала.

Наконец, они всей компанией вышли из кафе и подошли к станции общественных каминов. Бьёрн часто видел, как этим способом путешествуют волшебники, но сам ещё ни разу не пробовал. Подойдя к станции, они все по очереди начали становиться в камин, набирать горстку летучего пороха, тихо называть адрес и исчезать в изумрудном пламени. Сириус наклонился к Бьёрну и тихо сказал:

— Наш особняк находится по адресу, Гриммо, 12.

Магнуссон кивнул и тоже встал в камин, следом за исчезнувшим Джеймсом. Набрал горсть летучего пороха, кинул его под ноги и чётко назвал адрес. Ощущения были похожи на аппарацию, но более беспорядочные. Иногда мальчику казалось, что он видит чьи-то камины, но Бьёрн продолжал лететь дальше. Наконец, это путешествие закончилось, и он вывалился в богато украшенной гостиной, в последний момент, успев восстановить равновесие. Отойдя в сторону, Бьёрн наложил на себя очищающие чары, поскольку немного испачкался во время полёта.

Скоро все гости и хозяева особняка собрались за столом, во главе которого, рядом со строгой женщиной, сидел не менее представительный мужчина.

— Друзья! — звучным, глубоким голосом проговорил маг. — Предлагаю выпить за это знаменательное событие. Сразу трое наших детей поступают в Хогвартс. Сириус, Джеймс, Вега. Не посрамите нас, своих родителей, — закончил Орион, и все дружно подняли бокалы.

Молодёжь веселилась во дворе особняка. Взрослые остались в гостиной продолжать праздновать, а дети решили посидеть на веранде. Сначала играли в подрывного дурака, потом в плюй-камни. За вечер Бьёрн познакомился и с младшим братом Сириуса и с тремя взрослыми кузинами.

Беллатриса и Андромеда уже закончили Хогвартс, а Нарцисса перешла на пятый курс. Тем не менее все три девушки с удовольствием общались между собой и младшими.

— Идите на Слизерин, — рассказывала детям, Нарцисса. — Наш декан хорошо относится к старой аристократии. В случае чего на него всегда можно рассчитывать. Или на Гриффиндор идите, особенно если учиться не очень хочется. У них с этого года новый декан. Пока она во всём разберётся, пару тройку лет можно только и делать, что веселиться и шутить.

— А Когтевран или Пуффендуй? — смущённо спросила Вега.

— Когтевран для умников и… — тут она пощёлкала пальцем и повернулась к Андромеде. — Анди, как там твой Тэд говорил, называется их движение у магглов?

— Фрики, — улыбнулась старшая сестра. — Они хотят внести в серый мир магглов немного волшебства. Странные причёски, яркая одежда, эпатаж общества. Дерзкие и весёлые ребята.

— Прямо вылитый Тэд Тонкс, — ухмыльнулась Нарцисса. — Так вот, малышня. На Когтевране учатся или умники, или фрики. А на Пуффендуй идут будущие клерки и огородники!

— Тогда Гриффиндор однозначно, — ухмыльнулся Сириус. — Джей, ты как?

Джеймс поправил очки на носу и глубокомысленно сказал:

— Магии нас и дома учат, а школа нужна, чтобы налаживать отношения между родами. Я вообще хочу играть в квиддич профессионально после школы, а не учиться на зельевара или артефактора, как мечтают родители.

— Если готовишься в профессиональный квиддич, то это, без сомнений, Гриффиндор, — глубоким приятным голосом отозвалась Беллатриса. — Новая деканша, как я слышала, сама в школе играла в команде, а значит, к спортсменам будет особое отношение.

— Тогда в Гриффиндор! — выкрикнул Сириус.

— Нет, Сири, тебе не светит, — усмехнулась Андромеда. — Леди Вальбурга не позволит. Ты же наследник рода, будущий глава правящей семьи. Так что только Слизерин, братец. Факультет настоящих аристократов и хитрецов.

На лицо Сириуса набежала тень, и он опасливо покосился на дом. Потом что-то, решив, Блэк хитро прищурился и усмехнулся.

— Ну, это мы ещё посмотрим. Если шляпа распределит меня на алознаменный факультет, даже матушка ничего не сможет сделать.

Бьёрн посмотрел на Беллатрису и серьёзно спросил:

— А если хочешь стать самым сильным?

— Тогда только Слизерин, — усмехнулась девушка. — Самый могучий волшебник, которого я знаю, заканчивал изумрудный факультет.

— Дамблдор сильнее, чем лорд Волдеморт, — запальчиво возразил Поттер. — Он победил тёмного лорда Гриндевальда на дуэли!

— Пф-ф, — фыркнула весело Беллатриса. — Дамблдор уже старый. Да и за двадцать пять лет после дуэли, он только и делал, что кормил своего огненного попугая орешками. Нет, Джейми. Дамблдор, может и великий маг, но лорд сильнее. Он в отличие от директора, постоянно совершенствуется в магии. И самых близких своих сторонников учит, — мечтательно добавила она.

— Ой, Белла. Только не начинай опять эти истории про лорда. Он такой мила-ашка, — явно передразнила сестру Нарцисса. — Люциус мне тоже все уши прожужжал про него. А я считаю, цель волшебницы — это семья. В политику пусть мужчины сами играются. У женщин более важные дела есть.

В этот момент, карты в её руках взорвались, взлохматив роскошные белокурые волосы, и сёстры мгновенно захохотали.

— Ох, Нарси, — всхлипывала Андромеда. — Увидел бы тебя наследник Малфой, сразу же бросил ухаживать.

Нарцисса недовольно поджала губы, достала палочку и начала магией приводить волосы в порядок.

— А давайте полетаем на мётлах? — вскочил Сириус. — Я знаю, где в доме мётлы спрятаны!

— Значит, перепрячем, — положил ему на плечо руку, незаметно подошедший Орион. — Скажи спасибо, сынок, что тебя не слышала Вальбурга. Джейми, — обратился он к Поттеру. — Карлус и Дорея уже собрались. Ждут только тебя.

Джеймс тут же вскочил и начал церемонно со всеми прощаться. Это послужило сигналом и остальные гости особняка правящей семьи Блэк, тоже пошли собираться и прощаться с хозяевами.

На прощанье Магнуссон поблагодарил лорда и леди Блэк за прекрасный приём и своей искренностью заставил аристократов улыбнуться. Врождённое изящество мальчика и какая-то неуловимая аура, неосознанно поднимали настроение.

Когда последний гость исчез в камине, а хозяева остались одни, Вальбурга откинулась в кресле, А Орион начал разминать её усталые ступни.

— Я так и не узнала, кто этот красивый мальчик, — проворковала она, нежась под сильными пальцами мужа. Друг Сириуса, но из какой семьи? Не помню среди наших знакомых никого похожего.

— Я думал, он друг наследника Поттеров, — не отвлекаясь от массажа, ответил Орион. — Благородное воспитание видно сразу, моя дорогая. Насчёт чистокровности друзей нашего сына можешь не волноваться.

— Да как не волноваться, — вздохнула Вальбурга. — В Хогвартсе учатся полукровки и даже магглорожденные. Надеюсь, у Сириуса хватит мозгов, чтобы держаться подальше от всякого отребья.

— Конечно, хватит, дорогая. И Сириус и Регулус получили настоящее аристократическое воспитание. Не переживай, Вэлл, у нас выросли замечательные дети.

Глава 5 Немного о прошлом.

Уэльс, 1959 год.

Лето — чудесная пора. Время, когда в воздухе витают нежные ароматы цветов, а ласковое море так и просит погрузиться в прохладную глубину. В Кардиффе, раскинувшемся на южном побережье Уэльса, в маленькой квартирке, происходило нечто прекрасное.

— Ещё, милый, ещё, — стонала в объятьях высокого, крепкого мужчины, очаровательная Хоуп Хауэлл. — Не останавливайся, прошу... Да! Да!

Наконец, они обессиленно оторвались друг от друга, и через минуту, девушка уже спала, в отличие от своего любовника. Голубые глаза мужчины моргнули и в следующий миг сменились на звериные.

Фенрир Сивый грустно посмотрел на девушку и начал осторожно выпутываться из её объятий, стараясь не разбудить.

— Прощай любимая. Если в стае узна́ют, что я встречаюсь с магглой, даже такой красивой, как ты, мне несдобровать, — прошептал молодой оборотень.

Он бесшумно оделся и достал палочку:

— «Обливейт». Забудь меня, Хоуп и всегда опасайся оборотней.

Осторожно закрыв за собой дверь квартирки, Фенрир мгновенно исчез в темноте.

Через неделю задумчивая девушка гуляла по парку в одиночестве. Её сердце не оставляло странное чувство, что она забыла. Забыла что-то для неё очень важное.

Люди, идущие мимо мисс Хауэлл, иногда бросали взгляды на яркую красавицу, но она ничего не замечала. Хоуп перебирала воспоминания. Снова и снова. Мучительно. Мерзкое чувство, когда, кажется, будто вот-вот вспомнишь, но нет...

Внезапно ей показалось, что из-за дерева на неё скалится огромный облезлый медведь. Хоуп испуганно отшатнулась. Идущий навстречу молодой человек заметил её страх и резко посмотрел в ту сторону, а затем выхватил из кармана какую-то палочку и выкрикнул:

— «Ридикулус!» — после чего подбежал к девушке. — Вы сильно испугались, мисс? Это всего лишь боггарт.

— Боггарт? — удивлённо спросила Хоуп, заметив лежащий на траве гриб.

— Это дух такой, который любит пугать волшебников, — ответил парень, а потом его лицо почему-то побледнело.

— Вы сейчас надо мной издеваетесь? — нахмурила брови Хоуп. — Там был дикий медведь, правда, он испугался вашего крика и убежал. Ну, когда вы закричали, что готовы в случае нападения, пошить из его шкуры дамскую сумочку.

Она озорно улыбнулась смущённому парню.

— Первый раз вижу столь храброго молодого человека, который отгоняет медведя криком: «Ридикюль!» — Это достойно минимум, кофе.

Парень ещё сильнее смутился, но набравшись смелости, предложил:

— Только я вас угощаю, — чем вызвал одобрительный смех девушки.

— Хорошо, я согласна, — кивнула она. — Ведите же меня, сэр рыцарь.

Они посидели в кафе, разговаривая обо всём, потом молодой человек, представившийся Лайалом Люпином, проводил её домой и договорился на завтра встретиться там же в парке. Они начали встречаться, и через месяц парень предложил ей выйти замуж. Мисс Хауэлл молодой человек тоже сразу понравился, и она согласилась. А в марте следующего года появился на свет малыш, которого счастливые молодые родители назвали Римусом.

К тому времени, Хоуп уже знала, что её муж — волшебник, но отнеслась к этому спокойно. Люпин служил в Министерстве магии, она также работала в страховой компании. Через четыре года Лайала перевели в отдел Регулирования магических популяций, и молодые смогла переехать в уютный коттедж.

Благосостояние семьи росло, а маленький Римус демонстрировал первые магические выбросы, что обрадовало Лайала и испугало Хоуп. А как не бояться, когда игрушечный заяц начинает сам собой удирать от смеющегося сына.

***

Лайал зашёл в дежурку, где сидела целая толпа маггловских бродяг.

— Ну и зачем вы притащили сюда этих магглов? — застонал молодой следователь.

— Надо проверить, — пожал плечами один из оперативников. — пропала семья простецов вместе с детьми. Вероятно, тёмные маги забрали для ритуалов, а может, и оборотни порезвились.

— Но сейчас же не полнолуние? — удивился Люпин.

— Это укушенные или рождённые от магглов, превращаются только под влиянием ночного светила, — наставительно произнёс начальник отдела. — А вот истинные оборотни, могут перекидываться, когда захотят. Тем и опасны. В общем, проверьте всех. Потом «Обливейт» и на улицы.

Лайал с другими оперативниками быстро осмотрели бродяг, но не нашли ничего подозрительного. Тем и опасны тёмные твари, что вне полнолуния, отличить их от обычных людей, почти невозможно.

Лишь один нищий маггл показался Лайалу подозрительным, потому что со скрытым удивлением, втягивал воздух рядом с Люпином, будто хотел что-то унюхать. Когда молодой сотрудник попытался рассказать это начальнику, тот только рассмеялся.

— Лайал, друг мой. От тебя часто пахнет духами твоей прекрасной жены. Бродяга, видимо, их аромат и почуял. Что это за духи, кстати? Моя Дженнет большая любительница маггловских духов.

Когда Люпин вышел из кабинета начальника, бродяг уже увели, и он выбросил это происшествие из головы.

Ночью пришла беда. Лайал и Хоуп проснулись от вскрика ребёнка. Люпин схватил палочку с прикроватной тумбочки и бросился в детскую. Возле постели Римуса стоял полуобернувшийся оборотень и засовывал в карман склянку с кровью. А на руке плачущего сына сама собой зарастала рана.

— «Остолбеней!» — выкрикнул Лайал, но оборотень играючи увернулся от луча заклинания, оскалился и выскочил в окно.

— Он укусил нашего сына! — завопила бледная Хоуп. Это же оборотень, Лайал! Что с Римусом?

Люпин опустошенно сел прямо на пол возле детской кровати и завыл...

Опасаясь придавать укус оборотня огласке, Лайал построил под домом крепкий подвал, где постелил лежанку, провёл воду и хорошо зачаровал двери. Перед полнолунием он отнёс туда маленького сына и стал наблюдать. Когда взошла луна, мальчик начал перевоплощаться и через несколько минут на каменном полу, лежал маленький волчонок. Увидев стоя́щего возле решётки отца, он, радостно виляя хвостом, побежал к нему, но неожиданно получил в грудь «Депульсо», отправившее его к стене. Завизжавший от боли и страха волчонок забился под кровать, а покрасневший от гнева Лайал начал орать, проклиная всех оборотней и свою судьбу.

Когда после полнолуния, голодный и измученный ребёнок пришёл в себя, родители холодно сообщили ему, что он неизлечимо болен, но они постараются это скрыть от всех, чтобы Римус мог поступить в Хогвартс и вырасти достойным волшебником.

Годы до поступления в школу пролетели быстро, но маленький Римус твёрдо знал, что быть оборотнем — это плохо. Он панически боялся луны, потому что в эти дни, обычно добрый хоть и строгий отец, словно сходил с ума.

Лайал запирал мальчика в подвал, а когда тот превращался в оборотня, то нещадно пытал «Круциатусом». Потом Люпин говорил сыну, что наказание поможет Римусу отвергнуть суть оборотня, и когда-нибудь, возможно, он сможет победить болезнь.

Поэтому каждое следующее полнолуние для Римуса становилось страшнее предыдущего. Мальчик страстно не хотел превращаться в оборотня, понимая, какая пытка его ждёт и старался как мог, сопротивляться внутреннему зверю.

Уже перед одиннадцатилетием сына, Лайал собрал все накопленные деньги, выгреб из Гринготтса последние родовые артефакты, оставшиеся от предков, и отправился в Хогвартс к Дамблдору. Он рассказал директору всё, попросил принять сына в школу, и продолжить эксперимент по вытравлению звериной сути из заражённого ликантропией ребёнка с помощью «Круциатуса».

— А вам не жалко сына, мистер Люпин? — задумчиво посмотрел на него Дамблдор поверх очков. — Он же так или с ума сойдёт, или вырастет неврастеником.

— Главное, чтобы он вырос человеком, а не остался бездушной тварью! — скрипнул зубами Лайал. — Вы же знаете, директор Дамблдор. По своей работе я достаточно насмотрелся, на то, что способны сотворить эти твари в полнолуние. О, как я мечтаю встретить оборотня, который убил моего сына и стереть его в порошок! Я в него «Остолбеней» кинул, глупец, — горько хмыкнул Люпин. — А надо было «Бомбарду» или даже «Аваду».

— Но ваш сын жив, Лайал, — мягко поправил его Дамблдор.

— Нет, директор, — гневно выплюнул Люпин. — Мой сын мёртв. Чудовище захватило его тело. Мы с женой боимся, что однажды забудем про полнолуние, а Римус превратится и растерзает нас! Поймите, директор! Это как жить с ядовитым акромантулом в доме. Ужас и страдание. Моя жена стала похожа на тень! Знать, что твой ребёнок — бездушный монстр... — мужчина растёр бледное лицо руками и сгорбился.

Дамблдор тяжело поднялся из-за стола.

— Хорошо, мистер Люпин. Я построю для Римуса хижину возле одного старого подземного хода и во время полнолуния буду запирать его там. Если вы того требуете, в его кровать будет встроено заклинание, аналогичное по действию «Круциатусу», но не запрещённое. Ему будет просто очень некомфортно, находится там, в шкуре оборотня. Я обещаю, что мальчик сможет доучиться, и постараюсь не допустить распространения све́дений о его природе.

— Спасибо, директор Дамблдор, — с чувством произнёс Лайал на прощанье и шагнул в камин, исчезнув в изумрудном пламени.

Альбус Дамблдор снова уселся в кресло и начал задумчиво поглаживать фамильяра.

— Будешь орешки, Фоукс? — спросил он огненную птицу. Феникс радостно заскакал на жёрдочке, и директор тут же насыпал ему в кормушку горсть орехов.

— А ведь это отличный эксперимент, как ты думаешь? — усмехнулся Дамблдор. — Даже если мальчишка не сможет побороть в себе оборотня, я легко могу воспитать из него сторонника, беззаветно преданного делу света. А судя по нездоровой активности Тома Риддла и нашей аристократии, солдатики мне скоро понадобятся.

***

Лондон 1971 год, последние дни мая.

Старые доки совершенно обоснованно считались в полиции криминальным районом. Бедняки, живущие здесь, контрабандная выпивка, наркотики. Тут случалось всякое. Поэтому бобби часто приезжали на вызовы в этот район.

Грязные домишки, в которых ютились местные семьи бедняков. Заброшенные пустыри, школа из старого красного кирпича, где пытались научить детей грамоте и счёту.

В последний школьный день за вонючим засранным туалетом веселилась компания хулиганов. В центре круга бегал от одного до другого старшеклассника, одиннадцатилетний толстый мальчишка и чуть не плача, умолял отдать ему сумку с учебниками. Взрослые подростки радостно гогоча, гоняли его по кругу и иногда отвешивали мальчику пинки.

— Ну что, малыш Питер? Надеюсь, ты понял, что денежки, которые даёт твоя мамаша на обед своему поросёнку, надо было приносить нам? — глумливо ощерился рыжий подросток с кривыми зубами.

Толстый мальчик уже не пытался забрать сумку, а мокрый от пота, тяжело дышал, блуждая затравленным взглядом по своим обидчикам.

— А давайте его девочкой сделаем? — предложил здоровый ирландец, только из-за папы, бандитского авторитета, до сих пор не отчисленный из школы.

— Фу, это ты сам, Дуэйн, если хочешь. А мы посмотрим, — брезгливо скривился рыжий.

— Иди сюда, мой хороший, — схватил Питера за загривок ирландец, а второй рукой принялся торопливо расстёгивать штаны. — Я даже готов заплатить тебе пару пенни, сладкий, если ты хорошо постараешься.

В этот момент от сжавшегося в комочек толстого мальчика разошлась чёрная волна, невидимая обычным людям, и все попавшие под её воздействие подростки повалились на землю. Питер, стоя́щий с зажмуренными глазами, не видел, как в немом крике раскрывались рты его обидчиков, валяющихся под ногами. Как остекленели их глаза. А потом из носа, рта и ушей ирландца, а за ним и у всех остальных, полезли трупные черви. Запахло кровью и содержимым кишечника. А когда Питер открыл глаза, то увидел разлагающиеся трупы, и его тут же стошнило.

В стороне раздались странные хлопки, и на поляну вышли двое неизвестных, в чёрных мантиях, как у монахов, которых как-то видел Питер. Идущий первым человек, весело улыбнулся своему беловолосому спутнику.

— Смотри, Абраксас. Вот что бывает, когда тёмный маг проходит инициацию. Мертвецы, кишки, кровища! Или как в случае с некромантией — трупные черви.

Он, стараясь не наступить на быстро разлагающиеся тела подростков, подошёл и присел напротив Питера.

— Сильно испугался, малыш? — участливо спросил мужчина, сверкнув немного красными глазами.

— Да, сэр, — ответил шокированный Питер тихо. — Я очень испугался. Его острая мордочка сморщилась, но мальчик заставил себя не расплакаться.

— Что теперь со мной будет? — Питер посмотрел в глаза мужчине. — Меня заберут в участок? Я же их всех убил, получается.

— Как тебя зовут, малыш? — спросил мужчина.

— Питер Петтигрю, — сдерживая слёзы, сморщил нос толстый мальчик. — Мы с мамкой вдвоём живём здесь недалеко. Папа пропал. Говорят, отец этого бугая постарался, — покосился он на череп, продолжающего разлагаться ирландца.

— Ну, с этим мы сейчас решим, — усмехнулся мужчина и приказал своему спутнику:

— Почисти здесь, Абраксас. Чтобы министерские ищейки не почувствовали и следа чёрной магии, а я провожу малыша Питера до дома. Беловолосый мужчина только кивнул, протягивая мальчику почему-то чистую, будто новую, сумку с учебниками. Ошарашенный Питер быстро перекинул её через плечо и дал себя увести.

Он не видел, как беловолосый снова достал палочку, сделал ей какое-то сложное движение и превратил тела подростков в пепел. Потом следующим взмахом собрал его в плотный шар и отправил его прямо дыру школьного туалета.

— Пусть авроры тут пороются, если захотят, — надменно хохотнул Абраксас.

После чего специальным артефактом стал убирать магические эманации.

В этот момент, высокий мужчина и Петтигрю подошли к одному из домиков.

— Я живу здесь, — тихо сказал Питер. — Если хотите, заходите к нам в гости. Только у нас даже чая нет.

— Спасибо. Пожалуй, в следующий раз, — усмехнулся мужчина.

Он облокотился на стену дома и внимательно посмотрел на мальчика.

— Скоро твоя жизнь поменяется, Питер. К вам придёт кто-то из магов и предложит тебе поехать учиться в волшебную школу. Соглашайся, ведь ты уже понял, что не такой, как все. Осваивай заклинания, не высовывайся вперёд, но и не тормози. Я прикажу открыть на твоё имя, небольшой счёт в магическом банке. Ты даже сможешь помогать матери. Ну, и себе что-то покупать, чтобы не выглядеть нищим голодранцем. Это позволит тебе хорошо устроиться в Хогвартсе.

— Зачем вы мне помогаете? — выпалил Петтигрю. — Я ведь даже не знаю, как вас зовут!

— Это сейчас неважно, — отмахнулся мужчина. — Я заметил в тебе редкий талант к определённым разделам магии. В потенциале ты способен на многое. Когда закончишь Хогвартс, я пришлю кого-нибудь за тобой, и мы снова поговорим.

Одетый в чёрную мантию мужчина оторвался от стены, погладил Питера по голове и исчез. Мальчик заозирался по сторонам, но своего недавнего знакомого нигде не заметил. Зато увидел мать, стоя́щую на пороге в старой вязаной кофте.

