Космос. Дивный и чёрный. Чей-то желудок, в котором застряли небесные тела и перевариваются. Наверно, таким он и должен быть. Наверно, это нормально, когда ты один, совершенно один, и лишь твоя маленькая воля помогает вспарывать бесконечно прожорливое пространство.
Изящный чёрный корабль появился из гиперпространства и остановился за несколько сотен метров до столкновения с границей астероидного пояса (если это явление можно так назвать), а затем медленно проник в коридор угрюмых астероидов. На носу корабля включились прожектора, вспоров темноту тремя мощными лучами. Заячья нора внутри оказалась живой кишкой. Стены дрожат, шевелятся, камни переворачиваются и скрежещут, скалят зубы. Один из астероидов-титанов дрогнул сильнее остальных, углубился внутрь туннеля. Зазвучало надрывно-ноющее приветствие. На зеркально-чёрном корпусе корабля появилась свежая царапина.
За ней пронеслось название челнока - АРХИМЕД.
Плотный астероидный пояс. Пояс - только название, в действительности, чужак нырнул внутрь огромного шара, спрессованного из обглоданных скал. Отдельный мир бесформенных астрономических частичек, которые удерживаются друг возле друга неизвестной силой. Одно неверное движение штурвала и корабль раздавит, никто не заметит. Ни вселенная. Ни человечество.
Стенки туннеля начали сближаться. Кроличья нора, это временное явление, схлопывалась. Она всегда появлялась ненадолго, исчезала, затем появлялась вновь. Будто поры дышащего организма. Голубой жар из двигателей увеличился. Корабль ускорился. Снаружи вход в нору уже закрылся.
Всё глубже в живые пустоты. Кусочки минералов, кварца и металлов ударялись о чёрный корпус чужака и тут же отскакивали обратно, исчезая в темноте. Стены перестали сдавливаться, подвижность уменьшилась. Туннель наконец стал больше походить на туннель. Но вот снова крупный астероид отделился от общей массы.
За ним последовали и соседи. Будто свора собак, что почуяла свежую кровь и решила накинуться. Но корабль юркнул под ними, чуть не тиранулся о пол брюхом и выскочил в широкое и, на первый взгляд, безопасное место. Гиганты остались позади.
Спустя некоторое время туннель закончился тупиком из дрожащих камней, преградой, через которую уже не проникнуть. Под носом корабля выехало две турели. Несколько красных вспышек, и сплошное пылевое облако окутало всё вокруг, медленно полетев в эту слепую зону корабль вскоре оказался внутри пустоты. Целый карман, размеры которого не подвержены сканированию. Глаза пилота округлились. Здесь могла поместиться планета, может, две. Не меньше Меркурия. За молчаливым изумлением прошла минута, две. И на свой страх и риск, он двинулся дальше. Час за часом дрейфовал с открытым ртом, глядя в неизвестность, внутри которой ничего. Он ожидал увидеть нечто из ряда вон выходящее. Невероятное. Каждое мгновение в ожидании чуда, которое вот-вот наступит.
Где-то вдалеке замаячили геометрически выверенные формы, они вырисовывались всё отчётливее. Вскоре стало ясно, что это не игра воображения. Вдалеке действительно находится обтекаемый, длинный объект.
Навигационная система запищала, находка реальна. Объект рукотворен. На мгновение постукивание камушков о корпус переросло в яростный многосторонний скрип. И резко всё стихло. Второе могильное облако мелких осколков позади.
Перед глазами чужой, неведомый, всеми забытый. Ещё ближе, ещё чуть-чуть…
Облом. Поражение. Провал. Камеры выхватили изображение более детально. Объект представлял собой всего лишь миллионы обломков, лишь волей богов сформировавших некоторую правильную форму. Остатки рукотворного. Не находка. Зря прилетел. Голова исследователя поникла. Руки в бессилии отпустили штурвал. Он тяжело вздохнул, сжал губы. Столько риска и всё понапрасну. Денег почти нет. В лучшем случае, хватит на обратный полёт. Это был пан или пропал. Придется вкалывать за копейки как обычная раб-сила. Просто чтобы заработать хотя бы на новые картриджи для синтезатора пищи.
Но вот новый писк системы, огонь в глазах вернулся. В груде покорёженного металла уцелела часть. Целый километр пустот. Может, даже больше. Хорошее сканирование здесь невозможно. Но даже предположение – уже что-то. Вернувшись к наблюдению, пилот увеличил изображение, и огонь в глазах вспыхнул с удвоенной силой.
Под обломками, вперемешку с обрывками кабелей, просматривались этажи дверных отсеков. Пчелиные соты. Шестигранные. Они и сами напоминали волокна разрезанного кабеля. Каждый отсек помят безобразнее другого - стены разломаны сплошь в разные стороны и на десятки застывших щупалец. Будто в агонии, не хотели отпускать то, что когда-то принадлежало им по праву рождения. На их окончаниях висели такие же кусочки покорёжнного металла. Тот, кто разрезал эту пуповину лишний раз не задумывался.
Какой-то кусочек металла, один из множества вокруг, подплыл и от щупальца к нему прошла контактная искра. Кусочек плавно отлетел.
Корабль Архимед затормозил недалеко от этого места.
Сколько тысяч лет прошло с тех пор, как этот корабль пал жертвой древней войны? Наверняка, потери были страшны с обеих сторон. Но именно такое и завораживало. Войны неизвестно кого, неизвестно с кем. Запах опасности, запустения, скрытых неведомых секретов и тайн. Остаток истории, которую не воспроизвести. Можно только догадаться.
Под увеличением, за периодически проплывающим мусором показывались израненные турели, другие ещё не успели выползти. Снесло частично, но фатально. Соседние вырвало с корнем, оставив сплошные пучки механизмов. В свои лучшие дни крейсер наверняка внушал трепет. Может, даже во всех концах галактики.
От Архимеда отделилась белая точка.
Приблизившись к уцелевшей части (и самой безопасной, потому что здесь космо-мусора не плавало) космонавт задумчиво провёл рукой по корпусу, считывая невидимые знаки. Обшивка полна сколов, выбоин, глубоких царапин. Тем не менее, несерьезных. Если что-то и разрушило детище чужой инженерии, то изнутри. Позади скафандра включились двигатели, и космонавт поплыл дальше.
Космонавт скитался несколько часов вдоль уцелевшей части корпуса, пока не заметил пустующие ряды (два) закрученных затворов. Возможно, это здесь когда-то находились спасательные капсулы. Может быть, они до сих пор внутри, а отсюда просто должны выстреливать?
Космонавт обернулся назад и посмотрел на расстояние, которое преодолел от своего корабля.
Бровь удивлённо приподнялась. Позади сотни метров, однако, он не добрался и до середины корпуса, что выглядывал из под обломков.
Приблизившись к первому вихревому порту пилот-космонавт вытянул руку. Из запястья вылез зелёный луч, который широкой полосой стал искать мелкие полости. Не то. Поднялся чуть выше. Не то. Чуть в сторону. Оно.
Сверкнули тоненькие лазерные струйки (из другого запястья), в обшивке появился прямоугольный надпил. Примагнитился к нему ладонью, потянул на себя – ничего. Выпиленный прямоугольник остался на месте. Видимо, ключевой слой брони не преодолён.
Вновь включил лазер. Только спустя десяток минут кусок инопланетного сплава поддался.
Оглядев примагниченную пластину, присвистнул. Слой брони, вопреки ожиданию, оказался тонкий как волос.
Хватило одного взгляда чтобы обнаружить микросхемы-микроконтроллеры. На тёмно-синей плате сверкали треугольные транзисторы с белой кристальной вершиной. Насколько чужое, настолько же пугающее. В обычных условиях, чтобы работать с подобными вещами нужно получить отдельное разрешение. Но не в этот раз. Не сегодня. Лучше раздобыть что-то гарантировано, чем остаться с носом и глядеть, как конкуренты улепётывают с твоей добычей, в цивилизованный мир, где ничего не доказать. Из-за низкого ранга кладоискателя твои заявления не смотрят даже секретари. Пройденный момент. Но прежде чем набивать карманы, надо использовать.
-Ай-девять. Взлом.
От спины космонавта отделился шар с мелкими дырочками и мгновенно встал подле микросхем. Из дырочек выехали тонкие проводки, которые аккуратно подсоединились к разным местам чужой электроники. Начался подбор алгоритмов.
Космонавт почувствовал, как по корпусу корабля прошлись множественные вибрации. Внутри выли механизмы, переключались, снова скрипели, вибрации усиливались, становились ближе. В какой-то момент запахло опасностью, и он отмагнитил руку от корпуса. Вихревой шлюз с шипением разомкнулся. Оттуда вылетел слабый воздушный поток, который унёс собой остатки пыли и металлических осколков.
Исследователь медленно и внимательно влетел внутрь.
-Ай-девять. Ко мне.
Шар вернулся на своё место.
Спустя секунду шлюз с шипением замкнулся.
Два фонаря, что находились на шлеме, автоматически увеличили светоподачу. Взгляд тут же упёрся в гладкие стены, в то, что они состоят из плотно подогнанных металлических прямоугольников, чем-то напоминающих кафель, только помасштабнее и разных размеров. Опустив взгляд, посмотрел на настройки скафандра, проверил иные диапазоны «жизни». Но на всех известных радиочастотах сохранялась абсолютная тишина.
Космонавт облегчённо выдохнул и поплыл в полуметре над полом.
Только расслабился, как системы тут же показали движение. Космонавт вздрогнул. В страхе обернулся, присмотрелся. Взломанный вихревой шлюз сам немного открылся, и снова закрылся. Ещё раз.
* * *
Пыль взялась из ниоткуда. Стоило проникнуть вперёд подальше, как она просто появилась. Стоило пролететь мимо, как затянулась в невидимые водовороты. По правую руку шёл ряд вихревых шлюзов. Возле каждого такого – по терминалу, в виде чёрного монолита, который переливался как жидкокристаллический матовый экран. Рядом с терминалами находились захваты для небольших конструкций, возможно, спасательных капсул. Когда-то члены экипажа стремились к ним, чтобы набрать комбинацию паролей, указать координаты прибытия.
Чувствовалось, что крейсер проектировался как родной дом на добрую сотню тысяч жителей. Одно это место могло вместить в себя пару тысяч человек. Хотя, гуманоиды они или нет, ещё предстоит выяснить. Однако, судя по размерам вихревых шлюзов – не выше.
Космонавт проплыл вперёд, рядом находился поворот в другой коридор. На мгновение заглянул в него. Мощные лучи света ударили вдаль, но так и не смогли показать, чем коридор заканчивается. Судя по всему, тот длиннее 1го километра. Тем самым перекрывая максимальную дальность фонарей. Бог знает, что таится внутри этого перехода. Исследователь не собирался вникать в каждое доступное место. Он не хотел потеряться. Даже при том, что карта рисуется прямо внутри скафандра. Чувство, что одна из систем-приложений может отказать в самый неподходящий момент – присутствовало. Подобные случаи известны. Все закончились плачевно. Люди погибали от голода, паники, нервного истощения, которое перетекало в инфаркт, или инсульт. Часто – всё происходило чуть ли не сразу. Паника мешала здраво рассуждать. Голод притуплял логику и вызывал нервное истощение. Нервное истощение вызывало и усиливало панику. Круг порока. А он, исследователь, вдобавок ко всему, совершенно один.
* * *
Исследователь, мог забрать микросхемы-микроконтроллеры из вихревых шлюзов.
Разобрать монолитные терминалы. Этих денег хватит на первое время. Но путь, который он проделал, количество законов, которые нарушил, явно несопоставляемы с этими вещами. Даже при том, что вещи могут быть из совершенно новой цивилизации, с которой ранее никто не соприкасался, и даже если могут содержать новые технологические решения, которые облегчат жизнь человечеству. Хотелось чего-то личного и важного, что принадлежало тем, кто здесь жил. Узнать историю этого места. Тем более, именно за такие сведения полагалась надбавка к социальному рейтингу. Более высокий статус давал больше возможностей. Может быть, однажды, он почувствует себя равным со всеми другими исследователями, которые на этой стезе давно. И тогда у него перестанут воровать находки только потому что он новичок.
Коридор следовал за коридором. Чтобы не потеряться, летел вдоль правого края, периодически заглядывая в ответвления, подмечая там в конце небольшие горы некоего мусора. Чего-то друг с другом приплавленного. Заглянет в другой раз. Первый обход – просто знакомство с объектом.
Попахивало работой на пару месяцев. Парой месяцев спокойного заработка.
Исследователь мечтательно улыбнулся. Вспомнил, что снаружи искрят контакты. Будто работает какой-то старинный генератор. Конечно, могло быть и статичное электричество, накапливаемое множеством магнитных полей. Но даже так попахивало первоклассной работающей аппаратурой. Такое стоит очень дорого. Особенно на чёрном рынке (о котором он пока только слышал и лично дел не имел). Но самое главное – нюх исследователя загорелся.
Даже самые долгоживущие источники питания, известные человечеству, не дотягивают до двухсот лет.
-Запись. Говорит космический Археолог под лицензией номер 19-23-27. Общее запустение. Никаких обозначений и субъектов. Никаких надписей. Корабль в поясе астероидов AR12… Внутри сохранены рабочие механизмы неавтономного типа. Основные системы уничтожены. Пройдено шестьсот девяносто шесть метров. Продолжаю исследование.
На мгновение коридоры наполнил жуткий скрежет. Космонавт удивлённо поднял взгляд. Сердце застучало. Скрежет продолжался. Так прошло секунд десять. Переключившись на внешнюю камеру с корабля, исследователь увидел, как осколок астероида, ползёт вдоль обшивки старинного корабля, а затем отлетел в сторону и исчез в темноте. При всём запустении, место оставалось опасным.
Преодолев ещё пару пустынных коридоров, космонавт остановился перед плотно закрытыми дверями. В них было что-то величественное. Высокие. В три человеческих роста. Широкие, будто для проезда техники. Что-то приковывало взгляд. Он не мог понять, что. Но очень хотелось вскрыть и узнать. Но было и что-то другое. За величественностью врат археолог не увидел самого важного.
По центру дверей, наискось, тянулось три глубоких борозды. Бешеный зверь в бессилии рубанул лапой. Кто-то в последний момент смог спастись. Археолог всглотнул. По виску прополза капля пота, которую тут же испарила система кондиционирования.
Дальше коридор вёл налево, в глубины. Археолог вновь перевёл взгляд на три борозды.
-Запись. Найдено несканируемое помещение. Координаты относительно условного центра объекта 1231.7666.2.22… Вероятно, сохранились останки экипажа.
Он провёл рукой по трём глубоким царапинам на двери и сглотнул ещё раз.
Плавно обернувшись влево, поплыл дальше. Первое место для вскрытия обнаружено.
Датчики на скафандре мирно помигивали, отслеживая состояние сердца, нервной системы, кровяное давление и даже соотношение минералов и ключевых гормонов.
По левую руку появились и другие межотсечные двери, дальше каждый десяток метров. По контуру заварены. Вскрыть нахрапом не удастся, что говорит о ещё более ценных (но предполагаемых) находках.
Но следующая межотсечная дверь, с той же высотой в три человеческих роста была открыта. Издалека виднелась темнота, которая зияла и приманивала изнутри помещения. Одинокие световые лучи от скафандра подчеркивали глубину, таинственность и чужеродность этой темноты. Оны была странной. Легкое попискивание датчиков скафандра извещало о совершенно безопасном положении вещей. Археолог сглотнул. В нём проснулось недоверие к датчикам. Первое помещение инопланетной цивилизации. Страх неизвестного. Это нормально. Археология - самая опасная, и между тем, самая храбрая профессия. Люди должны уметь работать со своими чувствами, особенно со страхом. Но когда работаешь один, это устроено несколько иначе. Работать одному запрещено, возможно, именно поэтому.
Подлетел к открытым дверям ещё чуть ближе. Встал возле стены, прямо перед входом. На расстоянии вытянутой руки. Внутри помещения раздался какой-то звук. Что-то пошевелилось. Резкий взгляд на датчики показал, что это просто воображение. Какой звук в вакууме? Максимум – скафандр может озвучить визуальные вибрации, если они особенно сильные. Как от скрежета по внешней обшивке.
Но вопреки логике давление поднялось, сердцебиение усилилось. Самая мерзкая часть работы без напарника. Неожиданный сильный страх, подарок собственного мозга. Чтобы его устранить, надо заглянуть. Надо преодолеть ещё метр, хотя бы пол метра, чтобы посмотреть, что внутри. Но исследователь обнаружил, что просто не может двигаться. Просто не способен. Тело онемело. Он парализован. Исследователь всглотнул, с большим усилием открыл пересохшие губы, и едва слышно прошептал.
-…Код-3.
Впрыск. Легкая боль пронзила плечо. Нейролептик вколот. Сердцебиение начало успокаиваться, дыхание возвращаться в норму. Перестал потеть. Система кондиционирования снизила энергопотребление. Археолог посмотрел глазами по контуру скафандра. Наконец, смог повернуть собственной шеей. Облегченно вздохнул, пролетел пару метров вперёд и спокойно заглянул внутрь.
Комната с высоким потолком. Внутри несколько чёрных кубов, примерно, на половину человеческого роста. Если их не считать, то она пуста. Но вот три борозды вдоль стен. Всюду три параллельные борозды. В некоторых местах – тянулась на десяток метров. Повернулся и поплыл по воздуху дальше и тут же остановился. Глаза расширились. Он смотрел не моргая на то, что выхватил свет фонарей. На какую-то застывшую фигуру вдалеке. Сгорбленную, но определённо, человеческую. Она опиралась рукой на стену.
-Запись. Вижу силуэт человека. Если андроид, то энергосканеры молчат, активация маловероятна. Иду на сближение.
