Продолжаю мой генеалогически-исторический детектив о поисках предков и потомков брянской переписчицы военкомата с испанской аристократической фамилией.
Статья Б.В. Межуева "Новое о магистерском диспуте В. Соловьева 24 ноября 1874 года", которая была опубликована в сборнике "Соловьевские исследования. Выпуск 1(29)", изданном Ивановским государственным энергетическим институтом в 2011году, дала мне много ценных сведений о Сергее Валентиновиче де Роберти. В ней был небольшой абзац, который дал новый импульс моим поискам "брянской де Роберти ".
Автор статьи упомянул,что нашел в интернете правнучку Сергея Валентиновича, Ларису Юрьевну Де Роберти, у которв архиве сохранилось много локументов. Она сообщила полное имя отца Сергея и Евгения Валентиновичей де Роберти - Валентин Карл Аврелий. Его жена, Фелиция Карловна, дворянка родом из Эльзаса, произвела на свет 14 детей. Один из них, Леонт ( Леонтий), родившийся 4 марта 1877г, был прадедушкой Ларисы Юрьевны. Но о Наталье де Роберти Лариса Юрьевна ничего не пишет.
Кем же приходилась Наталья де Роберти Леонту? Она могла быть его дочерью, но с равным успехом и дочерью любого из пяти его братьев. Или невесткой тех сыновей С.В. де Роберти, у которых к 1919 году были сыновья в возрасте 20 лет и старше. Проблема в том, что отчество Натальи неизвестно.
Я отыскала в соцсетях профиль Ларисы Юрьевны. Забегая вперёд, скажу, что нашла на ее страничках ценнейшую информацию.
А пока потихоньку распутывала хитросплетения генеалогических связей детей С.В. де Роберти. И вновь убедилась в точности евангельской мудрости "ищите, да обрящете, толцыте, и отверзется, ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят».
В тверских архивах я нашла формулярный список почётного мирового судьи Ржевского округа подпоручика С.В. де Роберти, содержащий сведения не только о его служебной карьере, но и о составе семьи, жене и детях, по 1 апреля 1900 года. В нем - имена и даты рождения всех его отпрысков. Вначале перечислены сыновья:
- Валентин, родившийся 24 июня 1869 года;
- Валерий - 20 июля 1870 года;
- Евгений - 27 сентября 1872 года;
- Леонт - 11 марта 1877 года;
- Борис - 5 февраля 1879 года;
- Александр - 9 декабря 1884 года;
- Петр - 28 апреля 1889 года.
Затем следуют дочери:
- Анна - 20 марта 1874 года;
- Элеонора - 2 февраля 1875 года;
- Екатерина- 4 июня 1875 года;
- Елизавета - 11 июня 1882 года;
- Мария - 11 апреля 1883 года;
- Лидия - 9 декабря 1885 года;
- София - 5 мая 1887 года.
Путаница с двумя-тремя именами сопутствовала моим поискам и в этом случае. Если мужскую часть семьи мне идентифицировать удалось: Валериан-Валерий, Леонт-Леонтий-Альфонс, Александр Франсуа (по старинной привычке католиков брать побольше святых покровителей), то с дочерьми хуже. Точно определяются Екатерина, Елизавета, Лидия, Элеонора-Елена. А вот соответствий именам Анны, Марии и Софии в других источниках и в семейной переписке я не смогла отыскать.
В фонде почетного академика Н.А. Морозова, шлиссельбуржца, женившегося на Ксане Бориславской, племяннице С.В. и Е. В.де Роберти, дочери их сестры Елизаветы Валентиновны, хранящемся в Российской академии наук, я отыскала несколько писем к "дорогой тёте Ксане" от своих родных по материнской линии.
В этих письмах очень много не публиковавшейся до сего момента информации о судьбах семьи в годы 1-й Мировой войны, революции, Гражданской войны, вплоть до 40-годов ХХ века, они полны мелких бытовых деталей, запечатлевших мимолетные зарисовки ежедневности, но из них постепенно приступает картина страшной трагеди.
Начну с дочерей Сергея Валентиновича де Роберти. Хотя мне было понятно, что ни они сами, ни их дочери не могут носить фамилию и полный титул де Роберти, истории жизни этих женщин так интересны, что их невозможно обойти стороной в моем повествовании.
Истории жизни каждой из них - это энциклопедия русского общества конца XIX - начала XX века, его культуры, истории, войны и мира, слома привычного мира и строительства идеалистического "общества будущего" для потомков, за которое заставили платить кровью современников событий; срез эпохи, катастрофической для рода де Роберти, разрушившей семью и разметавшей её представителей пр всему миру.
В этой статье будет много старинных фотографий. Я люблю старые снимки, в них есть какая-то загадка, лица давно ушедших людей притягивают, а их взгляд - как портал в прошлое. Как будто через их глаза можно увидеть давно исчезнувшую жизнь.