— Пит! Ты, что домой не заходишь? — взволнованно спросила седая, осунувшаяся женщина. — Пришёл полчаса назад и стоишь на пороге. Молчишь и в стенку смотришь. Я уже подумала, случилось что.

Питер ошарашенно замотал головой и зашёл в дом вслед за матерью.

Через несколько дней, как и предсказывал таинственный незнакомец, к ним в гости постучалась молодая строгая женщина в красивом брючном костюме и кокетливой шляпке. Она представилась Минервой Макгонагалл и рассказала семье Петтигрю о магии и волшебной школе. Объяснила, что за всё платит совет попечителей и в этот же день, отвела Питера на Косую аллею, где они быстро и по списку, купили всё, что требовалось к школе. И сегодня мать, заняв денег у старого друга отца, отвезла Питера на вокзал Кингс-Кросс.

Маленький толстый мальчик с трудом толкал перед собой тележку с огромным сундуком, на котором стояла клетка с самой обычной совой. Он крепко прижался к матери, стёр с глаз непрошено выскочившие слёзы и подошёл к обычной колонне. Собравшись с духом, Петтигрю зажмурился и... пробежал её насквозь.

Что-то мигнуло, и обалдевший Питер оказался совсем на другой платформе, заполненной людьми в странных одеждах. На путях стоял большой красный паровоз, из трубы которого вырывался белёсый дымок. Он иногда посвистывал, как бы намекая на скорое отправление состава.

Вспомнив указания миссис Макгонагалл, Питер двинулся вперёд сквозь толпу, стараясь никого не задеть. Он немного приободрился, заметив таких же детей с тележками, которые точно так же двигались к поезду по перрону. Только сейчас, Петтигрю поверил, что это не сон, и он действительно попал в волшебный мир. «Возможно, здесь я, наконец, найду хороших друзей?» — улыбнулся Питер сквозь опять навернувшиеся слёзы. Быстро стерев их из глаз, он смело встал в очередь на посадку в вагон.

***

Город Коукворт, 1971 год, август.

Симпатичная рыжеволосая девочка с зелёными колдовскими глазами, проснулась от криков старшей сестры.

— Лилька, просыпайся. Вставай скорее, соня! — орала из кухни на первом этаже Петунья.

Семья Эванс поселилась в маленьком городишке Коукворт, большинство жителей которого работали на фабрике. Отец трудился там старшим инженером, а мать — бухгалтером. Совместные доходы позволяли семье Эванс откладывать на будущее детей и даже иметь вполне приличную машину.

— Ты скоро спустишься? — вновь завопила Петунья. Яичница с беконом и салат давно готовы!

— Уже иду, Пет! — прокричала в ответ Лили и нехотя выползла из постели. Через полчаса она уже вовсю уплетала приготовленный сестрой завтрак.

— Очень вкусно, — пробубнила она с набитым ртом, пережёвывая последний кусочек.

Петунья самодовольно усмехнулась, а потом погрустнела. Несколько лет назад они узнали, что Лили Эванс — волшебница. Сначала это вызвало удивление, но не сильное. Ну, подумаешь, очередная последовательница Гарри Гудини подрастает.

Но когда сестра взмахом руки оживила почти погибшие розы, вот тогда Петунья ей впервые начала завидовать. Она боролась с собой, но с каждым годом в ней крепла обида на подобную несправедливость. Почему Лили — волшебница, а она нет?

Сестре достаточно было положить руки на голову отцу и пожелать, чтобы она перестала болеть, как мистер Эванс тут же вставал из кресла совершенно здоровым. А когда миссис Эванс порезала руку, Лили так горько заплакала, глядя на текущую из ранки кровь, что та моментально зажила.

В общем, родители постепенно начали уделять младшей сестре больше внимания. А когда к ним пришла в гости профессор Макгонагалл из Хогвартса, так и вовсе, поставили Лили на первое место. Девочка тут же почувствовала своё особое положение и задрала нос. Прежде дружившие сёстры стали постепенно отдаляться друг от друга.

Раздражал Петунью и грязный черноволосый мальчишка из Паучьего тупика, что хвостиком бегал за Лили. Оказалось, что этот заморыш тоже волшебник и они с младшей сестрой стали часто проводить время вместе, разговаривая о своих колдовских делах. На Петунью же этот нищий оборванец смотрел, как король на прачку. А у самого, даже пенни не было, чтобы угостить мороженым предмет своего обожания. И Петунья была уверена, что из этого Северуса вырастет такой же алкаш, как и его папаша. Постоянно пьяного как свинья Тобиаса Снейпа, часто обсуждали соседские кумушки. Девочка прекрасно знала, что мужчина бьёт свою некрасивую жену. В их доме постоянные скандалы и совсем нет денег. Жаль, что родители не запретили им общаться, несмотря на то, что Петунья несколько раз говорила им об этом Снейпе.

— Лили, — пододвинула она сестре стакан чая после того, как та поела. — Зачем ты общаешься с Северусом? Он же, он... — чуть не задохнулась она от брезгливости. — Уродливый, грязный оборванец! Смотрит всегда так, будто сейчас кинется.

Лили отпила первый глоток чая и лукаво улыбнулась сестре.

— Ты хоть и старше меня, Пет, но иногда бываешь слишком наивной. Этот Снейп помогает мне понять, что такое магический мир. Я не хочу чувствовать себя дурой, когда окажусь в этом их Хогвартсе.

— А я думала Снейп тебе нравится… — изумилась Петунья.

— Ой, ну кому может понравиться такой оборванец? — раздражённо хмыкнула Лили. — Я всего лишь использую его, чтобы побольше разузнать о магии.

— Ну, ты и стервочка! — восхищённо выдохнула сестра. — Уже сейчас планируешь, как лучше устроиться в жизни?

— Конечно, Пет, — весело ухмыльнулась Лили. — У магов свои порядки. Таким, как мы, очень сложно хорошо устроиться там. Я думаю, что единственный способ для магглорожденной девушки — это удачно выйти замуж за богатого волшебника.

— А я ещё написала письмо этому Дамблдору, чтобы меня тоже взяли в Хогвартс, — выдохнула Петунья. — А там мы, получается, как негры у нас в Англии?

— Угу, — согласно кивнула Лили и с подозрением посмотрела на сестру. — А что тебе ответил директор?

— Отказал, — скривилась Петунья. — Написал, что в нашей семье только одна волшебница.

— А то, — облегчённо задрала нос Лили. — Но не переживай, сестра, она покровительственно посмотрела на старшую. — Научусь колдовать, быстро найдём тебе хорошенького миллионера.

— Тьфу на тебя, — замахнулась тряпкой Петунья, но Лили уже с хохотом убежала наверх.

В назначенный день Эвансы сели в машину и отправились на вокзал. Петунья, Лили и Северус разместились на заднем ряду, разглядывая через окна машины улицы Лондона.

Снейп, как обычно, сидел нахохлившимся воронёнком, но Петунье было не до него. Она думала, что будет учиться в колледже и непременно в Лондоне. И ни за что не останется жить в Коукворте.

— Ну что, Сев. Ты первый? — улыбнулась Лили, когда они подошли к колонне перехода на магическую платформу. Снейп посмотрел на неё щенячьими глазами и мужественно бросился навстречу стене. Не встретив никакого препятствия, он исчез в колонне, и Лили осторожно последовала за ним, внутренне опасаясь столкнуться со стеной. Тем не менее удара не произошло, и она оказалась на нужной платформе. Северус терпеливо её ждал.

— Ну, что. Пойдём искать себе место, Сев, — скомандовала девочка и первой направилась к поезду. Мальчик тут же пристроился поближе со своей тележкой. В старой поношенной одёжке он выглядел неопрятно, особенно рядом с одетой во всё новенькое, девочкой, но старался не обращать на это внимания. Главное, они вместе едут в Хогвартс!

***

Лондон, 1971 год, первое сентября, раннее утро.

Бьёрн спустился по лестнице и положил ключ от номера на стойку бара.

— Спасибо за гостеприимство, Том, но мне пора отправляться в Хогвартс.

Бармен с улыбкой смахнул ключи в ящик стола и поставил перед мальчиком стакан апельсинового сока.

— За счёт заведения, малыш. Захочешь, найду тебе номер и на каникулах, — подмигнул Магнуссону хозяин «Дырявого Котла». Бьёрн улыбнулся в ответ и шагнул в камин.

— Платформа девять и три четверти, вокзал Кингс-Кросс, — чётко произнёс мальчик, и его со всех сторон охватило изумрудное пламя.

Выйдя из камина на той стороне, он оказался на специальной портальной площадке, после которой начиналась платформа.

— О, Бьёрн, ты уже здесь? — хлопнул его по плечу Джеймс Поттер, который тоже появился из камина следом за родителями.

— Мистер Поттер, миссис Поттер, Джеймс, — поклонился аристократам Бьёрн. — Рад вас снова видеть.

— Ну, зачем так официально, — улыбнулся Карлус. — поспешите на поезд, дети. Чтобы потом не пришлось бежать за последним вагоном.

В этот момент из камина вышли Блэки и все снова начали здороваться.

— Побежали скорей, — подпрыгивал от нетерпенья Сириус. — Надо занять лучшие места!

— Они одинаковы, Сири, — закатила глаза Нарцисса. — Идём, Вега, взяла она младшую кузину за руку, — я смотрю вон, возле того вагона Люциус помогает первачкам заносить сундуки. Там я уверена, мы сядем без очереди.

Она гордо тряхнула головой и зашагала в указанном направлении, а все остальные тут же последовали за ней.

— Типли, отнеси наши чемоданы в свободное купе в этом вагоне, — приказал негромко Бьёрн, — и не пускай туда никого до нашего прихода.

Чемоданы и сундуки с тележек тут же исчезли, а Магнуссон весело подмигнул удивлённым друзьям.

— Вещи будут ждать нас в самом лучшем купе, — Я же говорил, что у меня личный домовик есть.

Они налегке прошли мимо стоя́щих в очереди на погрузку детей, и старшая Блэк поздоровалась с высоким шестикурсником.

— Доброе утро, Нарцисса, — поприветствовал её красивый, длинноволосый блондин. — Смотрю, ты целую компанию первачков привела. А где ваши сундуки, ребята? — весело спросил он сгрудившихся детей.

— Всё ждёт нас в каком-то купе, — спокойно ответил Люциусу такой же светловолосый, как он сам, мальчик. Если бы не более грубые черты лица, Малфой мог бы подумать, что это какой-то его дальний родственник.

— Ну, поднимайтесь тогда, отошёл в сторону Малфой, давая возможность подняться в вагон.

— Леди Блэк, — он первой протянул руку Нарциссе. — При каждой нашей встрече, вы как будто становитесь ещё очаровательнее. Боюсь, моё сердце скоро не выдержит.

— Ой, ну хватит, Люциус, — довольно улыбнулась Нарцисса и птицей взлетела по ступенькам в вагон.

— Вперёд, вперёд, вперёд, — поторопил Малфой остальных, и дети тут же бросились штурмовать ступени поезда. Бьёрн помог Веге подняться и сразу зашагал в сторону купе, про которое по мысленной связи рассказал домовик. Оно оказалось первым по счёту, а рядом с ним стояла Нарцисса и удивлённо дёргала дверь.

— Это купе старост, но оно почему-то не открывается! — растерянно проговорила блондинка.

— Ой, — почесал затылок Бьёрн. — Типли, будь добр, перенести наши вещи в другое свободное купе, желательно рядом. В этом, оказывается, старосты едут.

В голове тут же возникла картинка соседнего купе, и Бьёрн повёл друзей к нему.

Наконец, все четверо детей разместились, и Вега, глядя на свой чемодан, довольно улыбнулась.

— Как здорово иметь личного эльфа. Жаль, что мама отказалась купить мне такого, а семейные домовики не могут перемещаться в Хогвартс.

— Личный домовик тянет магию с хозяина, а семейный с родового источника, — просветил её Сириус. — В нашем возрасте надо обладать очень больши́м резервом, чтобы прокормить домовика.

— Зато, так классно, — закатил глаза Джеймс. — Это же, какие радужные перспективы открываются перед нами в Хогвартсе!

— Не, — хмыкнул Сириус. — Директор бдит. Как только личного домовика поймают на исполнении какой-нибудь шалости, пиши пропало. Его немедленно изгонят из Хогвартса навсегда. Так что лучше не надо. Одно дело, когда он таскает пирожки хозяину, и совсем другое — когда по его просьбе, кому-нибудь навозную бомбу подложит.

Все весело засмеялась.

— Главное, мальчики, — улыбнулась Вега, — это то, что строгие родители остались дома. Жди нас Хогвартс!

— Ура! — рявкнули мальчишки хором, и все четверо рассмеялись.

Поезд набрал ход, и за окнами замелькали сельские пейзажи. Пару часов прошли в обсуждении факультетов.

— А давайте соберём всех первачков нашего вагона и познакомимся? — предложил Бьёрн.

— Они же сюда не влезут, — ухмыльнулся Сириус. — Даже если под лавки запихать.

— Никого запихивать не придётся, — встала Вега. — Я сейчас попрошу Нарциссу, и она наложит чары расширения.

— А я скажу домовику, чтобы он тут всё организовал, — обрадовался Бьёрн.

— Тогда мы пойдём приглашать народ, — сверкнул очками Джеймс. — И пусть кто-нибудь попробует отказаться!

Глава 6 Ура! Мы в Хогвартсе

В вагоне для первокурсников постепенно заполнялись все купе. Лили с Северусом шли по коридору, заглядывая поочерёдно в каждую дверь, пока не увидели двух мальчиков, сидящих у окна.

— Здравствуйте. Здесь свободно? — Лили весело улыбнулась и тряхнула рыжими кудрями.

— Да, заходите, — сказал толстый мальчик с немного острыми чертами лица. — Меня зовут Питер Петтигрю, а этого парня Римус Люпин.

Сидевший напротив худой светловолосый мальчик вежливо кивнул.

— Северус Снейп, — буркнул её товарищ. — А это мисс Лили Эванс.

Он с усилием подхватил её чемодан и задвинул на верхнюю полку, а свой положил рядом. Они расселись, и Лили обвела взглядом ребят.

— А вы откуда? Мы с Северусом из Коукворта сюда добирались.

— Я из Уэльса, — отозвался Люпин.

— А я из Лондона, — тихо сказал Петтигрю.

Беседа не клеилась, но Лили всегда добивалась чего хотела. Постепенно ей удалось разговорить своих попутчиков. Так, она выяснила, что Римус полукровка, как и Северус, а толстый мальчик по имени Питер, был магглорожденным, как и она. «Так себе, компания подобралась», — с лёгким неудовольствием подумала про себя Лили, впрочем, не теряя оптимизма.

Она начала выяснять, кто из ребят разбирается в магии, но ей показалось, что больше всех знает она. По крайней мере, потому, что прочитала уже все учебники за первый курс. Питер ничего не слышал о волшебниках, он понял, что обладает магией, незадолго до отправления в Хогвартс и учебников не читал. Римус тоже почему-то не стал ничего рассказывать, хотя было заметно, что он из волшебников. Его папа даже работал в Министерстве магии. Ну а Северус и так, давно рассказал ей всё, что знал. Помучившись с ними ещё немного, Лили наконец, достала книжку по истории магии и принялась её изучать. Ребята мрачно смотрели в окно, не пытаясь продолжать общение.

Внезапно дверь отворилась, и на пороге показались два богато одетых мальчика, один в очках, другой темноволосый.

— Что грустим? — весело спросил подросток, с тонкими, аристократическими чертами лица. — Давайте знакомиться. Я, Сириус Блэк, а это мой друг — Джеймс Поттер.

Все в ответ пробурчали свои имена и только Лили, поздоровалась без скрытого негатива.

— Айда с нами! — предложил Сириус. — Мы попросили старшекурсников нам купе расширить, там сейчас все будущие первокурсники собрались. Знакомимся, общаемся, сладости магические пробуем.

— А мы вдвоём всех по вагону собираем, — тряхнул волосами очкастый мальчик. Её соседи отрицательно покачали головами, а Лили решительно встала.

— Девочки там есть? Или вы только мальчиков зовёте?

— Конечно, есть, — обрадовался Блэк. — Моя кузина Вега, Марлин Маккинон, ещё девочки. Да их как бы не больше, чем нас, — Сириус весело усмехнулся.

— Тогда я с вами! — Лили засунула книжку в сумку. — А вы! Можете и дальше кукситься втроём, — ожгла она взглядом, порывавшегося скочить Снейпа.

— Второе купе с начала вагона, — объяснил ей, куда идти Джеймс Поттер. — А мы пойдём ещё пару мест проверим.

Лили направилась в указанном направлении, а ребята постучались в следующее купе. Когда Эванс нерешительно открыла дверь, то неожиданно для себя оказалась в большом помещении, где уже сидело человек двадцать детей как мальчиков, так и девочек. На столах стояли чайники, печенье и сладости. То тут, то там, мелькало какое-то лопоухое существо, добавляя что-то вкусное.

— Присаживайся к нам, — махнула ей рукой одна из девочек с короткой стрижкой. — Я Марлин Маккинон, — представилась она и, услышав ответ Лили, познакомила её с остальными девочками.

Как оказалось, Марлин многих знала. Пока Эванс наливала себе чай и накладывала сладости на тарелку, разговорчивая девочка, успела рассказать, как кого зовут, чем известен тот или иной род, и многое другое. В этот момент вернулись те два парня, которых Лили уже знала, а с ними ещё восемь человек, в том числе и её соседи. Снейп нашёл взглядом Эванс и тут же подошёл.

— Это Северус Снейп, — представила его Лили. — Мы с ним из одного городка.

Остальные поздоровались и мальчик сел рядом с ней.

— Ребята! — поднялся из-за стола, высокий, светловолосый мальчик. — Шляпа распределит всех нас по разным факультетам, но это не должно помешать нам общаться друг с другом. Я Бьёрн Вильямс. Если кому-то понадобится моя помощь, подходите, не стесняйтесь, на какой бы факультет я ни попал!

Его слова встретили аплодисментами и одобрительными выкриками.

— За дружбу! — закричал Сириус, поднимая стакан с чаем.

— Ура! — поддержали его все.

Лили, за эти несколько часов, перезнакомилась со всеми и услышала о магии от девочек больше, чем от Северуса за пару лет. Всё-таки первый её знакомый из магического мира, оказался редкостной букой. Это было особенно заметно, когда большинство сидящих вокруг детей радостно шутили и смеялись. Даже тихие Питер и Римус немного оттаяли и уже не выглядели забившимися в угол зверьками. Ближе к вечеру, в купе заглянула красивая белокурая девушка со значком старосты.

— Так, ребятки. Разбегаемся по своим местам. Через час поезд прибывает в Хогсмид. Вам надо переодеться в школьные мантии, а мне с Люциусом, — кивнула она на стоя́щего в коридоре юношу с таким же значком, — надо всё привести в порядок.

Все грустно загомонили, но начали выбираться из-за столов и расходиться. Через пару минут вышли все, только Магнуссон и компания, остались стоять возле купе в коридоре.

— Бьёрн, — попросил Люциус мальчика. — Скажи своему домовику, пусть он приведёт здесь всё в первоначальный вид, а мы с Нарциссой потом уберём чары расширения пространства.

Бьёрн кивнул, и просторная комната тут же начала преобразовываться. В конце концов, после работы домовика, осталась только стандартная обстановка возле далёких стен.

— Давай вместе? — предложил Люциус Нарциссе. Она кивнула, и они одновременно взмахнули палочками, произнося заклинание. Далёкое окно и стены начали всё быстрее возвращаться на место, пока купе не приобрело первоначальный вид.

— Ух, — выдохнул Малфой. — Такой интересной поездки ещё ни у одних первокурсников не было.

— Спасибо за идею и помощь, Люциус, — погладила его по руке девушка. — Я всегда знала, что ты по-настоящему сильный волшебник.

— Ты тоже, Нарцисса, — улыбнулся Малфой, и они вместе вернулись к себе, оставив стоя́щих в коридоре детей в одиночестве.

— Чур, я первая переодеваться, — заявила Вега и тут же захлопнула дверь в купе перед носом остальных.

— Девочки, — закатил глаза Сириус.

— А мне, парни, та рыжая понравилась, — неожиданно признался Поттер, — что сидела рядом с этой болтушкой, Маккинон. Сразу видно, что весёлая девчонка. Не то, что её унылый приятель. Он так зыркал на меня, что казалось дыру, просверлит. Неприятный тип. А одет, как французский клошар.

— Надеюсь, этот Снейп не попадёт с нами на один факультет, — усмехнулся Блэк. — А то я за такие взгляды и в нос могу двинуть.

В этот момент Вега вышла из купе и посмотрела на мальчишек.

— Переодевайтесь быстрей, я не намерена долго торчать тут одна в коридоре.

— Я побуду с тобой, — улыбнулся Бьёрн. — Мне только мантию накинуть, а для этого закрываться необязательно.

Через час поезд добрался до станции Хогсмида, и дети начали быстро выходи́ть на перрон. Сундуки оставались в поезде, старшекурсники объяснили, что их разнесут по гостиным домовики.

***

К лодкам новичков провожал не внушающий доверия лесничий. Огромного роста мужчина, с гулким рычащим басом и большими ручищами. Однако когда он поймал и поставил на место, чуть было не упавшую в темноте маленькую девочку, все поняли, что он незлой и есть их, не планирует. По крайней мере, сейчас.

— Зовите меня Рубеус Хагрид, — представилась эта громадина низким голосом. — Вот видите там, на берегу лодочки? На них мы, значитца, и доберёмся в Хогвартс.

— И в этих скорлупках мы будем плыть? — удивлённо спросила Лили у Северуса.

— Не волнуйся, — крикнула ей, стоя́щая возле второй лодки Марлин Маккинон. — Ещё ни один первокурсник не утонул за всё время. Даже если ученик упадёт в воду, русалки или гигантский кальмар их спасут.

— В озере ещё кто-то живёт, кроме рыбок? — побледнела Лили. — Огромный спрут? Русалки?

Северусу еле удалось убедить Эванс сесть в эту хрупкую на вид скорлупку. Но, наконец, все расселись. Даже лесник не побоялся занять одну. Потом он что-то прошептал, и лодки заскользили по зеркальной глади воды.

— Как красиво, — Лили во все глаза наблюдала за величественным замком.

Наконец, лодки пристали к берегу, и дети подошли к входу. Здесь Минерва Макгонагалл, одетая в строгую мантию, встречала будущих первокурсников.

— Здравствуйте, дети. Следуйте за мной, — пригласила она всех в замок. Толпа детей быстро втянулась в широко распахнутые створки дверей и двинулась за идущей женщиной. Дети зашли в маленький зал, где Макгонагалл приказала им подождать.

— Зачем эта таинственность? — раздражённо спросил Сириус у Джеймса, стараясь говорить тихо. — Все остальные давно уже в Большом зале, одних нас какими-то кругами водят. Вот чего нас в этом склепе держать?