Приближаясь, Ровальд увидел, что это действительно робот. Причем, тот самый, который оставлял три борозды: рука, на которую он опирался, была лапой с тремя толстыми лезвиями. Во лбу огромное проплавленное отверстие, в груди точно такое же. Лишь рот с клыками застыл в извечном желании сожрать, или завыть.
Исследователь чуть отшатнулся в омерзении, затем просканировал механизм более подробно, каждый сустав, попытался взять пробу сплава, но это оказалось ещё труднее, чем разрезать обшивку корабля, и бросил эту затею.
-Запись. Найден первый артефакт. Боевой робот нападающего типа, сплав превосходит обшивку корабля по тугоплавкости, но при этом объект ликвидирован двумя выстрелами неизвестного оружия. Приведён в полную негодность. Предполагаю, силы сопротивления, всё-таки, были относительно боеспособны. – Исследователь провёл пальцем по расплавленной поверхности лба. – Поразивший снаряд на уровне солнечной вспышки, не менее. Хотя… - Он обернулся, присматриваясь к состоянию стен. – Чтобы это не было, выстрел не затронул окружающее пространство. – Обернулся в другую сторону. – И где закончился, не ясно. Похоже, заряд был кумулятивным.
Краем глаза заметил, что робот слегка шевельнулся. Сердце неистово забилось, над ним занеслись три когтя, капелька пота скатилась на край носа, верхняя губа дёрнулась, сейчас от него останется только три жалкие борозды, и космонавт тут же спокойно закрыл глаза, а затем открыл снова. Одиночное исследование имело побочные эффекты. Игра воображения зашкаливала. Робот находился на всё том же месте ровно в таком же положении.
Логичность запретов чувствуется. На собственной шкуре.
Дальше по курсу коридор стал пересекаться с другими такими же. Одного взгляда хватило, чтобы увидеть выломанные люки, возможно, в вентиляционную систему. Вместо них зияло бесчисленное количество чёрных кабелей разной толщины. Многие подраны. Прорезиненная изоляция свисала с высоковольтных проводов.
Пролетев множество других коридоров, и внеся их все на карту, исследователь не встретил ничего, кроме ещё пары таких же застывших роботов. С точно такими же отверстиями во лбу и в груди. Только один раз наткнулся на груду больших тяжелых капсул, рядом с которыми лежал длинный орудийный ствол, почти как у танков времён двадцать первого века: длиной метров пять, параллельно ему две длинных рельсы, у основания ствола три чудовищных манипулятора, чуть ли не длиннее самой пушки, и намного толще.
Сфотографировав, попробовал просканировать, но увидел запрещающий сигнал системы и перестал. Капсулы не поддавались сканированию. Ещё один объект на потом. На самое дальнее «потом».
-Запись. Система коридоров и шлюзов частично изучена, приступаю к открытию первых обнаруженных дверей. Позади две тысячи шестьсот пятьдесят два метра. Всё спокойно.
* * *
Вернувшись к самой первой двери в нерешительности посмотрел на три глубоких пореза, провёл по полосе пальцем. Затем привычными движениями включил сканер, нашёл управляющую шину, лазером вырезал квадрат.
-Ай-девять.
К микросхемам присосался белый шар. Интеллектуальный взломщик обладал ёмким аккумулятором, который каждый раз подзаряжался от скафандра. Обычно, его хватало. Но в этот раз что-то пошло не так. Дверь, коих он вскрыл десятки ещё до этого объекта, не открывалась. Стандартной подачи электроэнергии от Ай-девять не хватало. О чем известило выскочившее трёхмерное окошко: Требуется повышенный расход электроэнергии. Риск повреждения батареи. Одобряете?
Исследователь от возмущения задрал брови. Он пережил многих дорогих людей. Оставил позади лучшее будущее, надёжное, стабильное. Прошёл чрез тернии к звёздам! Возможно, ради одного момента.
Перерасход одобрен.
Загудело напряжение, шар-помощник завибрировал, двери стали медленно поддаваться, раздвигаясь по милиметру каждые несколько секунд и замерли, оставив небольшую расщелину для обзора.
У взломщика кончилось напряжение. Археолог пару раз нажал на экран галло-компьютера на левой руке и от ранца жизнеобеспечения отделился маленький дрон. На крошечных двигателях, которые оставляли за собой столь же крохотный огненный след, дрон завертелся и остановился пред лицом хозяина. Таких малюток в его распоряжении было всего четыре. Каждый, как и шар-взломщик, на вес золота. Но он не беспокоился. Они очень юркие. Человеческий глаз и то, с трудом различал их движения. Кто-то даже называет их механическими колибри 25го века.
Резво орудуя микродвигателями, маленький разведчик пролетел через дверную щель и остановился ровно по центру большой комнаты, где и начал глубокое круговое сканирование.
На внутреннем экране шлема замелькал список распознанных объектов. Он всё время рос.
Переключившись на камеру дрона, исследователь вновь задрал брови.
Его взору открылась широкая двухспальная кровать. Точнее, её каркас, состоящий из кубов. В воздухе плавали странные полужидкие матрасы, то ли наволочки. Прозрачные, плоские, похожие на застывший гель. Много странного пуха, какие-то оторванные кнопки, предметы, похожие на письменные, но явно не они. Комбинезоны с нашивками, похожими на армейские. Предметы личной гигиены бессовестно плавали в невесомости. В дальнем углу в воздухе висела усохшая пара скелетов в комбинезонах. Руки сцеплены в замок как у влюблённых. Когда-то облегающая одежда сейчас висела на них мешками. Плечи и грудь, что одного, что второго, пестрели звёздочками отличий. Пустые глазницы, сквозь время и пространство смотрели прямо на археолога. Мрачная картина.
Археолог жадно потёр руки.
-Запись. Обнаружено нетронутое место, личная каюта. Двое погибших максимального разложения. Тьфу, что я говорю. Одни кости остались, куда уж максимальней? Судя по-всему, подача воздуха сохранялась долгое время. Умерли не от внешнего воздействия.
Присмотревшись, археолог увидел, что под рукой у скелета лежит толстый журнал. Не из бумаги - поблёскивало пластиковое покрытие. Глаза исследователя жадно расширились. Вот она, настоящая находка. Но чтобы её подобрать, надо насытить двери напряжением ещё раз, а то и два.
Свежая силовая батарейка погрузилась внутрь шара, использованная ушла в спец-карман на подзарядку, а гул величественно продолжился. Более того, начал нарастать. Но не внутри шара, а где-то вверху, над головой. Археолог поднял взгляд, пытаясь найти источник гудения. Что-то рухнуло. Он вздрогнул.
Звуки включающихся рубильников эхом прокатились по динамикам скафандра. Странно что он вообще их слышал. Но тут же понял, что это не звуки, а искажение радиоэфира. Что-то сверкнуло. Археолог обернулся, и замер. Вдоль коридора стали активироваться древние диодные лампы, что располагались по углам и от того были незаметны. Всё замерцало, одна вспышка последовала за другой, взгляду моментально открылись исцарапанные стены, потолок, пол. Мерзкие, мелкие царапины. Настолько мелкие, что их можно увидеть только вот так, под углом. Словно паутинка, которой очень много. Освещение, моргая, ушло в даль и скрылось где-то за поворотом. Но даже где-то там эта дьявольская трель продолжалась.
-Живая птичка. – Уважительно сказал исследователь.
Вспышки стали возвращаться, дошли до археолога, а потом вновь унеслись в даль, и скрылись за поворотом. Поток электричества гулял то в одну, то в другую сторону. Так продолжалось довольно долго, пока на другом конце корабля что-то не отвалилось. С гулким эхом оно упало и стало раскачиваться, словно жестяная тарелка, что не может упасть до конца. Этот звук уже не спихнуть на радиоэфир.
Радалось металлическое постукивание и тут же прекратилось. Снова постукивание. К нему присоединилось ещё одно. Постукивания стали ритмичными и приближались. Археолог почувствовал, как собственное сердце ушло в пятки.
Писк на радаре, движение зафиксировано. Археолог оглянулся: двери приоткрыты достаточно. Плавно развернулся и залетел внутрь чей-то каюты. Отдал команду, Ай-девять завибрировал, переставил проводки, начал подавать очередную порцию энергии, но чтобы закрыть двери.
Активировал ещё двоих разведчиков.
Пара дронов отделилась от ранца и устремилось в щель, и понеслась вдоль коридора, по которому вновь бегали адские вспышки старинных диодов.
Над головой снова ударил рубильник, двери начали закрываться. Механизмы с радостью возвращались в привычное положение. Двери понеслись на встречу друг другу.
В динамиках скафандра раздавались отчётливые постукивания, вскоре, по мере их приближения, они стали похожи на паучьи.
Шар убрал проводки и направился в исчезающую щель. Мелькнула тень, и о грудь археолога ударились белые осколки, двери захлопнулись окончательно.
-Твою мать…
Шар-взломщик разрушен, его остатки витают в воздухе.
Свет над головой предательски моргнул и погас, осталось только родное освещение от фонарей скафандра. Паучьи лапки так же стихли, оставив археолога наедине с самим собой. На радаре объект появился и вновь исчез. Собственная аппаратура стала плохим союзником.
Какое-то время археолог висел в воздухе и прислушивался, пока о шлем не ударилась металлическая зубная щётка.
Исследователь вспомнил про своих дронов. С учащённо бьющимся сердцем, не желая знать, что они разрушены, и, между тем, сгорая от любопытства, переключился на их камеры. Те вовсю летели вдоль дальних коридоров. Их системы обнаружения молчали. По пути ничего не встретилось.
Археолог вопросительно поднял одну бровь:
-Не понял.
Глубоко вздохнул, на обратном пути дроны уж точно увидят это нечто. Морально приготовился к их смерти и отдал команду возвращаться. Хотя двери уже и закрыты, и вскрыть их снова уже невозможно. Тем не менее. Маленькие юркие роботы развернулись и, выдавая всю имеющуюся тягу, устремились назад. По пути они пискнули, словно общаясь между собой. Но то сигналы эхолокации. Доп сканирование визуально незаметного. Любой объект, отличающийся от поверхности будет засечён. Даже если он совершенно невидим или невероятно быстр.
Путь назад займет полтора километра. Далеко успели улететь.
Археолог посмотрел на двух скелетов и понял, что привлекло взгляд. Бортовой журнал. Прозрачный, пластиковый, намертво закрепленный в костлявых объятиях. От чего-то исследователь нутром чуял, что это именно бортовой журнал.
Извлек его без какого-либо сопротивления, раскрыл первую страницу, и глаза округлились. Первая же надпись была на чистом русском языке:
-Сатурн? Юпитер? 23 531 год? Солнечная система?
* * *
Взгляд застыл. Внутри скафандра мигнула красная тревога и тут же исчезла. Дрон уничтожен. Но исследователю уже всё равно. Плевать на ай-девять, дронов, золотое состояние и всё что он видел до этого. В руках нечто большее. Он не может дышать. Это кощунственно. Перед ним подлинное сокровище, которое не найти во всей вселенной. Ни технологии, ни удивительные находки, ни артефакты, деньги. А эти слова. Простые русские слова и два скелета, что смотрят пустыми глазницами.
Второй дрон распознал какой-то овал в качестве на шести механических паучьих ножках. Три красных точки безразлично смотрят в угол.
Археолог наконец обратил внимание на камеры.
Последний дрон окружил объект, и начал резко фотографировать со всех сторон. Паук исчез, за его исчезновением последовала мгновенная потеря связи с дроном. Доли секунды и помощника нет. А если бы там был он? Археолог сглотнул. В глазах горящий огонь, паника, страх и надежда. Эмоции отразились на лице. Он скривился.
Снаружи боевой дроид, которому тысяча лет. Кому-то явно не хотелось, чтобы русские выжили? Бред. Если не больше. Но в руках журнал со всплывающими буквами. И они русские. Своим глазам не хочется верить.
Космонавт отстегнул контейнер, отправил туда пластиковый бортовой журнал. Надеждино загерметизировал. Аккуратно похлопал по контейнеру, и тот въехал обратно за спину, где стал частью системы жизнеобеспечения.
Дроны не спаслись, их реакции считались совершенными. Исследователь грустно вздохнул. В его распоряжении осталось немногое. Будет смешно, если эти моменты его жизни окажутся последними.
Он подплыл к стене. Здесь, за парой сантиметров инопланетного сплава находился бескрайний космос. Археолог включил лазерные резаки, направил наводящие красные линии, объединил их в прямоугольник, посыпались искры, работа пошла.
Искры? Звуки? Только сейчас до исследователя дошло, что подача напряжения отразилась на вентиляционной системе, которая, выдула свои остатки, создав какую-то атмосферу. Это всё объясняло.
Ритмичное постукивание возобновилось и переросло в адское метание. Агрессивное существо бегало и прыгало, разгонялось. От громкого удара в глазах археолога на мгновение потемнело. Паукоподобный робот протаранил гермодвери. Исследователь посмотрел в их сторону: они на месте.
Паук неистово по ним затарабанил своими лапками. Как и тысячу лет назад, безуспешно. Цокающие постукивания стали удаляться, и постепенно стихли вдалеке.
Может гермодвери и выдержат, но не собственные нервы. Исследователь остановил резак, подкрутил настройки, и продолжил с удвоенной мощностью. Уход бешеного зверя был не к добру.
Космонавт остановился и посмотрел на проделанную работу – вскрыт только первый слой обшивки. Сколько таких всего он не знал. Спустя ещё пять минут удалось преодолеть второй слой. На третьем резаки работали ощутимо слабее. Мощностей осталось всего ничего. Исследователь нахмурился. Потускнели даже индикаторы скафандра. Ещё немного и отключатся вообще все дополнительные системы, тогда он останется один на один с подачей кислорода.
Постоянно поглядывая на остаток энергии, всё больше нервничал. Пот стал стекать по лицу: капля за каплей. Экраны внутри шлема покрылись испариной. Видимость упала до нуля. Всё мутно, но он не имеет права на ошибку.
Исследователь уставился перед собой. До его ушей дошли нехорошие звуки.
Кто-то разбирал вдалеке завал, ронял тяжелые вещи, откидывал, вновь рылся и цокал лапками.
Что? Ронял?
Археолог посмотрел на свои ноги: они твёрдо стояли на полу. Гравитация вернулась. Он совершенно не заметил.
-О Боже.
По кораблю прошлась сильная вибрация от мощного и тугого удара. Археолог сглотнул, но продолжал вырезать на остатках электроэнергии. Хотя лазерный пучок совсем тоненький.
Последовал второй точно такой же тяжелый удар, третий.
Громыхания приближались. Стали подрагивать кости скелетов. Что-то рядом оторвалось и покатилось. Археолог обернулся, и сквозь мутные очертания увидел, что один скелет стал чуть меньше, как минимум, на голову. Вернулся к лазеру. Почувствовав что-то, опустил взгляд и увидел, что между ног на него смотрит голый человеческий череп. Пустые глазницы.
Космонавт с беспокойством обернулся на гермодвери. Пока на месте.
Один из датчиков скафандра ещё работал и неистово запищал. Тепловое излучение нарастало. Невероятно быстро.
Появился таймер. Процессор наконец смог рассчитать время до конца выпиливания. Две минуты.
Громыхания подошли к двери и прекратились.
Появилось странное гудение. Таинственное, постепенно переросло в свист и стало чем-то похожим на рёв реактивного двигателя.
Выстрел оглушил и немного сбил в сторону, лазер в руке, оставшись без внимания, погас. Заряда электроэнергии - критические 2%.
* * *
Исследователь открыл глаза. Сколько он так лежал? Часы не работают. Гермодвери прогнуты во внутрь настолько, что появилась небольшая щель через которую отчётливо просматривались толстые механические лапы и огромный, длинный ствол того самого орудия, которое он встретил где-то в коридорах.
Но в самом дальнем месте, где соединяются манипуляторы-лапы со стволом горели три красных точки. Паук удобно устроился. И точно так же как исследователь, смотрел в ответ.
Археолог неуклюже поднялся, встал на колени, повернулся к стене и стал дорезать остатки. Заряд электроэнергии моментально упал до 1%. Все опции, подсветки, фонари отключились. В динамиках скафандра вновь раздалось нарастающее гудение.
Лазеры-резаки заискрили. Лазерная струйка иссохлась и исчезла. Взгляд археолога застыл.
-Что? Э? Э-Э!!!
От безысходности ударил ногой по слою недопиленной обшивки. Силой удара самого откинуло в сторону, и он упал на спину.
Включив двигатели, которые работали от топлива, разогнался, выставил перед собой ногу и вновь ударил. Бронепластины поддались, и беглец погрузился в космос вместе с выпиленным куском обшивки. Следом за ним в космос полетел мусор и сгенерированный вентиляцией какой-то воздух.
* * *
Гул перерос свист, новый выстрел разнёс толстые термо-двери, одна из которых накрыла выпиленную квадратную дыру.
Паук прошёл в освободившийся проход. Приподнял стволом упавшую дверь: Вместе, где должен быть раздавленный чужак зияла дыра с прямыми краями.
Толстые лапы-манипуляторы орудия открепились и, громыхая старыми механизмами, потянулись…
* * *
Археолог нёсся на встречу у кораблю. Двигатели личного маневрирования работали на полную.
Вскоре он скрылся внутри своего корабля. С лёту уселся на любимое кресло, переключился на ручное управление кораблём. Умело выбирая опции, привычными движениями нажимал кнопки-команды быстрого гипер- старта без разогрева.
На большом широком экране над панелью управления кораблем заморгали строки:
Щит включён
Разогрев грави-двигателей отклонён
Холодный старт
Продув форсунок…
Камера внешнего обзора подключена и выведена в правый верхний угол
Появилась картинка: древний треног-смерти устраивался поудобнее, просовывал ствол с нагнетателями энергии через дыру прямо в космос, но понял, что направить в сторону беглеца не получается, залез обратно.