Итак, начну со старшей дочери С. В. де Роберти
Екатерина Сергеевна, урождённая де Роберти, в замужестве Жохова.
Муж её, преподаватель Ярославской мужской гимназии, состоящего в 8 классе Дмитрий Павлович Жохов, родился 14 февраля 1881 года в городе Великие Луки Псковской губернии, в семье Коллежского Секретаря Павла Федоровича Жохова и Юлии Александровны, урождённой Келлейрмар. Дворянство род получил совсем незадолго до того, в 1863 году. Дед Дмитрия, Федор Николаевич Жохов, полковник, получил звание генерал-майора в 1883 г. 10 марта 1881 года дворянское происхождение Дмитрия было подтверждено внесение его имени в III часть дворянской Родословной книги Костромской губернии.
В 1891 году десятилетий Дмитрий начал учёбу в Тверской гимназии, но в 1898 году отец мальчика скоропостижно скончался, и семья была вынуждена переехать в Ярославль, где было подешевле жить. Последний, 8-й класс ярославской гимназии он закончил с отличным аттестатом и золотой медалью, которая дала ему право на поступление в столичный институт. В аттестате особо были отмечены его успехи в русском языке и словесности, истории и в древних языках.
19 июля 1899 г Дмитрий подает прошение ректору Императорского Санкт-Петербургского университета с просьбой о зачислении на славяно-русское отделение историко-философского факультета. Бедная вдова на свою пенсию не могла выучить сына, так как у нее на руках осталось еще 9 детей, поэтому золотой медалист просит освободить его от оплаты обучения, а в последующие годы даже вынужден просить стипендию.
В марте 1903 года, ещё будучи студентом, он вступил в брак с Екатериной Сергеевной де Лацерда. Он закончил курс Санкт-Петербургского университета по историко-философскому факультету с дипломом и был назначен на должность учителя истории с 1 августа 1904 года, в той же гимназии в Ярославле, где и учился, а позже стал там же классным наставником. В 1907 году он уже служит в петербургской гимназии В. А.Субботиной, затем в Царском Селе в Императорской Николаевской Царскосельской гимназии.
В 1907г. Дмитрий Жохов перешёл в Мариинскую гимназию, ту самую, которую за два года до этого закончила Анна Горенко - будущая великая поэтесса Анна Ахматова. Там он проработал до августа 1910 года.
В мае 1910г. семья переезжает из Царского Села в Санкт-Петербург, где в 1912 г Дмитрий Павлович издаёт свою первую книгу "Очерки по истории русской литературы. Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Кольцов, Белинский", весьма внушительную для первого опуса - 254 страницы. До мая 1916 года он служит в частной гимназии Ягтфельда, затем, ещё до событий 1917 года Дмитрий с женой переезжают в Москву.
Первое упоминание о нем как о соседях по коммунальной квартире обнаружилось в мемуарах дочери русских революционеров-меньшевиков Розановых, писательницы Натальи Михайловны Баранской. В начале 1922 года её мать получила ордер на две комнаты в " прекрасном доме в стиле модерн еще довоенной постройки, с беломраморными ступенями, ведущими на площадке второго этажа, где стоял светильник - бронзовая женщина с факелом в руке, с дубовыми дверями, медными кольцами вместо ручек, цветными витражами, доме на Плющихе, в Большом Трубном переулке. В соседние комнаты вселился учитель Жохов с семьёй". Он стал преподавать в школе Волынской, где начала учёбу Баранская. Было ли случайным получение комфортного по тем временам, после всех бедствий и лишений гражданской войны, жилья по соседству с семьей старых революционеров, в круг общения которых входили Ленин, Крупская, Мартов, сказать трудно. Но очевидно, что новую власть Жохов принял, как и она его.
Пишут, что через некоторое время Жоховы переехали в Московскую область, в город Воскресенск, переименованный в Истру. Здесь Дмитрий Павлович стал директором школы II ступени. После 30-го года следы супругов Жоховых теряются. На сайте MyHeritage указано, что он скончался в 49-летнем возрасте, в 1930 году, но источник этих сведений не упомянут. И вот здесь возникает вопрос: вся ли семья переехала в Истру?
Дело в том, что в немногочисленных публикациях о Д. П.Жохове утверждается, что его семья была бездетна. Однако в в обнаруженном мною одном из десяти писем к Н.А.Морозову Екатерина Жохова пишет: " Мы с мужем и дочерью, а также Лиза с семьёй шлем сердечный привет Вам и Ксеничке и заранее благодарим Вас за исполнение Вашей просьбы. Уважающая Вас Е.Жохова (де Роберти).19-18.IX - 25". В более раннем письме Д. П. Жохова, адресованном Ксане Морозовой, он упоминает имя: " Катя не пишет Вам потому, что возится с больной Таней, которая тут- то довольно, кажется, серьёзно прихворнула." ( СПб, 14 января 1907г).