— Наверное, директор речь толкает, пока мы тут маринуемся. Может, так шляпе легче распределять нас будет, — сверкнул очками Поттер. — Когда все на нервах.

Тут ожидание всё-таки закончилось и Макгонагалл пригласила детей в Большой зал.

***

Огромное помещение, увешанное флагами Хогвартса и всех четырёх факультетов. Учительский стол, а перед ним четыре длинных стола, заполненные студентами. Новичков подвели поближе, прямо к стоя́щему у всех на виду высокому табурету, на котором лежала старая волшебная шляпа.

— Я называю вас по списку, — начала объяснять Макгонагалл. — Вы подходите к стулу, надеваете артефакт на голову, она называет ваш факультет. Всем ясно?

Дети согласно загудели, а профессор достала свиток и громким голосом начала распределение.

— Летиция Аббот.

Девочка, немного похожая на бармена Тома из «Дырявого Котла», подошла и села на табурет. Через несколько секунд старая шляпа ожила и громко на весь зал произнесла:

— Пуффендуй!

Сидевшие под жёлто-чёрными флагами с изображением барсука дети, радостно зарукоплескали, приветствуя новое пополнение в своих рядах.

— Роберт Эйвери, — прочитала Минерва.

К табурету вышел невысокий светловолосый мальчик с надменным лицом и, не успел он надеть шляпу на голову, как та тут же отправила его на Слизерин. Под негромкие аплодисменты, Эйвери сразу же зашагал к своим новым однокурсникам.

— Вега Блэк, — вызвала следующего кандидата Макгонагалл.

Девочка вышла вперёд и тоже уселась на табурет. Отряхнула шляпу, чем вызвала улыбки присутствующих, и надела её на голову.

Распределяющая шляпа молчала дольше, но потом снова раскрыла рот и выкрикнула:

— Слизерин!

Стол под флагами зелёного и серебряного цвета с изображением змеи, спокойно поаплодировал носительнице известной фамилии. Впрочем, никто и не сомневался, что Блэки распределятся на Слизерин. Вот уже несколько поколений, только там они и учились.

— Сириус Блэк, — позвала Макгонагалл, и черноволосый мальчик быстро подошёл к табурету. Подмигнув своему лучшему другу, мальчик смело натянул древний артефакт на голову. На этот раз шляпа долго принимала решение. Наконец, она раскрыла рот и недовольно выдавила:

— Гриффиндор!

Зал ошарашенно замолчал, а затем со стороны ало-золотого факультета под флагом с изображением льва, раздались сначала робкие, а потом всё более радостные аплодисменты. Сириус заговорщицки подмигнул Поттеру и направился к своим.

— Коллеги! Нас ждут интересные времена, — Дамблдор лукаво сверкнул очками в сторону других профессоров. — Что-то мне говорит, что эти детки ещё себя покажут.

Лили вызвали следом. Она, внутренне дрожа, надела на голову старую шляпу. В первые секунды ничего не происходило, а потом в её разуме раздался задумчивый голос:

— Будь ты чистокровной, девочка, я бы сразу распределила тебя на Слизерин. Какие амбиции, какое желание добиться своего! Хитрость и изворотливость — это достойные качества для ученика факультета Слизерин. Но я бы посоветовала тебе выбрать Пуффендуй. Там ты обретёшь верных друзей. Конечно, с твоим характером можно попроситься и на Гриффиндор. Ведь храбрости тебе не занимать, но я бы не советовала. Слишком воспитанники Годрика склонны к авантюрам.

Лили задумалась, вспоминая всё, что знала о факультетах и решила, что огородничество — не для неё. Это Петунья могла отправиться на Пуффендуй, если бы родилась волшебницей.

— Гриффиндор, уважаемая шляпа, — твёрдо произнесла Лили. Ей показалось, что старинный артефакт, тяжело вздохнул.

— Гриффиндор! — раздался голос шляпы у неё на голове, и радостная Лили Эванс побежала к столу ало-золотых.

Потом быстро распределили ещё несколько человек. Фредерик Мальсибер и Джефри Нотт попали на Слизерин, Марлин Маккинон отправилась за стол Гриффиндора, где тут же уселась рядом с Лили. Мальчишки, которые ехали с ней в одном купе, тоже попали на Гриффиндор, сюда же отправился и Джеймс Поттер, который хлопнул по подставленной руке Блэка и с горделивым взглядом уселся рядом с другом. Лили ждала, когда вызовут Северуса и, наконец, нескладный, похожий на мокрого воронёнка, мальчишка сел на табурет.

— Питер, подвинься немного, — попросила она одного из соседей по купе. — Северус точно захочет сесть ко мне поближе.

Питер кивнул и сдвинулся немного в сторону. Снейп долго сидел, но затем, шляпа на его голове задвигалась и громко объявила:

— Слизерин!

Шокированная Лили Эванс во все глаза уставилась на Снейпа, который не глядя ни на кого, пошаркал к столу Слизерина. Все замерли, молча наблюдая за приближающимся нескладным мальчишкой в поношенной одежде.

Поступление на Слизерин какого-то заморыша с маггловской фамилией, шокировало большинство аристократов. Однако многие подумали, что здесь скрыта какая-то тайна, и решили не спешить с выводами. Северус неловко примостился на лавку, на самом краю стола и посмотрел на Лили взглядом нашкодившего щенка. Огненно-рыжая девочка демонстративно отвернулась и стала о чём-то расспрашивать Марлин Маккинон, высказывая тем самым неудовольствие.

Бьёрн вышел к Распределяющей шляпе предпоследним, когда почти все дети сидели за столами своих факультетов. Он опустил её себе на голову и сразу услышал голос артефакта.

— Так, так. Гость из северных земель, значит? Почему же родители решили отправить тебя в Хогвартс, а не в Дурмстранг?

— Они мертвы, а я вырос в Англии, — мысленно ответил Бьёрн. — Выбирать не пришлось. А куда я лучше подхожу, по-вашему, уважаемая шляпа?

— Тут выбора-то особого и нет, юноша, — хмыкнул артефакт. — Пуффендуй? Точно не для вас. Вы хоть и думаете о дружбе, но она у вас основывается на взаимной выгоде, а не бескорыстна. Когтевран? Тоже не подходит. Вы не учёный и не мечтаете стать таким. Гриффиндор? Пожалуй, нет. Вы способны на подвиги, но лишь ради себя и своих интересов, а отнюдь, не для других. Поэтому остаётся один вариант. Слизерин поможет достичь твоей цели, в чём бы она ни заключалась.

Бьёрн мысленно пожал плечами. Ему, конечно, хотелось попасть на один факультет с новыми друзьями, но так тоже неплохо. А друзья? Ну не перестанут же они общаться только из-за того, что учатся на другом факультете?

— Слизерин! — заорала шляпа.

Бьёрн аккуратно положил её на табурет и спокойно зашагал к столу под зелёными флагами. Слизеринцы захлопали, так как инициативу подали Люциус и Нарцисса. Первокурсники, с которыми Бьёрн познакомился в поезде, тоже радостно аплодировали новому товарищу. Один из крупных ребят, легко сдвинул малышню к краю стола, тем самым освободив место рядом с собой.

— Садись сюда, — он звучно хлопнул по лавке. — Меня зовут Малкольм Крэбб, этот молчаливый крепыш — Джереми Гойл, а вот тот хмурый блондин — Джеймс Гринграсс. Мы из команды по квиддичу. Раз даже наши старосты приветствуют новичка, ты точно достоин факультета Слизерин.

На них немного сердито посмотрел Снейп, которого движение старшекурсника, чуть не сбросило на пол. В итоге к столу Гриффиндора присоединились ещё две девочки и мальчик: Берта Джоркинс, Флоренс Хелисси и Дирк Крессвел. На Когтевран попали: Мелани Олливандер, Лаванда Шафик и Руфус Браун. Но больше всех студентов распределили на Пуффендуй. Джимбо Блишвик третий, Людо Бэгмен, Юфимия Роули и Ричард Фоули, уже весело знакомились с соседями.

Когда все первокурсники расселись по столам, директор Дамблдор поднялся с кресла и, добавив магии в голос, произнёс:

— Добро пожаловать в Хогвартс, друзья! Вас ждёт увлекательное приключение длиною в семь лет. Ведь магия — это то, о чём мечтает каждый ребёнок. Изучайте её, почувствуйте безграничные возможности магии, ищите свой путь. А сейчас... да начнётся пир!

На столах тут же появились разные блюда, вкусно запахло печёными овощами и жареным мясом. Бьёрн с удовольствием положил себе на тарелку кусочек свинины, политый брусничным соусом, взял из корзинки горячую ароматную булочку и добавил к мясу немного запечённого картофеля.

«Если в Хогвартсе так объедаются каждый раз, то придётся добавить в свой график ещё больше тренировок», — подумал про себя Магнуссон.

***

После ужина немного осоловевших первокурсников построили по двое и повели в гостиную. Вход на территорию Слизерина оказался в подземелье. В один момент, идущие вниз по коридору студенты остановились в тупике, и Люциус Малфой, немного растягивая слова, назвал пароль для входа в гостиную.

— На этой неделе секретный пароль: «Чистокровные правят», но через некоторое время его обязательно сменят на другой, — объяснила новичкам Нарцисса. — Об этом будет объявление при входе в гостиную.

Несмотря на то что комнаты факультета расположились глубоко под землёй, в гостиной, красиво задрапированной деревянными панелями и зелёной тканью, было тепло и сухо. Роскошные диваны, кресла, рабочие столы. Красивые камины и круглые окна, за которыми можно было разглядеть секреты Чёрного озера.

Гостиная Слизерина давала ощущение спокойствия и уюта роскошного особняка. Человеку, не столь привычному к жизни аристократии, здесь бы показалось слишком холодно. «Музей какой-то, — мрачно подумал Северус Снейп. — Сразу видно, что тут всем плевать, если у тебя нет плотно набитого мешка с галеонами».

Бьёрн просто старался проникнуться атмосферой этого места, ведь здесь ему предстояло прожить семь лет. Надо было сразу создавать себе такие условия, при которых он сможет достигнуть поставленной цели. Сны постепенно раскрывали ему секреты магии, но Бьёрн знал, что этого мало. Ведь отца убили несмотря на его силу, а значит, каких-то снов недостаточно, чтобы выжить.

В гостиную зашёл невысокий, полноватый маг средних лет, с небольшой залысиной на голове и редкими светлыми волосами. Он внимательно оглядел сгрудившихся первачков и представился:

— Здравствуйте, юные ученики. Меня зовут Гораций Слизнорт. Я декан факультета Слизерин и профессор зельеварения. Мастер-зельевар, — он горделиво осмотрел всех.

Некоторые дети, в том числе и Северус Снейп, восхищённо выдохнули. Звание мастера — это вершина достижений для обычного волшебника. Её покоряли очень немногие маги. Для этого требовалось обладать родовым наследием, невероятным талантом или больши́м количеством времени и золота. А лучше всем вместе. Как бы ни достиг своего мастерства декан, любой способ вызывал восхищение у студентов.

— Подробности о проживании в общежитии вам расскажут старосты, — продолжал меж тем Слизнорт, — а я скажу вам главное. Слизерин всегда решает свои проблемы внутри факультета. Для всех остальных, мы — монолит! Вы можете подходить с вопросами к старшекурсникам или к старостам. Даже ко мне, если проблему не смогли решить ваши товарищи, конечно. Знайте! Слизерин всегда поддерживает своих. Бывшие выпускники помогают факультету, если появляется потребность в чём-то, важном для обучения. Мы не лезем на рожон, но всегда добиваемся своей цели. Как и завещал нам основатель нашего факультета — Салазар Слизерин!

У детей воодушевлённо заблестели глаза, и довольный декан улыбнулся и вышел из гостиной. Люциус и Нарцисса быстро показали, где находятся комнаты, и уставшие дети, отправились спать.

***

Первокурсников селили по четыре человека, чтобы дети быстрее адаптировались к своему окружению. В одну комнату с Бьёрном попали Фредерик Мальсибер, Джефри Нотт и Снейп. И если Северуса он уже, пусть и шапочно, но знал, то остальных двух ребят не встречал. Они ехали в другом вагоне и на той вечеринке в поезде не присутствовали. Бьёрн занял кровать возле круглого окна, в котором сейчас было темно. Снейп и Нотт заспорили насчёт того, кому достанется кровать у входа.

— Полукровка! — Джефри брезгливо посмотрел на Северуса. — Ты вообще непонятно как, попал на наш факультет. Ещё смеешь что-то требовать?

Снейп, ворча, отступил, и довольный Нотт занял ту кровать, что и хотел.

Бьёрн с усмешкой наблюдал за стычкой, но не вмешивался. Подобные разборки — обычное дело в приюте. Там существовало чёткое правило: если проблема не относится лично к тебе, к твоим интересам или друзьям — не лезь!

Мальсибер посмотрел по сторонам и заметил, что Бьёрн первым занял самое хорошее место. Вспомнил неаристократичную фамилию нового соседа и решил тоже поменяться кроватями. Стоило сразу дать понять полукровкам, что здесь власть принадлежит настоящим волшебникам.

— Эй ты, Вильямс. Мне кажется, твоя кровать тоже тебе не подходит, — усмехнулся Фред. — Давай меняться. И это приказ, а не предложение, если ты сразу не понял.

Бьёрн сердито посмотрел на нахального мальчишку и демонстративно сжал пальцы в кулак.

Мальсибер тут же почувствовал, как его горло сжимает незримая удавка. Он схватился за шею и стал хрипеть, пытаясь хоть что-то сделать.

— Хватит! — закричал Нотт. — Ты же его убьёшь.

Бьёрн, глядя на скорчившегося на полу Фреда, медленно разжал кулак, и Мальсибер облегчённо вздохнул. Его била мелкая дрожь, а лицо стало мертвенно-белым.

— Для некоторых людей лучше один раз продемонстрировать силу, чем десять раз объяснять, — спокойно сказал Магнуссон, серьёзно глядя на всех. — Вам понятно?! Моя фамилия не хуже, чем у всех остальных.

— Это же невербальная, беспалочковая магия! — восхищённо прошептал Джефри Нотт, не обращая больше внимания на пытающегося подняться Мальсибера. — Невозможно! В одиннадцать лет такими силами и Мерлин не обладал!

Бьёрн не стал объяснять, что это простой телекинез, которым он занимается с раннего детства, а не заклинания. Слегка приукрасить свои силы тоже бывает полезно.

— Мы сегодня все устали, — закатил глаза Магнуссон. Поклонение личной силе среди чистокровных волшебников, стало его раздражать. — Давайте спать, ребята? Завтра познакомимся ещё раз и по-нормальному.

Бьёрн разделся, залез на кровать и задвинул штору. Звуки комнаты словно отрезало, наверно и здесь была какая-то особая магия, позволяющая уединиться.

Бьёрн откинулся на подушке и тут же провалился в очередной обучающий сон. По странному стечению обстоятельств, именно в этом сне ему пришлось осваивать несколько простых способов, как избавиться от вражеской атаки телекинезом. Умение, конечно, полезное. Но в бою с подготовленным магом к победе не приведёт. Ночь была длинной и Бьёрну предстояло много учёбы.

***

Сириуса и Джеймса поселили вместе, к их несказанной радости. Даже то, что в комнате будут ещё двое мальчиков, весёлых друзей не огорчило. Вместе интересней. Римус Люпин и Питер Петтигрю выглядели слегка пришибленными. Однако это не изменило хорошего настроения юных аристократов, впервые так надолго выбравшихся из-под родительской опеки. Правда, Сириуса немного беспокоила реакция матери: «Скорее всего, она будет в гневе, когда узнает, что наследник рода попал на Гриффиндор, — подумал про себя Сириус. — Да что там говорить. Она точно будет в ярости».

Смешно было то, что Сириус никогда не хотел быть наследником рода. В голове лениво крутились противоречивые мысли: «Брать на себя ответственность за других членов клана? Это же такая нервотрёпка. Вон отец уже выглядит старым, хотя ему не больше сорока лет. А всё потому, что проблемы рода мешают ему наслаждаться жизнью. В этом отношении мне гораздо ближе дядюшка Альфард. Он молодец! Легко и с удовольствием прожигает состояние предков, привозит мне чудесные подарки из разных стран. Уважаю его! Пусть, вон лучше, Регулуса сделают наследником рода, — подытожил Блэк. — А я как-нибудь и без этого счастья проживу».

Глава 7 Первые уроки магии

В шесть часов в спальнях мальчиков раздался негромкий звон колокольчика. Бьёрн тут же проснулся. Раз этот звук слышен через закрытые шторы, значит, это точно не чья-то шуточка. Поняв, что поспать ещё немного, всё равно не получится, Магнуссон решительно отдёрнул шторы, подхватил зубную щётку и полотенце. Сунул ноги в тапочки и направился в ванную комнату.

Его соседи пока оставляли без внимания звон колокольчиков, но когда Бьёрн дошёл до двери, звук стал весьма громким и на этом, останавливаться не собирался. Уже выходя из комнаты, он расслышал негодующие вопли Мальсибера и ухмыльнулся. Домашние мальчики явно не привыкли вставать раньше десяти.

Зайдя в ванную комнату, Магнуссон не без удивления увидел Снейпа, который сосредоточенно чистил зубы.

— Привет, — улыбнулся Бьёрн. — Ты раньше всех. Или не спится на новом месте?

— Отец в это время часто из кабака приползал. Будил, сволочь, весь дом, — нехотя процедил Снейп. — Вот у меня привычка и сформировалась.

— Хорошая привычка для детей, выросших в приюте, — хмыкнул Магнуссон. — Кто первый встал, тому всё лучшее и достаётся.

— А ты что, не из этих? — кивнул Снейп на дверь и даже перестал орудовать щёткой.

— Нет, я сирота, — покачал головой Бьёрн.

— А чего же тогда все тебя за своего приняли? — удивлённый Снейп так и застыл со щёткой в руке.

— Всё из-за моего домовика, — пожал плечами Бьёрн. — У магглорожденных, домовиков нет, да и полукровка должен быть ну, очень могучим взрослым волшебником, чтобы прокормить домового эльфа. Они же магией живут, а не как мы. Обычно домовик от родового алтаря запитан. Поэтому в мэноре знатных семейств с хорошим природным источником, может служить сразу несколько домовых эльфов.

А личных, почти ни у кого нет, потому что это опасно для растущего волшебника. Можно надорваться и стать сквибом. Ну, или вырасти более сильным волшебником, — ухмыльнулся Бьёрн. — Источник-то волей-неволей будет раскачиваться. Только своими детьми никто рисковать не будет.

— А твои, получается, рискнули? — хмыкнул Снейп.

— Моих к этому времени уже в живых не было, — холодно отрезал Бьёрн и отвернулся к раковине.

— Прости, я не хотел, — неловко повинился Снейп и, нервно оглядываясь на Магнуссона, вышел из ванной комнаты.

Разговор с соседом внезапно всколыхнул старые воспоминания. После начала освоения легилименции Бьёрн смог увидеть свою детскую память. Пусть он не знал ещё, даже как зовут отца и мать, но по картинкам, что под влиянием окклюменции удалось вытащить из глубин разума, смог понять, что родители его сильно любили.

Умыв лицо холодной водой, Бьёрн задавил внезапно налетевшую грусть и подмигнул своему отражению. У него есть цель. Надо не грустить, а становиться сильнее.

Когда навстречу протопали сонные соседи Нотт и Мальсибер, Бьёрн вежливо пожелал им доброго утра и пошёл собираться на завтрак. Соседи настороженно его поприветствовали и ускорили шаг.

Ещё через полчаса Бьёрн и остальные ребята уже спустились в гостиную. Первокурсники постепенно собирались в плотную кучку, ожидая старост. Остальные студенты Слизерина, улыбаясь, проходили мимо них и шли на завтрак, вспоминая, как сами не так давно тоже стояли маленькой кучкой, в ожидании взрослых.

Наконец, когда старосты спустились из спален, они тут же раздали каждому листочки с расписанием.

— Так. Сразу возьмите всё с собой, — приказала Нарцисса. — Учебники, перья, пергаменты и чернила для записи лекций. Тогда не придётся возвращаться в гостиную.

— Смотрите по сторонам, запоминайте дорогу, — подхватил разговор Люциус, — и палочку не забывайте. А то были случаи. Мы вас один раз проведём везде. Покажем, что и где находится, а дальше сами. Вам не пять лет, чтобы вас за ручку водить. Большинство — наследники древних родов. Учитесь самостоятельности.

С таким напутствием все тут же побежали обратно в комнаты собираться. Все, кроме Магнуссона.

— А ты, почему стоишь, Вильямс? — удивлённо спросил Люциус.

Бьёрн спокойно похлопал себя по тоненькой сумочке, висевшей на поясе.

— Всё здесь. Зачем куда-то бежать? У меня все учебники в чемодане, а портальная сумка со мной. Я лучше внимательно расписание прочитаю, чтобы всё запомнить и не бегать потом с листочком.

Люциус уважительно хмыкнул и отошёл к Нарциссе, которая возле двери прикрепляла на стенку новый пароль на следующую неделю.

— «Слизерин превыше всего?» — прочитал Люциус. — Не находишь, что это звучит слишком пафосно, для секретного пароля?

— Ну, что ты, — улыбнулась Нарцисса. — Первокурсники сразу должны приучаться к мысли, что наш факультет лучше всех.

Перешучиваясь, они дождались, пока первокурсники вернутся. Построили детей и повели их в Большой зал, попутно рассказывая про замок.

Завтрак был хоть и сытным, но гораздо скромнее, чем вчерашний пир. Тем не менее все наелись и стали ждать старост возле выхода, готовясь идти дальше.

Первым уроком стояли чары, и Нарцисса повела детей на занятия, по дороге продолжая экскурсию.

Летающие лестницы впечатлили всех. А их хаотичные перемещения с этажа на этаж, даже немного испугали.

— Есть и более короткие пути, — успокоила Нарцисса первокурсников. — Позже я всё расскажу. А сейчас наслаждайтесь бесплатным магическим аттракционом. Некоторые ученики специально приходят сюда, чтобы покататься на лестницах.

В этот момент, один из заколдованных пролётов спустился к ним, и Нарцисса тут же приказала всем заходить и держаться за перила. Лестница сразу же взмыла к следующему этажу, едва на неё поднялся последний первокурсник. Восхищённо ахнув, дети схватились за перила и друг за друга. Пусть полёт был и недолгим, само ощущение, что лестницы движутся, показалось первокурсникам ужасно волшебным.

Добравшись до кабинета профессора чар, Нарцисса попросила ждать здесь преподавателя и никуда не разбредаться.

— Есть история, — она грозно посмотрела на детей. — Несколько первокурсников Гриффиндора не послушались старосты и полезли искать тайные ходы.

— И что с ними случилось? — испуганно спросила Велма Забини. Очень красивая и смуглая девочка, с явной примесью африканской крови.