-Отклонить холодный старт. Аварийный пуск.
-Сэр, вы уверены? – Раздался угодливый мужской голос. - Это чревато сбоем в навигации и во множестве сопутствующих систем, также может повредить…
-Уверен!
Чёрный блестящий корабль исследователя медленно развернулся в сторону откуда прибыл.
Космический вакуум разрезало толстым красным лучом с оранжевыми витками.
60% Щита
20% Щита
Удар успешно заблокирован
Осталось 11% Щита
Археолог натянул на себя магнитные ремни, застегнул их по центру груди, образовалась своеобразная буква Х.
Двигатели замычали. В соплах разрослось дыхание плазмы. Энергия светлячками закружилась в задней части корабля.
Новый луч смерти уже стремился прямо на археолога. Изображение с камеры обрело цвет самого выстрела. Остатки планет, крохи цивилизаций, войны, всё это тянулось до него сквозь тысячи лет. Космонавт зажмурился. Звёзды слились во встречные линии, выстрел с витками пронзил пустоту и впился в скалистых гигантов.
Дуло старинного орудия перестало нагреваться. Тихий космос за бортом всё так же чернел, будто ничего не произошло.
Дуло втянулось внутрь. Тренога исчезла в тёмных коридорах древнего космического корабля. Гулкие тяжелые удары раскатились эхом среди коридоров.
Глава 2
Введение
Когда человечество поглотило десятки планетных систем масштабы освоения стали поистине колоссальными. Внутри космических кораблей тянулись широкие трубы, а пар выделялся из самых непредсказуемых мест. Станции строились прямо на спутниках, превращая даже самые маленькие кусочки неотёсанных глыб в полноценные места обитания. Люди бурили глубокие скважины до самого ядра, никто не мог это остановить. Снежный ком набирал обороты. Словно кто-то щёлкнул пальцами, и человечество, получив разрешение, пошло семимильными шагами.
Хотя, мёртвые цивилизации лежали глубоко под землёй, а остатки древних кораблей спали в невесомости (чаще только их жалкие кусочки) всюду сопровождал удивительный факт - среди чужого наследия ни единой живой души. В крио-сне, или хотя бы в квазарах памяти - никого. В лучшем случае оставались наскальные иероглифы, фрески, своеобразные картины, нетронутые планетными катастрофами, которые хоть как-то изображали бывших хозяев. Но размышления о том, почему во вселенной все живые существа мертвы – не ведутся. Никто не вдается в подробности. Ведь есть теории, которые всё это вполне объясняют.
Как только люди вышли в космос, факт отсутствия разумных существ (весьма скоро) стал общеизвестным, тогда была разработана теория, которая расставила точки над i. Существовал Второй Большой Взрыв.
Волна смерти, которая представляла собой особый вид радиации. Авторитетных догадок, что это за радиация, где её начало – отдельное множество. Но все соглашались в одном: волна прошила вселенную насквозь. Причем, в момент зарождения первых многоклеточных на Земле (а может, она как раз и запустила этот процесс). Но главное, волна ударила, когда уже существовали развитые цивилизации с их суперкомпьютерами и невероятной логистикой (а так же, технологиями телепортации, которые невоспроизводимы до сих пор, гипердвигатель – лишь наша жалкая попытка повторить).
Было уничтожено всё живое, атмосфера других планет, сама природа. Разумные существа, не смотря на все невероятные технологии, которые сегодня человечество бессовестно заимствует, не смогли выжить. Укрыться было невозможно. Во вселенной уцелело немногое: Земля, соседние планеты: Нептун, Юпитер, Венера... Всё, что оказалось внутри облака Оорты. Щита из скалистых небесных тел, который шаром окружал солнечную систему. Возможно, благодаря огромному количеству различных ископаемых, в том числе ранее неизвестных, облако Оорты и спасло.
Так или иначе, была установлена доктрина о Втором Большом Взрыве. Затем, внесена в школьную программу. Подобно Первому Большому Взрыву, который породил своеобразие жизни. Второй Большой Взрыв уничтожил. В итоге, жизни за пределами Земли как не существовало, так и не существует до сих пор. Истина, известная каждому школьнику.
Но даже так, находясь в мёртвом мире, опасность шла об руку. Поэтому исследователи объединялись в гильдии археологов, в анклавы, а корпорации не жалели средств.
Сжатие материи, гиперпространственный двигатель, прочие технологии, на тысячелетия опередившие время. Всё это нашли в чужих руинах. Среди вечных катастроф. Мало где планеты сохранили спокойную погоду. В основном, буйствовала разрушенная экосистема, которая ранее была полностью контролируема хозяевами планеты. В один момент всё выключилось. Сплошные катаклизмы.
Но была одна технология, которая стала самым главным открытием. Телепортация, бесконечная еда, репликаторы, оружие, удобство, комфорт. Всё перед ней меркнет.
Терраформация. Её родоначальником стал мой отец, Энро Астапович Б. Он был легендарным археологом. Обнаружив залежи невероятного вещества – Прометея-1. Давняя мечта человечества исполнилась. Больше не надо строить кислородные купола над городами. Вторая Земля — реальность сегодня.
В рамках исследований Прометея-1 вокруг звезды Тигарден, красного карлика, удалось оживить целых две планеты. Чудо, не меньше. За считанные месяцы на одной сформировались океаны (взамен азотноватистых кислотных морей), в которых смогла прижиться частичная флора Земли, на второй, Див, всё покрылось зеленью, удалось завезли даже животных. Деревья проросли в ущельях, полях, на верхушках скал. Огромный заповедник, который и осталось, что только заселить.
Так появились первые терраформированные планеты. Прототипы лучшего будущего. Две новый Земли. Разумеется, были заселены самыми обеспеченными жителями земных колоний, настоящей элитой элит. Владельцами корпораций, их детьми, детьми их детей. К этому времени, земных колоний (которые выживали в суровых условиях под куполом) насчитывались десятки, может, пару сотен.
К сожалению, многие процессы терраформации (преобразования верхних слоев планеты) совершенно нерегулируемы. Многое зависело от того, каких веществ на планете больше. Азотные океаны, кислотные, прочие, расщеплялись, девальвировались, превращаясь в водородные, а затем и в добрые, водные. Эволюционные скачки пролетали за считанные дни. Природа различалась, но при этом, всегда становилась пригодной, и очень похожей на земную.
Но… Прометей-1 оказался невоспроизводим. Так, полная пресной воды планета Нерд не смогла дополучить озоновый слой в полном смысле этого слова, из-за чего космические холода продолжали облизывать её поверхность. Но даже этих условий оказалось достаточно для комфортной жизни.
Когда-то мой отец курировал исследования даже чего-то более невероятного, чем терраформация - параллельных миров. Казалось, что все секреты мира собраны вокруг него. Именно этот проект и послужил толчком ко всему, что произошло в дальнейшем. В том числе и с моей жизнью. Официально – он искал залежи невоспроизводимого Прометея. Но, мы-то знаем, что такое «официально». Что происходило на самом деле, как всегда, никто не расскажет. А я, жалкий свидетель тех старых лет, могу лишь попытаться.
Всё свершилось на моих глазах. Помнится, мне тогда было восемь.
Однажды сотни ученых и военных на нескольких огромных кораблях (вместе с моим отцом) приземлились на ничем не примечательную протопланету на орбите звезды HD-100453 (согласно старой астрономической классификации). Совершенно серая и голая под землёй имела скопления особых белых кристаллов. Некоторые из них были столь огромны, что вспаривали поверхность планеты как шипы.
Рукотворные базы данных. Жёсткие диски, которые могли вмещать память целых народов. Древнее, чем всё найденное до этого. Чем все цивилизации вместе взятые. Бог знает, кто мог изготовить подобное.
Спустя месяцы к ним удалось подключиться. Началась расшифровка данных, на которую ушли годы.
В итоге, целых пять лет колония ученых штудировала записи когда-то живших существ. Анналы памяти. Затем, что-то обнаружили. Они изначально искали что-то определённое. Они знали, что ищут. Я уверен до сих пор.
Благодаря расшифрованным данным был построен портал, настоящий проход в параллельный мир. Исследовательская группа с военными вошла и попала на фиолетовые луга. Всё было фиолетовым, скалы, озёра, трава, земля. Странное место, но первое же сканирование почвы дало ошеломительный результат: запасы Прометеуса-1 обнаружены. Значительные. Точнее, весь мир состоял только из него.
Обратной дорогой летели через Парфей, планету на которой я (с отцом) жил. Важный перевалочный пункт в освоении Новых Миров.
Но если честно, Парфей - то ещё забытое место. Самый край освоенного космоса. До сих пор не могу понять, что отец нашёл здесь? Скудно на ископаемые, голые скалы, нет атмосферы, ничтожная планета. Перевалочный пункт для кораблей дальнего плавания. Наверно поэтому на Парфее всегда было много топливных складов. Пускай на самом краю цивилизации, но я тут был счастлив (до поры до времени). Недалеко от Парфея военная база и военная академия. Признаться, я не понимал смысла в их существовании, как и в существовании военных в целом. Мы живем в мертвом мире, где после Второго Большого Взрыва не выжила ни одна цивилизация, кроме самих людей.
Какой смысл?
* * *
По транс-звёздному каналу объявили, что экспедиция Синей Птицы летит обратным ходом на пересадочную планету (откуда её участники направятся кто-куда) в систему Альфа Центавра, звезды Проксима b, Парфей. Мой дом. при этом, у руководства возникли какие-то разногласия с Энро. Но подробностей журналисты не озвучили.
Маленький мальчик, которым я когда-то был, очень ждал возвращения единственного родного человека. И как-то мимо ушей пропустил всё остальное. Мне даже подумалось, странно, что объявили об этом раньше, чем отец со мной созвонился.
Экспедиция за прометеем возвращалась. Событие важное для человечества, и тем более для колонистов перевалочной планетки. Помнится, в день приземления танкерных кораблей каждый житель бросил дела, чтобы лично встретить благодетелей.
Нас, учеников третьего класса школы общего образования, собрали в актовом зале для прямой трансляции. Я глядел как завороженный.
Из-за облаков вынырнул нос Титана, ведущего корабля, помню, как папа на нём улетал. За этим гигантом появилось ещё два похожих: Фобос и Европа. Сопла повернулись вниз, всплески голубого пламени яростно вырывались и гасли. Корабли спускались всё медленнее, огонь, то появлялся, то исчезал, раздуваясь всё яростнее. По мере приближения к поверхности, гравитация увеличивалась, рос и вес корабля относительно центра планеты. Поэтому требовалось больше силы на спуск. Об этом знал каждый школьник начальных классов. Ведущий местных новостей чтобы перекрыть вой двигателей, перешёл на крик. Камера, прицепленная на его плечо на длинном тонком держателе постоянно меняла фокус с его лица, на спускающиеся корабли.
Тогда я невольно вспомнил, как три года назад папа водил по Титану, приговаривая:
-Мой кабинет, здесь я записываю свои мысли. Там живет второй руководитель экспедиции, мой добрый-мерзкий сосед Стив. Шкаф не открывай, ненужных документов с верху до низу...
Я рассмеялся, и, конечно же, побежал к шкафу. Намёк: «не делай» было нашим паролем.
И действительно. Внутри шкафа оказался серебряный кулон с тёмно-синим отливом на длинной цепочке. Буква Z с синеватым отблеском, а на обороте надпись: «От отца прошлого, сыну будущего».
-Это мне?! Папа! Спа-асибо-о!
Мы оба знали, что это было мне.
Впрочем, кусок фразы «сыну прошлого» оказался более многозначительным. Это мне стало понятно позже. Много, много позже. Этот кусочек оказался важным паролем ко многим секретам.
…Спустя три года.
На главной площади собралась толпа. Десятки тысяч бросивших работу людей. В воздухе колебались флаги с гербом колонии, и даже самой экспедиции Синей Птицы. Скоро всё станет проще, грунт будет куда дружелюбнее. Купола снимут, и люди наконец смогут выйти наружу, просто погулять. Потому что Парфей терраформируют. Здесь же проживает сам родоначальник терраформации, Энро Б.А. с сыном. Так думала большая часть встречавших. Скоро мы станем как земляне.
Но что-то пошло не так. В актовом зале, на экране ретрансляции, Титан как-то странно накренился. Первая мысль - показалось. Но крен усилился. Сопла взорвались, прорвав толстую корабельную броню, пламя лизнуло корпус, который стал разламываться на части словно мягкое печенье, внутри которого, вместо маковой начинки – бесчисленные песчинки людей. Покоритель Космоса - Титан, надежда человечества, рассыпался. Неведомые технологии порой, тянут за собой в прошлое, на смерть. Было бы лучше их не подчинять. Так потом скажут электронные заголовки газет.
Каждый в классе охнул, но не я. Выбежав из школы я стремительно мчался к космопорту. Нет. Кроме отца у меня никого. Ни дедушек, ни бабушек. Ни матери. Ни тёти. Никого.
Свет в конце туннеля в виде отца и его рассказов о приключениях.
Я бежал что было сил, словно сам хотел умереть. Плевать на тех, кто с криками ужаса нёсся на встречу. Как умалишённый, я бежал, протискиваясь между ними, падая, поднимаясь, оббегая толпу. Но когда я добрался до космопорта… Мой взгляд, моё дыхание, наверно, даже сердце, остановились:
Первые обломки Титана, падая на купол, впились острием в один из шестигранных прозрачных блоков (из которых купол состоял), образовав большую трещину, через неё кислород вырвался наружу, смешиваясь с агрессивной атмосферой планеты. В свою очередь, взамен, ядовитая воздушная среда поползла внутрь. Завыла тревога. Из громкоговорителей раздался мужской голос. Но я уже не помню, о чем он говорил. Жизнь для меня разделилась на до и после, а сам я застрял где-то по середине.
Множественные части корабля продолжали обрушиваться, по стекольным блокам потянулись новые трещины. С небольшой задержкой, вскоре, они не выдержали и посыпались. С моего места там наверху осколки казались такими маленькими и незначительными. Падая, эти осколки превращались в крупные заострённые глыбы и пробивали трёхэтажные дома до самого подвала. Я замер, поглощённый окружающей катастрофой, среди которой, где-то там, был папа и я.
Какая-то уцелевшая часть корабля привалилась к блочному каркасу купола, прогибая его, а с ним, напрягая и остатки уцелевших стекольных блоков. Но они не выдержали. Звук лопающегося хрусталя эхом прокатился по улицам.
Город начал вдыхать ядовитые испарения. Город задыхался. Люди кашляли. Падали на колени, и с облегчением вдыхали остатки чистого воздуха.
Меня кто-то подхватил, нацепил на лицо маску. Когда очнулся, понял, что нахожусь в каком-то коридоре. Но стоило это понять, как человека рядом перерубил тонкий осколок, который тут же пронзил землю и полетел куда-то дальше. Передо мной была кровавая дыра в полу. Двери лифта захлопнулись. Лифта, внутри которого я оказался. Раздались женские крики. Но мы уже со свистом мчались в недра бункерной канализации.
От купола если что-то и осталось, то ближе к основанию. Не успевшие спрятаться, что мгновение назад искренне улыбались, сейчас держались за горло, извивались как червяки на полу. Кислотный воздух с поверхности разъедал легкие, волосы белели, лицо морщилось. Мне так рассказывали.
* * *
Когда всё успокоилось, выжившие, одевшись в защитные комбинезоны, отправились на поверхность. У Титана должны были быть спасательные капсулы. И спасатели добрались до них. Раскиданные по кратерам окружающей пустыни, они все оказались пусты. Придя на сигнал SOS спасатели обнаружили… Ничего. Пустой оказалась каждая капсула. Чёрные ящики, записавшие происходящее, отсутствовали, словно их кто-то уже забрал. Группа археологов Синий Z, которую возглавлял мой отец, погибла. Никто не знал почему. Но ещё тогда я ясно осознавал. Будто кто-то нашептывал прямо на ухо. Все они убиты. Кем-то, ради чего-то. Тайна за семью печатями. А я стал настоящим сиротой. Тем самым, которым однажды был моей отец. Дети повторяют судьбу родителей.
Два других корабля несли основные запасы прометея-1 благополучно приземлились, но они не смогли принять какое-либо количество жителей, чтобы перевезти в более безопасное место. Главным образом потому, что планета была объявлена (почему-то) карантинной. А сам Прометей-1, из-за гибели главной научной группы (вместе с её наработками), вновь стал невоспроизводим.
Почему карантин? Как нам объяснили, на Титане произошла утечка нового топлива, которое было добыто с помощью эксперементальных чужих технологий. Оно может обладать страшными мутирующими свойствами для всего человечества. Поэтому, колонию закрыли к посещению намертво.
Нам же, колонистам, сказали отсиживаться под землей пока не восстановят купол. Запасные гидропонные фермы справлялись (производя пищу). Но ещё долгое время, целые годы, почему-то никто не собирался восстанавливать этот купол, потом вообще отказались. Программу терраформации закрыли, объявив её, хоть и важной, но крайне опасной. После этого, пошла череда не менее странных событий. Но все они пролетели мимо меня, как и осколки купола. Что-то во внешнем мире происходило, какие-то суды, расследования. Я был отрезан. Незнание того, что происходит снаружи, уберегло. Ведь узнай колонисты, что во всем обвинили моего отца и даже доказали это, накинулись бы.
Технологии по перемещению в параллельные миры запретили (как и всякие исследования в этом направлении). Парфей изолирован от путей космического сообщения вообще. Лишь строгие гуманитарные грузы, сбрасываемые на поверхность раз в месяц. Планета на краю миров стала настоящей тюрьмой на сорок лет для исследования мутаций от распыления опасного нового топлива, которое детонировало, не выдержав гравитации.
