ЛЕНЬ И ОТСУТСТВИЕ ВОЛИ К БОРЬБЕ — НАШ ПРИРОДНЫЙ СПАСАТЕЛЬНЫХ КРУГ!
Сказать по правде, я не очень понимаю, что такое лень. Наблюдая за поведением разных животных, от насекомых до млекопитающих, я не вижу признаков этого явления.
Мне кажется, что понятие «лень», которое в своём обыденном значении обычно воспринимается как проявление известных негативных свойств характера человека, на самом деле лишь показатель степени несоответствия жизненной позиции наблюдателя поведенческому стереотипу того, за кем он наблюдает. А само определение «ленивый» отражает скорее конфликт интересов в голове смотрящего (которому непонятно, почему его визави не реагирует на важные для него побуждающие к действию стимулы), а вовсе не те объективные процессы, которые происходят в сознании наблюдаемого. (Где, кстати, в это время нет никакого конфликта).
Так, человек со склонностью к ожирению не потому накопил большое количество лишних килограммов, что любит вкусно поесть, и при этом ленится «зашить рот», встать с дивана, заняться бегом или пойти в тренажёрный зал (типичная оценочная позиция стройного наблюдателя). А потому, что у него под воздействием ряда причин физиология обменных процессов работает по-другому! (Позиция клинического физиолога). При этом сам факт потребности толстяка в дополнительном питании (что бывает далеко не всегда) и избегании высоких нагрузок — это всего лишь объективное отражение иной реактивности организма (состояние связочного аппарата + позвоночника, функции дыхания, ССС, систем, потоотделения, иная развесóвка тела, легко «убивающая суставы» при обычных для стройных людей нагрузках и т. п.) и вполне адекватного восприятия им собственных проблем и резонов к действию.
Ремарка к теме
На самом деле при помощи дополнительной потребности в еде и снижения бытовой физической активности приспособительные системы организма зачастую выполняют лишь регуляторную задачу, балансируя функциональный метаболизм с некомфортными условиями существования. При этом сама подкожно-жировая клетчатка — далеко не главная цель необходимых оздоровительных мероприятий! И уж точно не причина склонности к ожирению.
Для клинического физиолога избыточная адипозность ЖК — это всего лишь диагностический признак присутствия в обменных процессах и их психологических проекциях какой-либо скрытой липогенной дисфункции. И вполне адекватная им адаптивная реакция нейроэндокринной системы и сознания.
Здесь важно правильно понимать истинную последовательность причин и следствий. Ведь довольно часто мы толстеем вовсе не потому, что много едим и мало двигаемся. Всё происходит с точностью «до наоборот»: мы всё больше едим и всё меньше двигаемся именно потому, что толстеем из-за снижения эффективности и степени «безотходности» метаболических процессов!
Необходимо признать, что в живой природе лени как некоего порочного свойства психики на самом деле не существует. Есть отсутствие мотивации делать что-либо конкретное здесь и сейчас. (И, повторю, крайне необходимое с точки зрения наблюдателя). При этом причины слабости побудительных стимулов чаще всего не связаны с особенностями конкретной личности, а лишь являются объективным проявлением физиологического «эффекта угасания».
Обычно эти стимулы либо отсутствуют, либо чем-то заслоняются, либо человек заранее понимает, что у него нет объективной возможности их реализовать, и ведет себя пассивно. Либо у человека недостаточно собственных познаний и опыта, чтобы должным образом оценить целесообразность каких-то усилий. В любом случае если личность не реагирует на понятные другим побудительные мотивы, значит связь усилий и награды для неё не очевидна.
Можно сказать, что «ничегонеделание» — это следствие дефицита желаний, значимость которых существенно бы превышала комфорт бездеятельного созерцательного существования. Ведь побуждает к действию лишь внутренняя потребность, а она у всех может быть разной.
При попытке осознать природу подобного состояния мы сразу же наталкиваемся на дилемму. Что это(?) — порок, характеризующий неполноценность самого человека и его сознания, проявление каких-то объективных внутренних дисфункций или отсутствие важных побудительных качеств среды обитания?