Получается, был ребёнок, девочка Таня, но что с ней сталось, пока - загадка...
Вообще, переписка Ксаны и ее мужа с родственниками обширная и многолетняя, видно, что родственные узы были крепкими и их сохраняли, несмотря на политику Советского государства к "бывшим", к которым были причислены все де Роберти из-за их дворянского происхождения. Понятно, что Н.А.Морозова, живую икону " борьбы с царизмом за дело освобождения угнетенных классов", отсидевшего 29 лет в одиночной камере в Шлиссельбургской и Двинской крепостях, человека, которому сам Карл Маркс передал текст "Коммунистического манифеста" для перевода на русский, советские власти не тронули бы. Но родные его жены испили горькую чашу по полной...
В 1925 году Екатерина Жохова пишет Ксане:
1 июня, Маросейка, 9, кв.5.
Я очень давно Вас не видела - лет 10-11, сколько за это время я пережила, перестрадала. Около 3 лет я жила в Новороссийске одинокая и полтора года не знала ни о Коле [прим.авт.: Николай Александрович де Роберти, двоюродный брат Жоховой], ни о Леночке [Елена Александровна Миллер, дочь А.В.де Роберти, троюродная сестра Жоховой], а про Валю [о том, кто это мог быть, я расскажу позже]- думала, что его уже нет в живых. Вам верно, рассказывала Котя про меня и про всех.
Вам верно, интересно узнать про Лену. Она живёт все там же; много они работают, вышивают. Лиля с 23 г замужем, у неё 1 января появилась дочурка, а муж ея шофером. Эля [Элеонора, сестра Жоховой] также очень много работает и хозяйничает, не позволяет Леночке ничего делать, т.е возиться по хозяйству. Лена пишет про неё, что она какая-то подвижница, о себе совершенно не думает, все о других, не любит одеваться, никуда не ходит и ничем не интересуется. Всё время думает обо мне и жалеет. Ляля окончила там университет, потом окончила курсы стенографии. Лена и все они очень хотят меня видеть чтобы я уехала с ними. Мне тоже хочется к ним поехать, пожить с ними и окончить свои дни у них. Я теперь только этим и живу, и об них думаю, мне тоже хочется жить с семьёй. Вопрос только в том, выпустят ли меня, виза уже есть.
... Какое было бы счастье, если бы меня выпустили, Лена уже выслала мне деньги на дорогу, так что если ещё долго затянется мой вы<неразб> то меня по необхо-
На этом письмо прерывается, судя по всему, в нем недостаёт листа.
19-18 сентября 1925 года Е. Жохова пишет Н.А.Морозову письмо с просьбой помочь своему племяннику Л. Суражевскому, сыну сестры Елизаветы, и дает другой адрес места жительства:
На случай Вашего приезда сообщаю N телеф.по которому можно связаться с моим мужем, Дмитрием Павловичем : 5- 35-49. Это телефон школы, в которой он работает и бывает ежедневно от 2 до 7 часов. Ввиду срочности дела племянника очень прошу Вас не отказать в присылке просимого письма к тов. Луначарскому по возможности немедленно по следующему адресу: Москва Плющиха Земледельческий пер.д.12 кв.8 Жоховой Екатерине Сергеевне.
Мы с мужем и дочерью, а также Лиза с семьёй [Бориславская, сестра Е. Жоховой] шлем сердечный привет Вам и Ксеничке и заранее благодарим Вас за исполнение Вашей просьбы.
Уважающая Вас Е.Жохова ( де Роберти)
В фонде Н.А Морозова есть письмо в "Дело Роберти де В". Автор пишет Ксении Морозовой:
12 октября 1926г
Москва, Пятницкая, д.20, кв.8
...Вы спрашиваете о маме и Лене [Е.А. де Роберти, по мужу Миллер, двоюродная сестра Ксаны Морозовой]; к сожалению, ничего хорошего сообщить не могу. Бедная мама, как ей не везёт. Она летом сразу и вдруг почти ослепла, с трудом и то через лупу может едва разбирать буквы, абсолютно не видит лица. Не правда ли, как это ужасно! Недавно получил я от Лены письмо, они продолжают биться, как рыбы об лёд, в общем, ничего утешительного нет. Мама интересуется всем, спрашивает про Вас, про Котю [?] и Катю Жохову.
Все что мог, я сообщаю. Целую Вашу руку, уважающий Вас Валя де Роберти. Адрес Лены и мамы: France, Clamart ( Seine) pres a Paris.49 rue Brissard, mll H. de Miller.