— Они... — сделала страшную паузу Нарцисса, — пропали навсегда! Никто их больше не видел…

Все испуганно выдохнули, а сзади раздался насмешливый мужской голос:

— А нам в своё время рассказывали, что это Слизеринцы потерялись где-то в подземельях. Когда старост не слушали.

Нарцисса резко развернулась и увидела первокурсников Гриффиндора вместе со своим проводником. Это был однокурсник Люциуса, Фрэнк Лонгботтом. Он тоже был старостой, только на факультете ало-золотых и сегодня водил первокурсников на занятия.

— Конечно, гордые львы не могли потеряться, — язвительно хмыкнула Нарцисса. — Они просто тихо-тихо удрали из школы, чтобы не учиться. Подвиги ждут! — сделала она возвышенное выражение лица.

— Ох, мисс Блэк, — рассмеялся Лонгботтом. — Не удивлюсь, если ваше предположение — чистая правда. Нам действительно подвиги нравятся больше учёбы. Ребята, — грозно посмотрел Фрэнк на своих подопечных. — Кто бы там на самом деле ни пропал, а разбегаться не стоит. Мисс Блэк совершенно права!

Старосты вместе удалились по направлению к лестнице.

Две группы детей настороженно уставились друг на друга, но холодок тут же сломал Бьёрн.

— Джеймс, Сириус! — громко крикнул Магнуссон, проталкиваясь поближе. — Как спалось на новом месте, ребят? Говорят, ваша гостиная находится в одной из башен, откуда видно всё вокруг!

— У нас здорово! — сверкнул белозубой улыбкой Сириус. — Комнаты на пять человек, но нас поселили вчетвером. Из окон виден кусок леса и территория замка. А у вас как? Говорят, спальни Слизерина находятся под водой!

— Угу, — согласно кивнул Бьёрн. — Прямо возле моей кровати есть круглое окно в озеро. Вчера вечером, я там ничего не разглядел, а утром видел какую-то рыбку. Даже решил сначала, что это встроенный аквариум, но оказалось, нет. Ну, рассказывайте, что у вас ещё интересного?

Его энергия была так заразительна, что через минуту болтали все, а не только они трое. Многие дети были раньше знакомы, встречаясь на праздниках и балах. Поэтому тех, кто не мог найти себе собеседника, осталось немного. В основном магглорожденные или полукровки, которые жили среди обычных людей.

Северус подошёл к Лили и несмело поздоровался. Девочка, уже успевшая остыть, встретила его привычной улыбкой.

— Как ты вообще попал на этот факультет? — тихо спросила его Лили. — Ты же живёшь рядом с нами в маггловском доме, и папа у тебя, точно не волшебник.

Снейп снова посмотрел на неё взглядом побитой собаки:

— Сам не знаю. Я, вообще-то, хотел с тобой учиться, но шляпа упёрлась. «Слизерин, — говорит. — Там ты сможешь воплотить свою мечту», — а ты же знаешь, о чём я мечтаю, — вздохнул Северус.

— Стать самым молодым мастером зельеварения, — кивнула Лили.

— Да. А у нас декан — зельевар. Представляешь, как многому я сумею у него научиться? — глаза Снейпа горели предвкушением.

— Всё с тобой ясно, — улыбнулась девочка. — Ты прав. Это твоя жизнь, в конце концов.

— Но это же не повредит нашей дружбе? — испугался Снейп.

— Конечно, нет, — светло улыбнулась Лили. — Конечно, нет...

В этот момент двери кабинета, наконец, распахнулись, и дети обрадованно ринулись занимать места. Рассевшись, они с удивлением заметили маленького человечка, практически не выше гоблинов Гринготтса, который сидел на стопке книг, лежащих на столе возле дальнего окна. Наступила изумлённая тишина, которую волшебник и прервал:

— Кхм, кхм. Здравствуйте, первокурсники. Меня зовут Филиус Флитвик. Я мастер чар, мастер дуэлинга. Буду обучать вас одному из самых интересных направлений магии. И начнём мы, пожалуй, прямо сейчас. Сразу с практики!

Ученики возбуждённо загомонили, но Флитвик с улыбкой покачал головой.

— Нет-нет, дети. Колдовать мы с вами, пока не будем. Сначала надо выучить правильное произношение заклинаний и жесты. Только потом, можно творить волшебство. А от правильного произношения, поверьте, многое зависит. Поэтому повторяйте за мной. Взмах вверх, а потом вниз, вот таким движением. Затем, резко рассечь воздух, словно плёткой.

Профессор медленно показал необходимый жест, а потом повторил его быстро.

— Запомнили? Тогда начинайте!

Все начали тренироваться, а Бьёрн тяжело вздохнул. Пожалуй, этот предмет может стать самым скучным в Хогвартсе. Если он, конечно, не попробует это изменить.

Промахав палочкой половину урока, остальное время они записывали теорию. В конце маленький профессор показал несколько упражнений для развития гибкости кисти и предложил поспешить на следующее занятие. Все начали выходи́ть из кабинета, а Бьёрн подошёл к Флитвику.

— Ты что-то хотел, мальчик? Мистер Вильямс, если я не ошибаюсь? — посмотрел на него Филиус.

— Профессор Флитвик. Извините меня, но мне было очень скучно, — тяжело вздохнул Бьёрн. — Не представляю, как смогу это выдержать!

Флитвик от такого признания, чуть не свалился со стола и изумлённо вытаращился на мальчика.

— Но, позвольте, мистер Вильямс! Почему же моя лекция показалась вам настолько утомительной? — возмущённо спросил Флитвик.

— Не ваша лекция, сэр, — покачал головой Бьёрн, — а тема занятия. Я знаю все заклинания за несколько курсов и бесцельно махать палочкой весь урок, мне очень тяжело.

— Хорошо, давайте проверим ваши знания, — заинтересованно предложил Флитвик. — Если это так, то я дам вам что-нибудь полезное для расширения ваших возможностей. А если вы решили надо мной пошутить, то в течение года будете самым первым, демонстрировать мне верное исполнение заклинаний!

— Я согласен, профессор, — радостно подскочил Бьёрн.

— Тогда бегите на следующий урок, а часам к пяти, возвращайтесь сюда. Думаю, до ужина мы с вами всё выясним.

— Спасибо профессор! — поклонился Бьёрн и бросился догонять остальных.

Выскочив из кабинета, он не увидел никого. «Кто ищет, тот найдёт», — решил про себя Магнуссон и побежал к лестницам.

— Простите, сэр! — крикнул он в спину, идущему по коридору волшебнику.

— Я тебя слушаю, — развернулся к нему высокий бородатый маг, в котором мальчик узнал директора Дамблдора.

— Здравствуйте, сэр. Бьёрн Вильямс, первый курс Слизерина. Вы не подскажите, где проходят занятия по гербологии? Я задержался у профессора Флитвика и отстал от своих, — на одном дыхании выпалил Магнуссон, не успев отдышаться.

Дамблдор хмыкнул и развернулся.

— Пойдём со мной, Бьёрн. Я покажу, где находятся теплицы мадам Спраут.

Они вышли из замка, и Дамблдор указал в сторону, где расположились восемь больших теплиц из матового стекла.

— Смотри, Бьёрн, — показал на стену одной Дамблдор. — Они все пронумерованы. Тебе нужна вот эта, с краю, под номером один. Номер два, для второго курса и так далее. Восьмой номер, для особо опасных растений. Туда можно войти только в сопровождении преподавателя. А в той башенке за теплицами, находится личный кабинет Помоны Спраут. Но там её встретить почти невозможно, — улыбнулся Дамблдор. — Профессор гербологии предпочитает всё своё время проводить среди растений.

— Спасибо, сэр! Тогда я побежал.

Дамблдор кивнул и развернулся обратно. Что-то такое было в этом ученике, что заставило директора изменить своим привычкам и прогуляться вместе с первокурсником. «Надо будет к нему присмотреться», — задумчиво хмыкнул про себя Дамблдор и поспешил вернуться в замок.

Бьёрн постучался и вошёл в теплицу. Все его однокурсники уже были там, и Магнуссон поспешил к ним присоединиться. Извинившись за опоздание, он сел рядом со Снейпом.

— Итак, дети, — продолжила лекцию профессор Спраут. — Как я и говорила, на моих занятиях будет мало теории и много практики. Мы будем полоть сорняки, поливать и удобрять грядки. Всё это, несомненно, пригодится в жизни настоящему волшебнику. Ведь большинство магических растений полезны! Одни используются в зельеварении, а другие и без обработки могут воздействовать на вас. К некоторым растениям вообще лучше не приближаться без соответствующей подготовки. Например, взрослый корень мандрагоры может криком убить волшебника. А гигантская росянка слопает неосторожного мага вместе с палочкой.

Все тут же начали подозрительно коситься по сторонам, но мадам Спраут постаралась всех успокоить.

Не волнуйтесь. На первом курсе вы будете изучать только совсем безобидные растения. В этой теплице просто нет таких, что могут вам сильно навредить. Сейчас я вам покажу, как правильно рыхлить землю вокруг лекарственных растений. Обратите внимание, — показала она на безобидный кустик, в затенённом уголке. — Это молодые Дьявольские силки. Растение условно опасное. Взрослые Дьявольские силки способны даже задушить волшебника, если он не знает или забыл контрзаклятье.

Все с опасением уставились на кустик, а профессор Спраут улыбнулась.

— Я научу вас позднее заклинанию, которое вызывает яркий солнечный свет. Это растение больше всего боится «Люмос Солем» и сразу же вас отпустит, если вы попадётесь в его сети.

В целом, урок прошёл очень познавательно. Даже то, что пришлось одеть фартуки и покопаться в земле, никого не расстроило. Профессор Спраут расхаживала между работающими детьми и рассказывала интересные вещи про растения.

Следующим уроком было зельеварение. Оно проходило недалеко от гостиной Слизерина, и Бьёрн успел даже душ принять после гербологии. «На будущее сто́ит выучить какие-нибудь очищающие чары», — решил Магнуссон, бегом возвращаясь на занятие.

Кабинет уже был открыт, и в дверь заходили последние ученики.

— Успел, — Магнуссон перевёл дух и с любопытством осмотрелся. Кабинет зельеварения был больше похож на лабораторию, чем на учебный класс. Перед каждым столом, за которым помещалось, не больше двух человек, стоял оловянный котёл на железной треноге. В углу располагались шкафы, в которых угадывались разные ингредиенты. За преподавательским столом сидел их декан и рассматривал рассаживающихся по местам детей. Едва все успокоились, профессор встал и откинул ткань с учебной доски.

— Здравствуйте, студенты. Кто ещё не знает, моё имя Гораций Слизнорт. Я ваш преподаватель зельеварения. У нас сегодня две пары, так что думаю, я успею всех вас запомнить.

Слизнорт провёл перекличку студентов, сверился с журналом и довольный, отложил его в сторону.

— Итак. Теорию потом перепишете на доске. А сейчас поговорим о главном. О технике безопасности. Зельеварение — опасная наука. Она требует от зельевара внимательности, сосредоточенности и терпения...

Профессор очень интересно и с примерами из собственного опыта рассказывал о технике безопасности. Многословно объяснял, почему нужно мешать зелья разное количество раз и в разные стороны. Показал толстую книжку с таблицами совместимости ингредиентов, обязательную для всех, кто хочет стать зельеваром.

— Хорошо запомните, — говорил профессор, расхаживая перед аудиторией. — Рецепты зелий отработаны тысячами экспериментов. Поэтому не стоит их изменять, если вы полностью не уверены в том, что вы делаете. Некоторые рецепты написаны кровью, в прямом смысле. Множество зельеваров погибло в процессе создания зелий, не повторяйте их ошибок!

Когда пары закончились, студенты задумчиво покидали аудиторию. Для одних жёсткая правда о зельеварении оказалась шокирующей, кто-то, наоборот, решил во что бы то ни стало освоить эту дисциплину. Но все про себя решили, что играть и веселиться на таких опасных занятиях нельзя. Равнодушным не остался никто.

Слизеринцы и Гриффиндорцы вместе дошли до Большого зала, где все курсы собирались на обед.

— Ох, полдня всего прошло, — пожаловался Нотт, — а я уже устал. Зельеварение, точно не про меня. Лучше пусть Снейп во всём этом копается. А я, если надо, просто куплю у него нужные зелья.

— Будешь его обижать, он тебе ничего не продаст, — усмехнулся Бьёрн. — Или того хуже, наварит тебе бурды, от которой ты с горшка не слезешь.

Идущий рядом с ними Мальсибер, хрюкнул, представив такую картину.

— М-да, — почесал голову Нотт. — Надо будет наладить отношения с этим слизняком.

Столы были завалены самой разнообразной едой, но сегодня Слизеринцы в основном налегали на рыбные блюда. Снейп с удовольствием положил себе ещё порцию жареного карпа и с грустью вспомнил о маме. Дома им редко приходилось наедаться досыта. Его мать Эйлин Принц была неплохим зельеваром и в тайне от мужа-пьяницы варила простейшие зелья на продажу. Раз в неделю у них появлялся домовик из аптеки Малпеппера, оставлял деньги и забирал заказы. Всё делалось втайне от отца, чтобы не нарваться на скандал. Тобиас Снейп ненавидел волшебство. А когда узнал, что Северус тоже маг, то окончательно слетел с нарезки. Мальчик не мог понять, почему мать не уйдёт от отца и не вернётся в магический мир. Ведь явно же, здесь им было бы намного легче, чем среди магглов. Но каждый раз, когда он пытался поговорить с матерью, та только грустно качала головой: «Мы там больше никому не нужны Северус. Родители отказались от меня и прогнали из дома».

В чём причина такого поступка, Эйлин не рассказывала. Зато не прогоняла из подвала, который она втайне от Тобиаса, переоборудовала в зельеварню. Мальчик с раннего детства учился у матери этому искусству.

«Талант и наследие рода, помноженные на работу над собой, помогут тебе достичь вершин, мой милый», — говорила она Северусу. И мальчик, как губка, впитывал её наставления. Уже сейчас в свои невеликие годы, Снейп мог сварить множество полезных зелий, были бы ингредиенты. Он даже подумывал начать готовить зелья на заказ, но не знал, к кому обратиться. Нужны были ингредиенты, нормальный, а не ученический котёл и многое другое. На всё требовалось золото, а вот его-то, как раз и не было.

С двух часов по полудню начинались пары по защите от тёмных искусств.

Поднявшись по лестницам на третий этаж, дети зашли в просторный кабинет. На стенах было множество плакатов, а перед столами и стоя́щей сбоку кафедрой, располагалась небольшая дуэльная площадка. Студенты расселись и стали ждать. В задней стене открылась неприметная дверь, из-за которой был виден край винтовой лестницы и в класс спустился преподаватель.

— Добрый день, уважаемые студенты, — улыбнулся детям седой морщинистый старичок. Меня зовут Церебрус Макинтош, я ваш профессор на этот год. По неизвестной причине, но после мадам Вилкост, что преподавала ЗОТИ ещё двадцать пять лет назад, ни один профессор ЗОТИ не смог удержаться на этой должности больше года.

Ученики удивлённо загудели, а Вега Блэк заинтересованно подняла руку.

— Что вы хотите спросить, юная леди? — улыбнулся старичок.

— Сэр! Получается, должность преподавателя ЗОТИ проклята?

— Охо-хо, — засмеялся профессор Макинтош. — Я, как человек, двадцать лет проработавший в аврорате и ещё двадцать, как ликвидатор заклятий в Гринготтсе, могу вам сказать, что наложить проклятие на должность попросту невозможно! Однако, магические искусства — это не точная арифмантика, где всё упорядочено и регламентировано. Это именно искусство! Так что, на самом деле возможно всё. А сейчас мы с вами начнём записывать, что собой представляет этот предмет и другие общие понятия...

ЗОТИ показалась Бьёрну тоже немного скучным, но, возможно, это было только на первом уроке, а дальше всё пойдёт интереснее. Магнуссон отлично понимал, что знание многих опасностей, что окружает волшебника, необходимо освоить как можно лучше. Ведь от этого в будущем может зависеть его жизнь.

— Ну что, каждый к себе или пойдём исследовать замок? — предложил Поттер.

— Я бы с радостью, — отказался Бьёрн, — но меня ждёт профессор Флитвик.

— Зачем? — удивился Сириус. — Занятия уже закончились. Или ты в первый же день нарвался на отработку?!

— Нет, что ты, — рассмеялся Магнуссон. — Я просто сказал, что мне было скучно на его уроке. Вот он и позвал меня об этом поговорить после занятий.

— Ну, ты даёшь! — восхищённо покачал головой Сириус. — Такая отвага достойна Гриффиндора!

— Или глупость, — фыркнула Лили, прислушивающаяся к разговору мальчиков. — Профессор Флитвик — отличный преподаватель и скучно у него на занятиях, быть не может!

— Ладно, ребята, — проигнорировал Бьёрн сентенцию девочки. — Я пойду. До седьмого этажа ещё добраться надо по этим чёртовым лесенкам.

Они попрощались до завтра и Бьёрн поспешил наверх к кабинету Флитвика.

— Заходите, мистер Вильямс, — обрадовался маленький профессор. — Я уже всё подготовил для вашей проверки. Будем считать, что вы сразу сдаёте экзамен за первые курсы.

На столе профессора лежало перо и почему-то, ананас.

— Давайте пройдёмся по всем заклинаниям первого курса, — радостно потёр ладошки Флитвик. — Продемонстрируйте мне для начала «Вингардиум левиоса».

Бьёрн вытащил палочку и чётким взмахом руки заставил его взлететь в воздух.

— Ого! — обрадовался профессор. — Всё идеально и даже невербальное исполнение. Браво-браво, молодой человек. Что там ещё предлагает изучить в своей книжке госпожа Миранда Гуссокл? — он перелистнул страницу и попросил создать следующее заклинание.

Так, без особой торопливости, они прошли весь учебник, а в конце Флитвик попросил Магнуссона заставить танцевать ананас.

— Здорово! — радостно жестикулировал профессор, наблюдая, как Бьёрн отточенными движениями палочки заставляет плясать по столу экзотический плод. В конце, ананас даже раскланялся и вновь успокоился на тарелке.

— Отлично, — довольный профессор не мог усидеть на месте. Он убрал учебник за первый курс и достал следующий.

Ситуация повторилась, Бьёрн также легко повторил все заклинания вплоть до третьего курса.

— Дальше я ещё не учил, профессор, — покачал головой Бьёрн. — И судя по всему, мне ещё не хватает магических сил. У меня ведь личный домовик, а он, как вы знаете, тянет энергию волшебника.

— Попросите директора, временно подключить его к источнику замка, — пожал плечами Филиус.

— Нет, профессор, — покачал головой Магнуссон. — Тогда любой, кто имеет на это право в замке, сможет отдавать Типли приказы. А мне бы не хотелось так обижать домовика. Всё же он служит мне с детства.

— Дело ваше, — пожал плечами маленький волшебник. — Вы и так идёте со значительным опережением.

Он задумчиво пожевал губу, то, вытаскивая, то, убирая книги из стола. Потом остро взглянул прямо на Бьёрна.

— Скажите, мистер Вильямс. А зачем вам вообще заклинания? Чего вы пытаетесь добиться?

— Я хочу стать как можно сильнее профессор, — Бьёрн также серьёзно посмотрел в глаза Флитвику. — Я живу с трёх лет в приюте. Моих родителей убили. Я не знаю, кто и зачем это сделал. Возможно, эти люди попробуют убить и меня. Мне надо стать сильнее, чтобы защитить своих близких. Всех тех, кто будет рядом со мной.

Магнуссон печально покачал головой, глядя на Флитвика, и вздохнул:

— Я не удивлюсь, что враги меня ищут сейчас, и однажды найдут, хочу быть готов, профессор.

Флитвик невесело усмехнулся в ответ.

— Не знаю, зачем я это делаю, но я попробую помочь вам в достижении этой цели. Возможно, потом я пожалею о том, что поучаствовал в воспитании очередного тёмного лорда, но надеюсь, у вас хватит сообразительности не сворачивать на лёгкие пути.

***

В Норвегии холодная погода никого не удивляет. При минус пять, детей спокойно оставляют спать в коляске на улице. В деревне Хенингсвер, под огромной вывеской Full Steam, расположился прекрасный кабачок, аутентично стилизованный под трюм средневекового корабля. Древние маггловские приборы над стойкой, висящая под потолком белая лодка и сушёные рыбьи головы на деревянных столбах, поддерживающих крышу. Богатый выбор рыбных блюд и доброго пива.

Сейчас в пустом кабаке за центральным столиком сидели трое магов, а у дальней стены стояли оцепеневшие молодые официантки, вперив пустые глаза в никуда.

Харальд Модброк и его боевые маги, специализирующиеся на убийствах неугодных лорду волшебников и поиске пропавших людей.

Перед Харальдом стояло любимое блюдо форикол: тушёная с капустой ягнятина с добавлением муки, а маги просто пили пиво.

— Что-то удалось выяснить? — пробурчал Модброк, отрывая крепкими зубами кусок мяса.

— Да, господин, — вытер усы от пены более старший маг. — В одной из деревень, на юге от бывшего мэнора вашего врага, пропала повитуха. Её соседка рассказала, что ту пригласили участвовать в рождении мальчика у одного из жителей соседней деревни. Больше её не видели.

— И какое мне дело до неизвестной магглы? — Модброк отбросил на пол обглоданную кость.

— Она сквибка, как и её соседка, мой лорд, — отхлебнув пива, ответил почтительно второй маг. — Я проверил все деревни в том районе. В этот день не родилось ни одного мальчика. Ни среди волшебников, ни среди магглов.

— Вы предполагаете, что она могла принимать роды у жены Магнуссона? — заинтересовался Модброк.

Он подцепил рукой с блюда остатки капусты и отправил их в рот. Затем вытер пальцы о край скатерти, сыто рыгнул и тяжёлым взглядом посмотрел на своих людей.

— Вот что, волки. Отправляйтесь-ка в Грецию, к тамошним оракулам. И возьмите с собой какие-нибудь тряпки пропавшей повитухи. Грекам заплатите не торгуясь. Пусть оракулы скажут, где погибла сквибка. Если рядом с мэнором Магнуссона, значит, это его рук дело, и его баба родила наследника.

— Лорд Свархидсон может что-то знать, — заметил первый маг. — Леа Магнуссон была его племянницей. Жаль, что к нынешнему главе медведей, так просто не подступишься.

— Если понадобится, — оскалился Модброк, — я убью его сам!

— Милорд. Так вы ничего не узнаете, — пожал плечами второй маг.

— Только это меня и останавливает от того, чтобы бросить ему вызов, — скрипнул зубами Модброк. — Жду вас как можно скорей. Если наследник взаправду существует, и это не просто хитрые игры Свархидсона, с чудом сохранившейся кровью Магнуссона, надо его найти и убить. Пока он не вырос, — добавил Модброк. — По информации, которую нам удалось собрать, если не успеть до того, как Магнуссону исполнится шестнадцать, победить его в честном бою не получится. У этих тварей был какой-то секрет, позволяющий наследникам быть сильнее и опытнее предков!