Вряд ли пассивное отношение к неким важным для других поведенческим стимулам — это проблема личности. Мне кажется, что у человека всегда есть скрытые нереализованные потенции к действию. Причём у «ленивого» их может быть даже больше, чем у трудоголика! И тому есть масса примеров. Поскольку суть подобного явления определяется самим желанием жить. Ведь стремление в тот или иной момент существования ничего не делать — вполне активная жизненная позиция. Позиция, отражающая сложившийся в голове человека баланс между смыслом чего-то хотеть и резоном что-то потратить ради этого.
Да, есть примеры полного разочарования в жизни и неприятия традиционных жизненных ценностей. И существуют причины, вызывающие состояние апатии (отсутствие интереса к собственному существованию и взаимодействию с внешним миром)*. Но к желающим чувствовать и наслаждаться это не относится. По крайней мере, к тем, кто с особой страстью набрасывается на что-то вкусное или наоборот, пытается до последнего сопротивляться типичной для физиологии толстого «хотелке» (КБЛ), вожделенно мечтая о красивой фигуре.
* — Например, нарушение секреции дофамина.
Если человек хочет жить, хорошо выглядеть, проявляет интерес к удовольствиям и ощущает внутреннюю потребность к радостным и приятным эмоциям (пусть даже порочным) — он не может быть ленивым! Он просто не мотивирован достаточным образом к чему-то другому. И если его выбор — «ленивое» пассивное созерцание, значит «здесь и сейчас» для него, по каким-то недоступным для логики посторонних мотивам, такой способ существования в наибольшей степени соответствует осознанным текущим потребностям.
Я не вижу в этом ничего патологического! Такие состояния бывают у каждого. Ведь выбирать из всех возможных путей к удовольствию наиболее лёгкие — нормальный природный инстинкт. Присущий и «букашечкам, и кошечкам, и собачкам».
Не нужно стесняться проявлений в себе подобных предпочтений! Тем более бороться с ними. (Обращаю внимание психологов: бороться не с их причинами, а с самими подобными реакциями подкорки и сознания).
Мне кажется, что любой нормальный человек согласится на лишнюю работу лишь в том случае, если степень положительных эмоций от возникающих при этом новых ощущений значительно превысит всё то, что он мог бы получить и так, без особых усилий. («Удовольствие» от снижения степени возможных неприятных эмоций, т. е. избавление от мучителя — тоже достаточный стимул к действию и вполне соответствует указанной закономерности).
Другое дело, что само отсутствие веских побудительных мотивов более высокого порядка в окружающей среде — тревожный сигнал. В таком случае человеку достаточно помочь увидеть новые горизонты и дать возможность испытать сильные сладострастные чувства. Ощутить радость от преодоления себя и осознать, что ценность достигнутого безусловно выше потраченного. И проблема разрешится сама собой! (Если в ней, конечно, нет какой-то внутренней органической причины, например, как уже говорил, нарушения синтеза дофамина или серотонина, либо толерантности клеточных рецепторов к ним).
Дальше появятся высокие цели и стойкое желание их добиваться. А лени — как ни бывало!
Проблема недостаточных мотиваций — это зачастую проблема неважного самочувствия либо отсутствия опыта связанных с преодолением чего-то ярких эмоций и удовольствий. Как только такой опыт появляется (помогите с этим!), для поддержания устойчивого стремления к любимому занятию потребуются всего лишь два фактора: чтобы в окружающей среде было достаточно ресурсов реализации, и чтобы цель была достижима. Вернее так: чтобы собственные возможности человека были достаточны для осуществления задуманного, а радость от достижения цели оправдывала затраченные усилия.
К сожалению, при реализации стратегии на мобилизацию жировых запасов (ограничительная диета и «жиросжигающий» тип физических нагрузок) рано или поздно возникает диссонанс в трактовке происходящего (скажем так) между организмом и его хозяином, а также между консультантом (целеполагателем) и его клиентом.
Мобилизационное воздействие в основном направлено на борьбу с жировыми накоплениями (главная уязвимость большинства современных психологических и диетологических методик) и не оказывает существенного влияния на базовые регулирующие настройки организма. Поэтому и похудательные эффекты, как правило, временные. А многие пациенты искренне надеются, что после всех тягот и мучений они обретут вожделенную стройность навсегда!
