Для инспектора Джонсона нет границ ни в пространстве, ни во времени. Он работает в прошлом, в настоящем и в будущем, он существует в реальном мире и в мире фантастики. Потому что самые важные для инспектора Джонсона вещи – справедливость и верховенство закона. И неважно, где был нарушен закон и где нужно восстановить справедливость – в современном городе, в доисторическую эпоху или в далеком будущем, когда человеческий разум покорил бесконечный космос.
Сегодня судьба закинула Джонсона те времена, когда ученые, по слухам, уже освоили технологии путешествий во времени, а для широкой общественности эти работы остаются в тайне. Но слухи об этих изобретениях будоражат умы и создают неожиданные проблемы.
Инспектор Джонсон вёл допрос. Вроде бы всё просто и стандартно: неделю назад был ограблен центральный музей Плутона, из него вынесли множество ценностей, в том числе и выловленный сотню лет назад в далеком космосе аппарат «Новые горизонты», который в начале XXI века впервые достиг этой таинственной карликовой планеты. Буквально через пару часов после ограбления по горячим следам был обнаружен и арестован некто Смит – известный в определённых кругах «ценитель искусства», искусный вор, аферист и рецидивист. И, разумеется, Смит, сидящий сейчас перед Джонсоном, всё отрицал.
Так типично и так скучно.
Джонсон зевнул, небрежно смахнул на экране планшета дело и пристально посмотрел на Смита.
— Итак, мистер Смит, где вы были в ночь с прошлой субботы на воскресенье?
— Мистер Джонсон, да я же вам сто раз говорил! Я участвовал в испытании новой машины времени. И меня в эту субботу здесь даже не существовало, ведь я был в прошлом!
Инспектор устала вздохнул и помассировал виски. Ну хорошо, Смит, в эту игру можно играть вдвоём…
— Предположим. Вы можете это доказать?
— Ну, знаете ли… – Смит развёл руками и хитро улыбнулся. – Я сотрудничаю с засекреченной организацией и просто так не могу вам выдать все её тайны. Я, конечно же, мог бы указать на людей, которые подтвердят моё алиби и докажут невиновность. Но все они тоже засекречены…
— Ах, какая досада. – картинно, но совершенно безэмоционально ответил инспектор. – Тогда мне придётся вас задержать, так как отговорки про секретную организации – это не алиби. Да и ваш, так сказать, «послужной список» не вызывает у меня и моих коллег особого доверия.
Смит встрепенулся, с его лица сначала было исчезла хитрая улыбка, но тут же вернулась.
— О-о-о, нет! Алиби у меня есть, и оно железобетонное!
— Да? И какое же?
Смит, не сказав ни слова, проворно сунул руку во внутренний карман пиджака и извлек артефакты прошлого – две фотографии, напечатанных на довольно грубой синтетической бумаге.
— Вот! – всё с той же хитрой улыбкой произнёс Смит и выложил фотографии на стол.
Джонсон лишь на мгновение взглянул на фотографии, но даже не стал прикасаться к ним.
— И что это?
— Доказательство.
— Доказательство чего?
— Доказательство моей невиновности. А точнее – доказательство того, что я был в прошлом! Да не в одном времени, а сразу в двух.
— Интересно… И что же здесь?
— Ну хорошо, инспектор, я всё расскажу, если вы не хотите смотреть. При первом прыжке во времени я оказался в России самого конца XVII века. И вы спросите – как я это узнал? А очень просто: вынырнув где-то в царских палатах, я наткнулся на стол, а на нём перекидной календарь... – Смит осёкся, заметив взгляд инспектора. – Нет-нет, инспектор, что вы! У меня и в мыслях не было ничего красть у русского царя! Просто мне было интересно, что у него может быть на столе…
— Ладно, Смит. Ближе к делу.
— Ах, да, календарь. Я увидел, что он открыт на 13 июле 1699 года. Я сфотографировал этот календарь, и именно его вы можете увидеть на этой фотографии! И здесь же вы видите мою руку с часами, которые показывают что? Правильно – два часа ночи с прошлой субботы на воскресенье!
Сказав это, Смит с торжествующим видом пододвинул к инспектору одну из фотографий. И действительно, на ней был изображён массивный деревянный стол, на котором среди бумаг и каких-тои других вещей лежал перекидной календарь, открытый именно на этой дате. И тут же в кадре волосатая рука Смита с часами. Вот теперь Джонсону действительно стало интересно.
— Хорошо, допустим. А что на второй фотографии?