— Мы всё сделаем, милорд, — маги стукнули себя по груди и встали из-за стола, не допив пиво.

— Отправляйтесь, волки, — махнул рукой Модброк, и оба мага исчезли в портале.

Сам лорд поскрёб рыжую бороду и снова отхлебнул пива. Затем похотливо оскалился и взмахнул палочкой в сторону стены, где с совершенно пустыми глазами стояли девушки в стилизованной национальной одежде.

— Идите сюда, красотки, — приказал Модброк одурманенным официанткам, предвкушая развлечение. — Танцуйте... для начала.

Глава 8 Уроки полетов и некоторые неприятности

На следующий день, от вчерашней усталости ничего не осталось. Бьёрн с довольным видом потянулся, проснувшись даже чуть раньше, чем прозвенит колокольчик. Как объяснили старшие ребята, это заклинание всегда вешают на комнаты первокурсников. Для более взрослых студентов, оно уже не требуется, все привыкают вставать рано, если необходимо.

Вчера Магнуссон вернулся от Флитвика почти перед отбоем, ему даже пришлось пропустить ужин, зато они составили с маленьким профессором индивидуальный план занятий. Бьёрну предстояло выучить множество заклинаний, не входящих в школьный курс, но тем не менее востребованных в жизни. В том числе бытовые заклинания, выучить которые, Магнуссон планировал ещё до поездки в школу.

Оказывается, пока его не было, соседи успели подраться. Снейп вёл себя отчуждённо и высокомерно, что бесило детей аристократов. И если вне стен факультета они ещё сдерживались, помня требование декана не выносить сор из избы, то вечером хорошо прошлись по наглой физиономии Северуса. Нотту даже пришлось потом бежать к старшекурсникам, чтобы выпросить настойку Бадьяна. Демонстрировать синяки и ссадины Снейпа всему Большому залу на следующее утро, никто из них не хотел.

— Вы как маленькие дети, — рассердился Бьёрн. — Нашли себе развлечение. Лучше бы магией занялись, чем разборки устраивать.

Снейп молча отвернулся, а Мальсибер пожал плечами.

— Он жалкий, нищий полукровка, а делает вид, будто принц в изгнании.

— Ага, — хмыкнул Нотт. — Принц-полукровка. Слабительного зелья ему ведро, чтоб такие надменные рожи не корчил.

— Смотри, как бы он сам тебе это зелье не подлил, — покачал головой Бьёрн. — Но, дело ваше. Главное, чтобы эти разборки меня не отвлекали. Мне профессор Флитвик такой кучей заданий нагрузил, будто не второй день учимся, а целый год. Я вообще считаю, что эта глупая вражда между соседями, однокурсниками и даже факультетами, только мешает нормально изучать магию. Помяните моё слово, я ещё найду, как с этим разобраться.

Первым уроком, стояла трансфигурация. Крэбб и Гринграсс, рядом с которыми Бьёрн опять сидел на завтраке, много значительно закатывали глаза.

— Макгонагалл не любит слизеринцев, — негромко басил Крэбб. — Очень строгая.

— А квиддичистов Слизерина — вдвойне, — хмыкнул Гринграсс. — Особенно после того, как в прошлом году вы отправили охотника Гриффиндора к мадам Помфри на финальном матче.

— А нечего было подставляться, — ухмыльнулся Крэбб. — Квиддич слабаков не любит!

— В общем, держи с этой кошкой ухо востро, парень, — подмигнул Крэбб. — А, вы же ещё не знаете. Будет вам сюрприз, — он как-то ехидно усмехнулся.

Спрашивать Бьёрн не стал, понятно, раз профессор недолюбливает этих ребят, то от них в её адрес объективной оценки он не дождётся.

Кабинет располагался на первом этаже, только чтобы попасть в него, требовалось пройти через внутренний дворик. Занятие было опять вместе с Гриффиндорцами, и Бьёрн с улыбкой поздоровался с приятелями:

— Ты что так светишься, Джеймс?

Поттер не в силах сдержать радостной улыбки, выпалил:

— Сегодня же первый урок полётов! Мы будем на мётлах летать, Бьёрн. А может и в команду попасть получится! Говорят, старшекурсники наблюдают, вдруг у кого-то талант нереальный. Ну, как у меня, например!

— Первый курс в команду не берут, — огорчил его Блэк. — Попадёт в первокурсника бладжер на скорости, и всё...

— Да, ладно, — отмахнулся Джеймс. — От совсем уж тяжёлых случаев защита стадиона спасёт. А всякие переломы в Больничном крыле за одну ночь вылечат.

— Если тебе в голову прилетит, то лечить уже нечего будет, — возразил Сириус.

— О, смотрите, — Джеймс первый зашёл в кабинет и увидел на столе преподавателя, неподвижно сидящую кошку. — Что-то для книзла она мелковата. Полукровка, наверное, какая-то.

Кошка недовольно зашипела, но не сделала попытки удрать, так и оставшись сидеть на столе.

— Что вы там застряли на входе? — раздались сзади недовольные голоса остальных студентов, и ребята поспешили зайти внутрь. Дети быстро расселись по местам в аудитории и стали разговаривать о своих делах. Профессор, видимо, запаздывала, и Джеймс снова начал мечтать о квиддиче и как он скоро начнёт покорять небеса.

Внезапно кошка, сидевшая на столе, сделала несколько шагов и тягучим движением спрыгнула с края. Ещё в воздухе она начала превращаться, и на пол шагнула Минерва Макгонагалл. С отвисшей челюстью не сидел только Бьёрн, который уже видел её превращение. Вместо этого он начал громко аплодировать её мастерству, и через мгновение вся аудитория последовала его примеру.

Макгонагалл покраснела, но когда аплодисменты утихли, властно подняла руку, призывая к тишине.

— Как многие из вас знают, меня зовут Минерва Макгонагалл, — начала говорить женщина строгим сухим голосом. — Я профессор трансфигурации. Трансфигурация — это наука о превращениях. С её помощью можно превратить один предмет в другой, полностью меняя его свойства. Вот, к примеру, — она вытащила палочку и направила её в сторону стоя́щей на столе табакерки. Лёгкий взмах руки и на месте табакерки появилась белая мышь, которая тут же попыталась удрать. Ещё одно ловкое движение и она превращается обратно. Первокурсники во все глаза уставились на профессора, и та продолжила рассказывать о возможностях заклинания.

— Разрешите спросить, мэм, — встал с места один из Слизеринцев. — Эван Розье.

— Слушаю вас, — внимательно посмотрела на него Макгонагалл.

— А зачем нужно учить трансфигурацию, если эти же превращения можно сделать с помощью заклинаний?

— Вы меня плохо слушали, — вздохнула Минерва. — Садитесь.

Она прошлась по аудитории, а потом снова посмотрела на детей.

— Чары отличаются от трансфигурации тем, что они направлены на свойства объекта, например, ананас изначально танцевать не может, но на экзамене в конце года, вам придётся его заставить это сделать, — усмехнулась Макгонагалл. — А вот трансфигурация добавляет или преобразует один предмет в другой, или превращает объект в подобие живого существа. Трансфигурация не менее полезна для волшебников чем чары. Достаточно знать определённый список формул, и вы сможете использовать её даже в бою.

Она внимательно осмотрела аудиторию и не увидела ни одного студента, кто бы ни следил за её речью. Удовлетворённо хмыкнув, она продолжила:

— Даже от смертельного заклинания можно спастись с помощью трансфигурации, если успеть преобразовать из чего-нибудь металлический щит. Мастера трансфигурации, способны создать его даже из воздуха!

— Из воздуха? — шокировано спросил кто-то из Гриффиндорцев.

— Совершенно верно, — подтвердила Макгонагалл. — Например, директор Дамблдор может создавать множество простых предметов вокруг себя, даже не используя волшебную палочку.

Все поражённо замерли, не в силах поверить.

— А сейчас мы с вами всё это запишем, — улыбнулась Минерва. — Откройте ваши учебники на странице два и доставайте перья. Первая тема сегодняшнего урока: введение в трансфигурацию.

Следующим занятием были чары, но по договорённости с Флитвиком, Бьёрн на занятие не пошёл, а отправился на четвёртый этаж в библиотеку. Получив по списку книги, которые отметил Флитвик для первоначального обучения, Бьёрн сел за первый попавшийся столик и принялся осваивать бытовые заклинания. Здесь было несколько способов завязывания шнурков, как быстро погладить рубашку и множество других, простых, но полезных чар. Когда он спросил профессора, как может пригодиться в бою волшебный способ завязывания шнурков, Флитвик с усмешкой объяснил, что после небольшого доворота палочкой, шнурки связываются и между собой. Таким образом, легко заставить противника споткнуться, а это может привести к победе.

— Знали бы вы, мистер Вильямс, — мечтательно улыбался Флитвик, — сколько раз бытовые чары помогали мне в дуэлях. Мне даже удалось стать семикратным чемпионом Европы. А первые свои победы я одержал ещё здесь, будучи учеником Хогвартса.

Так что сейчас Бьёрн очень внимательно разбирал каждое заклинание, пытаясь придумать способы их применения в драке.

На обеде совы принесли почту и перед Сириусом и Джеймсом упало по письму.

— Это от родителей, — вздохнул Блэк. — Наверное, интересуются, как я устроился на Слизерине.

— А ты им не говори сразу, — улыбнулся Джеймс. — До зимних каникул можно подождать.

— Бесполезно, — уныло протянул Сириус. — Вега своей матери напишет, а мои тут же узна́ют. Не думаю, что леди Араминта будет что-то скрывать. Скорее ещё поиздевается над матерью.

— А леди Вальбурга потом отыграется на тебе.

— Точно, — скривился Блэк. — Как же так, наследник тёмного рода и не попал в змеиное гнездо, где учились все его предки.

— Ты же знаешь, друг, — Джеймс положил ему руку на плечо и серьёзно посмотрел в глаза. — Мои родители всегда примут тебя у нас дома, даже если леди Вальбурга будет злиться.

— До такого, надеюсь, не дойдёт, — передёрнулся Сириус, — но за предложение, спасибо!

Римусу и Питеру писем никто не прислал. Мама Петтигрю не могла это сделать, а Лайал Люпин и не собирался, полностью выбросив мысли о сыне и пытаясь хоть немного приободрить жену. Ребята переглянулись и одновременно вздохнули. Увидев унылые лица всех троих, Джеймс негромко стукнул по столу.

— Хватит грустить парни! Сегодня первые уроки полётов.

— На кого будешь пробоваться, Джеймс? — неуверенно спросил Питер.

— Пока маленький и лёгкий, лучше играть за ловца, — авторитетно предложил Сириус. — Мне дядя Альфард рассказывал. Сначала покажешь себя, как ловец, а потом, как мясо на кости нарастёт, можно пробоваться на охотника или загонщика. А тебя, Питер, я бы вратарём поставил, — усмехнулся Блэк. — Ты даже сейчас, вон какой толстый. Мимо ни один квоффл не проскочит, хи-хи.

Питер специально надул щёки и расставил руки, показывая, как бы он ловил мяч, и все рассмеялись.

Настроение приятелей немного поднялось, и они направились на выход из замка, к стадиону.

На поле дети построились по факультетам, и мадам Хуч прошлась вдоль рядов, разглядывая студентов. Женщина была чуть помладше директора, но её возраст выдавали только короткие седые волосы. Яркие жёлтые глаза ещё раз прошлись по детям, и она довольно хмыкнула:

— Дисциплина! Вы должны с первой минуты уяснить, что полёты на мётлах не терпят расхлябанности и глупости. Уверенность в себе, концентрация на работе с метлой, сосредоточенность на цели полёта. Со временем всё это будет включаться автоматически, но сейчас вы должны понять главное! Маг управляет метлой с помощью магии. А то некоторые магглорожденные думают, что это аналог маггловского велосипеда или самолёта. Нет! Заклинания, встроенные в неё, помогают волшебнику лишь управлять полётом. Дайте магглу самую лучшую гоночную метлу, и он не пролетит ни ярда. Только если пнуть его под зад, тогда сможет, — хищно усмехнулась она.

Слизеринцы и несколько гриффиндорцев негромко засмеялись.

— Но это всё лирика, а сейчас скомандуйте мётлам вверх и пожелайте, чтобы они влетели вам в руку, — приказала мадам Хуч.

Все тут же попытались призвать метлу, но быстрее всех она оказалась в руке Джеймса.

— Отлично, мистер Поттер, — сверкнула глазами мадам Хуч. — Из вас может получиться неплохой игрок в квиддич, клянусь хвостом дракона.

Наконец, метла оказалась в руках каждого студента, и профессор предложила её оседлать, а потом потихоньку оттолкнуться от земли, желая взлететь.

В этот раз до всех дошло то, о чём она говорила в самом начале, поэтому в воздух поднялись все, даже изрядно трусившие Петтигрю и Снейп.

— Так. Теперь старайтесь запомнить это ощущение, — продолжала командовать мадам Хуч. — Пожелайте долететь до той части поля и обратно.

Кто-то быстрее, а кто-то медленнее, но все дети полетели в указанном направлении. Дотронувшись до колец, на той стороне стадиона все развернулись назад.

— Замечательно! — резюмировала мадам Хуч. — Поздравляю вас. Вы научились держаться на метле. Кто хочет, можете полетать до конца урока на стадионе, всё равно здесь вы не разобьётесь насмерть. Кто не желает этим заниматься, отнесите мётлы в сарай, — она кивнула на пристройку к спортивным раздевалкам возле стадиона.

Часть студентов тут же пошли в сторону выхода. Люпин и Петтигрю просто висели в воздухе, разглядывая окрестности, а Поттер и Блэк весело носились из конца в конец. Почти все Слизеринцы осталась полетать, но Бьёрн решил не задерживаться. Ему надо было встретиться с Флитвиком, чтобы продемонстрировать то, о чём он успел прочитать в библиотеке. Когда Магнуссон узнал от старших, что Историю магии ведёт призрак, он решил подготовиться к экзамену самостоятельно, а не спать на уроках, как делало большинство студентов у профессора Бинса. Благо память, успешно тренируемая в окклюментных медитациях, уже позволяла запоминать значительные объёмы информации, автоматически раскладывая их по полочкам.

— Вот видите, мистер Вильямс! — возбуждённо подпрыгивал довольный Флитвик. — Вы очень быстро запомнили эти заклинания. Просто феноменально. Но этого мало. Поверьте опытному волшебнику. Вам нужно довести их до автоматизма, потом научиться выполнять заклинания без слов, а в идеале, ещё и без палочки. Поверьте, подобные умения пригодятся вам не только в дуэлях.

Уставший, но довольный Бьёрн, задумчиво шёл по коридорам, когда услышал приглушённые голоса. Сначала он хотел просто пройти мимо, но потом любопытство победило. Несмотря на природную жёсткость и занятия ментальной магией, он оставался подростком.

— Какого Мордреда ты, слизеринская мелочь, лезешь к гриффиндорке? — раздался сердитый голос какого-то парня. В ответ послышалось неразборчивое бормотание, а после — болезненный вскрик.

— Ну, что молчишь, поганец. Язык проглотил? — опять спросил тот же голос. — Сессил. Двинь ему ещё разок!

Снова раздался звук пощёчины и болезненный вопль.

— Какого чёрта вы над ним издеваетесь, мерзавцы? — не стал больше ждать Бьёрн и открыл дверь в заброшенный класс. В комнате находились два довольно взрослых гриффиндорца и один первокурсник в цветах Слизерина, в котором Бьёрн с удивлением узнал Снейпа.

— О, ещё один слизень пожаловал, — глумливо произнёс парень с длинным носом, нависающий над прижатым к стене Северусом. — Сейчас мы и тебе расскажем, почему не сто́ит приближаться к башне Гриффиндора.

Второй гриффиндорец — высокий, темноволосый парень с сердитой гримасой, грозно нахмурил брови:

— Мелкие слизни пока не знают, что Слизерин — это прибежище тёмных магов, не очень любят в Хогвартсе.

Он также лениво направил палочку на Бьёрна и вдруг резко ткнул ей себе в рот. Его зубы клацнули, и в руках остался только кусок палочки, из которого торчал длинный белый волос. Он попытался вскочить, но запутался в шнурках и со всего маху грохнулся на пол, где заверещал от боли.

Второй парень недоумённо хлопал глазами, когда нога Снейпа сама собой пришла в движение и двинула носатому в пах. Он завопил ещё громче товарища, а Северус неверяще ощупывал ногу.

Бьёрн подошёл поближе и сначала пнул того, кто продолжал выть на полу, а потов вре́зал второму. Вопли усилились, и Магнуссон немного забеспокоился, что на крики прибежит кто-то ещё.

— Что от тебя хотели гриффиндорцы? — Магнуссон уселся на чистый стол, где до этого сидел лежащий на полу бедолага и дружелюбно окинул взглядом Северуса.

Снейп сердито посмотрел на него и вдруг со злостью рявкнул:

— Я не просил тебя мне помогать. Я бы и сам справился!

Удивлённый Бьёрн, чуть не свалился от стула. Потом его лицо заледенело, и он покачал головой:

— Хорошо, Снейп. Я больше не буду унижать тебя своей непрошеной помощью. Хотя они получили не за то, что издевались над тобой.

Лицо Снейпа удивлённо вытянулось.

— Я их наказал за то, что они про Слизерин болтали без должного уважения. Как вас зовут, дохлые львы? — Бьёрн спрыгнул на пол и ещё раз пнул гриффиндорца со сломанной палочкой.

— Дэвид Макмиллан, — прогундосил разбитым носом парень, сплёвывая кровь. — Пятый курс.

— А ты, болезный? — Бьёрн посмотрел на носатого, что затравленно глядел на свою палочку, которую Магнуссон вертел между пальцев.

— Я Сессил Ли, пятый курс, — скривился от боли парень. — Отдай палочку, иначе я декану нажалуюсь.

Снейп побледнел от ужаса, а Бьёрн весело хрюкнул:

— Ты расскажешь Макгонагалл, а я всему Хогвартсу. Первокурсник напугал двух взрослых гриффиндорцев так, что один из них от страха палочку проглотил, а другой плакал как девчонка.

— Ты не посмеешь! — в ужасе прошипел Сессил Ли. — Тебе назначат отработки до конца года.

— И я буду ходить на них с гордостью, — засмеялся Магнуссон. — Вот что, неуклюжие вы львы. Я могу забыть про ваше недостойное поведение, если вы кое в чём поклянётесь.

— И в чём? — мрачно прогундосил Макмиллан.

— Всё просто, — светло улыбнулся Бьёрн, глядя на насупленных парней. — Сегодня на ужине, вы подходите к столу Слизерина и со всей искренностью, на которую способны, говорите, что уважаете наш факультет и всемерно выступаете за дружбу между всеми волшебниками.

— Ты что, спятил? — вылупил глаза Сессил Ли. — Мог бы попросить золота или какую-нибудь услугу, или…

— Этого мне будет вполне достаточно, — прервал его Бьёрн. — Я верю, что нет разницы в названии факультета, когда волшебник ведёт себя как человек, а не тролль. Даю слово, если вы сделаете то, что я прошу, я никому не скажу о том, что здесь было.

— А этот? — Макмиллан с неприязнью кивнул на Снейпа.

— А Северус и так никому не скажет. Ему это просто невыгодно. Да и гордый он слишком, — Снейп молча скрипнул зубами.

— Даём слово, — нехотя выдавили Гриффиндорцы. — Верни палочку, — снова попросил Сессил Ли.

Бьёрн легко соскочил со стола и бросил её гриффидорцу.

— Сотрудничество, господа волшебники. Оно всегда лучше бессмысленной вражды. Если будут какие-то предложения к взаимной выгоде, вы знаете, как меня найти. Я Бьёрн Вильямс.

Он вышел из класса, а Снейп, тяжело переставляя ноги, поплёлся к лестницам. Бьёрн не стал ждать ковыляющего Северуса, а развернулся и отправился по своим делам.

— Вот влипли, — горестно прошептал Сессил Ли и сел на пол рядом с товарищем. — Как же ты палочку покусал? — хмыкнул он, глядя на перекошенную рожу Макмиллана. — Теперь у декана отпрашиваться, чтоб новую купить.

— Ты что думаешь, я специально её грыз? — вызверился на него Макмиллан. — Этот мордредов Вильямс нас обоих распотрошил, как флоббер-червей, а ты ржёшь!

— Ну так смешно же, — вновь захихикал Сессил Ли. — Ушат ледяной воды на моё раздутое самолюбие. Короче, Дэвид. Надо на учёбу налечь, а не слизней по закоулкам кошмарить. Львы, называется. Ох, Мерлиновы подштанники, как всё болит.

— Эх, — вздохнул Макмиллан и вдруг тоже хихикнул:

— Пошли в Больничное крыло, умник. Мне надо рот проверить. Всё же палочку чуть не проглотил, мало ли что там в них старик Олливандер пихает. Да и тебе провериться не помешает. Ты так вопил, будто уже оплакивал своих не родившихся детей.

Два приятеля, то, охая, то хихикая — и стараясь не попадать никому на глаза — отправились в Больничное крыло.

Северус шаркал по коридору и его душили слёзы и разные, противоречивые чувства. Обида за то, что так и не смог встретиться и поговорить с Лили. Ненависть к львам, которые его избили за то, что искал вход в гостиную Гриффиндора. И наконец, злость на Бьёрна. Вильямс вызывал у Северуса одновременно чувство восхищения и зависти. Как он легко, будто походя, справлялся с проблемами, к которым Северус, даже не знал, как подойти? А его какой-то непостижимый уровень хитрости? И в то, что Бьёрн просто так, вытребовал, чтобы пятикурсники, известные своей неприязнью к Слизеринцам, прилюдно назвали их хорошими и достойными магами, Снейп не верил совершенно. Это точно было частью какого-то плана. Жаль, но, несмотря на то, что Северус считал себя гениальным магом, разобраться в мотивах Вильямса он не мог.

В этот момент навстречу задумчивому Северусу по другой лестнице поднимались четыре Гриффиндорца с параллельного курса.

— Привет, Снейп, — весело поздоровался очкастый мальчик, кажется, Поттер. Остальные ребята тоже пробурчали что-то дружелюбное. Северус с каменным лицом прошёл мимо них, не став отвечать. Все эти грифы одним миром мазаны. Вероломные мрази.

— Нет, Джеймс, ты видел?! — покраснел от негодования Блэк. — Что эта унылая слизь себе позволяет? Я, конечно, не кичусь своей родословной, но так нагло проявлять неуважение к представителям магической аристократии. Он что, бессмертным себя чувствует?

Улыбка сползла с лица Джеймса, и он возмущенно блеснул глазами, в сторону лестниц.

— Знаешь, Сири. А давай, мы этому хаму какую-нибудь гадость устроим? Мало ли шуточных заклинаний выучили дома. Вы с нами ребята? — он посмотрел на Петтигрю и Люпина.

— С вами, — как обычно, тихо сказал Питер, а Римус молча кивнул.