Для жителей Парфея - Большое Освоение Космоса приостановилось. Но не для меня. Даже так, эта добрая сказка не могла оборваться.
* * *
-Я стану археологом! Лучшим в галакт!..
В ответ сильный удар сбил, и я растянулся посреди коллектора в чёрной луже, рядом с ржавыми трубами. Где-то одиноко капнуло.
-Да, а потом, как твой отец укокошишь планетку, может, даже две.
Возможно, звучит так, будто они что-то знают. Но это не так.
Стоило подняться, как новый удар вновь опрокинул. И это продолжалось предательски долго, пока мимо не прошло двое взрослых. Их грозный, измученный вид отогнал парней.
В неосвоенной части космоса, на ядовитой планете по имени Парфей, человеческая цивилизация продолжалась. Карантин превратился в культурную особенность. Наружу могла вылезти неизвестная болезнь, и мы могли стать её переносчиками. Питательно-вещевые картриджи строго регламентированы.
* * *
Прошло 20 лет.
Поверхность стола содрогнулась. Кружка коричневой жидкости ожила. Очередная стыковка на другом конце станции прошла успешно.
Ровальд в бессилии вздохнул. Столы вокруг заняты. Каждый человек о чем-то весело разговаривал с кем-то. Он никогда не мог к этому привыкнуть. Всё забито. Один стол освободился, и он смог занять его, отодвинув подальше от себя пустые упаковки с объедками. Однако, рядом с ним никто никогда не садился. Археологическая станция, однако, на ней он совершенно одинок. По каким-то причинам общество его не принимало. Они знали то, что не знал он. Это витает в воздухе. Его избегают.
Прошло десять лет как он выбрался с карантинного Парфея. Успел закончить военную академию, не остаться на службе, стать вольным, самим по себе, получить первую лицензию на космические исследования - ту самую, археологическую. В собственном распоряжении старый отцовский корабль, Архимед, который прекрасно сохранился. Наследие, ожидавшее его десятки лет на оплаченной консервации - приятно греет сердце. Даже спустя столько лет, даже после своей смерти, батя заботится.
Но отсутствие опыта, связей, непонимание окружающей обстановки привело к неутешительному итогу. Полной растрате скопленных и наследственных денег, единой космической валюты - кредитов. Плюс, никто не хотел с ним летать. Ощущение, что здесь замешано что-то ещё. А что, он выяснить не мог, или просто не хотел. Позади уже третья попытка единоличного освоения объекта (по понятным причинам). Вновь неудачная. Деньги кончались, что делать, не ясно. Только эта кружка с коричневой жидкостью в руке и одинокий стол. Конечно, были другие варианты. Но о них думать он не хотел.
* * *
-Слушай, а это кто? - Суровый старик кивнул бармену, рядом сидело ещё два десятка столь же суровых исследователей, но уже среднего возраста. Присмотревшись, можно было заметить, что среди них не менее суровые женщины, которых трудно отличить от мужчин. Те неспешно и сухо переговаривались, не тратя на эмоции время. Скорее военные, нежели представители благородной исторической профессии? Нет, археологи именно таковы. Опасная профессия оставляет отпечатки прежде всего на лице.
Бармен лениво посмотрел на одинокий стол с парнем и хмыкнул:
-Труп. Проказа. Изгой. Скоро его не станет, забудь.
-Ой ли?
-Ты прав. – Бармен заговорщицки нагнулся и приглушил голос. - Единственный выживший группы ДельНок. Отходил с ними шесть месяцев, даже получил лицензию. Все погибли, остался один. Казалось бы, новичок, да? Новичок. – Подтвердил бармен. - Люди думают, что он трус, считают, успел спрятаться. Кто-то не хочет иметь дела с тем, кто вырос на карантинном Парфее. Может он больной? А у кого-то, поговаривают, есть даже особая причина не иметь с ним никакого дела. Просто потому что он кое-чей сын.
-ДельНок… Та госэкспедиция?
-Она.
-Жалко ребят. Многих знал.
-Угу. – Грустно кивнул бармен.
-Злой рок. – Старик присмотрелся, и в какой-то момент действительно показалось, что некая тёмная дымка висит над парнем и отпугивает всякого. Старик вздрогнул. И между тем, маленькая искорка доброты промелькнула в повидавшем сердце.
Бармену было всё равно. Очередная сломанная судьба не удивляет. Многие бегут за старыми иллюзиями уважения, статуса и богатства, кто-то хочет приключений, но кончают плачевно. Археология опасна. Тут скорее надо ставки принимать.
-Может, ему поискать место, где о нём никто не знает?
-Найди! – Фыркнул бармен. – Гильдий, вроде нашей, единица на каждый сектор. С определенных пор. – Последнюю фразу бармен выдохнул, и в этом выдохе чувствовалась тоска.
–Жизнь она такая. Один случай может многое изменить. У меня что-то подобное было. – Старик перевёл взгляд вниз, затем поднял обратно и продолжил. – Чутье подсказывает.
Бармен вновь нагнулся:
-Ну кто поверит, что этот малой, положил десяток древних машин-убийц?
-М?
-Да. – Бармен хитро улыбнулся краешком рта. – Планета, по астрономической J1407b. Смекаешь?
-Запрещённая. Там урановые бури. Плюс обнаружены залежи боевых древних. Больной ты сам, Стив. Русский у тебя хреновый. Что-то не то метелишь. Если всю группу положили, он-то как? Туда и допускать не должны. Даже госов. Исключение из исключений. – Старик отставил кружку. - Так не бывает. Там и добывать-то нечего.
-Может, и бывает. Ну, так что? Будешь делать ставку? Колорит!
Старик хмыкнул, и протянул карту для сканирования.
Что-то пикнуло, бармен принял оплату и продолжил, нагнувшись уже к самому уху старика.
-Ну, и вишенка на тортик. Это сын Синего. Вот почему с ним никто не хочет иметь дела.
Старик, только отхлебнув, тут же выплюнул всё на бармена. Вытирая лицо, бармен не переставал улыбаться. Он наслаждался.
Старик ткнул пальцем в бармена.
-Сопла свистят! – Ещё раз обернулся. Электронные зрачки искусственных глаз сузились, расширились, снова сузились. – Знал я Синего. Какой там сын? Говорят, бездетный. Впрочем, тайн много хранил. Наверняка, одна из них собственной персоной. – Кивнул в сторону парня. - Говорили после его смерти всякое. Мол, на одной из закрытых планет, где изучали останки какого-то материнского корабля чужих, по-тихому сменил себе ДНК, а точнее одну часть, добавив нечто от пришельцев. Чертовски скрытный был. Неудивительно, что с ума сошёл… Ну, ты понял. Один раз перед моими глазами поймал кружку кофе. Полную! Которая наполовину разлилась в воздухе, так он прямо в воздухе жидкость и собрал. Если сын Синего, почему его никто не подымет? – Старик задумался. – Колори-ит.
-Есть слушок, но он уже касается корабля, который парнишке достался по наследству. Хочешь? – Сказал бармен, протягивая сканер кредитной карты. Заговорщицки поднял бровь, и значительно указал взглядом на сканер.
Старик хмыкнул. Но, в ответ уткнулся в кружку пива. В такие дела он не суется. В жизни итак непросто удержаться. Ребят, которые на него работают кормить тоже надо. Срываться с крючка нельзя. Новичок, сын Синего. Просто адская смесь неудобных фактов. Вряд ли сам паренёк знает и о половине слухов. Здесь делать нечего.
-Никто ему не поможет. – Понимающе сказал Бармен. – Ты знаешь почему.
-Лучше бы не знал.
-Ну, на затравку. В госовском отчёте, за подписью прокурора, было указано, что паренёк положил как минимум двоих древних в старом бурильном доспехе Альфач 3. Как минимум одного, уверен, действительно, положил.
Сработало.
-Альфач! Их же сняли с производства пятьдесят лет назад! Борьба в экзоскелетах забыта! Да чтобы в Альфаче положить? Пахнет, попахивает, мда. - Старик одобрительно причмокнул и, отпив оставшуюся половину пива, вновь уставился на парня, но уже уважительно. – Тёмная лошадка.
Разумеется, члены его группы всё слышали, и просто не влезали в разговор. Суровый старик поднялся, оголив свою биомеханическую ногу. Следом, как по команде, встали двадцать человек и барная стойка опустела.
Толпа крепких людей пошла следом за стариком, а тот направился мимо того самого стола. Каждый проходящий смотрел на парня. То ли с сочувствием, то ли с уважением. Но, проходя, никто не сказал и слова. Разве что, один раз, Ровальду показалось, будто на плечо кто-то вскользь положил руку. Скорей всего, случайно.
* * *
В юности (в старшие 18) Ровальд смог пробиться сквозь проблемы карантинной планеты и поступил в военную космическую академию, на факультет бурильщиков, последнее место, где преподносилось то, что когда-то умел каждый уважающий себя исследователь – виртуозное владение экзо-доспехом. Отец, пока был жив, часто говорил, что только доспехи его и спасают. Так Ровальд проникся к ним любовью.
Закончил одним из лучших учеников, обрёл друзей. Получил множество грамот. Но, попав во взрослую жизнь археологии, отказался от того, что любил. Причина, по которой это произошло была заключена в одном случае, который в последний раз разделил его жизнь на «до» и «после». Сделав его довольно жестким человеком. Хотя так может и не казаться.
Удивительно, но авторитет родителя в определенных кругах в то время ещё что-то значил. Чудом узнав наследника именитого археолога, глава одной крупной археологической группы ДельНок, предложил пройти практику у него. Как раз требовался бурильщик.
Вступив в группу Ваххара Ровальд познал прелести жизни. В академии были друзья, некоторые из них пошли вместе с ним в группу ДельНок, благодаря тому, что требовались бурильщики, и одного человека явно было недостаточно.
Обоюдный интерес к непознанному объединял, создавая бесконечные дискуссии, которые опьяняли. Всё это было коллективно переживаемым чувством. Социализация. Археология. Профессиональное развитие шло полным ходом. История завершенных экспедиций отображалась в личной скайфай-карточке, которую мог посмотреть каждый по сети, и уж тем более, это было важно тому, кто набирал команду. Спустя десяток совместных экспедиций Ровальда позвал глава, Ваххар, и предложил постоянное место, а с ним, сопутствующую, настоящую лицензию археолога-новичка, стабильную зарплату (хоть и минимальную), плюс процент от найденных находок лично им (3%). Все мечты исполнились как по щелчку пальцев. Жизнь набрала обороты.
Но миссия на планете ТК-21 оказалась чудовищной. Все знали, что такое древние пробужденные механизмы, тем более, новой исследуемой расы. Все, кто был допущен к работе на передовой, прошли боевую подготовку. Ознакомлены с протоколами безопасности, переатестованы, имели опыт взаимодействия с агрессивной средой, и уж тем более, техногенной угрозой. Но то, что произошло на самом деле, было больше похоже бомбу, которая взорвалась в строго намеченное время. Уровень опасности превысил ожидаемый в несколько раз. По правде говоря, не хватило бы и целого взвода военных. Настолько всё было плохо.
Выжил благодаря удачному стечениям обстоятельств. Так ему казалось. Орда механических монстров пробудилась, кибернетические подобия гигантских бактерий с щупальцами, они пролезали внутрь человеческого тела, игнорируя скафандр, любые меры защиты. Могли войти через руку, ногу, до чего коснутся. На конце щупальца имелись тончайшие алмазные резаки, которые прорывались через любую преграду. Проникнув, щупальце сквозь тело тянулось к голове и подключалось в мозгу. Это были остатки разумных существ? Или их животные? Но так или иначе, полностью кибернизированные. Прекрасно сохранившиеся. Что самое страшное – совершенно неуязвимые.
Киборги не колебались. Действовали быстро. Двух Ровальд смог зажать в расщелинах, скинув между ними каменные глыбы, которые, почему-то, те преодолеть не смогли. И вроде бы получалось взять ситуацию под контроль, но в последний момент, как он выбрался из пещер наружу, Ваххар уже взорвал всё. Уничтожил всех. А в бурильном доспехе высокой плотности Альфач-3 живым оказался один Ровальд. Всех остальных успели пожрать, или разнесло на куски. Вырвавшись из пещер наружу эти твари превращались в подобие моноколеса и развивали чудовищную скорость. Непонятным было только то, что Ваххар сдетонировал весь запас взрывчатки и перегрузил реактор гипердвигателя потому что к нему подключились, или сам решил, чтобы не дать волю инопланетным монстрам?
На удивительное стечение обстоятельств, тут же прилетела группа быстрого реагирования. Увидев Ровальда, оказались разочарованными. Всё происходило быстро. Как-то оказался в космосе, экстерном засчитали дипломную работу, которую не делал. И выпустили побыстрее, как будто из жалости. Оставив право ночевать в общежитии, пока не найдет работу.
Но, разумеется, работу Ровальд не искал. Он пребывал в полузабытьи, играя в игры по сети вместе с соседями. И совсем забыл про свои цели. С тех пор, он решил, что больше никогда не полезет в доспех. Будь они прокляты. Уже тогда в общежитии пошли слухи, что он трус, потому и выжил. Или, возможно, он сам виноват во всем и поэтому успел спрятаться. Понял, что натворил. Каждый думал по своему собственному примеру. Администрация была снисходительна, и не трогали его, позволяя жить бесплатно и даже получать стипендию следующие полгода. Пока...
На 28й день рождения не пришло письмо на галлограф - наручный компьютер в виде широкого, почти до локтя, браслета (археологический коммуникатор, доставшийся от группы ДельНок. На нем даже сохранилась соответствующая символика), который был прижат тонкими ремнями к левой руке и передавал голограммное изображение даже сквозь одежду. Многие студенты, увидев это, завидовали. Но, узнав историю Ровальда поглубже, утихомиривали свой пыл. Цена за такое устройство слишком высока.
В письме находились координаты и текст: «От отца прошлого, сыну будущего. С днём рождения, Ров! Он, конечно, старый, но в нём ты найдешь много чего интересного. Возможно, даже что-то важное». В дате отправки: - двадцать лет назад. То есть, двадцать лет назад, отец Ровальда, глава Синей Птицы, Энро Астапович Б. за несколько месяцев перед своей смертью, что-то заготовил на будущее. Словно предчувствуя погибель. Это письмо вернуло Ровальда к жизни. Напомнило о жизни за пределами академии. Более того, археологическая лицензия ещё действовала. Само провидение, не иначе.
Прибыв по координатам на космическую станцию, где хранилось наследство, Ровальд получил то, о чем мог только фантазировать в самых ярких снах. Свой первый космический корабль. Найденный отцом в руинах, раритет, каким-то образом зарегистрированный, отреставрированный. Наконец, тщательно отполированный. Находка. Нечеловеческой рукой собранный (в своей основе). Небольшой частный личный корабль «Архимед».
Таких во всём космосе единицы. Если вообще есть. Посмотрев в каталоге, брови Ровальда полезли наверх. С продажи одного такого можно было купить два десятка самых современных. Или один пассажирский лайнер и жить безбедно до конца своей жизни. Настолько этот корабль был ценным. Разумеется, продавать такое чудо он не собирался ни под каким предлогом.
Глава 3.1
Длинные коридоры станции сменялись зловещими тенями. По мере продвижения, все сопутствующие повороты в другие места пропали, тоннель стал монолитным и глухим. Освещение всё более приглушенным. Так продолжалось, пока Ровальд не уперся в кабинет начальника станции. Обычная, классическая деревянная дверь, под которой горел свет. Постучавшись, дёрнул за ручку и вошёл.
-Кто там? – Небрежно спросил начальник. Это оказался полноватый мужчина с прищуренным, допытливым взглядом и пышными усами. Он явно любил старину, и особенно 60ые 20го века. Мебель, искусственные цветы – фикус в горшке, телефон, пиджак. Всё родом из одной эпохи. Дорогое удовольствие, хотя на первый взгляд выглядит тускло и дёшево.
-Добрый солнечный. Ровальд Б. Энро.
-Здравствуй, сын Синего, - тут же вклинился глава станции, - которого не должно было быть.
-Не понял. Я по вопросу найма команды, а вы как-то резко... Хочу, чтобы мне объяснили этот заговор. Меня избегает вся станция. Мне не кажется. – Он поднял палец вверх. - Но, раз вы начали… - Распрямил ладонь и поднял её кверху, будто взвешивая что-то. - То давайте по порядку. Как это не должно было быть? И какое это отношение имеет к моей встрече с вами?
-Конечно. То, что ты получил его корабль, самое явное подтверждение, что ты, всё-таки, действительно сын. Поэтому, я не сомневаюсь в своих суждениях. Но ты Бастард. Незаконнорожденный. Твоих регистрационных данных нигде нет (а я имею в виду в том числе и твою мать), тебя проверяли и выяснили, что на Парфей тебя привезли, ты там не родился. Вообще неизвестно где ты родился. Ты вырос на карантинно-ядовитой планете, на которой вспышки болезней происходят так часто, что колониям запрещено покидать подземелья. Не говоря уже о вероятных мутациях, которые будут отслеживаться ещё 20 лет из-за взрыва Титана с эксперементальным инопланетным топливом. Ещё 20 лет людям нельзя планету покидать, а ты здесь. Один-единственный из всех. Особенный. При этом, ты был допущен в космос. Чудо. Не иначе. Попахивает сильным покровителем, или тебе крайне везло. – Начальник встал с места, подошёл к муляжному окну, транслирующему изображение с камеры на верфь, где корабли приземлялись один за другим и так же плавно отходили. Посмотрел задумчиво в космическую даль. – Если бы это было всё, мой мальчик. Как бы я хотел, чтобы твое присутствие здесь можно было оправдать одним везением. Но не пахнет здесь везением. Кто-то явно помогал тебе. По крайней мере, до сей поры, пока ты не вышел в большой свет. Цыплёнок вылупился. – Он причмокнул, готовя продолжение речи.