— Вы не поверите, инспектор – тоже Россия! Но только уже начало XX века. Из XVII века я был вынужден спешно бежать, так как меня могли заметить. Я прыгнул в машину времени, нажал на несколько кнопок, и спустя минуту вышел в каком-то в магазине или что-то в этом роде. А на столе – пачка свежеотпечатанных календарей на 1918 год, и на самом верхнем из них красным обведена дата – 7 февраля. Рядом находился человек, который почему-то даже не удивился моему появлению, в России все такие невозмутимые! Так вот, я спросил его о том, какой сегодня день – и он подтвердил, что я попал именно в 7 февраля 1918 года. Вот вам фотография с этим календарем, с этим человеком и моей рукой с часами.
Смит протянул Джонсону вторую фотографию, на которой было изображено именно то, о чём он и рассказал – какой-то магазин, пачка календарей, рядом человек в древней одежде и с невозмутимым видом, и слева снова волосатая рука Смита. А часы показывают, что с прошлой фотографии прошло примерно три минуты.
— Ничего не скажешь, отличные доказательства… – протянул инспектор, глядя на подозреваемого.
Смит с торжествующим видом и с неизменной наглой улыбкой откинулся на спинку неудобного стула и сложил руки на груди.
— Доказательства вашей виновности, Смит! – вдруг выпалил Джонсон и засмеялся.
— Что? – Смит встрепенулся, улыбка моментально исчезла с его лица. – Но тут же всё есть! Или вы хотите обвинить меня, самого честного человека в Галактике, во лжи!?
— Ну, – снова протянул Джонсон, разглядывая фотографии. – да. Сначала мы обвиним вас во лжи, а затем и причастность к ограблению докажем…
Каким образом инспектор Джонсон докажет, что Смит лжёт?
Ответ, как всегда, вы найдете ниже.
— Нет, вы не можете!.. – начал было протестовать Смит, но от его уверенности и наглости не осталось и следа.
— Как раз могу, не сомневайтесь. Ваши доказательства хороши, ничего не скажешь. Но вас подвела неграмотность и незнание истории. Да, эти факты известны далеко не каждому, поэтому я не удивлён, что и вы в этом совершенно не разбираетесь…
— В чём?
— В календарных реформах, которые проводились в России на рубеже XVII и XVIII веков Петром I, а затем советским правительством в 1918 году.
Услышав эти совершенно незнакомые термины и факты, Смит уныло почесал голову и решил промолчать от греха подальше.
— Вижу, что вам это всё действительно неизвестно. Ну хорошо, я подскажу. До календарной реформы Петра I Новый год в России отмечался 1 сентября. Причём летоисчисление велось «от сотворения мира». По указу Петра Новый год переносился на 1 января, а 1 января наступающего 7209 года «от сотворения мира» стало 1 января 1700 года от рождества Христова. И из-за этого 1699 год (то есть, 7209 год «от сотворения мира») длился всего четыре месяца – с 1 сентября по 31 декабря. И, разумеется, никакого 13 июля в 1699 году попросту не было! Но и это ещё не всё – в то время если и могли существовать календари, то до реформы они точно не изготовлялись на 1699 год...
Смит, понимая, что его доказательства рассыпаются в пыль, поник, но с интересом слушал инспектора.
— Со вторым доказательством у вас тоже неувязка. При реформе Петра I в России был введён юлианский календарь, который обладает достаточно большой погрешностью. Но уже в это время и позже большинство европейских стран перешло на более точный григорианский календарь. И из-за погрешности разница между юлианским и григорианским календарями всё возрастала, что создавало большие неудобства. Например, когда в Европе, которая почти вся использовала григорианский календарь, было 26 декабря 1900 года, в России этот же день был 13 декабря, разница почти в две недели. Поэтому после революции было принято решение о проведении новой календарной реформе, которая ввела в России григорианский календарь. А так как к 1918 году разница между календарями достигла 13 дней, то эти дни нужно было нагнать – просто пропустить их. Поэтому в России в 1918 году сразу после 31 января наступило 14 февраля. То есть, в этом году просто-напросто не существовало дат с 1 по 13 февраля!
Смит хлопнул себя по лбу, поняв, какую оплошность он совершил.
— Так что зря вы ввязались в игры со временем, Смит. Вам так или иначе придется всё признать и понести наказание в соответствии с тяжестью преступления...
Инспектор Джонсон совершенно прав и добавить здесь нечего. Но и Смит в чём-то угадал: в 1918 году действительно печатались новые календари, однако они были «укороченными» – зачастую в них печатались только январь и февраль, причём февраль начинался с 14 числа. В этом же календаре пояснялось, как будет происходить переход на новый календарь и как следует пересчитывать даты. Но, конечно же, «полные» календари на 1918 год тоже существовали, так как они печатались заранее (за год или за несколько лет), когда о реформе и речи не было. Но по словам Смита, встреченный им человек подтвердил, что «путешественник во времени» попал именно в 7 февраля 1918 года. Отсюда легко сделать вывод, что Смит выдумал эту историю с путешествиями во времени и подделал фотографии. А разве нужно ни в чём не повинному человеку подделывать доказательства своего алиби?