— Ну вот и здорово, — обрадовался Блэк. — Надо только придумать что-то такое, чтобы нас не поймали. А то на отработки неохота.

***

Вечером на ужине всё шло, как обычно. Студенты весело переговаривались, обсуждая прошедший день и планы на вечер, Дамблдор прихлёбывал чай, осторожно доставая из коробочки лимонный шербет. Учебный год начинался хорошо, в школу поступило много талантливых детей. Единственное, что беспокоило директора, это ростки неприязни между факультетами. Сначала Том Риддл испортил впечатление о зелёных своим высокомерием и пренебрежением к магглорожденным. В чём виноваты дети, раз уж им не повезло родиться среди простецов? Но у Тома с детства было какое-то предубеждение против магглов. Может, потому, что он вырос в приюте или на него повлияла бомбёжка, под которую однажды попал. Кто теперь узнает?

Из-за этой черты характера, сначала Диппет, а потом и сам Альбус не взяли его в Хогвартс на должность преподавателя ЗОТИ. Чему он бы смог научить детей с такой позицией? Да и что-то в нём чувствовалось, во время последнего визита в Хогвартс. Какое-то ощущение незавершённости. И зла…

Дамблдор и сам не считал себя по-настоящему светлым магом. Это прозвище дала ему общественность после победы над старинным другом. А так, ну какой он к Мерлину светлый, с его-то прошлым. Вот только, что делать с растущим напряжением между Слизерином и остальными, он пока так и не придумал.

В этот момент из размышлений его вырвал громкий голос одного из гриффиндорцев. Возле стола зелёных стояли двое пятикурсников. То, что сказал, Дэвид Макмиллан, а Дамблдор хорошо знал и его и родителей мальчика, заставили старого волшебника с трудом удержаться от того, чтобы не протереть глаза. Совершенно искренне Эдвард рассказал, что ошибся, считая Слизеринцев плохими людьми. Говорил о том, что сотрудничать можно с каждым, несмотря на разногласия.

Он много чего сказал, направленного на дружбу между факультетами, и его ясный, открытый взгляд говорил, что он искренне в это верит. Когда Дэвид замолчал, стоявший рядом Сессил Ли, произнёс не менее прочувствованную речь, пообещал, что больше никакой вражды между факультетами, если они первые не начнут, конечно.

Из-за стола резко встал надменный Люциус Малфой, так похожий сейчас на отца. Подойдя к напряжённым Гриффиндорцам, староста зелёного факультета дружелюбно улыбнулся.

— Со своей стороны обещаю, что мы тоже воздержимся от вражды с вашим факультетом, господа. А тех, кто не поймёт, — он грозно нахмурил брови в сторону ошарашенных слизеринцев, — переубедим.

Юноши торжественно пожали руки и разошлись по своим факультетам.

Дамблдор поставил недопитую кружку на стол, встал и начал аплодировать. Вслед с ним поднялись профессора, а затем и весь Большой зал.

Что Дэвид Макмиллан, что Сессил Ли, целый месяц ходили героями и давно простили Вильямса, ведь он косвенно привёл их к известности и славе миротворцев. Лишь Снейпа душила зависть, на то, как ловко и незаметно, Бьёрн осуществил свой хитрый план. Вот у кого поистине слизеринское коварство. Северус помнил, как Вильямс говорил в комнате, что ему мешают заниматься разборки между соседями. Снейп тогда подумал, что он это имеет в виду их троих, а оказалось, что Вильямс говорил про весь Хогвартс.

***

Дамблдор задумчиво ходил по кабинету. За окном была непроглядная ночь, а в камине потрескивал огонь. Феникс давно дремал на своей жёрдочке, а Альбусу не спалось.

Сегодняшнее происшествие сильно повлияло на директора. Правда, мысли его были далеки от того, чтобы попытаться примирить аристократию и магглорожденных. В конце концов, юный мистер Малфой и смелые Гриффиндорцы были людьми одного круга. Дети из благородных семей. Если бы среди них оказался магглорожденный, вряд ли они смогли о чём-либо договориться. В одиночестве Альбус предпочитал в слух проговаривать свои мысли и планы. Так было проще понять, не допускает ли он каких-нибудь ошибок.

— Значит, чтобы противодействовать Риддлу, мне тоже следует опираться в первую очередь на аристократию, а не на магглорожденных волшебников, — решил Дамблдор.

Среди знатных семей хватало тех, кто плохо относился к тёмной магии и не желал зла магглорожденным и полукровкам.

— Вот их и сто́ит перетянуть на свою сторону, — почесал бороду великий светлый волшебник. — Правые и левые начнут конфликтовать. Вырастет напряжённость в обществе. Риддл не удержится и начнёт силовое противостояние. Без сомнений, появятся жертвы среди обеих сторон. Под такой дымовой завесой можно будет расправиться с некоторыми давно зажившимися на этом свете противниками.

Полукровке по происхождению, да ещё из простой семьи, где отец закончил свою жизнь в Азкабане, сложно быть беспрекословным авторитетом среди тех, кто помнит, как ты учился в школе.

— С теми, кто останется после этой чистки аристократии, будет проще продвигать свою политику, — усмехнулся Альбус, остановившись возле камина. — В конце концов, и с Риддлом что-нибудь придумаю.

Зловеще блеснули очки-половинки сильнейшего волшебника Англии, и Дамблдор рассеянным взглядом обежал кабинет, перед тем как уйти в спальню: «Начну, пожалуй, реализацию плана с родительского собрания моих Гриффиндорцев».

— О-хо-хо, нас ждут тяжёлые времена, — грустно вздохнула Распределяющая Шляпа, и портреты директоров на стенах, взволнованно зашептались между собой.

Иллюстрация к тексту. Жанр: Фанфик, Фэнтези, Боевое фэнтези

Глава 9 Начало противостояния добра и зла

В одной из заброшенных аудиторий, которую к сегодняшней встрече расчистили и подготовили домовые эльфы, собралась группа волшебников. Здесь были Поттеры, Прюэтты, Лонгботтомы, Боунсы и многие другие маги. В первом ряду импровизированной аудитории сидел молодой мракоборец Аластор Грюм, его товарищи Карадок Дирборн, Бенжамин Фенвик и Доркас Медоуз. Она ласково погладила Грюма по руке и спросила:

— И зачем мы здесь собрались, милый? Нам с тобой ещё некого отправлять в Хогвартс.

Аластор хмыкнул и тепло посмотрел на подругу.

— Это только прикрытие, дорогая. Чтобы ни у кого из наших противников не возникли подозрения.

Возле окна сидело четверо рыжих. Трое мужчин и одна женщина. Казалось, что на них светит из окна солнце, настолько они были яркими.

— Молли, не волнуйся. Мы не будем участвовать в боевых действиях, только помогать нашим. Продуктами, деньгами, лекарствами, может, ещё чем-то, — шептал жене высокий, нескладный мужчина. — Я с Министерства Магии буду приносить све́дения о делах консерваторов.

— Билли ещё даже годика нет, ты понимаешь это? — сердито шипела женщина. — Какое к мордреду тайное общество, Артур. Ты что, в солдатиков не наигрался? Хочешь оставить меня вдовой с маленьким ребёнком?

— Не паникуй, сестрёнка! — внезапно погладил её по плечу ещё один рыжий мужчина, сидевший сзади. — Мы с Фабианом будем сражаться за вас обоих.

— Гидеон, ты что идиот? — рыкнула на него Молли. — На войне убивают! А то, что предлагает профессор Дамблдор — это война и есть!

— А может, нам хочется, сестрёнка? — ухмыльнулся Фабиан.

— Наследников не забудьте оставить, воины, — раздражённо скривилась женщина и отвернулась от братьев.

В этот момент, двери распахнулись и в комнату вошли Альбус Дамблдор, Минерва Макгонагалл, Филиус Флитвик и мадам Помфри.

— Здравствуйте, друзья, — сверкнул очками-половинками директор. — Я рад, что вы все нашли мужество явиться на мою просьбу о помощи.

Услышав в ответ приветствия собравшихся магов, Дамблдор подождал, пока усядутся профессора и мадам Помфри. Затем остановившись так, чтобы видеть всех, сильнейший светлый маг продолжил говорить:

— Тёмные волшебники, что так активно пытаются захватить власть в Англии и построить здесь царство террора, к сожалению, всё ближе к своей цели. Их поддерживает значительная часть старой аристократии. Если они сумеют захватить власть силой, то, я уверен, начнётся террор. Те рода, что не поддерживают тёмных, лишатся имущества. А возможно, и жизни!

Альбус наколдовал себе без палочки стакан воды и снова серьёзно посмотрел на собравшихся волшебников.

— Тёмные силы не ведают жалости, друзья. Они не пощадят ни вас, ни ваших детей. Я хорошо помню Риддла. И пусть он сам называет себя лорд Волдеморт, но я знаю, что за этим фасадом скрывается выросший в приюте полукровка.

— «Полёт смерти?» Надо же, — криво усмехнулся Грюм. — Пора посадить в Азкабан эту птичку.

— К сожалению, Аластор, Риддл очень силён. И не столько сам, как волшебник, сколько как руководитель партии аристократов, программа которых нацелена на истребление магглорожденных, — вздохнул Дамблдор. — Его люди всегда скрывают лица за масками. Ночью они могут пытать какого-то несчастного, а днём ходить среди нас, работать в Министерстве Магии и спокойно кушать мороженое у Фортескью. Мы не знаем пока их имён, но политику Риддла поддерживают многие.

— А ещё больше сочувствуют, — глухо добавил Карадок Дирборн. — Разговариваешь так с человеком, думаешь, «друг», а он к тебе ночью в маске придёт, отстаивать интересы своего сумасшедшего лидера.

— Что ты предлагаешь, Альбус? — поднял руку Карлус Поттер. — Мы с супругой не боевики, но готовы вложить определённую сумму, чтобы тёмные не узурпировали власть. Система сдержек и противовесов Министерства Магии, работающая веками, нас полностью устраивает. Мы не хотим ничего менять. Этот Риддл принесёт только нестабильность в наше общество.

— И мы. И мы тоже, готовы, — раздалось несколько голосов, в основном из членов старой аристократии. Даже те, кто решили внешне оставаться нейтральными, предложили помочь новому обществу золотом, лишь бы остановить посягательства Риддла на власть.

— Как назовём нашу организацию? — улыбнулась Медоуз, положив голову на плечо Грюму.

— Орден борьбы против тёмных сил! — воскликнул Гидеон Прюэтт, тряхнув рыжими волосами.

— Это слишком длинно и пафосно, брат. К тому же сразу выдаст наши цели, — одёрнул его Фабиан. — Уверен у профессора есть название поинтересней.

Дамблдор отечески посмотрел на всех и улыбнулся.

— Друзья мои. Я вчера долго думал над этим. Ведь нашей благородной борьбой мы поможем Англии возродиться из пепла, стать ещё сильнее, очиститься от тёмной плесени, которая начала её покрывать. И Англия, которая появится на месте того болота, что пытаются создавать тёмные маги, снова воспрянет и засияет ярким светом! Поэтому предлагаю назвать наше общество — «Орден Феникса!»

После секундной паузы всё собрание громко зааплодировало.

— Отлично! — рявкнул Гидеон, потрясая кулаком. — Сожжём всех тёмных, к Мерлиновой бабушке!

Глаза Минервы Макгонагалл светились неистовым огнём. Таким Альбуса она любила больше всего. Глядя на него сейчас, можно было легко представить, что этот волшебник, окружённый почти осязаемой силой магии, мог в своё время победить величайшего тёмного лорда двадцатого века. Если бы только Дамблдор принял её любовь. К сожалению, Альбус мягко дал понять, что между ними невозможна близость. А жаль... гордая дочь шотландской волшебницы была готова даже умереть ради него.

Дамблдор ещё много говорил: что они будут делать, кто будет отвечать за финансирование, кто войдёт в боевые отряды, кто будет собирать информацию. Закончили собрание они уже поздно ночью, но смогли обсудить всё. С завтрашнего дня начнётся борьба и тёмным не поздоровится.

Дамблдор опрокинул в горло пузырёк с Бодрящим зельем и устало опустился в кресло возле камина.

«Немолод я уже Фоукс, чтобы проходить это снова», — вздохнул Альбус и погладил по мягким пёрышкам севшего на плечо фамильяра. Тот нежно потёрся головой о щёку директора и запел. Его волшебные трели омывали ауру мага и дарили спокойствие. Дамблдор и не заметил, как уснул.

***

В кабинет к Риддлу зашли его старые приятели и однокурсники: Розье, Нотт, Малфой, Эйвери, Мальсибер, Лестрейндж. По факту, почти весь ближний круг, его верные друзья, которых, правда, сам лорд Волдеморт никогда таковыми не считал. У правителя нет друзей, лишь слуги и рабы. Дружба может быть только между равными, а равных ему, как считал Риддл, не было во всей Англии.

— Присаживайтесь, господа волшебники, — махнул в сторону кресел Волдеморт и начал говорить:

— Соратники! Я окончательно решил, что делать дальше. Если глупцы Визенгамота и их министерские прихвостни не хотят добровольно передать власть нашей партии, мы возьмём её силой! Мы долго пытались решить все миром, но добрых слов не понимает никто. Пришла пора напомнить Англии, на что способна истинная аристократия.

Глаза волшебников засияли огнём, и Риддл довольно прищурил глаза.

— Лестрейндж. Как идёт подготовка? — Волдеморт требовательно посмотрел на одного из последователей.

— Всё отлично, мой лорд, — поднялся из кресла высокий, сухопарый волшебник. — Долохов гоняет бойцов так, будто готовится идти на приступ Нурменгарда. Поэтому я попросил Антонина оставаться в лагере. То, чем он там сейчас занимается, слишком важно для нашей организации, — Хорошо, — согласно кивнул Волдеморт.

— В следующем году Хогвартс выпустит много талантливых магов, — поднялся Абраксас Малфой. — Мой сын Люциус, первый готов встать под ваши знамёна, милорд.

— Я уверен, так и будет, Абраксас, — ухмыльнулся Волдеморт. — Вы, Малфои всегда чувствуете победителя. Такое чутьё в вашей семье ещё со времён Вильгельма Завоевателя появилось.

— К зависти многих других, мой лорд, — ухмыльнулся Абраксас. — Зато все в Англии знают — на чьей стороне Малфои, тот и победит.

Все маги негромко рассмеялись, даже Волдеморт хмыкнул. Он с детства знал Абраксаса и всегда считал забавным его непомерное эго. Малфой был сказочно богат и щедрой рукой тратил колоссальные деньги на поддержку Риддла. Надо признать, то же самое делали и многие другие, потому что верили в него. Верили в то, что после прихода к власти партии, которую Волдеморт назвал: «Пожиратели смерти», все финансовые затраты немедленно перекроются.

«Глупцы, — хмыкнул про себя Риддл. — Вся власть, а значит, всё ваше золото, будет принадлежать мне и только мне. Вы просто слуги, хоть и думаете сейчас иначе».

— Друзья! — вновь улыбнулся своей пугающей улыбкой тёмный лорд. — Пора активизировать наши действия. Молодняк натаскивайте на магглах, а потом и на магглорожденных волшебниках. Расправляйтесь незаметно с теми, кто вредит нашему делу, если это не вызовет резонанс в обществе, конечно. Лишний шум нам пока не нужен. Кстати, — Волдеморт хищно сверкнул красными глазами. — Я предложил присоединиться к нашему движению некоторым волшебникам из Европы. Слишком многие хотят поквитаться с Дамблдором за поражение Гриндевальда.

— А они не решат потом у нас очередной рейх построить? — хмуро спросил Нотт.

— Для меня это только пушечное мясо, — отмахнулся Волдеморт. — Сейчас они просто наёмники, а не идейные борцы.

— Блэков пока не удалось перетянуть на нашу сторону? — спросил Малфой.

— Блэки поддерживают только Блэков и своих близких, — хмыкнул Волдеморт. — С ними мы поступим хитрее. Скажи, Абраксас, твой сын кажется, ухаживает за одной из сестёр Блэк?

— Да, мой Лорд, — согласно кивнул Малфой.

— Вот первая ниточка и готова, чтобы перетянуть этих гордецов в наш лагерь.

Он внимательно оглядел остальных, вспоминая, у кого ещё, есть подходящие варианты.

— Лестрейндж. Твой наследник холост?

— Да, мой Лорд, — ответил мужчина.

— Ну, так пусть поухаживает за старшей Блэк, — приказал Волдеморт. — А ты поговори аккуратно с Орионом и Вальбургой об их союзе.

— Сделаю, мой Лорд, — согласился Лестрейндж.

— А через детей и остальные Блэки перейдут на нашу сторону, — мелькнула коварная улыбка на узких губах Волдеморта. — У Вальбурги и Ориона двое детей?

— Да, мой Лорд, — подтвердил Абраксас. — Старший пошёл против воли семьи и попал на Гриффиндор. Младший будет поступать в следующем году.

— Задиристый дурак нам не нужен, — хмыкнул Волдеморт. — Прикажите своим детям, пусть присмотрятся к нему в Хогвартсе и привлекут к нашему делу. Сторонников лучше воспитывать с юности. Жаль, что бородатый мерзавец Дамблдор, тоже прекрасно это понимает. Не дал мне место профессора ЗОТИ, а жаль. Сейчас бы у нас была целая армия верных последователей.

— Она и так есть у вас, милорд, — чуть ли не хором, возразили последователи.

— Я знаю, друзья, — отмахнулся Волдеморт. — Но я хотел бы взять власть без насилия. Волшебников и так мало в этом мире, чтобы вести полноценную войну. Поэтому чистокровных старайтесь не трогать. По крайней мере, оставляйте в живых наследников. Рода не должны прерываться без веской необходимости.

Дальше пошло обсуждение, кто из чиновников Министерства Магии готов сотрудничать с Пожирателями, а кто нет. Кого можно припугнуть или взять под «Империус», а кого проще сразу убить. Уже поздно вечером, довольный Волдеморт устало вытянул ноги, пересев из кресла на диван. Всё шло хорошо. Ещё лет десять активной работы и Англия упадёт ему в руки, словно спелое яблоко. Осталось только потрясти саму яблоню.

***

Вечером к Бьёрну подошёл старшекурсник и представился Рабастаном Лестрейндж. Это был среднего роста худощавый волшебник с аристократическим вытянутым лицом и длинными волнистыми волосами мышиного цвета.

— Привет. Тебя Бьёрн Вильямс зовут, верно?

Магнуссон отложил книгу, встал и протянул руку.

— Привет, будем знакомы.

Рабастан задумчиво осмотрел плотную фигуру первокурсника и спросил:

— Мне передали, что ты узнавал, кто из наших увлекается историческим фехтованием?

— Так и есть, — заинтересовался Бьёрн. — Мне тренировки нужны, а я не знаю, кто любит фехтовать, и где здесь этим можно заниматься.

— В основном, работе с мечом или шпагой, обучают дома, — пожал плечами Рабастан. — В большинстве древних родов — это обязательная часть подготовки наследника. В Хогвартсе, к сожалению, в последние годы работу с клинками не приветствуют. Вроде как может быть опасно. Поэтому мы занимаемся тайно. В основном только Слизерин и Когтевран. Но ты должен сразу понимать, что учить тебя фехтовать, никто не будет. Мы просто тренируемся вместе, а не обучаем новичков. Это, как ты понимаешь, дома делают родители и нанятые мастера. Так что если ты просто хотел попробовать, то это не к нам.

— Нет, — покачал головой Бьёрн. — Мне нужны настоящие противники, те, с кем можно сразиться. Только так растёт мастерство.

— А ты понимаешь, в чём смысл тренировки, — хмыкнул старшекурсник и на минуту задумался. — А знаешь, вот сегодня и проверим. Через час здесь же в гостиной встречаемся и сразу идём. Ты заклинание призыва меча изучал?

Бьёрн утвердительно кивнул. Рабастан дружелюбно хлопнул его по плечу и встал.

— Тогда через час у выхода, не опаздывай.

Рабастан ушёл по своим делам, а Бьёрн остался сидеть в гостиной. Он решил дочитать интересную книгу, в которой рассказывалось про самых опасных магических тварей.

Через час в дверь гостиной заглянул Лестрейндж, нашёл взглядом Магнуссона и махнул ему рукой. Бьёрн тут же встал с кресла, сунул книгу в сумку-портал и направился к нему.

— Я договорился, — негромко произнёс Рабастан, — идём.

Они отправились к западной части замка, в башню Когтеврана. Вход в гостиную умников располагался на вершине винтовой лестницы. Дверной молоток в форме головы орла загадывал загадку, решив которую можно было попасть внутрь. Правда, для учеников Когтеврана, вопросы были всегда проще, чем для других студентов. Артефакт сам определял курс и факультет. Поэтому несмотря на кажущуюся простоту, чужим попасть в гостиную Когтеврана было почти невозможно.

— Заходить не будем, — предупредил Рабастан, остановившись возле подножия лестницы. — Сейчас спустится Сол Крокер, у него ключи от спортзала.

Через минуту дверь отворилась и из неё вышло несколько ребят разного возраста, в том числе, видимо, тот, кого они ждали, потому что Рабастан резко оживился.

— Здорово, Сол, — хлопнул он по подставленной руке невысокого черноволосого парня. Тот был каким-то неприметным, но его тёмные внимательные глаза, выдавали острый ум и жёсткий характер.

— Это с моего факультета первокурсник, — Рабастан представил Магнуссона. — Бьёрн Вильямс. Говорит, тоже фехтованием занимается. Ищет партнёров.

— Интересно, — приподнял уголок губы Крокер. — Пойдём, посмотрим. Если не совсем нулевой, желающих помахать клинками ты найдёшь.

Пожав руку старшекурсника и познакомившись с остальными любителями фехтования, Бьёрн уже в их компании направился по коридору башни, где, по словам Крокера, находился спортзал, переоборудованный для занятия фехтованием.

Когда они подошли, возле высокой двустворчатой двери стоял ещё один слизеринец. Это был Уильям Трэверс, который учился на пару курсов старше, чем Магнуссон. Он поздоровался со всеми и с удивлением уставился на Бьёрна:

— А ты, мелкий, что тут забыл? Решил тоже мечом помахать? Смотри, здесь могут сделать больно.

Некоторые из Когтеврана весело хмыкнули, а Лестрейндж зло ожёг взглядом Трэверса, так что тот не стал продолжать монолог.

Магнуссон только довольно прищурился. Такие горделивые ребята, как этот Трэверс, часто самые предсказуемые противники. Тот же Сол Крокер выглядел намного опасней, хотя по чисто физической подготовке, явно уступал даже Трэверсу, не говоря уже про остальных.

Спортивный зал оказался просторным. Здесь точно применялась магия расширения пространства. Внутри было несколько фехтовальных площадок в форме кругов, с магической защитой. Возле стен находились специальные тренажёры, позволяющие отрабатывать то или иное движение. В целом он произвёл на Бьёрна приятное впечатление. Именно такие учебные залы он видел во снах, где усиленно осваивал фехтование.