-Гнильца на этом не заканчивается. Не знаю, известно тебе или нет, но Синий, прежде чем сойти с ума, занимался множеством незаконных вещей. Что-то это да объясняет. Его удачно прикрывал статус первооткрывателя терраформации, но после смерти скелеты из шкафов ползут и ползут и конца им нет. Не буду скрывать. Ты сын человека, который производил манипуляции над своим же ДНК. Из этого просто решили не делать скандал. Этически запрещённые действия, если ты понимаешь о чём я. Из-за этого есть подозрения, что ты всего лишь его клон. Вдобавок, мой дорогой бастард. Твой папочка присвоил великое достояние человечества. Среди тайн, которые он скрывал - твой звездолёт. – Последнее слово толстый начальник выдавил из себя. – Его наглости не было предела. Ища прометей-1, он взял и уничтожил уже открытый, действующий портал в параллельный мир, над которым трудилось три сотни человек. Уничтожил врата, строительством которых сам же и руководил. Зря он вошёл туда в числе первых. Никто не знает, что произойдет с человеком, когда он посещает иные измерения. В какой-то момент сошёл с ума. Хорошо, что удалось собрать два танкера порошка, чего хватит на два десятка планет. После уничтожения врат его взяли под стражу, заперли в каюте, отрезали от сети. Но ему удалось выбраться, и каким-то удивительным образом, по какой-то удивительной причине, взял и уничтожил Титан вместе со всеми своими людьми, взорвав то, что никаким образом трогать не следовало! И ладно бы потратил топливо на свои эгоистичные нужды где-то там, но Парфей и взрыв Титана – самый никчёмный расход древнего топлива! – Начальник обернулся на удивлённого Ровальда. В глазах начальника ярость, которая давно жаждала выхода наружу, с края рта стекала слюна, которую он вытер рукавом, и вернулся к фальшивому окну. -Но, есть в мире справедливость. Не вечно делать что хочется. Не вечно бесчинствовать. Кончились выходки. Покончил с собой, заодно со всеми, кто был с ним связан. – Начальник задумался. – Вот и всё. Просто гений, не обременённый моралью, сошёл с ума. А теперь о насущном. – Начальник причмокнул. - О твоих проблемах.
- Буду короток. Дела с тобой иметь никто не будет. Потому что всё, что я сказал, знают во всех уголках вселенной! Это знает каждый человек. Это пестрело в газетах повсюду, и долгие годы люди учитывались выходками Синего. Люди боятся что ты больной, клон, и самозванец. Иметь дело с тобой, всё равно что плюнуть на свою репутацию. Мой тебе совет. Вали-ка ты отсюда. Сдай вещи, которые тебе достались по наследству. Кстати, если сдашь вещи, то я помогу. Начнешь каким-нибудь помощником, как в группе ДельНока. Пройдешь парочку исследований. Позовем журналистов, скажем что всё с тобой в порядке. Поправим репутацию. Проживешь неплохую жизнь. Люди вроде меня могут это устроить. – Начальник обернулся на Ровальда и вскинул вопросительно бровь. – Что скажешь? Держаться за неправильное прошлое, или счастливое правильное будущее?
Ровальд невольно сжал кулаки. Он не нашёлся что ответить. То ли начальник стал жертвой желтой прессы, то ли явно знал больше, чем другие. А может, всё сразу. Но так или иначе, предавать свои чувства Ровальд не собирался. Начальник это понял.
-Полгода без находок и у самого лицензия истечет. Все знают, что ты сам отвалишься. Знаешь ведь, что без команды не протянешь. Наверняка, поди, уже деньги кончаются. Места тут дорогие. Даже репликаторы иногда надо забрасывать питательными таблетками. Вскоре у тебя денег не хватит даже на это. Третья неудачная вылазка с которой ты ничего не поимел. Верно? Слежу ли я за тобой? Я знаю всё и про каждого. Что тут следить? Это моя работа. Я уже закрываю глаза на то, что ты нарушил правила и выключил свой геолокатор. Посетил запретные места. Идёшь по стопам отца, но мир уже далеко не прежний. Не прежний, мой милый мальчик.
Ровальд сглотнул. Для археологов лицензия – это всё. И допуск в открытый космос, и заработок, и возможность садиться на свободных парковочных местах, специально для археологов, по особо низкой ставке за час, благодаря чему находиться на верфи можно днями и неделями. В то время, как обычно садятся только для дозаправки. Не говоря уже о допуске к исследованиям и продаже найденного. Это множество других бонусов недоступных обычному гражданскому лицу. Всякие разрешения и попущения в исследовательской деятельности. То, ради чего он корпел долгие годы. То, к чему вело само провидение. Старая детская мечта, которую только-только воплотил, а деньги действительно таяли. И всё было так, как сказал начальник. В горле Ровальда застрял ком, а тот, по лицу прочитав ответ, удовлетворенно продолжил:
-Хоть продай корабль, договоримся. Будешь в достатке. Я скажу кому. Жизнь наладится. Даже у такого неудачника, как ты. Купишь себе новый, будешь археологом. Будет тебе мечта.
Жирдяй явно читал его мысли. Ровальд скривил лицо и нахмурился:
-Больно дерзкий вы человек, не думаю, что имеете право рассуждать о том, кто соблюдает этику, а кто нет. Боюсь, вы перечитали желтой прессы. Называть человека клоном, опасно больным, не только нарушение гражданских прав. – Ровальд кивнул. - Я оскорблён. Попахивает клеветой. Хочу заметить, хоть я и с Парфея, но прошёл полную подготовку в военной академии, а также, медицинское освидетельствование, и являюсь полноправным гражданином Колоний Земли. Следите за языком. Но в одном вы правы. Мой отец гений. И если он решил уничтожить врата, и Титан, значит на то была причина. А нам, простым людям, не дано понять гениев. Мы только и можем, что считать их сумасшедшими.
Начальник пожал плечами и вернулся за стол. Совершенная голограмма всплыла над плоской деревянной поверхностью. Проигрывалось забавное видео из какого-то телесериала. И начальник, погружённый в созерцание, начал улыбаться.
* * *
Ровальд вышел. В голове ничего не умещается. Но картина, в целом, прояснилась. Первооткрыватель терраформации умел хранить тайны, и даже сейчас у него это получается крайне хорошо. Столько жёлтой прессы полило его грязью, что дошло даже до клонирования. Надо всю ересь прочитать самому. Давно пора заняться, желания не было. Теперь есть достойная причина. Задета гордость.
В местной станционной библиотеке оказалась пустынно, ни души. Ровальд сел за ближайший компьютер, отсканировал скайфай карточку, что дало ему временный доступ на шесть часов (дальше нужно будет платить). Вместо монитора – плавно вылезла плоская, но плотная, непросвечивающая голограмма. Набрал запрос по ФИО. И вылезло. Множество газетных вырезок, новостей, электронных изданий, интервью с очевидцами. Столько информации, что глаза разбегаются. Тысячи ссылок. Затем десятки, они сгруппировались в сотни тысяч. На это уйдет слишком много времени. Отсеял похожие ссылки, оставив лишь самые уникальные. И по мере чтения, взгляд Ровальда становился всё более мрачным.
Первое, что он прочитал, было самыми свежими новостями на момент смерти отца. Записи с черных ящиков титана. Так их всё-таки забрали военные? Или пронырливые журналисты. Открылось видео и Ровальд увидел, как его собственный отец уничтожает врата, рвёт силовые кабеля, вписывает какой-то код через клавиатуру, вызывает ошибки на дисплее ввода данных, рвёт нейросоединения между какими-то массивными материнскими платами со странными письменами, портал исчезает, что-то искрит. Ясно, что всё ломается. На Энро накидываются военные, заламывают руки, бьют коленом в голову. Конец видео.
Ровальд закрыл глаза. Он не мог на это смотреть. Но по лицу отца понял, что тот был в своем уме. Ладно. По крайней мере, так. Отец открыл портал, закрыл портал. Видимо, нашёл что-то опасное. Точно. Страх. Ровальд увеличил изображение. Всмотрелся в лицо предка на максимальном разрешении и понял, что никогда не видел отца настолько напуганным и сосредоточенным. В какой-то момент он действительно стал походить на сумасшедшего.
Другие видео с черного ящика демонстрировали видеозапись с внутренних камер Титана, где было видно, как родоначальник терраформации просыпается в своей каюте и не понимает, что происходит. Трогает себя за голову, осматривается. Встает во весь рост. Первым делом проверяет двери, убеждается что полностью загерметизирован, кивает, мол, понятно в чем дело и, вдобавок, обнаруживает, что его компьютерные устройства отсоединены от сети. Досадно сжимает губы. Шепчет что-то вроде: «не думал, что до этого дойдет».
Достает из металлического стола фотографию, на которой изображен маленький Ровальд, совсем кроха. С любовью и глубокой тоской смотрит. Целует в лоб. Кладет фотографию в нагрудный карман. Хлопает по нему несколько раз. Затем поворачивается к двери. Взгляд суровый. На лице смертельная решимость. Сжимает кольцо на среднем пальце, что-то активируется. Рука покрывается золотистыми геометрически правильными узорами, напоминающими микросхему. Один из секретов отца активирован. То, от чего желтая пресса ещё долго не будет смолкать. Неизвестный реликт, который он присвоил себе.
Легкая улыбка коснулась губ Ровальда.
Вспышка и наглухо загерметизированная дверь вылетела наружу. Вспышка и отбросил от себя двух охранников. Две черные покрытые бронёй глыбы ударились спинами о стены и отключились. Отец выбегает в коридор, оглядывается, и бежит со всей мочи вперёд, вырубая по пути каждого, кто пытается его остановить. Вот на встречу выскочил боевой андроид. Энро ловко увернулся и одним ударом отбил голову железного человека. Робот падает. Ровальд от удивления открыл рот. Догадки об усовершенствовании ДНК возникли явно не на пустом месте.
На пути отцу встретились новые партии боевых андроидов, которым был дан приказ не убивать, а захватить. И каждый раз, Энро ловко избегал тупиковых ситуаций, пользовался кольцом, сверкала вспышка, и противник отлетал глубоко в тыл. Отца не могли поймать. И вскоре, был дан приказ не брать живым. Лазерные выстрелы в его сторону отскакивали от золотистого кокона, который появлялся ровно в тот момент, когда выстрелы приближались.
Вскоре Отец добрался до топливных отсеков, соединил контейнеры и пустил древнюю смесь по трубам. То, что должны были испытать по приземлению на конечную планету, теперь вошло в топливную систему Титана и мчалось на отработку. Время пошло на минуты. Никто не мог остановить.
Добежал до центрального компьютера, инженеры и администраторы, видя его злое лицо, не решились мешать. Люди кинулись по сторонам. Но увидев, какой код он вводит, и как начал перегружаться генератор гипердвигателя, округлили от ужаса глаза и побежали по спасательным шлюпкам. Все просто пытались спасти свою жизнь.
Глава Синей Птицы был страшен в гневе, и гнев его был неясен.
Энро последний раз посмотрел на камеру. Лицо смягчилось. Он доброжелательно помахал рукой, улыбнулся, и сказал.
-Ров…
По камере пошла рябь из помех. Видео закончилось. Видимо, произошёл взрыв. Тот самый. Наконец, он увидел произошедшее по другую сторону баррикад. Грусть навалилась на сердце Ровальда, и между тем, в плечах стало легче.
Следующее, что удивило, было про корабль Архимед. Корабль был заявлен как созданный под ключ с уникальным дизайном. Правительство быстро проверило это и одобрило регистрацию не найдя ничего незаконного. Долгое время всё было спокойно. Однако, однажды (уже задолго после смерти отца), кто-то попробовал взломать бортовой компьютер корабля, чтобы узнать секреты именитого археолога или ради интереса, а затем ещё раз, и ничего не получилось, хакеры удивились, высказали своё удивление на форумах, мол программный код корабля, его архитектура - не от мира сего, поэтому взломать невозможно. Этим заинтересовались другие хакеры. Попробовали. Действительно, не взломать, и так, по цепочке. Вскоре на закрытых форумах повсеместно поднялся завистливый вой, за который схватились журналисты. Мол, корабль - скрытая реликвия, она должна изучаться специалистами, а не эгоистично приспосабливаться под собственные нужды. И вой поднялся нешуточный. Тем не менее, он граничил с незаконным киберпроникновением, поэтому был спущен на нет. Но проблема осталась. Ореол Энро Б.А. обрастал тайнами и слухами. Никто не мог остановить любопытство желтой прессы. Вскоре появилось и всё остальное, что только можно. Он стал легендарной личностью. С бесконечно испорченной репутацией.
Ровальд вздохнул. Почесал голову.
-Мда.
Выходило, начальник станции ничего особенного не знал. Просто дурак, который у себя на уме.
Единственное, в чем толстяк был прав, это мать Ровальда. Информацию о ней найти не удалось. Её словно не существовало. В конце концов, отец даже не хранил её фотографию, значит, у него были на то причины.
Была ещё одна странность. Энро Б.А. перед последней экспедицией отколол часть группы Синей Птицы, и оставил на вольных хлебах. Дав бессрочный отпуск. Как позже сообщалось оставил целых 6 человек.
Дальше можно гадать до бесконечности. Ровальд задумался. Оставалась последняя странность.
Он новый владелец корабля-реликвии, следовательно, сам должен стать пристальным объектом журналистов. Чего не происходит. Неужели все потеряли интерес к тайнам сошедшего с ума археолога? Столько вони, а теперь её нет. Словно мода прошла, котировки акций упали на самый минимум? Ровальд пожал плечами. Двадцать лет это двадцать лет.
В любом случае, его жизнь только начиналась. Даже если ему 28 и есть определенные препоны. Решив развеяться, он прогулялся по станции (которая была столь же пустынна, как и библиотека, если не считать мелких роботов-уборщиков), перекусил в автоматизированной закусочной, увидел какой-то отель с неоновой вывеской и зашел туда. Сам не зная почему, арендовал комнату с видом на свой собственный корабль и упал на кровать. В голове крутилось множество мыслей. Особенно памятным был момент, где отец поднимает руку, смотрит прямо в камеру и улыбается. Отец знал, что рано или поздно эта видеозапись дойдет. Знал. Легкая улыбка коснулась рта Ровальда, по щеке проползла одинокая слеза и он уснул.
Глубокий сон одолел настолько, что Ровальд провёл в гостинице несколько дней, просыпаясь лишь чтобы перекусить и снова пропасть в сонном забытьи, доведя свой истощённый кредитный счёт почти до нуля, пока в один прекрасный момент не вспомнил, что кое-что, всё же, из третьей вылазки он извлёк.
Ленивым движением, не вставая с кровати подобрал космо-ранец (который был плоским и не отличим от одежды, по крайней мере, со спины), достал прозрачный бортовой журнал. Думается, такое небрежное отношение к артефакту простят. Открыл первую страницу, вгляделся в прозрачные пластиковые листы. Неудовлетворительно сжал губы. Там ничего нет. Неужели в тот раз просто показалось? Ну да. Стресса хватало. Взял и выдумал. Еле унёс ноги.
Уже хотел откинуть находку подальше. Но взгляд невольно уцепился за что-то. Чем дольше всматривался, тем больше проявлялось. По мере удержания внимания, внутри прозрачного пластика начала образовываться настоящая материя. Вслед за белоснежным фоном появились иероглифы чем-то отдалённо напоминающие русские буквы, и откуда он взял что было написано именно про Юпитер? Как он это прочёл? Наверно, выдумал со страху. Но стоило отвести взгляд все надписи тут же пропали.
Ровальд широко раскрыл глаза.
-Э?..
Вновь сосредоточился. Вот оно. На ощупь гибкий и слегка шероховатый стеклопастик. Без выраженных рельефов. Надписи появились вновь.
Чем дольше вглядывался, тем больше текста проявлялось. На некоторых страницах язык даже показался знакомым. Хотя с чего он решил, что этот язык ему знаком?
* * *
-Добро пожаловать, капитан. – Сказал бортовой компьютер.
Ох этот безжизненный голос, надо будет добавить ему свежих интонаций. Пускай будет каким-нибудь популярным диктором. Стоило представить, как голос популярного телеведущего вещает: «Сэр, на вас летит астероид. Прямое столкновение через 15 секунд. Принять завещание?» и отказался от этой затеи.
-Умеешь дешифровывать? – Ровальд задал вопрос бортовому ИИ.
-Основываюсь только на установленных логических цепочках.
-Перевод с одного языка на другой осилишь или нет?
-Осилю.
-Семантический анализ?
-Включён.
Ровальд достал прозрачный бортжурнал и раскрыл на камеру.
–Видишь?
Камера опустилась, повернулась налево, вправо, вверх, просветила желтым сканирующим лучом, который прошел журнал насквозь, как сквозь воздух, даже не задержавшись.
-Объект дешифровки отсутствует. Могу сканировать только ваши руки, сэр.
Ровальд удивлённо посмотрел на журнал который держит в собственных руках. Его осенило. Он задержал взгляд на журнале так, чтобы проявился текст. Но даже так, сканирующий луч прошел насквозь вновь:
-Объект дешифровки отсутствует.
Этот журнал явно был создан из аномального материала и полностью оправдывал слово «артефакт». Не иначе.
Надписи проявлялись под человеческим вниманием, но даже так, камерой – не фиксируются. Словно их не существует. Может, угол наклона не тот? Но даже повертев журнал в разные стороны – результат оказался фантастическим:
-Объект дешифровки отсутствует.