Кто же этот Валя? В числе 15 детей Сергея Валентиновича де Роберти был сын Валентин. Если мы примем его авторство, получается, что его мать, Фелиция Карловна, жена С.В. де Роберти после смерти мужа, наступившей в 1924 году, как-то смогла выехать за границу, и соединиться с семьей Миллеров. Но Олег де Роберти, правнук С.В. де Роберти, написал в блоге, что ему в 1992 году удалось найти могилу прабабушки под кустом около разрушенной церкви. Может быть, это письмо от Николая, брата Е. Миллер? Тогда мама, упомянутая в письме - это их мать, Елизавета Дмитриевна, урожденная княжна Туманова, действительно, эмигрировавшая и умершая в Париже (1862-13.06.1943). Однако подпись "Валя де Роберти " хорошо читаема...
Нашлась, однако, одна зацепка. В двух самых больших в настоящее время электронных базах данных "Офицеры Русской императорской армии" и " Великая война" есть человек, идеально разрешающий это противоречие: Валентин Александрович Де-Роберти.
На 1 января 1909г. поручик В.А.де Роберти служит адьютантом управления Зегржской крепостной артиллерии, которая состояла из 4 крепостных рот и размещалась в крепости Новогеоргиевск. Эта крепость на правом берегу Нарева, при впадении его в Вислу, в Плонском уезде Варшавской губернии, в 30 км от Варшавы. Она была построена на месте польской крепости Модлин в тогдашнем Герцогстве Варшавском по приказу Наполеона для обеспечения переправы через Вислу и Нарев. Ее возвели под руководством французских инженеров в 1807—1812 годах. После разгрома армии французского императора и присоединения Герцогства Варшавского к России крепость досталась русской короне. По указанию императора Николая I Модлинская крепость была значительно расширена и в 1834 году переименована в Новогеоргиевск. К концу XIX века крепость считалась одной из сильнейших в Европе, да еще перед 1-й мировой войной ее снова модернизировали.
Войну штабс-капитан Валентин де Роберти встретил в Новогеоргиевской крепости, в первый год войны его награждают орденом Св. Анны III-й степени, орден Св. Станислава II-й степени, 14 августа 1915 г - Св. Станислав с мечами. А 20 августа происходит катастрофа, самая крупная неожиданная и позорная потеря за всю историю российской армии. Комендант крепости, "презренный генерал Бобырь" как назвал его военный историк А. А. Керсновский, перебежал к германцам и уже из плена отдал приказ о сдаче крепости. "И утром 7 августа прусский ландвер погнал человеческое стадо в бесславный плен. Численность гарнизона Новогеоргиевска равнялась 86000 человек. Около 3000 было убито, а 83000 (из них 7000 раненых) сдалось, в том числе 23 генерала и 2100 офицеров. Знамена гарнизона благополучно доставлены в Действующую армию летчиками. В крепости потеряно 1096 крепостных и 108 полевых орудий, всего 1204. Торопясь капитулировать, забыли привести в негодность большую часть орудий. Германцы экипировали этими пушками свой Эльзасско-Лотарингский фронт, а французы, выиграв войну, выставили эти русские орудия в Париже, на Эспланаде инвалидов, на поругание своих бывших братьев по оружию» (А. А. Керсновский. История русской армии).
С 20 августа 1915г. капитан Валентин Александрович Де-Роберти числится попавшим в плен.
Через шесть лет, 10 июля 1921года, Николай Александрович де Роберти сообщает Ксане: "где Валя неизвестно, но в декабре 18 он из Германии поехал в Москву и здесь след его потерян ".
Самая логичная и непротиворечивая версия состоит в том, что у Александра Валентиновича, отца Елены и Николая де Роберти, был еще и сын Валентин; тогда они, все трое, приходятся двоюродными Ксане Морозовой. Тогда понятно ее беспокойство о "Лене, Коле и Вале"- это ведь самая близкая ее родня из многочисленного семейства. Но пока не отыскались подтверждающие мою версию документы, это только предположение...
Удалось ли воссоединиться с семьёй Екатерине Жоховой, из сохранившейся переписки неизвестно, но, многими годами позже, в письме мужу Николаю Александровичу, уже сама Ксения Морозова сообщает, в числе прочих новостей:
Нам с тобой пришло письмо от Жохова из Алма-Аты, он там с Людм.Евгр. <?> своей сестрой из Минска и ухаживающей за Людм.Евгр. девушкой.
О Катерине Жоховой - ни слова... Возможно, ей и в самом деле удалось вырваться сквозь еще неплотно закрытую на замок границу Советской республики...
Элеонора Сергеевна де Роберти, "во святом крещении Елена", еще до1-й мировой ойны избрала медицинскую стезю. В декабре 1912 года она пишет Ксане Морозовой письмо и сообщает в нем свой адрес: "Ст.Плюсса Ретенская община старшая сестра Э.де Роберти". Подписано письмо - "твоя Люля". Этим ласковым семейным прозвищем называют Элеонору во многих письмах и от другие её родные.
