Мир не устлан розами, да и в человеческом обществе с честностью дефицит. Часто бывает так, что люди вынуждены общаться с теми, кто им неприятен, но выгоден. А чтобы завуалировать откровенное потребительское отношение, приходится играть, считай – врать, что дружба самая настоящая.
А отсюда вытекают и натянутые беседы, и утомительные праздники, и раздражающие мероприятия.
С появлением Альфреда Генриховича, Леонид стал замечать, как себя ведут собаки на улице. Не уличные, а именно домашние.
Если возникали симпатии – играли, бегали и веселились. А если не возникало, то хозяевам приходилось растаскивать, в противном случае была бы драка.
- Намного честнее, чем у людей, - говорил он Марине о своих наблюдениях. – Ты моего приятеля Артема помнишь?
- Это, который нас к родителям в деревню возит? – Уточнила Марина.
- Да, - кивнул Леонид. – Он хотел в гости зайти на чай с кофе. Я отказал. Нет у меня никакого желания с ним видеться. Начнет рассказывать, как он кого на дороге подрезал, или как его подрезали. Про новинки автопрома, про скорости и ускорения, проходимости и качестве шин. Нудно до ужаса.
- Ну, да, - согласилась Марина, - а к родителям теперь на электричке?
- Нет, надо будет – отвезет. Я же для него отговорку придумал. Ну, как придумал. Само придумалось. Сказал, что у нас завелась собака. Маленькая. Поэтому мы сейчас никого в гости не приглашаем, чтобы не травмировать тонкую душевную организацию питомца.
- Вообще, правильно.
- Может и правильно, а все равно – ложь. Или отговорка. Наш Альфред Генрихович сам, кому хочешь, душевную организацию в лоскуты порвет.
- Леня, прикрылся и молодец, - сказала Марина с улыбкой, - твое душевное спокойствие для семьи важнее. А Алик, считай, охранник. Пусть так, в качестве отговорки, но охраняет.
А Алик, услышав, что о нем идет речь, а лежал он у Марины на коленях, поднял голову и сказал свое веское:
- Тяф!
- Сосед, спасай, - простонало мало адекватное тело у порога, когда Леонид открыл входную дверь.
- Костя, у тебя старая история? – поинтересовался Леонид, держа Альфреда Генриховича на руках, что бы тот не выскочил.
- Давай только ты мне нотации читать не будешь, - подымая замутненный взгляд, ответил Костя, - мне моя уже с утра все высказала! Дай хоть пятьдесят грамм! Ой, а кто это?
- Это Альфред Генрихович, - важно сказал Леонид.
- Людям на бутылку не хватает, а они собак заводят! – и потянул руку к щенку.
Такого фамильярного отношения обладатель родословной стерпеть не смог.
- Ах, ты ж, собака! – Взвизгнул Костя, смотря на прокушенный палец.
- А чего руки тянешь? – Спокойно проговорил Леонид. – Сам виноват!
- Дай хоть на дезинфекцию, - снова заныл сосед и внезапно: - Апчхи!
- Слушай, а ты сам не заразный? – Спросил Леонид, отводя мордочку Альфреда Генриховича в сторону.
- Нет, аллергия у меня на шерсть. Апчхи! Апчхи!
- Вот тебе сто рублей, - Леонид протянул купюру, - за ущерб, так сказать. Можешь не возвращать.
- И не подумаю, - ответил Костя, а потом обращаясь к обидчику, - зверюга, какая! Я к вам больше не приду! Апчхи! Сейчас еще лекарство от аллергии надо искать. Апчхи!
- Бывай здоров! – Сказал Леонид и закрыл дверь.
Отпустив Альфреда Генриховича на пол, Леонид улыбнулся:
- Какая ты, оказывается, полезная собака! Даже соседей неугодных прогоняешь!
Пес подбежал к входной двери, рыкнул в сторону нежеланного гостя и начал вилять хвостом.
- Но зубы мы все равно сейчас почистим, - строго сказал Леонид, - мало ли какая зараза у Костика на пальце была.
Щенок опустился на попу, продолжая вилять хвостом.
- А потом, конечно, получишь косточку!
Под уминаемую Альфредом Генриховичем косточку, Леонид позвонил Марине и рассказал о случившемся.
- И правильно! – Ответила она. – Мне этот Костя никогда не нравился! Так хоть ходить к нам перестанет. И от меня там Алику угости!