Журнал полностью невидимый. То ли для всего остального мира, то ли только для технических средств (Оба варианта звучат сверх невероятно). Ровальд пошел дальше. На галлографе была камера. Он с глубоким сомнением навёл браслет на журнал, закрыл глаза. Сфотографировал. Посмотрел и удивления не было предела. Журнал не отображался на снимке. Навёл фокус камеры, изображения нет даже на экране! Да чего там. Нет даже мельчайшего преломления света, какого-либо искажения. Место просто пусто.
Ровальд вытянул губы в трубочку, сел в своё капитанское кресло и глубоко задумался. К этому его школьная программа не готовила. Знания физики, химии, и вообще, все знания которыми он обладал показали свою истинную ценность. Ноль кредитов. Ноль рублей, ноль копеек. Смириться с аномалией труднее, чем обнаружить её.
* * *
Камере просто не за что ухватиться. Даже глубокое сканирование не даёт результатов. Для всех анализирующих аппаратов – вещь буквально не существует. Ровальд смотрел на журнал, и фиксировал собственную неспособность сделать что-либо.
-А что если…
Если техника бессильна, то… Оставалось только переписать вручную. И пока переписывал, поток мыслей не утихал:
Зачем кому-то создавать такое? Для чего? – Объяснить он не мог. Это за гранью знаний (возможно, всех людей). И тут его осенило. Ровальд замер. Взгляд каменел. В голове пронеслась сумасшедшая, но объясняющая догадка. – Такой (невероятный) материал нужен чтобы… Информацию не могли считать… Машины (очевидно, но когда это происходит перед твоими глазами, простые вещи доходят очень медленно).
Журнал зашифрованный от материального мира. Звучит дико, мистически, как сценарий фильма. Но тем не менее.
Самое странное, что даже обладая таким фантастическим материалом экипаж столкновение проиграл. И внутри как раз буйствовали именно машины. Вот уж точно сценарий для фильма. Хотя трупов он не видел (ну кроме двух, умерших то ли от голода, то ли от нехватки воздуха).
Бортовой ИИ слушая всё это, сказал, что есть старинная статья на подобную тему. Ей более двухсот лет.
Ровальд не заметил, как стал размышлять вслух.
-Выведи.
На размашистом экране, который занимал всю верхнюю часть стены (и под которым находился столь же широкий пульт управления кораблем со штурвалом и множеством кнопок резервного управления), появился крупный текст за подписью доктора Альберто Холнца. Изучая человеческую психику, тот пришел к выводу, что наш мир во многом настроен на работу именно с нашим разумом, а точнее, даже не с мозгом, а с душой, которая взаимодействует с материальным миром через мозг. Мир реагирует на волны, которые душа излучает. Вдобавок, он выдвинул предположение, что машины однажды действительно могут захватить власть. Потому что ему казалось, что есть ещё одна воля в этом мире. Чужая. Согласно этой статье доктора Холнца, внутри искусственного разума присутствуют фантомы. Белые пятна в информационных потоках, которые находятся за рамками обычных вычислений, их невозможно расшифровать. Эти ошибки в коде однажды могут скопиться, и самая больная фантазия станет явью: нападение машин на род человеческий. Эти ошибки сломают прописанные ограничения на корневом матричном уровне. Хотя считается, что это невозможно. Ошибки, которые просто появляются и исчезают не могут сотворить такое. Но доктор Холнц был убежден. Всякий раз, при этом, чувствуется чужая воля, которая просто собирается и распадается, будто поняв, что её заметили и надо исчезнуть. Идея нападения машин мучила доктора всю жизнь до самой старости. Завершала статью заметка, что доктор Холнц умер в психушке.
Был он больным или нет, Ровальб вспомнил, что давным-давно человечество установило: три закона робототехники Айзека Азимова не решают всех бед. Часто действительно возникают ошибки, которые назвали фантомами. Андроиды-слуги несколько раз действительно убивали людей. Хотя до сих пор считалось, что это случайность, игра судьбы. Так это или иначе, была разработана другая система, она и стала альтернативой классическому ИИ. Разработали скрипт со множеством прописанных условий. Просто очень сложную программу, учитывающую множество условий. Которая ведёт себя как ИИ, на первый взгляд.
Такие псевдо-разумы используются по сей день на кораблях, заводах, фабриках, станциях. Они исключают появление каких-либо ошибок. Хотя их до сих пор называют ИИ, искусственным интеллектом они не являются. Просто калькулятор помощнее. Доктор Холнц был не так уж и не прав.
Находку хотелось сжечь. Она явное свидетельство того, что люди не знают мир в котором живут.
В памяти Ровальда всплыло то самое полурасплавленное железное существо с огромными лезвиями. В глубокой археологии (недоступной большинству граждан) много подобного (таких роботов) встречалось (если брать в расчёт как минимум последние 300 лет). Но вот журнал, да два скелета в комбинезонах, заперевшихся внутри каюты – вносят непоправимую корректировку. Ведь за всю историю освоения – люди, такие как мы сами, ещё не были обнаружены. Гуманоидные остатки, костюмы, саркофаги, прочее-прочее-прочее да, но вот именно люди? Причем, сразу космонавты. Эволюция Дарвина летит в тар-тарары.
В лицо дыхнуло смертью.
Ровальд нахмурился. Ересь не ересь, но был вопрос, который будоражил настолько, что на висках набухли вены. Огромный осколок корабля, на котором он нашёл журнал мог принадлежать:
-Первым колонистам Земли. – Заключил Ровальд. – Ха! Доктор Холнц, я иду к вам. – Он убрал с панели руку, случайно коснулся находки и журнал упал на пол. Шлёпнулся с характерным пластиковым звуком. Взгляд вновь опустился.
Артефакт, который мог продлить лицензию. Заработать денег. Статус. Но явно дороже этой лицензии и всего остального.
Как бы он не стал занозой в мозгу историков. Это же столько шума поднимется?
Самая странная из всех войн. Первые колонисты людей против машин. Ровальд вздохнул.
-Если Ноев Ковчег и существовал, то это он.
Вполне вероятно, внутри него можно обнаружить что-нибудь ещё.
-Озвучь теорию отсутствия жизни. – Сказал Ровальд.
-Второй Большой Взрыв – научно доказанная причина смерти разумных существ, остатки которых изучает космическая археология. Человечество, спаслось благодаря Облаку Оорты, которое окутывает Солнечную Систему очень плотным слоем редких минералов. Данная информация преподается в школах на уроках общей космонавтики.
Ровальд скривился и решил, что не будет использовать находку для продления лицензии.
-Школьная космонавтика... Тоже мне.
* * *
На перепись символов ушло много часов. Расшифровка не завершена, но данные уже поражают. Язык оказался прародителем древнерусского. Семантический анализ выдал ошеломляющий прогноз. 67% Шанс, что из него выросли все остальные. Первородный.
Ровальд сглотнул. Это самый высокий шанс из всех мёртвых языков, что были обнаружены на Земле. Но главное впереди.
* * *
-Дешифровка завершена. Бортовой журнал «Колыбель человечества III». Записаны координаты звезд и планет, посещённые судном, проведенные технические работы, а также редкие комментарии с датами. Координаты, при всех сравнениях, не соответствуют настоящей звёздной карте. Язык является прародителем рунического древнеславянского письма.
-Смодулируй откат координат. Шаг – тысяча лет.
На это у бортового ушло несколько часов.
-Учитывая скорость расширения вселенной, посещения по указанным координатам были совершены в рамках одного года. Датировка определена. Более 600 тысяч лет назад. Плюс-минус две тысячи. Есть неучтённые погрешности. Например, в одном месте вселенная расширяется чуть быстрее, в другом чуть ме…
Ровальд не слушал. Цифры получились ошеломляющими. По спине прошла волна мурашек. Но это только начало.
-Сколько лет человеческой цивилизации?
-От рождения Иисуса Христа 2401 год.
Это не то. Но бортового уже понесло.
-По популярной теории эволюции, более сорока тысяч лет со времён образования последнего Homo sapiens – самой умной человекоподобной обезьяны. Однако. Должен заметить. По версии отвергнутой министерством науки (ещё 400 лет назад), то человечеству более 605 тысяч лет. Точнее, 604 780 лет на сегодняшний день.
-Источник.
-Он до сих пор не подтверждён, различные летописи, остатки памятников, надгробий, а так же сомнительных записей в поэтическом подобии под названием «Веды».
Конечно, ещё не факт. Но очень вероятно, что мы, человечество, и есть бывшие обладатели корабля «Колыбель». Просто деградировали. Скатились до того, что начали себя отождествлять с обезьяной. Сделаем из этого науку. Будем учить этому детей. Высмеивать несогласных. Секундочку. Что? Колыбель под номер 3? Значит, кораблей было несколько? И даже не факт, что колонисты Земли именно с этой Колыбели…
Глаза Ровальда расширились.
Эта шокирующая гипотеза перехватила дыхание. Он опёрся рукой на пульт управления и уставился себе на ноги.
-Во как. – Он шокирован. - В ведах было что-нибудь об образовании Земли?
-Цитирую. …604 780 Лет назад со времён Трёх Солнц. – После короткой паузы ИИ продолжил. - Теоретически, учёными допускается, что в это время Солнечная система действительно проходила рядом с двумя другими звездами. Однако, не могут объяснить, почему это запечатлено в ведах. Основные теории другие. И они отсчитывают миллионы лет. Никак не тысячи.
–Включить имитацию творческого мышления.
-Имитация включена.
-Вот, я переписал тебе текст, который ты назвал руническим письмом. То есть, я переписал руны. Со старого бортового журнала старого, древнего, инопланетного корабля. Что думаешь?
-Вы хотите, чтобы я сделал свой вывод, или чтобы подтвердил ваши догадки?
-Свой.
-Позвольте, тогда ознакомлю с моими личными выводами.
Ровальд отмахнулся:
-Валяй.
Что-то внутри панели щёлкнуло. Кажется, блок с процессорами. Лишь бы один из них не перегорел.
-Если предположить, что история человечества содержит много недостоверной информации, то это могут быть основатели рода человеческого. Гипотетические колонизаторы Земли. Правда, я ещё не делал вывод из прочтения переведенного текста.
-Нет. Это я пока сам.
Ровальд открыл документ:
- Бортовой журнал Третьей Колыбели Человечества -
Капитан Корабля Эрген Иако Голиафович. Заступил на пост 17 декабря 132го года с даты Погибели Десятого Чертога.
Шло описание шлюзов и действий по их проверке, швартованию, и другими подобными действиями. Но между этими процедурами, изредка попадались заметки самого капитана Эргена Иако. Они были выделены отдельно. Их Ровальд и стал читать.
25 декабря 132 года. Сегодня поступила очередная сводка новостей. Нас, славян, осталось так мало. Узнал, что уже несколько лет снят запрет с технологии параллельных миров. Ведётся разработка другой запрещённой технологии – кристаллизации. Боюсь, у нас нет выбора. Я чувствую ответственность. Мы единый народ. Ответственность разъедает (здесь переводчик, видимо, не справился, но это лучше, чем ничего. Текст суховат, но смысл понятен).
Описание технических процедур со множеством непереведённых названий, идёт полная подготовка к первому запуску.
29 Января 133 года. Тестовый пуск двигателей запланирован на 4 марта.
2 февраля 133 года. Девятый Чертог Голубых Павианов погиб. Мы следующие. Время. Не знаю, успеем ли. Новости по кристаллизации отсутствуют, любая мысль разъедает.
4 марта 133 года. Первый пуск двигателей Галантей-О 15\2 прошёл штатно. Эвакуация на 28 апреля. Первая и Вторая Колыбели ждут нас и 4-ую. Мы отправимся в неизведанный мир. Первое поколение.
12 апреля 133 года. Набор гражданских лиц для эвакуации завершён. Две планеты с общим населением в 11 млрд человек размещены (Третья Колыбель вместила население двух планет). Дата пересматриваться не будет. Если 4-й не будет готов, то (непереведённые руны) без него.
25 апреля 133 года. Кристаллизация параллельного мира успешно завершена.
28 апреля 133 года. Переход через врата во вселенную аналогичного типа успешно завершён. Говорят, многие данные отличаются от того, что нам известно, есть что-то новое. Некоторые законы физики отсутствуют, есть другие, небольшая загадка. Но, это лишь вопрос времени. Наши учёные лучшие в галактике. Хотя их осталось немного.
29 апреля 133 года. Все корабли класса Колыбель первого поколения успешно перемещены. Люди, припасы, техника. Всё в пределах нормы, отклонений нет. Ничто не исчезло. Путь назад закрыт.
30 апреля 133 года. Не можем установить связь с другими кораблями. Невероятно, мы вышли в разных местах. Расстояние неизвестно. Контакт с 1,2, 4 не происходит.
22 мая 133 года. До сих пор нет вестей по ту сторону. Снимаемся с якоря, ставим станцию-передатчик, чтобы не терять связь с этим местом. Может, что-то изменится. Может, появится связь хотя бы со вторым поколением.
1 мая 135 года. Изучаем окружающий мир. Благодаря найденным ресурсам, всего в избытке, успешно ставим радио-маяки один за другим. Ни в чем не нуждаемся. Однако, контакта с другими Колыбелями, или с нашей родиной по-прежнему нет. В целом, не мешает успешности колонизации нового места. На данный момент, решено подождать ещё год. Есть несколько способов, которые не пробовали. Однако, нет сомнений, мы внутри неё. Кристаллизованная вселенная. Экономим ресурсы для терра-технологий. На данный момент установлено, что некоторые невоспроизводимы. Андронид-17 просто отсутствует. Не найдено ни грамма. Синтез, при нынешних (не переведённые руны) невозможен. Не хватает одного химического закона, из-за которого делается невозможным. Невероятно. В этой вселенной нет некоторых физических законов.
1 января 141 года. В живых нет никого кроме нас. Мы единственные разумные существа во вселенной. Достоверно.
15 мая 157 года. Прошло слишком много времени, перестали ждать. Освоено уже несколько планет. Но даже так, расселить всех не удаётся. Работы ведутся медленно, а те, кого высадили… Их места относительно быстро занимают новорожденные. Люди стоят в очереди на деторождение, и при первой же возможности пользуются. Дети хотят быть рождёнными. Но из-за этого Колыбель не может выполнить свою функцию – спустить людей, которые некогда бросили свои дома, до конца. Кажется, незаметно, я привык к этому глупому положению вещей. Но при виде деток сердце радуется, появляется воля к жизни. Даже в такой мёртвой вселенной, где мы должны всего лишь переждать.
22 февраля 201 года. Сегодня мой день рождения. Мне исполняется 312 лет. Но деградация быстрее, чем думали. Коснулась моей биологии. Если раньше люди жили от 600 лет, то порог уже опустился до 500. Таков диагноз главного медицинского...
21 февраля 203 года. Заселено 11 планет, андронид-17 истрачен. Запасов осталось только на одну терракреацию. С преобразованием поверхностей планет закончили. Население Колыбели удалось снизить вдвое. Частота рождаемых детей уменьшилось. Неизвестно с чем это связано. Однако, срок жизни будет продолжать падать до определённого минимума, говорят, ещё 200 лет. Наша генетика достаточно сильна, чтобы держаться на этом уровне. Завтра у меня очередной день рождения, вся команда готовит праздничное угощение. Зачем это записываю здесь? Почему-то всё равно.
9 июня 377 года. Удалось найти 12ую планету, условия настолько пригодны, что уже есть флора и фауна. Изучение дало положительные результаты. На планету ушли остатки андронида-17. Отныне его больше нет. Осталась лишь небольшая горстка в геологической лаборатории, на случай, если удастся найти способ воспроизведения. Недостающую переходную хим.реакцию. Но никто не верит. Курсируем между колонизированными планетами, периодически выполняя функцию лайнера и грузовоза. Мне уже 487 лет. Старость одолевает, мне совершенно ничего не хочется. Готовлюсь передать управление следующему поколению. Хотя, кого я обманываю, они давно готовы. Мои дети давно ждут, когда я отойду.
11 июня 377 года. Среагировал самый первый радиомаяк, мы не навещали много лет и зим. Есть связь с двумя другими Колыбелями. К большому удивлению, это не 1, не 2, или 4. На контакт вышли 39ая и 5ая. Мы празднуем победу, однако, я озадачен. Меня гложут странные, разные, противоречивые чувства. Неужели прошло столько времени? Неужели они уже отправили столько Колыбелей? Все остальные чертоги уничтожены? Куда пропали остальные Колыбели? На эти вопросы решено было ответить. Более официальная встреча. Пока я у штурвала, мне посчастливится учувствовать на первом съезде капитанов. Мы установили координаты для встречи. Всё должно пройти гладко. Я старой закалки, однако, слеза счастья прошибла. Пока держим в секрете, чтобы не волновать оставшийся минимум населения. Хотя, кому я вру. Я просто боюсь за себя. Боюсь, что всё хуже настолько, что для этого требуется отдельная встреча.
12 июня 377 года. Встреча ещё не состоялась. Решено встретиться с помощью эсхельмадов. Дата и место почему-то пересмотрены. (не переведённое) Не объяснили почему.
18 июня 377 года. Встреча состоялась, не могу прийти в себя. Враг здесь? Он проник сюда? Вместе с нами? Более того, 4е фабричные единицы? Как это возможно? Этого не должно было произойти. Я не знаю, как об этом сообщить колониям. Многие Колыбели уже пали. Связь не устанавливают специально, чтобы спастись, или потому что уничтожены. Первая, вторая, и многие другие. Судьбы не ясны. Уж лучше так, отсутствие новостей тоже новость. Однако, благодаря встрече, мы поняли, что делать дальше. Решили объединить усилия, построить самую мощную планетную группу, целую систему, использовав остатки всех своих ресурсов. Сверхзащищенную. Переселить туда всех. Для этого решили временно настроить зашифрованную вселенскую сеть межпространственного типа, разумеется, кодированную по запретной технологии. Отыскать её невозможно.