В 1913 году она уже была старшей сестрой Гродненской общины сестёр милосердия. Начало 1-й Мировой войны Элеонора встретила в Ковно ( нынешнем Каунасе). Абрам Матвеевич Миляев, муж сестры Ксаны Морозовой, Кати, пишет Н.А Морозову в первые дни войны из под Ковно, куда семья выехала на лето отдохнуть на даче недалеко от платформы Рейслерово Полесской железной дороги, в имении Чёрный бор, принадлежавшем Вроблевскому:
16 августа 1914г.Мы теперь в тылу армии, по всем улицам разносят раненых, русских и немцев. Лёша [Алексей Бориславский, брат Ксаны Морозовой] куда-то двинулся, а куда именно, неизвестно. Геня [Геннадий Бориславский] тоже в действующей армии - следователь, но говорил перед отъездом, что будет просить полк. Здесь Люля де Роберти, приехала из Гродно, работает временно на вокзале при приемке раненых, а на днях должна уехать на передовые позиции. Здесь все разговоры только о войне, ни на минуту нельзя забыть этот ужасный кошмар. .. чем это кончится, Бог знает, а похоже на то, что за полгода война не кончится.
С начала 1-й Мировой войны Элеонора служит сестрой милосердия в 16-м эпидемическом отряде Красного Креста, награждена офицерским орденом Св. Георгия " За храбрость", серебряной медалью "За усердие ".
Летом 1917 года она в 8-й Действующей Армии, при Управлении Особо уполномоченых Особой армии, служит заведующей 15-м питательным пунктом Красного Креста. В ноябре 1917 года Элеонора в Луцке со своим 15-м питательным пунктом; размещается он в Южной школе гренадеров. В это время к ней, в прифронтовой город, поехала её тётя, Елизавета Валентиновна Бориславская, мать Ксении Морозовой и Кати Миляевой.
Судя по дальнейшим событиям, Элеонора смогла понять, в отличие от братьев, что несет революция. Она смогла чудом отправить Елизавету Валентиновну в Москву, к дочери Кате, но, несмотря на распад армии (помните - "ни войны, ни мира, а армию распустить"), она не вернулась вместе с ней. Каким-то образом ей удалось эмигрировать во Францию.
В письме от 21мая 1925 года Катя Миляева сообщает сестре Ксане Морозовой последние новости о близких:
Елизавета Дмитриевна [мать Елены Александровны Миллер и Николая Александровича де Роберти, оставшаяся в СССР] сейчас у нас. Она переписывается с Леночкой [Е.А.Миллер], которая сейчас в Баден-Бадене . <Им?> очень плохо, она и Эля зарабатывают вышивкой, Алекс.Алекс. [муж Е.А.Миллер (де Роберти)] болен и в больнице все время. Лиля замужем, счастлива и довольна, несмотря на материальные лишения. Вообще Лиля очень энергичная и весёлая. Бедная Эля работает и работает. (Л.31об).
Что сталось дальше с Элеонорой Сергеевной де Роберти, неизвестно. В 1925 году ей было пятьдесят лет, замужем, судя по переписке родных, она никогда не была. Все отмечают ее жертвенный характер, подвижничество и самоотверженную заботу о близких, так что, наиболее вероятно, что она посвятила себя семье Е.А.Миллер, муж которой, А.А. Миллер, умер в 1923 году (но, как видно, эта печальная новость ещё не дошла к 1925 году до родных, оставшихся в Советской России).
Сама Елена Александровна Миллер, пережив сложное в первые десятилетия эмиграции материальное положение, тяготы 2-й Мировой войны, в послевоенные 50-е годы активно включилась в общественную жизнь русского эмигрантского сообщества: она была членом бюро Фонда газеты «Русская мысль» (1947г.), правления Русско-польского объединения (1951), защиты интересов Российского общества Красного Креста в Югославии (1954г.).
Прожила она долгую жизнь, скончалась 5 декабря 1967 года, на 87-м году жизни, и упокоена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, там же, где и ее мать, которой все-же удалось вырваться к дочери, - Елизавета Дмитриевна де Роберти, урожденная княжна Туманова.
Лидия Сергеевна де Роберти, воспитанница Смольного института, с началом 1-й Мировой войны вступила в Белостокскую имени Государыни Императрицы Марии Фёдоровны общину сестер милосердия. На 14 декабря 1914 года она была сестрой милосердия "въ Варшавскій резервъ сестер милосердия", С 24 февраля 1915г она под № 279 внесена в списки "въ Варшавскій резервъ сест. мил.военнаго времени; с 14 марта 15 г., въ Штабъ 2 арміи" Западного Фронта; позже работала во врачебно-питательном отряде г. Москвы. Награждена Георгиевской медалью IV-й степени (За храбрость) в 1915 г.