— Сначала разминка общая, потом с мечами, — предложил Лестрейндж. — А дальше кидаем жребий на выбор противника. Десять минут работаем и меняемся с соседями. Итак, пока каждый не сразится друг с другом. Нас двенадцать человек, как раз за два часа намахаемся железяками по полной, — весело ухмыльнулся Рабастан. — Кто устанет раньше, пусть идёт отрабатывать движения на тренажёры. Договорились?

Все согласно кивнули, а потом дружной толпой побежали вокруг зала вдоль стен. Бьёрн бежал вслед за Лестрейнджем и наслаждался разминкой. Телу давно хотелось двигаться, за эти дни в школе, Магнуссон немного себя запустил. Организм радостно приветствовал его желание заниматься, и Бьёрн ускорился. Минут через пятнадцать, все остановились, тяжело отдуваясь, и начали растягиваться. Когда все достаточно разогрелись, Сол Крокер вытащил палочку и прочитал заклинание:

— «Остенде гладиус».

В его руке мгновенно материализовался клинок. Он был не больше метра в длину вместе с рукоятью и выглядел довольно простым. С широкой гардой, защищающей кисть и затупленным концом.

— Это заклинание для создания учебного меча. Причём оно само выбирает длину, форму и размер рукояти, идеально подходящие для конкретного мага. Боевой меч создаётся также, но немного другим жестом. Попробуй.

В голове Бьёрна была иная фраза: «Баттл Сверд», но он предполагал, что это заклинание магов Севера. Во снах они разговаривали с ним на своём языке, чем-то похожим, но в то же время отличающимся от родного английского. Среди приятелей Магнуссона на нём никто не разговаривал, и Бьёрн никому не рассказывал, что знает его.

— «Остенде гладиус», — послушно повторил он за Крокером, и в его руке сформировался такой же меч.

— Убить или поранить им нельзя, даже если со всего маху вре́зать по шее, — начал объяснять Крокер. — Поэтому фехтовать можно в полный контакт. Но чувство боли хоть и немного меньше, чем от настоящего меча, но тем не менее присутствует.

— Это точно, — вновь заухмылялся Трэверс. — Так что, если станет больно, не плачь.

Лестрейндж уже открыл рот, чтобы оборвать обнаглевшего подростка, когда Бьёрн ухмыльнулся, а потом повернулся к Крокеру и спросил:

— Сол. А можно, мы сперва сразимся с Уильямом, а потом будем тянуть жребий. Мне кажется, он ко мне отрицательно настроен, хоть и учится на том же факультете. Это у нас в приюте, собака такая была. Лает, рычит, укусить пытается. А как возьмёшь палку, так она сразу визжит и на спину падает, брюхо подставляет.

Бьёрн так многозначительно при этом косился на Трэверса, что тот начал багроветь.

— Это ты меня сейчас, мелкий, с собакой сравнил?

Когтевранцы негромко прыснули, и даже Лестрейндж не удержал смешок, хотя и пытался.

— Ты просто докапываешься до меня уже второй раз, — пожал плечами Магнуссон. — Вот я и предположил, в чём твоя проблема.

— Ты вообще непонятно кто! — вспылил Трэверс. — Мне надоело слушать всяких...

— Заткнись! — зловеще оборвал его Лестрейндж. — Ты что забыл правила Слизерина? Так, я тебе вечером напомню, тупой ты идиот.

Трэверс испуганно захлопнул рот и побледнел.

— Кхм, — прервал тишину Крокер. — Я не против. Возможно, так даже лучше будет. Выясняйте отношения в бою, а не поливая друг друга помётом кентавров. Идите в любой круг, а мы посмотрим.

Трэверс резко развернулся и двинулся к дуэльному помосту, на ходу создав себе меч. Его оружие оказалось чуть больше метра длиной и довольно массивное на вид. Бьёрн отправился следом, сделав по дороге несколько вращательных движений кистью. Меч засвистел в его руке, и Магнуссон поразился про себя его идеальному балансу. Во сне Бьёрну приходилось фехтовать разным оружием, и далеко не все из них могли похвастать столь высокими характеристиками.

Когда он вошёл в круг, Уильям уже ждал его возле противоположной стороны. Его лицо выражало нетерпение и едва прикрытую злость.

«Надо его ещё слегка раззадорить», — подумал Бьёрн и весело улыбнулся.

— Тяф, тяф, Вилли, покажи мне, на что ты способен, — Магнуссон скорчил брезгливую гримасу, подсмотренную у Снейпа. Именно таким выражением лица, Северус обычно доводил своих собеседников до белого каления. Видимо, получилось неплохо, потому что Трэверс немедленно поднял меч над головой и побежал навстречу Магнуссону. Дождавшись, когда он приблизится, Бьёрн сделал шаг в сторону и, пропустив просвистевший над головой меч, сильно ударил Трэверса по ногам.

— Мордред! — завопил тот от боли и, не удержавшись, рухнул на пол. Когда он перекатился на спину и схватился за ноющие колени, Бьёрн ухмыльнулся и так, чтобы слышали остальные, сказал:

— Тяф, тяф, Вилли, тяф-тяф. Может, хватит валяться, как та собака из приюта?

Трэверса словно пнули под зад. Он резко вскочил и, стараясь не обращать внимания на боль, ринулся вперёд.

«Да кто этого идиота учил фехтованию?» — удивился про себя Бьёрн. Он ловко увернулся от мощной, но медленной атаки Уильяма и резко всадил ему меч в бок. Если бы это было настоящее оружие, то Трэверс уже бы умер. А так, издав душераздирающий вопль, он свалился на пол и скрутился в позе эмбриона, завывая от боли.

— Смертельный удар, — удостоверил Лестрейндж. — Пожалуй, больше ничего интересного в этом поединке мы не увидим.

Вытащив палочку, он отлевитировал стонущего Трэверса к стене, а потом повернулся к Бьёрну.

— Отличная скорость, парень.

Затем Крокер раздал всем номерки.

— Итак, раз Уильям пока выбыл, то нас пять пар и один свободный. Запомнили ваши номера?

Все согласно кивнули, и Крокер продолжил:

— Кладите их сюда рубашками вверх, а я размешаю и разложу по двое. Потом переворачиваю, и вы видите, с кем будете в паре. Всем понятно?

Ребята ответили утвердительно, и Крокер быстро распределил кто, с кем будет сражаться в первую очередь. Бьёрну не повезло, он оказался одиннадцатым, поэтому пошёл к тренажёрам отрабатывать удары, пока не пройдут первые десять минут. Отлежавшийся Трэверс решил сегодня не участвовать в сражениях, а мрачно рубил манекен, стоя возле стены. Судя по злобному выражению лица, на месте манекена он представлял голову Магнуссона. Однако говорить ничего не стал.

Бьёрн, не обращая на него внимания, отошёл подальше и начал отрабатывать быстрые колющие выпады в разные части манекена.

Через десять минут прозвучал громкий звук окончания боёв, и все отскочили друг от друга.

Лестрейндж, который стоял в паре с Крокером, вытер пот со лба и с болезненной гримасой потёр плечо.

— Ну и ловкий же ты, Сол, немного зазеваешься и сразу попадание.

— Ты тоже хорош, Басти, — хмыкнул Крокер. — Чуть не располовинил меня своей родовой техникой. Да и то, только потому, что давно вместе занимаемся. Эх. А я ведь почти успел уйти от удара.

— В настоящем бою такого понятия, как «почти» не бывает, — довольно ухмыльнулся Лестрейндж. — Ну что, меняемся?

Крокер согласно кивнул, организовывая смену партнёров. Теперь один из фехтовальщиков пошёл к тренажёрам, а на его место встал Магнуссон. В итоге Бьёрну удалось сразиться с каждым. Таких лёгких побед, как с Трэверсом больше не было, но благодаря ловкости, он почти всегда мог нанести противнику удар раньше.

Только с Лестрейнджем и Крокером у него не получилось. Сол был быстрее, чем он и мечом владел намного лучше. А тягучая техника Рабастана, вообще не давала даже шансов на победу. Причём было заметно, что Лестрейндж, как, впрочем, и Крокер, не действовали в полную силу.

Обиженный Трэверс ушёл раньше, а Бьёрн с Рабастаном шли уже перед самым отбоем, обсуждая сегодняшние поединки.

— Нет, ты молодец! — воодушевлённо улыбался Рабастан. — Если ты так фехтуешь на первом курсе, то что будет потом? Жаль, что я к тому времени уже выпущусь из Хогвартса. Если будет желание, свяжись со мной летом. Встретимся, пофехтуем. Отец, правда, обещал, что начнёт привлекать нас с братом к семейным делам, но думаю найти время для тренировок у меня получится.

Не встретив никого, они спокойно дошли до гостиной и разошлись по комнатам. Чувствуя приятную слабость во всём теле, Бьёрн довольно откинулся на постели. Сегодня он познакомился с нормальными ребятами и здорово провёл время.

***

Гуннар Свархидсон неслышно вошёл в комнату и улыбнулся, заметив спящую жену. Его Ингрид была прекрасна несмотря на годы, что пролетели с тех пор, как они впервые встретились. Её правильные черты лица, обычно строгие и даже суровые, во сне разглаживались, и она выглядела женственной и милой.

Гуннар неслышно присел рядом и с любовью наблюдал, как она даже во сне почувствовала его присутствие и мечтательно улыбнулась.

— Ты вернулся? — немного хриплым со сна, но таким приятным голосом, спросила его Ингрид, не открывая глаз. — Как прошла встреча?

Гуннару захотелось прижать её к груди крепко-крепко, но он с трудом удержался от этого. Сначала следовало хотя бы привести себя в порядок, но он слишком торопился увидеть любимую.

— Нормально, — пробасил Свардхидсон. — Совы меня поддержат. По крайней мере, бо́льшая часть. Их не устраивает излишнее усиление Модброка, да и всей фракции Волка в целом.

— Мне не нравится Модброк, он опасен, — Ингрид, наконец, раскрыла лучистые голубые глаза и требовательно посмотрела на мужа. — Будь осторожен Гуннар. Этот человек способен на любую подлость. Даже Магнуссон не смог с ним справиться, а ты, как никто, знал о настоящих возможностях Вильяма. Он был если не великим магом, то где-то близко по уровню. А всё равно погиб.

— Я узнал, что его отравили, — Глухо ответил Гуннар. — Один из людей Модброка проболтался пьяный, а кабатчик — наш человек. И на великих магов находится управа, если хорошо подготовиться.

Ингрид погладила его по руке и нежно улыбнулась.

— Ты справишься, любимый. Я в тебя верю. Что показывает артефакт Магнуссона? С наследником всё в порядке?

— Да. Наши родовичи всё сделали правильно, не посрамили предков. И Муника и Андеш, до конца выполнили свой вассальный долг. Мальчик жив и судя по карте, учится в Хогвартсе. Родовые способности помогут ему освоить магию Севера, а Хогвартс — лучшая школа волшебства в Европе. Главная защита наследника сейчас — это незаметность. Поэтому рассказывать о наших делах мы будем только тогда, когда парень вырастет. Иначе Модброк сможет достать его и там.

Жена лукаво посмотрела на него и призывно улыбнулась.

— Отнеси меня в ванную, мой лорд. — Бодрящий душ поможет мне проснуться.

Глава 10 В погоне за силой.

Вечером двадцать пятого октября уставшие слизеринцы валялись на кроватях. Спать ещё было рано, поэтому каждый, занимался чем хотел. Бьёрн читал книгу об истории дуэлей, которую ему дал на время Флитвик. Нотт и Мальсибер пускали друг другу самолётики и с помощью магии, пытались перехватить управление друг у друга. Снейп закрылся балдахином и тоже что-то читал по зельеварению.

Нотт хитро посмотрел сначала на Бьёрна, а потом на Мальсибера. Снейпа юный аристократ привычно оставлял без внимания. Поймав самолётик, Джефри отложил его в сторону и торжественно сказал:

— А ведь скоро Хэллоуин. Желательно придумать что-то интересное и полезное для поднятия нашего авторитета на факультете. Об этом надо озаботиться с самого начала.

— Лучше признайся, — ухмыльнулся Мальсибер. — Ты что-то придумал, а нас хочешь вовлечь в свою затею?

Нотт довольно улыбнулся, подпрыгнув на кровати.

— Конечно, я всё уже придумал. Можно заказать на Косой аллее гигантский торт в форме тыквы. Его анимируют чарами, он будет издавать странные звуки и светиться в темноте. И ещё рассказывать страшные истории, пока его ешь. Если мы скинемся по двадцать галеонов, то его доставят в Хогсмид. Правда придётся просить старшекурсников принести торт сюда и сюрприза не получится. Эх, похоже, неважная идея, — загрустил Нотт.

— С доставкой я помогу, — Бьёрн, который в начале разговора больше читал книгу, чем слушал, перевернулся на кровати и посмотрел на Нотта. — Мой эльф принесёт без проблем. И деньгами я готов поучаствовать. В общем, поддерживаю твою идею, Джефри.

— Я тоже согласен, — кивнул Мальсибер.

Нотт заулыбался, а потом кивнул в сторону четвёртой кровати:

— А этого берём в долю?

— Эй, Северус, — Бьёрн вытянул руку к логову спрятавшегося Снейпа, и балдахин раскрылся сам собой. Кричать человеку с задёрнутым пологом было бесполезно, потому что магия глушила звуки.

— Северус! — ещё раз позвал Магнуссон. — Ты слышал, что Джефри предлагает?

Снейп отрицательно покачал головой, и Бьёрн, несколькими фразами, объяснил идею Нотта.

— У меня нет денег, — сквозь зубы отрезал Снейп. — А даже если бы были. С чего я должен тратить их на ваши развлечения?

— Ты сможешь, кусочек отнести той рыженькой с Гриффиндора, — хмыкнул Бьёрн. — Лили, кажется?

Лицо Снейпа стало ещё мрачнее.

— Я же ответил, у меня денег нет!

— Скажи Северус, сколько стоит флакончик «Бодроперцового» зелья? — задумчиво спросил Бьёрн.

— Четыре сикля, — тут же ответил вместо него, Мальсибер. — Я точно знаю. Мать всегда его покупает осенью на случай простуды.

— Значит, в стандартном оловянном котле можно сварить литра три, — начал считать Бьёрн. — Это примерно восемьдесят пять флакончиков. Нас на факультете семьдесят человек, включая декана. То есть если сварить целый котёл «Бодроперцового», он обойдётся примерно в двадцать галеонов. В общем, слушай, Северус, — улыбнулся Бьёрн Снейпу. — Я покупаю ингредиенты и подарочные флаконы, с красивой упаковкой. Ты варишь зелье и фасуешь его по коробочкам. Я иду и проверяю качество продукта у мадам Помфри, а потом добавим к тыкве, как подарки для всех наших. Осень, от простуды точно пригодится. А торт в таком случае будет уже от всех нас. Это твой взнос, вроде как двадцать галеонов, только в виде зелья. Ну что, согласен?

Снейп открыл было рот, чтобы отказаться, но мысль о подарке для Лили мелькнула в его глазах, и он даже закрыл себе рот рукой.

— Согласен, — наконец, выдавил Снейп. — Только ингредиенты заказывай не у Малпеппера, а в «Слизень и Джиггер». У них качество лучше и цены не такие высокие.

Бьёрн только кивнул. Он, конечно, понимал, что если суммировать стоимость ингредиентов, флаконы в праздничной упаковке и доставку в Хогвартс, то работа Снейпа никак не могла сойти за двадцать галеонов. Но привлекая Северуса к общему делу, Магнуссон тем самым, давал Снейпу возможность сохранить лицо и заявить о себе, как о будущем талантливом зельеваре. И хотя Северус был неприятен Бьёрну, как человек, но это не значило, что его нельзя было использовать, к своей выгоде, как зельевара.

На следующий день Бьёрн попросил Типли отправиться на Косую аллею и купить рог двурога и корень мандрагоры. Остальное у Снейпа было своё. Уж где он достал необходимое, Магнуссон не спрашивал. Если сказал что есть, значит — есть. А там, утащил ли Снейп нужное в теплицах у мадам Спраут или выменял на что-то у лесника, Бьёрну было неважно. Лишь бы Снейп не испортил зелье. Но тот сердито процедил, что простейшие составы, навроде «Бодроперцового», он варил ещё дома, когда помогал матери.

***

Альбус Дамблдор отправил «Патронус» в Больничное крыло к мадам Помфри. Через полчаса она уже была у него в кабинете.

— Присаживайся, — улыбнулся директор. — У меня к тебе необычная просьба, Поппи.

— Я слушаю тебя Альбус, — присела на стул медик и сложила руки на колени.

— На Гриффиндор в этом году поступил один мальчик. Его зовут Римус Люпин. Дело в том, что его в детстве укусил оборотень.

— Что?! — вскочила мадам Помфри, чуть не опрокинув стул. — Дамблдор, ты с ума сошёл? Здесь же дети! Ты хоть представляешь, что с ними будет, когда Люпин перекинется ночью в спальне первокурсников?

— Конечно, представляю, — хмыкнул Альбус. — Кровавое пиршество будет. Только истинные оборотни способны контролировать себя в волчьей ипостаси.

— Как ты можешь так легко об этом говорить? Убирай своё чудовище из Хогвартса, — закричала медсестра. — Тёмным тварям не место среди детей!

— Спокойней, Поппи, не волнуйся ты так. Римус не чудовище и не тёмная тварь, — расстроенно покачал головой Альбус. — Он всего лишь маленький ребёнок с трудной судьбой.

— Это пока обращённый не попробовал человечины, — не хотела отступать мадам Помфри. — Да и как ты собираешься его контролировать?

— Мальчик опасен только во время полнолуния, — серьёзно ответил Дамблдор. — Это всего одна ночь в месяц. Да, он будет неважно чувствовать себя несколько дней до и после, но это легко можно компенсировать тонизирующими зельями. По крайней мере, пока он маленький.

— И где ты предлагаешь его прятать в эту ночь? Надеюсь, не в Больничном крыле?

— Конечно, нет, – Альбус даже удивился. — Раньше я на день отправлял его домой, потому, что то место, где будет находиться мальчик в полнолуние, ещё было не готово. Однако сейчас всё в порядке. На окраине Хогсмида я выкупил старый, заброшенный дом и хорошо его укрепил. Недалеко от замка я перенёс из Запретного леса Дракучую Иву, в корнях которой начинается подземный ход в этот дом. Остановить её ветки можно, нажав на маленький сухой сучок. Иначе она переломает кости кому угодно, даже оборотню. В этот раз я отведу в хижину Римуса сам, но боюсь, что не смогу понять, насколько приемлемым будет его состояние потом, когда луна пойдёт на убыль. Мне жалко мальчика, Поппи, — снова вздохнул Дамблдор и посмотрел в глаза медику. — Он ведь ни в чём не виноват. Люпин — несчастная жертва, а не монстр.

Мадам Помфри хмуро смотрела на Альбуса, но видела только неприкрытую тревогу и жалость к ребёнку.

— Я поэтому взял его в Хогвартс, Поппи, — Дамблдор продолжал давить на чувство сострадания мадам Помфри — Здесь мальчик сможет встретить настоящих друзей и не будет себя чувствовать отвергнутым обществом волшебников.

— Мордред с тобой, — сдалась наконец медик. — Я помогу тебе. Буду каждый месяц водить его сама и контролировать его состояние. Но если он вырвется на свободу, то клянусь Мерлином, я первая пущу в него «Аваду», так и знай.

— Конечно, Поппи, — серьёзно посмотрел на неё Дамблдор. — Жизнь и здоровье детей, превыше всего. Тут я с тобой полностью согласен. Зато представь, какой ты фурор произведёшь в научных кругах, если нам удастся избавить его от влияния луны. Возможно, он станет первым из укушенных, кто сможет победить своего внутреннего зверя.

Помфри с сомнением покачала головой.

— Ты же прекрасно знаешь, Альбус. Истинные оборотни, или по-другому — рождённые — это магические существа. Как вейлы, кентавры, великаны и прочие. А обращённые вследствие укуса — это попавшие под проклятье обычные люди. У них нет никакого внутреннего зверя. Именно спящее в крови проклятье заставляет их превращаться в тварей. Такое чудовище, без всяких сомнений, загрызёт своих мать, отца, детей. Поэтому обращённых называют тёмными тварями, а со временем, молва стала их ассоциировать с настоящими оборотнями. Но раз ты твёрдо решил провести свой эксперимент, я прошу только позаботиться о безопасности других детей.

— Конечно, — кивнул Альбус. — Думаю, что никто, кроме нас двоих, не должен знать о природе мальчика до самого выпуска.

Они посидели минуту, раздумывая каждый о своём. Из окна подул ветерок, растрепав лежавшие на столе бумаги.

— Ладно, пойду я, — очнулась от тяжёлых мыслей мадам Помфри. — Великий Мерлин, что только не случается в Хогвартсе. — В последний раз, покачав головой, женщина ушла к себе.

— Фух, — облегчённо выдохнул Дамблдор и довольно откинулся в кресле.

Помфри была очень упряма и в своей вотчине не терпела авторитетов. Но Дамблдор знал подход к школьному целителю и беззастенчиво пользовался её добротой. Стоило только расписать, как жалок и несчастен маленький оборотень, как медсестра тут же загорелась ему помогать несмотря на вполне действительную опасность. Вызвав домовика, Альбус приказал принести ему чай и мармелад. Следовало обдумать ещё несколько идей.

***

Хэллоуин на Слизерине отмечали с размахом. Старшекурсники украсили гостиную, принесли сливочное пиво из Хогсмида, а для декана заказали на Косой аллее «Старое Огденское» и жестяную коробочку засахаренных ананасов. Многие студенты знали слабость Слизнорта к этим сладостям, чем периодически пользовались.

Бьёрн и его соседи установили в самом центре гостиной огромный торт-тыкву. Та строила всем злобные гримасы, рычала и сверкала потусторонними огоньками. Вокруг неё поставили подарочные коробочки с «Бодроперцовым» зельем и на каждой была написано: «Любимому Факультету от первокурсников 1971».

После ужина весь Слизерин собрался в гостиной, пришёл и декан. Бьёрн попросил домовика поухаживать за всеми, и счастливый Типли мелькал везде. То, подливая в бокалы напитки, то, подкладывая кусочки праздничного торта. Подарки вызвали живейший интерес у всех, а когда студенты узнали, что зелье было проверено и получило одобрение у мадам Помфри, то от подарка не отказался никто, даже Слизнорт. А когда декан узнал, что зелье сварил первокурсник, то долго разглядывал Снейпа и восхищённо качал головой. Правда, носатый полукровка и тут умудрился всё испортить, выдавив сквозь зубы, что ни в чьём признании не нуждается. И хотя он бурчал это себе под нос, но, к его несчастью, Слизнорт обладал хорошим слухом и типичной для слизеринца, злопамятностью. Он сделал вид, что ничего не слышал, но смотреть доброжелательно на Снейпа, тут же перестал.