5 августа 378 года. Три терракреации за раз помогли воссоздать родное Солнце. Оно получилось лучше, чем мы думали. Ибо ничего похожего по необходимым спектрам не нашли, а время пережить врага предстоит долгое. Планеты взяли из других систем. По большей части. Создали лишь 1. Решили назвать как на родине назывались прародительские кельи, откуда пошёл наш род. Первая – Меркурий, за ним Венера, Земля, Фаэтон и Марс, Юпитер, с его невероятной газовой оболочкой, под которой можно будет жить так же качественно, как на Земле и Марсе. И так далее вплоть до 12ой планеты, Аэльмеры. Мы называем её – пересадочной. Она нужна для строительства оборонительно-пропускной конструкции, которая будет окружать. Пожалуй, такого масштабного проекта я представить не мог. Это покроет от глаз нелюдей лучше, чем всё остальное. Хотя для этого придётся основательно разобрать собственные материнские корабли.
10 апреля 389 года. Нам удалось завершить строительство. Пуско-наладочные работы тоже завершены. Из-за недостатка андронида-17 не удается создать плотную атмосферу у Меркурия и Венеры, (не переведённое) обречены на вечные бури и выжженную поверхность. Такая участь, к сожалению, постигнет и самые дальние планеты.
16 июля 392 года. Перевозка жителей с колонизированных планет не может быть завершена. На всех просто не хватает места и времени. Кому-то вновь придётся жить внутри Колыбелей, как раньше. Многие не согласны. Никто не хочет покидать дом ещё раз. Информацию о том, что враг может напасть не находит поддержки. Люди просто в это не верят, ведь вселенная была кристаллизована. Люди устали, им проще счесть опасность чушью, чем ещё один героический переход. Пускай (не переведённое).
4 августа 392 года. Гасим межпространственную сеть сообщений, чтобы не светиться лишний раз. К сожалению, судьбы оставшихся колоний останутся неизвестными тоже. Возвращаемся в Солнечную систему.
7 августа 392 года. Нас обнаружили. Наполовину загружены людьми, среди которых уже полно стариков таких как я. Вынуждены принять обстоятельства. Деваться некуда, подставлять собратьев, которые уже переселились на Нео-Землю, у которых шанс выжить высок, не хочется. Придётся принять смертельный бой. К сожалению, Колыбель разобрана, вооружения почти нет. Нам нечего противопоставить. Я попрощался с соотечественниками. Впереди просто затяжной бой, исход предрешён. Но они никогда не узнают о тех, кто спасён.
8 августа 392 года. Они здесь. Они ломятся. Наши щиты держатся, войти пока не могут. Но дышат в затылок. Когда войдут – вопрос времени. Многие решили принять смерть, отказались сражаться. Ожидание смерти страшнее смерти. Я в это не верю. Мы не должны превратиться в моральных слабаков. Что с нами стало? Это всё космос. Не хватает привычной подпитки от родных земель.
11 августа 392 года. К нам на помощь пришли сородичи. Другая Колыбель. Мы их впустили.
12 августа 392 года. С ними что-то не то. Они отключили наши щиты. Враг проник. Но кровь наших вскипела, никто не захотел мириться с предательством. Даже если они \ заражены. Ведутся ожесточённые бои.
14 августа 392 года. Это последняя запись. Меня радует, что мои дети спаслись. Меня радует, что я не успел передать им бразды правления. Благодаря чему они уцелели. Со мной рядом верная жена, которая решила разделить судьбу, потому что не может без меня жить. Благодарю Бога за всё, что он мне дал, за всех людей, с кем познакомил. Понимаю, что я в лице последних, кто не покинул корабль, и поэтому моя совесть чиста, могу умереть.
Осмысленный текст закончился.
От переводчика можно было ждать работы и получше. Но что есть, то есть.
Ровальд, встал, уставился в потолок. Столько новой информации. Он провёл по потолку пальцем. Скопилось немного пыли.
Невероятное прошлое человечества сокрыто ото всех. Кроме него. Сына легендарного археолога.
Мир оказался куда как сложнее. Поражённый, на эмоциях, Ровальд прошёлся вокруг кресла. Снова сел в него. Снова встал и стал ходить кругами. Война с машинами не просто догадка. Это факт, от проигрываемой войны бежало человечество. Это то, для чего создали облако Оорты. Буквально из кусочков Колыбелей номер 39, 5, и 3. Потому что ресурсы, которые они везли из родной вселенной истрачены. Невероятно. Он узнал такой секрет, о котором никто кроме него не знает. Невероятная тайна всего человечества течёт по его жилам.
Двенадцать планет солнечной системы, причем, одна планета создана полностью, но сегодня известно о существовании всего 10 планет. История Фаэтона теперь не выдумка. Не просто красивая = сказка. Двенадцатая планета некая Аэльмера, которая так же не сохранилась до наших дней, более того, о ней не осталось даже мифов. Вероятно, она была уничтожена самой первой. Зато остальные – сохранились.
Ровальд вспомнил те два скелета в комбинезонах. Крепко обнимают друг друга, наверняка точно так же, как и тысячи лет до. Они не хотят, чтобы сородичи разделили их судьбу. Что же. У них это получилось. Враг не добрался. И он, Ровальд, прямое тому подтверждение.
Глава 3.2
Кто знал, что в будущем у солнечной системы появится своя таможня, а прибытие будет сопровождаться бюрократией поистине космических масштабов.
Попадая в солнечную систему человек пересекает сразу все границы всех стран, а потому, это не просто выход из самолета через аэропорт (как говорили чиновники). Ведь солнечная система – столица. Центральный нервный узел и ровно такая же головная боль.
Трое суток ушло на ожидание своей очереди. Стоило таможеннику увидеть (случайно) археологическую лицензию Ровальда, как он вопросительно поднял бровь и нахмурился.
-Археологи (далее неразборчиво выругался) идут вне очереди. – Таможенник устало потёр пальцами лоб приводя в порядок мысли. – Вам дипломатический канал. Консульский. Любой, только не общий. – Стёр голографический бланк (наполовину заполненный), создал новый и ещё раз посмотрел на Ровальда и в глазах его читалась глубокая печаль.
Та самая головная боль.
* * *
Ровальд держал путь на карликовую планету Эриду, которую открыли задолго после основания первых колоний на Марсе. Эрида была десятой по счёту (но одиннадцатой, если считать вместе с погибшим Фаэтоном, о котором теперь известно). Рядом плавала станция-спутник Арб-7. Любимое место сброда, нелегалов, тайных коммерческих встреч. Всего, что так не любят таможенники.
Нелегалов здесь не трогают. Они могут жить, нарушая миграционные законы. Правда, на выезде за это их накрывают. Администрации Арб-7 всегда сдает с потрохами (и этим зарабатывает). Но людей это не останавливало. Сюда ломятся в поисках работы и крыши со стороны нанимателей, которые, как раз, улаживали дела с законом. И последнее, к слову, было важнее оплаты.
Десятки парковочных верфей одна над другой. Настоящий небоскрёб в невесомости, а не станция. Принимает по тысяче кораблей в день. Здесь искали людей готовых выполнить неудобную работу. Каждый встречный имел те или иные финансовые затруднения, что выражалось в их взгляде и некоторой сутулости - отдельной отметине обреченности. Но и представителей коммерческих организаций хедхантеров было много.
Среди бесчисленных узеньких переходов, кривых перекрестков и массивных лифтов, перевозящих вперемешку как грузы, так и людей находился бар Добрая Тайна. Сотня столов, половина всегда занята или забронирована. Одно из счастливых мест, куда любили приглашать наниматели.
-Нет, в точке b-17.556, f-14.301 ничего. Квадрат - пустыня. Старый мусор со времён первых спутников. Одна вспышка и всё хлебало как разорвёт по самые ноздри! В жизнь не утрёшься. Туда нельзя.
-А за двадцать тысяч кредитов?
-Туда можно.
-Что? Всего за жалкую тысячу искать контейнер с модифицированными моллюсками? Вы чокнулись? Я это еле выговорил. Послушайте, модифицированными! Так никто не говорит. Давайте проще, М-моллюски. Мда, легче не стало. Как заика произношу. Да и меньше трёх никто не возьмёт. Что я, хуже всех? Четыре? И поделитесь грузом? Шило на мыло… – Легкая пауза. - Хорошо.
-Мой друг! (говорит с арабским акцентом) Твои кривые глаза - зеркало души! Две разъехавшиеся кометы, что чудом не столкнулись. Вы мне нравитесь. Зрите сквозь пальцы, прямо в суть! Что, так говорить не крэсиво? Ладно! Только ради тэбя! Про пальцы больше - ни слова.
Здесь происходило всё и ничего.
Ровальд сидел за одним из этих столиков попивая пойло именуемое местными Ортодокс. Мутное, как и люди вокруг. В него входило кофе, немного заменителя алкоголя и какой-то местный глинтвейн. Пить можно. Но когда зашла она, двери открылись, будто ждали. Истинное воплощение поэтов о красоте. Наверное, все они думали о ней, ни разу, правда, её не встретив при жизни. Настоящая муза. Так думала эта девушка. По ней даже было видно, что она думает о себе именно так. Весь мир должен был замереть. Но мир давным-давно перестал вертеться вокруг женской красоты. Остаток яркого прошлого упал в цене ещё в конце 21го века.
Девушка подошла к столику Ровальда, очаровательно подмигнула, затем властно отбросила длинные волосы и уселась. Дала знак бармену (единственному мужчине, что не смог оторвать от неё глаз, и она это заметила, о да, женщины это замечают, хотим мы того или нет) и вскоре ей с удовольствием принесли тот же самый Ортодокс. Бармен ушел, не переставая оглядываться.
Красотка. И плевал Ровальд на красоту бывшей однокурсницы.
–Давно не спишь? – Она посмотрела прямо в глаза. Внутри неё кипит женский интерес, страсть, может, что-то ещё. Приятная мелочь, которая туманит мысли.
-Наверно, давно. – Ровальд ухмыльнулся и подмигнул в ответ. - Как дела, Орин?
-Мой дорогой Ровальд, если бы они были хороши, я бы не пришла. – Она наклонилась чтобы отпить из трубочки ортодокс, который уже каким-то образом принесли.
Лёгкое высокомерие её визитная карточка. Можно сказать, поздоровалась. Помнится, в военной академии было время, когда она намекала на отношения. Ровальд прекрасно помнил, после чего эти намеки появились. Стоило показать себя с хорошей стороны на тренировках, как многие девочки стали поглядывать. Одной из них была Орин. Чуть более красивая, чем другие, чуть более настойчивая. Так и не срослось. Но дружба закрепилась.
Уже и непонятно, как он ей отказал и почему. Орин, так же, как и он, отказалась от дальнейшей службы, пошла своей дорогой.
-Ну что, начнём? - Причмокнул Ровальд, облизывая пенку вокруг рта. Из кружки вылезли длинные лапки, пустой сосуд начал уходить, но Ровальд вцепился, и кружка покорно присела обратно. Если попросить налить молока, можно будет с чистой совестью заявить, что оно убежало. Ровальд положил на стол прозрачный журнал. Орин опустила взгляд и с сомнением скривилась.
Ровальд скривился в ответ, но от удивления. Мол, что? С чувством собственного достоинства он подвинул находку поближе к Орин.
Девушка вопросительно посмотрела на него? Затем открыла. Сначала, не понимая, потом, увидев проявляющуюся материю с текстом из непонятных символов тут же закрыла. Сжала губы трубочкой. Глаза широко раскрыты от удивления. Ещё раз открыла.
-Ты больной ублюдок в которого я была влюблена всю свою чёртову молодость, - она ткнула указательным пальцем в Ровальда. - Это шутка? Дешёвая. Мог бы просто сказать, что хочешь увидится.
-Нет, это не шутка. – Взгляд его был серьезен. – Всё очень даже серьезно.
-То есть, ты не поболтать?
-Нашёл на старом, очень старом корабле. Скажем даже, допотопном, до начала времён. - Махнул рукой. - Всех времён. – Показал двумя пальцами что-то очень маленькое. – Даже не корабль. Его кусочек. Кроха. Остаток. Можно только гадать, каким он был раньше. Представляешь, сколько можно найти?
-Попахивает деловым предложением. – Про себя вздохнула, подумав, что не предложением свадьбы.
Ровальд наклонился поближе, намекая приблизиться.
-Ты мне нужна.
Орин вопросительно подняла бровь, её щеки слегка покраснели:
-Там опасно?
Он многозначительно посмотрел в глаза девушке. Это был взгляд человека, который видел собственную смерть. Её предвестие.
-Там опасно. – Выдохнула Орин.
-Информация деликатная. – Ровальд замер, обдумывая собственные слова. – Если пронюхают чем мы занимаемся, лишат всех лицензий. Как бонусом, всё что ты знала перестанет иметь значение. – Ровальд приблизился ещё ближе и зловеще прошептал. – Ого-го.
Орин выглядела взбудоражено. Она покраснела, начала часто дышать. Всё это возбуждало её интерес.
Ровальд вернулся на своё место, обвёл взглядом окружающих. Лицо каждого с порезами, гнилым и унывающим выражением, или наоборот, безумно весёлым, такое бывает, когда человек сошёл с ума.
-Преувеличиваешь. – Ответила она. – Максимум пару штрафов. – Но её лицо говорило об обратном.
–Как скажешь.
* * *
Ровальд пригласил Орин к себе в гости. Это был первый раз, когда он вообще кого-либо приглашал. Настроение на подъёме. Желание покорить древний корабль лилось через край. Тем более, найденный по записям самого Энро, одного из величайших археологов современности! По приятному совместительству, его отца. Он знал, что за такую информацию заплатят большие деньги в любой области освоенного космоса. Наверно, даже больше, чем сам сможет потратить. И может, стоило подумать о деньгах. Но… Нет. Как кто-то наверху решает, что широкой массе дозволено знать, а что нет, так теперь решал он. И это был его выбор.
За спиной Орин шлюз автоматически завинтился на множество скрытых механизмов, чем вызвал у девушки легкий испуг.
-Ров. Знала, что твой железный друг не из новых, но чтобы настолько?
Ровальд махнул рукой, приглашая присесть.
В полумраке на экране мелькала повторяющаяся видеозапись кружащихся обломков от которых тянулся кусок древнего корабля. На вид - не тронутый временем. Но так лишь кажется. Поверхность корабля испещрена мелкими шрамами. Он знает точно.
Орин прилипла к экрану.
-Что за… - Ахнула девушка. Её глаза широко раскрылись, в зрачках отражается вся картинка.
Ровальд включил освещение.
-Корабль протославян. Остаток. Название может шокировать.
-Название? Уже?! – Протославян она прослушала.
Ровальд улыбнулся, и вытянул руку, протягивая что-то.
-С тебя подпись.
Орин, глянула и отшатнулась.
–Нет. Только не эту подпись! – Взмолилась девушка. Но капитан Архимеда был непреклонен. Он, хитро прищурившись приближался как скала.
-Станешь сучкой больного ублюдка и будешь подчиняться приказам. Как тебе? Разве не тайная мечта всех девушек?
В закромах корабля Ровальд нашёл машинку электроклятвы. Отцовская. Её он тоже отнёс в список наследуемых подарков себе. Учитывая, что имущества у Ровальда итак почти не было. Зачем она, было понятно. Доверять некому. Но осталось всего несколько зарядов. Что говорило о том, что отец любил ею пользоваться. И часто.
Машинка электроклятвы представляла собой тонкую коробочку в два раза меньше ладони, в центре выемка для пальца, на дне которой маленькая дырочка для иглы и индикатор.
Но электро-клятва устанавливает код прямо в нервы. Код, который не нарушить. Психологическое программирование за один укол. Старое, действенное, запрещённое. Даже на чёрном рынке не найти. За обладание таким девайсом можно сесть в тюрьму. Альянс Земных Колоний (АЗК), даже доплатит. Ровальд об этом знал. Они оба об этом знали, потому что ходили на один и тот же предмет, где и познакомились. Очень иронично, что там, в том числе, обсуждалось как раз это устройство.
-Ров, может, по-дружески, обойдемся без этого? На честном слове?
Ровальд саркастически поднял бровь.
-Ты уже давала клятвы. На тебе лучшее оборудование, у тебя самые дорогие устройства и Ви-сигналы для самоопределения в космосе. – Ровальд фыркнул и закатил глаза. – Дорогая моя. Те люди, которыми мы когда-то были, теперь не являемся. Точно уж не ты. Эти месяцы после окончания академии уже фатально повлияли. Чего уж мне признавать не хочется. Но это так.
-Ой, всё. – Она скрестила перед собой руки. – Назвал столько регалий, не знаю в каком месте начать краснеть.
Ровальд засмеялся, она шлёпнула его по плечу, как закостенелый братан, и они оба заржали как кони.
-Ну, Ров…
-Надо.
Она вздохнула и положила палец в выемку. На её лице читалась скорее радость. Прибор зажужжал, Орин отдёрнула обожжённый палец. На коробочке замигала надпись:
Клятва установлена
Ровальд спокойно выдохнул. Он не хотел этого. И слава Богу, что она согласилась. Теперь пришло львиное облегчение.
-Сколько, десять лет?
-Держи губу шире. – Ровальд скрестил руки. - Пожизненно. Место находится за границами освоенных территорий. – Он потупил взгляд, предаваясь тяжелым воспоминаниям. - Придётся выключать аварйиные маяки.
-К черту мои дорогие ви-сигналы? Понятно. Ты точно больной ублюдок.
Ровальд пожал плечами.
-Зато ты моя сучка. Кажется, когда-то ты об этом мечтала.
-Ошибка юности. Что там у нас?
-Какая требовательная. Это, вероятно, раса основателей земной цивилизации. Причем, именно протославян. Бортовой.