О.де Роберти пишет о Лидии Сергеевне, "тете Лиде - "спокойной и доброй..самой любимой, самой близкой из многочисленных сестер и братьев отца" : "небольшое фото Лидии Сергеевны в молодости, стоявшее всегда на видном месте. Она в черной шинели и фуражке - форме воспитанниц Смольного Института.
Не знаю была ли она среди дам в составе женского батальона пытавшегося защитить Зимний Дворец в 1917. Но даже если предположить, что такое могло быть, она бы об этом не проронила ни слова. Ведь ее дети ходили в ту же школу, что одно время посещали и дети диктатора".
Лидия Сергеевна стала женой Добрынина, "белого офицера, происхождением из купцов". Жили они в Москве, в районе Новослободской. У них было четверо детей; к сожалению, О.де Роберти, перечисляя их, называет уменьшительные, домашние имена - Дуся ( Евдокия?), Ляля ( Елена?),Котя ( Константин?) и Всеволод.
Мне удалось найти полного тезку мужа Лидии Сергеевны (думаю, что это он и есть): Сергей Алексеевич Добрынин, родился в 1897 г. Офицер, поручик белой армии. Проживал в Омской губернии в г.Калачинске, был арестован 27 апреля 1920 года Омской губЧК, и 4 сентября 1921 года по обвинению в контрреволюционной агитации приговорен заключению в концлагерь. Еще через полгода 14.02.1921 г. Омская губЧК определилась с длительность заключения: "мера наказания определена в 5 лет лишения свободы". Реабилитирован он был через 63 года, 20 декабря 1993 г
Известен старинный, очень богатый тульский купеческий род Добрыниных, начало которому положили казенные кирпичники, с XVII в. торговавшие в Туле. В 1775 г. Добрынины стали купцами, дав начало династии крупных торговцев, общественных деятелей и меценатов. Они занимались оптовой торговлей зерном, железом, владели кафельной фабрикой; в своем коневодческом хозяйстве разводили орловских рысаков. Четыре человека из этой династии в сумме были 12 раз главами Тулы и в общей сложности управляли городом 40 лет. В своей усадьбе в Туле Добрынины принимали в 1861 году императора Александра II вместе с императрицей Марией Александровной и детьми Сергеем и Марией. Этим событием они очень гордились. В 1879 году Добрынины получили дворянство. Понятно, что семья отличалась приверженностью к монархии, поэтому, если С.А.Добрынин, муж Лидии Сергеевны, происходил из этой семьи его участие в гражданской войне на стороне белых логично и непротиворечиво,
Еще две дамы, носящие фамилию де Роберти, оказывали помощь раненым во время 1-й Мировой войны, и, установить точно их степень родства мне не удалось, я напишу здесь о них.
Александра де Роберти, старшая сестра милосердия, заведовала передвижные питательным пунктом на Западном фронте ( РГВИА, ящик 3754-Ц), Лазарет Французского благотворительного общества, была в плену с 28 июля 1914 до 5 июля 1915, была освобождена и направлена в Россию через Швецию. У неё две медали "За усердие ", серебряная и золотая, Георгиевская медаль IV-й степени (За храбрость) ящик 3754-Ц.
Евгения де Роберти, сестра милосердия в лазарете № 17 учреждения общества чинов Штаба Кавказской Армии и военного округа Кавказской армии, в 1917г.была награждена Золотой медалью "За усердие". Возможно, это жена Николая Александровича, двоюродного брата Ксаны Морозовой. (3754-Ц).
Любовь Сергеевна де Роберти - пожалуй, самый загадочный персонаж из детей "профессора чистой математики. От двух ее писем даже спустя сто лет веет какой-то трагедией и безысходностию. Люба - это домашнее, ласковое имя. Кто она была - Анна, или Мария, которые внесены в формулярный список отца, неизвестно. О ней нет ничего в переписке других родных. Не усомниться в её существовании заставляет только визитная карточка Сергея де Роберти и фотография из архива Олега де Роберти. На лицевой стороне визитки надпись "Здоровья и скорейшего освобождения", а на обороте церемонное, изысканно-вежливое, в духе 18-го столетия, послание:
Николай Александрович!
Приношу Вам и прелестнейшей Ксении Алексеевна душевнейшие поздравления с днем Ваших имянин и самые сердечные пожелания Вам и ей всех благ жизни, а во главе из важнейшего - ЗДРАВИЯ!
Ваш искренний и все преданный почитатель Сергей Валентинович де Роберти
P.S. Фелиси, Люба и остальные члены семьи моей горячо присоединяются к моим приветствиям.