На следующий день после факультетского праздника Бьёрн выловил своих знакомых и подарил по флакончику обоим. А чтобы остальным не было обидно, ещё два, торжественно вручил Римусу и Питеру.

— А ты что такой бледный? — Бьёрн удивлённо посмотрел Люпина. Остальные ребята тоже стали с тревогой его разглядывать.

— У меня наследственное заболевание, — натянуто улыбнулся Римус. — Раз в месяц плохо себя чувствую. Мадам Помфри обещала за мной приглядывать в этот день. Примерно третьего декабря, если судить по ощущениям, — он неосознанно передёрнулся.

— Это не заразно? — Питер постарался незаметно отодвинуться от Римуса подальше.

— Только в этот день, — хмыкнул Люпин. — Поэтому я буду проводить его в одиночестве, под контролем мадам Помфри.

— А может, выпить «Бодроперцового» и всё пройдёт? — предложил Бьёрн.

Лицо Люпина скривилось на мгновение, и он неосознанно передёрнул плечами:

— Я ещё не встречал таких зельеваров, что способны сварить эликсир от моей проблемы.

— Не кисни, Рем, — хлопнул его по плечу Джеймс. — Мы что-нибудь придумаем. Да и нужный зельевар, рано или поздно, найдётся. Это магия, приятель. Для неё нет ничего невозможного!

Последние слова он выкрикнул слишком громко, чем вызвал недовольство пролетавшего мимо привидения.

— Чего вы так раскричались, молодой человек? — сердито напустился на Джеймса, Почти Безголовый Ник. — Это обитель знаний, а не стадион для квиддича.

— Извините, сэр, — излишне почтительно поклонился Джеймс, пряча лукавую улыбку. — Я только сказал, что для магии нет ничего невозможного.

— Эх, молодость, — хмыкнул невесело призрак. — Если бы всё было так... Я бы не мучился до сих пор с почти отрубленной головой, а как все нормальные призраки, гордо носил бы её в руках или держал подмышкой.

В этот момент его голова оторвалась от шеи и повисла на тоненьком лоскуте прозрачной эктоплазмы.

— Фу! — заорали все первокурсники, а призрак довольно хохотнул и улетел сквозь стену.

— Вот же любитель плохо пошутить, — недовольно скривился Питер.

— Это вы ещё на Пивза не нарвались, — хмыкнул Бьёрн.

— Слышали про него, — хихикнул Сириус. — Он, говорят, водой может облить или мелом обсыпать.

— Ага, — подтвердил Магнуссон. — Только наше факультетское привидение — Кровавого Барона, полтергейст боится. Поэтому Слизеринцев не трогает.

— А почему его так зовут? — удивлённо спросил Питер.

— Да он весь обляпан кровью, — ухмыльнулся Бьёрн. А так, даже не знаю. Я не интересовался его историей. Я в основном про заклинания читаю.

За этими разговорами они дошли до Большого зала и отправились каждый к столу своего факультета.

Время до рождественских каникул пробежало незаметно. Бьёрн с помощью окклюменции, стал осваивать знания ещё быстрей. По Чарам он успел выучить теорию за все семь курсов, но сил применить что-то выше третьего, по-прежнему не хватало. Правда, во сне ему запомнился один ритуал усиления источника и укрепления магических каналов, который проходили его предки в этом возрасте, и Бьёрн решил его провести во что бы то ни стало. Ритуал был сложен и даже опасен. Чем сильнее противник, участвующий в ритуальном поединке, тем выше была награда.

— Запомнили, — строго посмотрела профессор Макгонагалл на детей, уезжающих домой на праздники. Среди них был и Магнуссон. Все внимательно слушали декана Гриффиндора.

— Никакого колдовства на каникулах! — продолжала Макгонагалл. — Ваши палочки отслеживаются Министерством Магии и в случае нарушения, вас могут отчислить.

Конечно,не все понимали, что её грозные слова относятся только к магглорожденным или полукровкам, живущим среди простых людей. Но тем не менее более родовитые дети, собирались воспользоваться её требованиями, чтобы не заниматься ещё и на каникулах.

В купе сидели той же компанией, только Вега предпочла ехать с подружками в другом вагоне.

— Бьёрн, — серьёзно посмотрел на него Поттер, раскладывая на столе игральные карты. — Скажи, пожалуйста, как ты относишься к Снейпу? Этот тип неуважительно отнёсся к нашей компании. Не то, что было очень обидно, но…

— А мне поведение этого слизняка показалось весьма оскорбительным, — прервал его более несдержанный Сириус. — Извини, Бьёрн. Мы ему значит, привет, Северус, говорим. А он в ответ скорчил такую морду, будто под ногтями грязь какую разглядывает! Отвернулся гад молча и мимо прошёл. Да за подобное пренебрежение и на дуэль вызвать можно!

— А что ж не вызвал? — поддел его Бьёрн.

— Дуэли в Хогвартсе запретили, — вздохнул Блэк. — Можно на отработки влететь.

— Да делайте с ним, что хотите, — Бьёрн безразлично пожал плечами. — Я несколько раз Снейпу помогал, не скрою. Даже от ваших старшекурсников спас. Но в ответ, и простого «спасибо» не услышал, а наоборот, требование не вмешиваться в его дела. Так что, если вы решили проучить носатого засранца, я спасать его не нанимался. Снейп за эти полгода прекрасно дал понять, что ему никто из друзей не нужен.

— Он только к своей подружке бегает, чем Джеймса ещё больше раздражает, — сдал друга Сириус.

— Ой, ну не надо придумывать лишнее, — шутливо пнул его Джеймс. — Хотя да. Лили с нашего факультета, а общается с этим... этим, — он даже не нашёл слов, чтобы выразить своё возмущение.

— Счастливым соперником за её внимание? — засмеялся Бьёрн.

— Ой, вы достали, — закатил глаза Джеймс. — Она меня терпеть не может, а дружит только со Снейпом. Давайте уже в «подрывного дурака» играть.

Он первый схватил карты и спрятал за ними порозовевшие щёки.

В семь вечера поезд прибыл в Лондон, и друзья распрощались. Джеймса сразу забрали родители, а за Блэками пришла Беллатриса. Она дружелюбно кивнула Бьёрну, взяла за руки Сириуса и Вегу, а потом мгновенно трансгрессировала сразу с обоими детьми. Бьёрн восхищённо покачал головой. Освоить аппарацию было его мечтой, но Флитвик сразу объяснил, что этому учатся только на последних курсах, да и то, далеко не всё. А уж для того чтобы перемещаться пусть даже с маленькими, а потому и лёгкими детьми, надо обладать серьёзной магической силой. Но видимо, с этим у симпатичной Беллатрисы Блэк проблем не было.

Бьёрн объявил декану, что едет в приют, хотя сам, туда не собирался. Он перед каникулами отправил сову Тому в «Дырявый Котёл» и договорился о комнате. Поэтому, как только очередь перед каминами на платформе девять и три четверти, немного поредела, он тоже кинул под ноги летучий порошок и негромко сказал:

— «Дырявый Котёл!»

Бьёрна тут же закружила магия перемещения и через некоторое время, он вывалился из камина в кабаке, в последнюю секунду успев притормозить, а не растянуться на полу во весь рост. Наложив на себя «Очищающее» заклинание, Бьёрн, улыбаясь, подошёл к стойке и положил на стол мешочек с галеонами.

— Здравствуйте, Том. Вот деньги. Сразу за проживание и питание.

Бармен тут же сгрёб золото за стойку, а взамен положил ключ.

— Твой номер, малыш. Заселяйся. Завтрак, обед и ужин. Заказывай когда хочешь. Можешь спускаться в зал или звать моего домовика прямо к себе в номер.

— Спасибо, — кивнул Бьёрн, забирая ключ. — Я уеду на два-три дня, не переживайте. Приют навещу, или к однокурсникам напрошусь в гости.

Том кивнул, и тут его отвлёк очередной посетитель. Магнуссон поднялся к себе и заказал ужин. Своему домовику в этот раз, Бьёрн приказал оставаться в Хогвартсе, так как он мог помешать Магнуссону в проведении ритуала. Во сне говорилось, что помощь только всё испортит.

Бьёрн вышел из бара на волшебную улицу и неторопливо направился по тротуару, разглядывая празднично украшенные витрины. Зашёл в аптеку и прикупил себе набор необходимых зелий для предстоящего ритуала. Осталось только найти проводника и хотя Бьёрну, не хотелось рисковать, но преимущества от прохождения ритуала именно сейчас, были слишком серьёзными. Стать сильнее и изучать более сложную магию, было необходимо. Магнуссон чувствовал, что время неумолимо бежит вперёд, и с каждым днём, непонятное чувство опасности, становится только сильнее.

Поэтому Бьёрн поглубже натянул капюшон, наколдовал завесу на лицо и шагнул мимо указателя «Лютный переулок». Сжимая палочку в рукаве, он настороженно двинулся вперёд. Рабастан Лестрейндж рассказывал, что в «Борджин и Бэркс» можно с хозяином договориться не только о покупке каких-то запрещённых вещей. Борджин выступал посредником во многих торговых операциях, что находились на грани закона, а часто и за его пределами. К Магнуссону, уверенно шагавшему в чёрном плаще с капюшоном, никто не пристал, и Бьёрн без приключений добрался до нужного заведения. Скрипнула входная дверь, раздался негромкий звон колокольчика, и он очутился в довольно уютном пусть и мрачном магазинчике.

— Здравствуйте, мистер Борджин, — поприветствовал старика Магнуссон и скинул капюшон. — Мне порекомендовал обратиться к Вам один из детей священных двадцати восьми, из рода двенадцатых в списке.

— И что Вам нужно, молодой человек? — хрипло спросил старик. — Я всего лишь скромный торговец магическими страшилками. Хотите «Поющие кости»? Или вот свежая «Рука Славы»?

Бьёрн, улыбаясь, покачал головой и, сосредоточившись, ударил своей способностью очаровывать. Борджина слегка повело, его глаза почти сошлись на переносице.

— Мне нужен проводник, хорошо знающий лес Дин и его магическую часть, — спокойно сказал Магнуссон, определив, что старый волшебник находится под действием магии.

Борджин внезапно для себя, начал рассказывать, всё, что знал. Мальчик внушал доверие, к тому же он уточнил, что пришёл от кого-то из Лестрейнджей, а значит, проблем у хозяина лавки не будет.

— Лучший проводник в лес Дин — это оборотень и я как раз знаю одного такого, — ухмыльнулся старик. — Заключаем магический договор прямо здесь. Я выступаю гарантом. Устроит?

— Оборотень? С сомнением протянул Бьёрн. — А он ночью не попытается меня сожрать?

— Истинные обращаются, когда сами захотят, — хрипло засмеялся старик. — К тому же он будет связан магическим контрактом. Репутация, молодой человек, часто дороже золота. А вдруг клиент отставит посмертное письмо, в котором растрезвонит на всю страну? Тогда оборотню лучше самому пойти повеситься или бежать из Англии. Найдут и убьют свои же.

— Хорошо, — кивнул Бьёрн. — Сколько это будет стоить?

— Двадцать галеонов проводнику и пять мне, как посреднику и гаранту сделки.

Магнуссон начал доставать золото, а Борджин вызвал домовика.

— Найди Фенрира Сивого и, если он согласен, перенеси сюда, — приказал старик.

Эльф молча поклонился и исчез.

— А скажите, сэр, — улыбнулся Бьёрн. — У Вас есть какие-нибудь интересные книжки?

Старика снова шатнуло от магического удара, и он заторможенно потряс головой. Затем вытащил палочку и, не обращая внимания на настороженно наблюдающего за ним мальчика, заколдовал входную дверь.

— Пойдём, покажу, что у меня есть. Если что-нибудь понравится, говори, я назову цену. Только руками не трогай без защиты, — он мотнул головой в сторону стола, на котором лежали перчатки из драконьей кожи. — Большинство книг имеют защиту или вообще прокляты.

Старик подробно рассказывал обо всём, что находилось в лавке, уже не обращая внимания на возраст мальчика. «Наверное, вечером мне будет опять плохо, — решил Бьёрн. — Надо поскорей заканчивать».

Разглядывая представленные книги, Магнуссон только удивлялся, сколько же всего придумали маги, чтобы извести врагов. Здесь были толстые фолианты проклятий, с разными злокозненными заклинаниями и описаниями изуверских ритуалов. Химерология, некромантия, демонология и многое другое, одинаково запрещённое в разных странах. В итоге Бьёрн отобрал несколько книг по боевой легилименции, высшей трансфигурации, имевшей ту же направленность, и рунам, похожим на те, что уже изучал во снах. Книга по рунологии была наиболее толстой, и Бьёрну пришлось применять магию, чтобы донести её до стойки.

Борджин внимательно осмотрел книги и только хмыкнул.

— А я-то думал, ты сразу схватишься за чёрномагические проклятия или труды «Герпия Злостного».

— Это всё есть в Хогвартсе, — весело отмахнулся Бьёрн, отчего старик чуть не сел мимо стула.

— Я шучу, сэр, — испугался Магнуссон, за здоровье выпучившего глаза Борджина. — Нет там таких книжек, по крайней мере, в доступе для первокурсников.

— Кхе-кхе, — нервно рассмеялся старик. — Шутник, мантикору тебе в гости.

— Сколько это будет стоить? — показал Бьёрн на книги и слегка надавил магией.

— Три, нет. Две сотни галеонов, — побледнел хозяин лавки. — Да что за вечер? Голова разболелась. Старею, что ли? — вполголоса бурчал Борджин.

Бьёрн снова достал из сумки требуемое количество золота и отлевитировал книги к себе.

В этот момент раздался настойчивый звонок дверного колокольчика, и внутрь вошёл здоровенный молодой мужчина, а сзади него семенил эльф.

— Ляжки Морганы, Борджин! — Твой домовик говорит, что есть дело, в сам не может перенести меня сразу в магазин? Мы с ним уже двадцать минут топчемся на пороге твоей лавки. Если бы ушастый уродец не выдернул меня аж из Хогсмида, я бы давно ушёл. А так, надеюсь, ты прикажешь ушастому вернуть меня назад, как закончим. Меня, между прочим, в Кабаньей Голове, такая красотуля ждёт!

— Не тараторь, Сивый, — оборвал его старик. — У господина волшебника к тебе дело есть. Ему проводник в лес Дин нужен. В магическую его часть, — многозначительно нахмурился Борджин.

Только сейчас заметив Бьёрна, Фенрир удивлённо уставился на подростка, который хоть и был крупным для своего возраста, но никак не походил на взрослого.

Сивый даже опешил на секунду.

— Пацан. Ты хочешь, чтобы я отвёл тебя ночью в лес Дин, да ещё в магическую часть? Ты с ума сошёл? Тебя ж сожрут, как индейку на Рождество. Да ты просто замёрзнешь там ночью!

— Мне нужен проводник, который отведёт меня туда, а на следующее утро заберёт, — Бьёрн холодно посмотрел на Фенрира. — Если вы согласны, мистер Сивый, то давайте подписывать контракт. Если нет, я найду другого проводника, не настолько опасающегося за моё благополучие.

Фенрир удивлённо перевёл взгляд на Борджина, но тот был совершенно спокойным.

— Вот же детки пошли. Ну, хорошо, — почесал затылок Фенрир и внезапно оскалился полной острых зубов пастью. — Только если утром я не найду тебя на указанном месте, то буду считать договор исполненным. Собирать твои косточки по лесу, я не буду.

— Я согласен, мистер Сивый, — вежливо наклонил голову Бьёрн, ничуть не испугавшись демонстрации частичного превращения.

Борджин, как и говорил, выступил гарантом, скрепляя магический контракт. Через три дня Фенрир обещал встретиться с Магнуссоном возле «Дырявого Котла» и переместиться порталом в лес Дин, где он проводит Бьёрна в магическую часть. На следующее утро Фенрир возвращается на то же место и ждёт там мальчика не более трёх часов. Если Бьёрн не приходит, значит, договор считается исполненным. Если возвращается, то они вместе выбираются из леса и порталом перемещаются обратно.

Бьёрн подписал договор «Кровавым пером», гарантирующим исполнение контракта. Фенрир сделал то же самое, а Борджин произнёс необходимые заклинания. Свиток разлетелся на три части, и каждый взял свою. Магнуссон оставил Борджину мешочек с оплатой, которую тот сам передаст оборотню после закрытия контракта. Свитки у каждого сгорят, и это будет означать, что договор исполнен.

Через три дня Бьёрн оставил в гостиничном номере всё, кроме палочки, попрощался с Томом и вышел через заднюю дверь. Привалившись к кирпичной стене, его уже ждал оборотень.

Бьёрн подошёл к мужчине, Сивый схватил мальчика за плечо, и они исчезли в портальной воронке. Переместившись, Бьёрн и оборотень оказались в дремучем лесу. Снега было так много, что Фенрир немедленно провалился по пояс. В тот же миг в его теле произошли какие-то изменения, и на снег он выскочил, уже частично перекинувшись. Теперь снежный наст под ним не проваливался, правда, на человеческие, его следы уже совсем не походили.

— Идём, — рыкнул оборотень и быстро двинулся вглубь леса.

Бьёрн заранее купил себе специальную обувь и легко заскользил вслед за проводником. Они двигались несколько часов без остановки, когда Магнуссон почувствовал неуловимое изменение магического фона.

— Добро пожаловать в волшебный лес Дин, — сплюнул на снег Фенрир. — Вот здесь, прямо на этом месте, я буду ждать тебя завтра, как договаривались. Ориентир, тот раздвоенный дуб, — оборотень ткнул толстым когтистым пальцем в могучее дерево странной формы. — Запомнил?

— Да, — коротко кивнул Бьёрн, — до завтра, мистер Сивый.

Оборотень ещё раз с сомнением покрутил головой, перекинулся окончательно в волка и огромными прыжками направился обратно. Он уже не видел, как Бьёрн, несмотря на трескучий мороз начал раздеваться, пока не остался совершенно голым. Только на предплечье была закреплена кобура с волшебной палочкой. Его кожа быстро побелела, но мороз и усиливающийся ветер, казалось, не причинял неудобств мальчику. Бьёрн запаковал вещи в специальный мешок и магией повесил его на тот самый раздвоенный дуб. После чего, скользящим шагом двинулся вглубь леса.

Луна давала достаточно освещения, когда Бьёрн вышел на поляну. Он не знал, где находится и как далеко забрался, но по-прежнему чувствовал нужное направление. Поляна хорошо продувалась ледяным ветром, и снега на ней почти не было. Кожа Магнуссона стала полностью белой, и сейчас мальчик мало напоминал обычного человека. Бьёрн остановился посреди поляны и начал ритуал. Он запел.

Звонкий мальчишечий голос выводил слова древнего языка северян, а вокруг набирала силу метель. Через несколько минут в снежной круговерти засветились красные глаза. Поющий подросток, стоявший на поляне, цветом кожи и волос, почти не отличался от снега, от него шло мягкое свечение.

Внезапно из снежного вихря выпрыгнула тварь. Огромное тело, заросшее жёсткой, колючей шерстью. Густая грива, обрамляющая впечатляющую пасть, а длинный скорпионий хвост угрожающе покачивался в такт движениям чудовища. Мантикора — признал бы существо любой магозоолог, и если бы мог, тут же постарался удрать. Всё потому, что встреча с этим чудовищем вряд ли закончится благополучно почти для любого неподготовленного волшебника.

«Батл Сверд», — прошептал Бьёрн, и в его руке появился меч.

Тварь настороженно следила за странной добычей, поводя жалом хвоста и понемногу приближаясь. Львиная морда с маленькими жёлтыми глазками, скалилась, но изо рта твари доносилось не грозное рычание, а приятные, мелодичные звуки, напоминающие пение. От этой мелодии хотелось лечь на снег, расслабиться и закрыть глаза. Навсегда.

Говорят, что мантикора, когда пожирает ещё живую жертву то поёт, и её песня не даёт чувствовать боль почти до последнего мгновения. Внезапно скорпионий хвост твари мгновенно метнулся к мальчику. На его конце находилось двадцатисантиметровое ядовитое жало, способное убить даже тролля. Однако меч рассёк воздух ещё быстрей, и лес огласил пронзительный рёв рассерженного чудовища. Кончик хвоста валялся внизу, орошая снег алой кровью, а Магнуссон тут же рванул вперёд, пытаясь ткнуть мечом в разъярённую тварь.

Однако мантикора не зря считается одним из самых опасных хищников. Зверь перепрыгнул Бьёрна, в воздухе попытавшись ударить его лапой. Когти совсем чуть-чуть зацепили плечо мальчика, но это оказалось достаточным, чтобы Бьёрн кубарем покатился по поляне, чуть не влетев в заснеженное дерево. Проскользив между точащих корней, он с трудом поднялся на ноги. Крови не было, только на мраморно-белой коже остался ярко-алый след.

Мантикора не стала ждать, пока Магнуссон придёт в себя. Она развернулась и тут же прыгнула обратно. Магия на тварь почти не действует, поэтому Бьёрн снова проскользнул под летящей мантикорой и ткнул ей в брюхо мечом. Его залило брызнувшей кровью, а тварь тяжело упала на снег, пролетев ещё несколько метров.

Бьёрн, круговым движением кисти, стряхнул кровь с меча. Тварь больше не шевелилась. Магнуссон облегчённо выдохнул и продолжил пение катренов. Однако, несмотря на все его усилия, ритуал обрывался.

«Да что такое?» — Магнуссон, снова и снова, повторяя намертво заученные слова. Сердито пнув снег, он подошёл к мантикоре, желая воткнуть меч ещё раз, и отлетел на другой край поляны от могучего удара чудовища, просто притворившегося мёртвым. Внутри что-то хрустнуло, и Бьёрн застонал от боли. «Глупо-то как попался», — промелькнула горькая мысль. Во рту чуствовался солоноватый привкус крови. Тело слушалось с трудом, но Магнуссон заставил себя встать и снова наколдовал меч. Даже если ему суждено сегодня умереть, то видят предки, он уйдёт достойно.

Мантикора, словно чувствуя скорую победу, наклонила голову вбок и попробовала воздух раздвоенным языком. Затем мелодично мурлыкнула и изготовилась к прыжку.

Каким-то чутьём Бьёрн понял, что от этой атаки уже не уйти. Перед его глазами промелькнули предки, и Магнуссон окровавленными губами прошептал: «Боги! Если пришло моё время, я готов».

В этот момент его восприятие неуловимо изменилось. Тело начало раздаваться в стороны, стало гораздо выше и тяжелей. Кожа почёрнела, сделалась прочной, как чешуя дракона, а всё тело мгновенно покрылось шерстью. Через миг на поляне вместо подростка стоял огромный монстр, смесь человека и белого медведя. Крепкие канаты мышц бугрились под шерстью, а мощные руки сжимали меч. Сейчас мантикора уже не казалась настолько огромной, да и чувство смертельной опасности стало меньше. Бьёрн издал грозный рык, и с мечом наперевес, прыгнул навстречу чудовищу.

Читать книгу