- Он и так уже скоро в шарик превратиться от угощений, - проговорил Леонид, - часа через два ему что-нибудь дам.
А был случай, после которого Леонид Альфреда Генриховича чуть не закормил лакомством, потому что доволен им был чрезвычайно.
Семья двух посторонних людей делает родными, но при этом они не становятся одним человеком. Да, родные, близкие, живущие в одной струе, но все равно остающиеся двумя разными индивидами.
Соответственно, и интересы, и предпочтения у каждого остаются собственными.
Марина и Леонид, прожив вместе годы, и пережив не самые радостные времена, давно решили, как урегулировать разность интересов. Фильмы смотрели по очереди, из меню исключили категорически нелюбимое, культурно-массовые мероприятия – по желанию.
А вот с друзьями, которые были не только общие, но и личные, вопрос решался отдельно. И решился. Не без скандалов и упреков, конечно, но зато честно и откровенно. В итоге сошлись на том, когда Марина или Леонид встречаются с личными друзьями, тогда второй супруг получает «личное время» и свободен делать все, что угодно.
Но Леонид со своими «личными» друзьями дома не встречался, выбирая для этого стороннюю территорию, а вот Марине нужно было привести своих подружек именно домой. В этом случае, Леонид, как правило, занимался работой или читал книгу в комнате за закрытыми дверями.
Но Альфред Генрихович выступил в роли Мистера «Х», то есть, неучтенный фактор. Ему нужно обязательно узнать, кто посягнул на его территорию. Так Леонид узнал сразу две вещи: первое, что пришли самые нелюбимые Леонидом Маринины подружки, а второе, Алик не любит чужих.
- А кто это тут такой свирепый? – Сюсюкала Аня.
- Настоящий хищник! – в тон ей говорила Вера.
- Какая лапочка! – улыбалась Соня.
- Алик, уймись! – Строго сказала Марина.
Ага. Конечно! Свирепая лапочка в виде хищника не только гавкал своим тоненьким голоском, но и пытался цапнуть протянутые пальцы. А когда гостьи расслышали несколько плотоядных «клац-клац» зубами, сразу же перестали тянуть пальцы.
- Леня, забери Алика, пожалуйста, - попросила Марина.
- Альфред Генрихович! – Крикнул Леонид из комнаты, и пса в мгновение ока сдуло.
- Как он его назвал? – Аня выпучила глаза.
- Это его полное имя, - пояснила Марина.
- Сразу и не выговоришь, - проговорила Вера, направляясь на кухню, где дамы и планировали заседать. Аня вошла, следом Марина, потом Вера, пытающаяся выговорить имя собаки, а потом с криком влетела Соня. А когда они все обернулись, в проеме двери стоял Алик, сжимая в пасти пятку от колготок, которую он оторвал у Сони.
- Он меня укусил! – Верещала Соня. – Я так испугалась!
Леонид беззвучно хохотал в комнате, но все же крикнул:
- Фу! И иди сюда!
Алик показательно сплюнул капроновую тряпочку и гордо пошел к Леониду.
- Характерный малый, - заметила Вера, - что не удивительно, при таком-то имени.
Поскольку запирать Альфреда Генриховича Леонид наотрез отказался, мотивируя тем, что пес тут живет и имеет право передвигаться везде, где захочет, Алик имел прекрасную возможность периодически появляться в женском кругу и наводить шорох.
Как результат: трое порванных колготок, два кровоточащих прокола, надорванный манжет блузки и шикарная царапина у Ани на лице.
Марина взяла Алика на руки, чтобы девочки могли погладить малыша. Малыш был явно против и полоснул лапой, куда достал.
- Маринка, - говорила Аня, когда посиделки подошли к концу, - ты или своего волкодава воспитывай, или мы к тебе больше ни ногой!
Вера с Соней кивали, разделяя мнение подруги.
Марина была смущена, а вот Леонид гладил Альфреда Генриховича, подкармливая утиными полосками, и был очень доволен, что самых неприятных ему подруг жены он в квартире не увидит.
Леонид даже хотел расцеловать Альфреда Генриховича.
- А почему, собственно, нет? – И чмокнул щеночка в мокрый носик.
Альфред Генрихович ответил взаимностью и вылизал нос Леониду. Так рождалась любовь.
Продолжение следует!
Уже опубликованные главы рассказа вы найдете здесь:
Благодарю за уделенное внимание! Буду рад, если решите присоединиться к моим подписчикам. Впереди много интересного и новых глав!