Визитка датирована 6 декабря 1913 года. Поскольку из всех детей упомянута только Люба, могу предположить, что она жила в это время вместе с родителями, была с ними рядом, в отличие от "остальных членов семьи". Анне в это время 39 лет, Марии 30, в начале ХХ века для женщин это возраст зрелости, собственных семей.
Была ли у Любы семья, дети?...
В архиве Н.А Морозова сохранились два письма Любы де Роберти к его жене от 1917 года. Точнее говоря, это пронзительный крик о помощи.
Дорогая, милая крестная, писала тебе много, много раз, а ответа не получаю, чем очень обижена на тебя. Я у тебя просила выслать мне хотя бы 10 руб. очень нужно купить башмаки и нет денег. Вышли мне сюда Москва 4 Рогожская улица дом N5 кв.14 и на моё имя. Вышли вместе с Н.А вышлите сейчас же буду ждать с нетерпением скорее только не обмани милая Ксения целуем тебя крепко привет Н.А. будь здорова Люба де Роберти.
Умоляет Люба в первом послании от 11 марта. Отправлено оно в Петроград, открытым письмом.
Во втором, датированном тем же 11марта, вновь просьба о помощи:
Дорогая крестная Ксеничка. Писала тебе несколько раз, а ответа не получаю, чем очень обижена на тебя. .. Вспомни, дорогая, я у тебя просила лишь как у крестницы...и какою-нибудь платье, чем ты очень порадуешь меня...Купи 3 ар<шина> ситцу, нужно сделать одну вещь, ведь не могу никого допроситься.
Что творилось в это время в Петрограде? С конца февраля столицу сотрясают забастовки: 2 марта 1917 года на Путиловском заводе из-за отсутствия хлеба в городе началась забастовка рабочих. 23 февраля вышли на демонстрацию женщины-работницы с требованиями хлеба и прекращения войны. Через несколько дней массовые забастовки на столичных заводах переросли во всеобщую политическую стачку, которая через три дня, 27 марта, переросла в вооружённое восстание - началась Февральская революция.
15 марта император Николай II отрёкся от престола, и страна начала счет новой, трагической, страшной и великой эпохи революции, за которой последовал корниловский мятеж, Октябрьский переворот, террор, разруха 1918 года, гражданская война.
Могла ли Ксения Морозова что-то выслать своей крестной Любе, а тем более, выехать к ней в Москву? Ответ ясен, и он неутешителен....
В следующие годы никаких упоминаний Любы в переписке нет, и, подозреваю, годы революции и гражданской войны она не смогла пережить...
Не могу не упомянуть ещё об одной представительница рода де Роберти, поскольку, как мне стало известно позднее, судьба её мужа окажется тесно переплетенной с судьбой отца разыскиваемой мною Натальи де Роберти. Это дочь С.В.де Роберти, Елизавета Сергеевна, вышедшая замуж за Дионисия Суражевского, который происходил из семьи потомственных военных, служивших в Русской императорской армии. За их сына Леонида, ставший впоследствии писателем с псевдонимом Леонид Ржевский, просила в июне 1925г. в письме к Н.А.Морозову Катя Жохова, умоляя написать Луначарскому о талантливом племяннике, которого е хотели зачислять в университета из-за "неправильного" непролетарского происхождения. Н.А.Морозов просьбу исполнил, и дело счастливо разрешилось.
Дед Ржевского по линии отца, Алексей Павлович Суражевский, потомственный дворянин, владелец имения Кононово Бельского уезда Смоленской губернии, в армии прослужил 60 лет и вышел в отставку в чине артиллерийского генерала. "Генерал Суражевский был женат на сестра доктора Маклакова, сыновья которого были впоследствии широко известны. Старший, Василий Алексеевич - как выдающийся юрист и адвокат, а младший Николай Алексеевич - как пресловутый Министр внутренних дел в конце царствования Николая II, стяжавший на этом поприще плохую известность. Суражевский, служивший всегда в конной артиллерии, был участником ещё Венгерской кампании при Николае I, хоть и отличался своей лихостью, был хорошо образованный, очень умный и дельный человек. Он имел хорошее состояние, любил общество" (мемуары А П.Олферьева), был не чужд литературным занятиям: написал воспоминания «Мое участие в войне 1863-1864 гг.», воспоминания об украинском писателе Евгении Гребёнке, который преподавал ему в кадетском корпусе русский язык и литературу". Кроме словесной благодарности учителю, помог его семье ещё и делом, выхлопотав дочери Гребенки, служившей сестрою милосердия в Измайловской военной богадельне, пожизненную пенсию в размере 300 рублей в год.
Его сын, Суражевский Дионисий Алексеевич, родившийся 14 декабря 1872 года, по семейной традиции был отдан в кадетский корпус, хотя имел незаурядные музыкальные способности и занимался живописью. Он был выпущен из Тверского кавалерийского юнкерского училища в 1894 году, служил в 17-м уланском Новомиргородском полку (запомним это название, оно всплывёт позже, и очень неожиданно!).