На завершающей стадии такого похудательного цикла в попытках закрепить результат многие доводят организм до угрожающего здоровью и жизни состояния. И неоправданно долго продолжают цепляются за ранее придуманный, но в реальности постоянно ускользающий образ себя «идеального». Главные психологические установки стрессовой диетологии — «результата можно достичь только через преодоление себя» и «мучение голодом сейчас — закономерная расплата за удовольствия в прошлом» становятся не только несостоятельными, но и опасными!
Неверное целеполагание на старте и перспектива лишь временной худобы и стойких функциональных отклонений на финише, рано или поздно приводят к истощению (часто долго подогреваемой искусственно) исходной мотивации. В этих условиях процесс неосознанной трансформации желаний в направлении усиления «лени» и «слабости духа» с позиций клинической физиологии выглядит явлением вполне здоровым, естественным и в чём-то даже компенсаторным. Как пример закономерной психологической адаптации к неочевидным (с точки зрения уже имеющегося опыта) перспективам.
Возможно, лишь благодаря такой интуитивной реакции стрессовая диетология, не смотря на растущую популярность в мире, пока не стала значимым фактором роста смертности населения. А ведь если бы не это поправочное охранительное воздействие живой природы на наши великие планы, всё могло сложиться иначе.
Остаётся лишь предполагать, сколько людей могли бы закончить попытки закрепить свою «свежевыпестованную» худобу тяжелыми заболеваниями, если бы вóвремя не «сорвались в зажор» и не разочаровались в идеалах «гипокалорийного существования». Ведь лишь благодаря этому они уберегли здоровье от дальнейшей (и уже необратимой) деградации.
А сколько тех, кто уже многократно худел и набирал снова, перестали это делать из-за истощения мотиваций? Физиологически подобная «лень» лишь естественная и вполне оправданная альтернатива настойчивым призывам извне к мобилизации. Да здравствуют лень и отсутствие воли к сомнительной «победе»! За их спасительный смысл!
Мне кажется, люди, обвиняющие «обжор» в распущенности, несправедливо придают этим интуитивным инстинктам слишком уж уничижительное значение. (На самом деле зачастую столь упрощённый взгляд на причину ожирения — лишь показатель некомпетентности и неспособности к продуктивной помощи). Ведь «неадекватное» с их точки зрения пищевое поведение в большинстве случаев продиктовано вовсе не истинной «ленью» или «безволием».
В основе подобной трактовки событий «наблюдателем» обычно лежит невольное сопоставление чужого образа жизни с собственными приоритетами и мотивациями. То есть непонимание того, что в режиме «здесь и сейчас» организм толстяка просто неспособен существовать и балансироваться по-другому! Особенно когда в попытках похудеть он доходит до некой предельной для себя стадии метаболического дисбаланса. Ещё раз акцентирую внимание: в таких условиях срыв и «зажор» — всего лишь спасительная реакция НЭС* на медленное сползание в потенциально нежизнеспособное состояние! На отсутствие реальных перспектив для жизни. В болезнь.
* — НЭС — нейроэндокринная система
Организм мудрее нас. И его физиология намного раньше осознаёт, что ложная мотивация на «дефицит калорий» неадекватна сомнительной перспективе получить удовольствие от ослабленных физиологических кондиций и дряблой фигуры. И вовремя заменяет её на куда более сильную мотивацию удовольствия от неиспорченного здоровья!
В психологической практике возможной причиной отказа от удовольствий, а значит и фактором подавления мотиваций действия часто называют вторичную алекситимию (особое психологическое состояние, при котором человек теряет способность естественным образом выражать эмоции и понимать чувства других людей). Так, если человек когда-то испытывал много унижений от открытого выражения собственных чувств, он начинает их скрывать не только от других, но и от себя. Отказ от возможной боли влечет за собой и добровольный отказ от стремления к удовольствиям.
В этом случае главное в психотерапии — своевременно выявить и вытеснить из подсознания порочные психологические установки прошлых психогенных травм по типу: «прорвавшиеся наружу естественные чувства — всегда боль + унижение» и «хорошая маска — лучшая защита от нападения» куда более физиологичными: «близкие люди существуют», «меня можно любить просто так» и «делиться с близкими чувствами — самый простой путь к удовольствиям». А в контексте похудательной темы добавить уверенности в том, что «правильно худеть приятно и безопасно»!