В начале 1-й Мировой, 11 ноября 1914 года, попал в плен под деревней Чужовка, бежал из плена, продолжил воевать, был награждён Аннинским оружием, орденами Св. Станислава 2-й и 3-й степеней. степени с мечами; в 1916г. он - ротмистр.
Леонид Ржевский вспоминал, что отец вернулся с войны израненный, с подорванным здоровьем, которое так и не удалось восстановить. "Полуинвалид, он работал на дому" , был чертежником и умер в 1932 году, прожив 60 лет.
В 19-20-е годы, как большинство людей, попавших под кровавое колесо революции, семья Суражевских жила в страшной бедности и катастрофически голодала: "На подмазку сковородок для лепёшек из картофельных очисток или кофейной гущи истреблено было всё лампадное масло, все огарки стеариновых свечей. Две попытки мои "мешочничать", то есть раздобыть что-нибудь из продовольствия в провинции, кончились тифами-сыпным в результате первой и, ещё более страшным, возвратным, после второй поездки", - вспоминает писатель в автобиографическом очерке "Про себя самого".
Его мать, Елизавета Сергеевна Суражевская (де Роберти) В 20-е годы работала заведующей и воспитательницей в Воскресенском детском доме им. К. Маркса, и в детском доме № 1 ХОНО. Леонид Суражевский трудился там же вместе со своей матерью.
На ржевском форуме в публике, посвящённом Л.Ржевскому, я нашла воспоминания его внучатой племянницы:
Мою маму (дочь Натальи Дионисьевны) воспитывала бабушка Елизавета Сергеевна (мать Леонида Дионисьевича и Натальи Дионисьевны).Она была очень сильным и добрым человеком, но с дочерью не всегда находила общий язык. Сына она обожала, но никому ничего не рассказывала: времена были такие. Известно, что после войны к ней приходили люди и благодарили за сына, который помог им выбраться из фашистского плена. Каким образом это Леониду Денисовичу удавалось- теперь тоже тайна...
О том, что у бабушки есть брат, я узнала, уже будучи взрослой. Она сама, видимо, долго ничего не знала, а потом ее "выпустили" повидаться с ним, снабдив аппаратурой и инструкциями( ей предписывалось уговорить Л.Д. вернуться на родину).Это было в 1959году, во время фестиваля молодежи и студентов (в Вене).После этой встречи она явно поменяла некоторые свои взгляды, но "подробностей" никому не рассказывала. Переписывалась она с братом до самой смерти, и некоторые письма сохранились...
Выходит, что Е.С. Суражевская была жива в 1945 - 46 годах, а, возможно, и позднее, и прожила не менее 64 лет, обрела сына, которого считали пропавшим без вести.
... Итак, с женской половиной детей С.В.де Роберти мне удалось более-менее разобраться. Тем временем я продолжала поиски и перешла к сыновьям. О них - в продолжении ...
© Copyright: Марина Мозжерова, 2024
При перепечатке ссылка на автора обязательна.
***
Если Вам интересны мои статьи, пожалуйста, подпишитесь, чтобы не пропустить новые публикации.
Источники:
- Леонид Ржевский. Про себя самого// Грани. 1987г. N144. С.200- 204.
- ГАТО. Ф. 927. Оп. 1. Д. 42. Л. 150об. Д. 2059. 111об.-112.
- Пензенский край в мемуарах, художественной литературе и исследованиях: антология / [сост. И. С. Шишкин; авторы текстов аннотаций и коммент.: Л. В. Рассказова, И. С. Шишкин; Администрация города Пензы, Управление культуры города Пензы, Отд-ние Рос. ист. о-ва в Пензе]. — Пенза: [б. и.], 2014 (Москва: ООО "Новые решения"). — (Издательский проект Игоря Шишкина).Антология. Кн. 5, 2015 — 271 с.: ил., портр., факс.; 30 см. — Свободный доступ из сети Интернет (чтение, печать, копирование). <URL:http://dl.liblermont.ru/DL/Anthology/ANTHOLOGY_book_5.pdf>
- fleuve du temps. Блог О.де Роберти/ электронный документ < URL:http://
- .ЦГИА СПб. Фонд 14. Опись 3. Дело 36409
- Академия РАН. личный фонд почётного академика Н.А.Морозова
- Электронные сайты "Офицеры РИА" , "Великая война"
- Коновалов.Творческий путь Л.Д. Ржевского (Суражевского): Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. – М., МПГУ, 2000г.
- Т.В. Гордиенко. Педагогический опыт Ржевского. // : Новый журнал, кн.289. 2017г.- Нью-Йорк - стр.287
- https://poisk-ru.ru/s3780t14.html
Примечание: полный список источников у автора статьи.
ml