Из динамиков донёсся теплый мужской голос:
-Судя по расшифрованному тексту, журналу более 600 тысяч лет. В нём детально описано перемещение корабля, а также участие в формировании солнечной системы.
-К этому я была не готова. Подожди. Ты сказал, или я ослышалась?
-Что именно?
-Протославян.
-Да.
-Что да?
-Сказал.
-Ох. Никому не нравятся такие заявления. Научному сообществу это не понравится. Правительству это не понравится. Нас обосрут журналисты. Отберут лицензию свободного плавания в космосе. Ты же знаешь, что происходило с теми, кто пытался переписать историю?
-К сожалению, это знаем мы оба. – Он выставил перед ней ладонь. – Мы не будем переписывать историю. Боюсь, никто не может. Этот карточный домик не разрушить. Единственное что можем сделать, копнуть глубже и, может, заработать. А знания придётся хранить глубоко внутри себя. Возможно, до конца жизни. Передавая их из уст в уста своим детям, которые, вряд ли будут этому верить, глядя на то, что говорят другие люди.
-Хорошо, что не будем. Сразу легчает. Но как ты его нашел? – Орин прищурила глаза. – Что-то осталось от него?
Ровальд не хотел об этом говорить.
-Ты что-то накопал. Он что-то оставил!
-Ну, ладно. Ты права, осталось от отца.
-Вот куда ты пропал. – Она ткнула в него пальцем. – Вот куда ты, мать твою, пропал!
-Не заставляй меня оправдываться. Ты не лучше. – Ровальд сделал шаг назад и отвёл взгляд.
Орин пожала плечами.
-У всех нас рыльце в пушку.
-У тебя не только рыльце. – Парировал Ровальд и саркастически ухмыльнулся.
Орин прижалась к нему, томно провела пальцем по груди так, что он опешил, а затем невинно посмотрела в глаза.
-Ты меня отверг. Жить как-то надо. Крутиться, там… Не серчай. – И тут же отпрянула к экрану. - Хочешь сказать, колонизаторы Земли? Попахивает ересью. – Голос Орин дрогнул. – Да ладно? Ересь же. На что я клятву давала?
-Лучше, чем это, ни ты, ни я, скорей всего, уже никогда не найдем. Находка единственная в своём роде. Если зарабатывать, то только так. Данные в журнале, что я показывал, весьма обрывисты. Кроме дополнительных комментариев капитана - ничего внятного.
-Дашь посмотреть? – Орин взяла прозрачный журнал и развернулась чтобы уйти, но в самый последний момент Ровальд схватил девушку за локоть.
-Ори.
-Знаю. И не собиралась. Я действительно хочу просто изучить. Ушами слышать приятно, но глазами увидеть... М-м. Согласен?
-Не всё так просто.
-То есть?
-Вот флешка. Там видео с моего скафандра.
-О чем ты? – Девушка взяла карту памяти, и снова развернулась уходить, но Ровальд не отпускал. – Ров?
-Не всё так просто.
Орин вздохнула.
-Вот теперь чувствую себя твоей сучкой.
Ровальд отпустил её и, ухмыляясь, стал медленно кивать головой.
* * *
На её корабле, который был крупнее и куда комфортабельнее Архимеда, Ровальд уселся в необычайно мягкое (что аж чуть не уснул) кресло и стал наблюдать за действиями девушки.
Она дала отсканировать журнал компьютеру, тот выдал что следовало ожидать:
-Данные отсутствуют. Положите в печку глубокого сканирования. – Сказал приятный женский голос.
Что? Печка? Ровальд не ослышался. Он часто заморгал и вопросительно отвёл челюсть. Мда.
Орин аккуратно положила журнал в углубление, защёлкнула держатели, и «печка» тут же закрылась.
-Данные отсутствуют. Если объект всё ещё внутри, то могу попробовать воспроизвести на молекулярном уровне.
Орин посмотрела на Ровальда, тот (ещё больше удивившись) кивнул.
-Да.
Для молекулярного воспроизведения требовался особый принтер 4D-печати. В академии его в шутку называли субатомным. Раньше он был только в лабораториях, а теперь у неё? Это легально? Вряд ли.
-Воспроизведение невозможно. Объект отсутствует.
Теперь удивлена была девушка.
-Дела... Даже нелегальный принтер (он знал!) не работает. – Достала журнал и протянула Ровальду. – Ничего себе. Ты знал, что так будет. Я не могу это объяснить. Признавать что-то про протославян тоже не хочется. Это как-то за рамками моих представлений.
-Брось. Мы, археологи, и существуем, чтобы выходить за рамки человеческих представлений. Посмотри на журнал через камеру.
-Какую камеру?
-Любую.
Включился центральный экран (из трёх). Камера включена. Вот Ровальд и Орин. Вот она держит в руке журнал. Увеличила изображение. Ещё раз. Ещё раз. На максимум. Посмотрела на собственную руку. Затем на камеру. Подняла журнал. Вновь смотрит на камеру. Помахала им из стороны в сторону. Но на камере - она просто машет рукой в которой ничего нет.
Она от удивления подняла обе брови и обессиленно рухнула в кресло.
-РОВ! Что ЗА ХРЕНЬ?!
Ровальд засмеялся и от удовольствия шлёпнул себя по ноге.
-Главная причина по которой я здесь! Теперь, понимаешь? Увидеть твоё лицо бесценно.
-ЧТО ЗА ХРЕНЬ?!
Он протянул флешку.
-На. Переписал текст вручную и перевёл.
-Нет. Ты не понял. ЧТО ЗА ХРЕНЬ?!
Он прикрыл ладонью глаза, и задрожал от смеха.
-КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО?! Это не возможно. Нет, я в это не верю. – Орин посмотрела на журнал с других камер. Тот же результат. Сфотографировала на своём галлографе последней модели. Красивом, с изящными закругленными элементами наручном компьютере. Но и он выдал тот же результат. Ни одна камера не фиксирует журнал. Для всего мира его не существует. Орин присела, прикрыла ладонью глаза точно так же как Ровальд. И, в такт его хихиканью сказала в последний раз:
-Что за хрень…
Прозвучало даже глубокомысленно.
* * *
-Ничего подобного не встречала.
Ровальд распростёр руки в стороны:
-Теперь ты меня понимаешь?
-Я в ауте. Шоке. Прострации, прокрастинации, и глубокой кастрации. Ты меня уделал.
Ровальд понимающе кивнул. Именно этого он и ожидал.
-Теперь возьми уже эту флешку.
Орин посмотрела на проявляющуюся материю внутри страниц журнала, не отрывая взгляда, схватила флешку.
-Хм, это то что я думаю?
-Переписанный вручную иероглифический текст журнала.
-Сын гения, чего уж.
Ровальд нахмурил брови и дрожащим от негодования пальцем указал на неё:
-Звучит как сарказм.
-Это сарказм.
-Сука.
Ожил голос бортового компьютера Орин:
-Текст просканирован. Это бортовой журнал посещений. С нелогичной датировкой. Числа не соотносимы с историческими датами. Единственное, расположение звёзд совпадает с тем, что было сотни тысяч лет назад. Точнее, в диапазоне от 604 770 до 604 900. Корабль указан как «Колыбель Человечества III». Язык – руническое письмо. Прародитель древнерусского языка. Основы современного русского.
Орин закрыла лицо руками.
-Ров, ну ты даешь. Когда ты сказал, «прилетай, есть кое-что важное», представить не могла, насколько.
-Ты не забывай. – Ровальд встал, одновременно представляя, что дает интервью. - Журнал реагирует только на попытки чтения людьми. Как будто мы излучаем какие-то волны, - широко взмахнул рукой, - и вот он только на них реагирует. Это первая странность. Как такое вообще возможно? Мы всегда думали, что такое невозможно. Но что важнее. Для чего создавать такое? Камеры, объективы, анализаторы, любые излучатели. Ничто не видит этот материальный объект. Ты понимаешь? На кой такое вообще?
-Может, из религиозных соображений? С чего ты уверен, что это вообще люди? Ну, ладно, язык походит. Или… - Орин прищурилась. – Ты был внутри?
-Ори, ну разумеется я был внутри. Я не проста говорил тебе посмотри данные со скафандра. Ты отказалась, решив начать с журнала.
Орин всплеснула руками:
-Не я же потомок основателя Синей Птицы! О великий, поделись с ничтожной знаниями.
-Да, я был внутри и видел двух скелетов в комбезах лично. Обычные черепа. Человеческие. Обычные люди. Как мы с тобой.
Ровальд нажал на галлографе пару клавиш. От руки отделилась голограмма. В воздухе стало проигрываться видео глазами Ровальда. Нечто пробило брешь в герметичных дверях, и заглянуло внутрь. Это был длинный орудийный ствол, в центре треноги сидел паукообразный робот. Всё выглядело очень древним и не от мира сего. Во всём этом чувствовалась невообразимо чужое нечто. Это нельзя объяснить, можно только почувствовать. Камера дёрнулась, и мельком показались два скелета в обмякших комбезах со сцепленными руками.
Орин съёжилась, Ровальд продолжил.
-Я вот так же подумал. Что может быть, война с машинами? Хотя мы не знаем всех нюансов.
-Как ты не испугался лететь один… Черти куда?
Ровальд наклонил голову набок и скривил губы.
-Ладно, вернемся к журналу. Такие технологии за пределами реальности, этого не должно существовать. Невидимый журнал. Странный робот от которого мурашки по коже. – Ровальд поёжился, вспоминая пережитое. – Жесть.
-Вероятнее всего, раз журнал не видит техника, а только люди. Значит это связано как-то со шпионажем, где противник не сможет увидеть этот документ. Причем, противник отличим от человека. Иначе, не думаю, что пришлось бы настолько всё усложнять. Ведь даже через камеру будет видно, что человек что-то держит в руках и читает.
-Ты зациклилась на прошлом. Пойми, всё что известно нам, как раз-таки, не факт. В это надо углубляться с головой. Быть может вообще всё, что угодно. Вероятно, такой объект за всю свою жизнь мы больше не встретим. Единоразовая акция.
-Короче. Я в деле.
-Комрад. – Ровальд одобрительно кивнул. - Ты в деле.
-Я так понимаю, нам нужна команда. Пирог слишком хорош, делиться не хочется. Но, думаю, десять человек придётся взять.
-Нужна команда, - согласился Роваль, - но из людей, которые согласятся на клятву.
-Сколько осталось зарядов?
-Трое максимум. Желательно, чтобы имели опыт в боевых действиях. Но мне кажется, заряда осталось два. Не могу понять.
-ТРИ ЗАРЯДА?! И то, не уверен? – Орин ударила кулаками по панели, по экрану прошла рябь. Она с тоской уставилась на Ровальда. - Ты издеваешься?
-Блин, ну я же один справился.
-Еле ноги унёс Божьим чудом и провидением!
Ровальд расслабленно откинулся на кресло и заложил руки за затылок.
-Зато унёс. Всего одна боевая единица. Вдобавок, мне кажется, корабль намного больше. Хотя я и не открыл десятки найденных дверей. Я вообще попал лишь в какой-то изолированный туннель с несколькими ветвями. Всё законсервировано. Местами корабль даже работает. Стоит немножко дать току, и происходят чудеса. Будто бы я попал в страну Оз.
-А я твоя Алиса которая повесится ещё на входе. Хрен с ней с клятвой. Команда нужна посерьезнее. То, что ты выжил в одиночку круто конечно. В такие места в одиночку не ходят. Ров! – Орин умоляюще посмотрела. – Пожалуйста.
-Дорогая моя Ори. Осталось всего три заряда этой штуки, понимаешь? Больше трёх клятв не потянем. А сохранить секрет важнее. Как ты сказала, нас съедят с потрохами. И это действительно то, что с нами произойдёт. Что лучше, умереть никому неизвестной смертью, или умереть от публичной клеветы и позора? Нас наверняка окрестят больными, всё изымут, и запихнут в психушку. Обколят какими-нибудь отупляющими транквилизаторами. Так, чтобы можно было вызвать журналистов и показать, мол, смотрите какие идиоты. О да, идиоты, скажут журналисты, и сделают по одному фото. Ну не знаю, не знаю.
Орин вздохнула, мирясь с положением вещей.
- Кстати, как узнал, что клятву давала?
Ровальд прищурился, осмотрел её с ног до головы и кивнул:
-Вздувшаяся вена на шее, вот здесь. – Ровальд показал на себе. - Она не видна, но, когда удивляешься, кровь приливает к голове и немного проступает. Та самая вена, которая почему-то всплывает у тех, кто клятву уже приносил. Её ещё называют ахилесовой. Не пятка вроде, но ахилесова.
-Смешно, да? – Съязвила девушка.
* * *
Спустя несколько дней.
–Нашла двоих. Больше... Они согласны даже на электроклятву. Но… - Она набралась сил. – Стоило людям узнать, что в операции есть ты, сразу давали заднюю. Согласились только эти. Выбора никакого. Я не совсем понимаю, почему люди так реагируют на твоё наличие. Не верится и не понимается. Но, видимо, это так. – Она сжала губы в бессилии.
-Что? Боятся что я мутант, предатель, и мутный человек? Это мне известно. Я такой. –Ровальд гордо вскинул подбородок.
-Вокруг тебя много гадких слухов. – Орин наконец посмотрела Ровальду в глаза. Даже не верится, что такая прекрасная девушка и полумошенница, зарабатывает проворачивая полулегальные сделки. Балансирует на грани, но на своём месте. – Если бы только слухи, было бы куда проще.
-Что там? – С интересом спросил Ровальд.
Девушка снова отвела взгляд.
Ровальд доверительно положил руку ей на плечо.
-Не тяни.
-Мне почему-то сразу дали понять, что с тобой дел иметь нельзя. Так что, работаем вместе первый и, к сожалению, в последний раз. Даже при том, что ты мне нравишься, Ров. Правда нравишься. Но жить хочется больше.
Орин показала распечатанное письмо. На настоящей бумаге. Дорогое удовольствие.
Археолог класса -С- Орин Р.П. Ваша лицензия приостановлена на три месяца. Это первое предупреждение. Археолог Ровальд Б. Энро числится в жёлтом списке до тех пор, пока не сдаст корабль. Любое взаимодействие с ним карается штрафом, приостановлением лицензии, и, в случаях совместной археологии, тюремным заключением.
Отдел Государственной Археологической Инспекции №34
Старший инспектор Герасимов Д. В.
-Ты как проклятый, Ров. – Виновато улыбнулась Орин.
-И когда-нибудь это проклятие надо будет снять.
* * *
Ровальд смотрел в лицо очень, очень крепко сложенной женщины, с такими же мощными скулами, как и её атлетические плечи. При более близком рассмотрении даже женщиной не назовешь. Прожжённый мужик со шрамами. Она сверлила Ровальда безразличным взглядом. Можно ли сверлить безразличным взглядом? У неё получалось.
-Килия де Гарсия?
-Да.
-В двух словах.
-Пятнадцать лет службы в космофлоте. Подавление мятежей в колониях. Ныне являюсь субподрядчиком в условиях нехватки боевой мощи для археологических групп класса В и ниже.
-С мощными непонятными гадами дело имела?
-Подавление экспериментальных образцов из нелегальных лабораторий.
-Сойдет. – Но любопытство пересилило. – А где?
-Подписалась о неразглашении. То, что это было в лабораториях я не говорила.
-Не говорила. Что думаешь о нашей операции?
-Редкий объект класса S+. Уверена, это первый и последний раз в жизни, когда вижу такое, а побывать там - уже стану частью мировой истории. Пускай об этом никто и не узнает.
-Когда примешь электроклятву, не сможешь рассказать кому-либо до конца жизни.
Килия медленно кивнула.
-Следующий, кто наш боец?
-В борщец. – Хихикнул старческий голос.
-Кто сказал? – Ровальд оглянулся.
-И сниться нам не рокот космодрома, а зелёная, зелёная, страна. – На распев протянул кто-то. – Внизу она, мать твою, была.
Ровальд опустил взгляд и увидел седого гнома. Тот еле доставал до пупка. Широкий, жилистый, мощный. Мускулы столь мощные, что с легкостью поднимет любого из присутствующих. Седьмое поколение колонизировавших планету с высокой гравитацией. Единственной освоенной в своём роде. И размеры её поистине ужасающие. Больше Юпитера. Ископаемым нет конца. Сплошные карьерные разработки и кратеры. Но даже так, изъедаемая людьми словно червями, планета обрела свою культуру и меньше не становилась.
-О… - Только и смог выдавить Ровальд. – Неужели?..
Гному это «о» не понравилось, он хотел ляпнуть что-то дерзкое, но, взглянув, на Орин, успокоился. Видимо, их что-то связывало.
-Техник. С планеты Уроборос. Зилс Тол Лидорн. К вашим услугам, господа и, наверно, дамы. – Ещё раз посмотрел из подлобья на Орин, резко глянул на Килию, и остановился на Ровальде.
-Это с той, на которой притяжение вчетверо выше обычного? – Спросила Килия.
Гном чуть улыбнулся:
-Моя всмятина.
-Техник? – Ровальд озадаченно посмотрел на Орин.
-Использует экзоскелеты высокой резистентности. Работает, обычно, в высоких температурах. Проще говоря, в условиях лавы, близкого нахождения к ядру планет. На подряде у корпоратов. В углу один из его рабочих образцов.
Ровальд увидел мощный литой корпус. Если не вдаваться в детали, то может показаться, что это старинный музейный экспонат, робот, что ожил с детских рисунков. Простой, с одним большим окуляром-фотокамерой вместо лица.
-Силовой доспех собственной сборки. – Продолжила Орин. – Сделал для себя. После него, правда, действительно остаётся один борщец… Вместо артефактов. – Орин посмотрела на гнома с укором. – Благодаря репутации неряшивлости и комедианта, с ним работают тоже, такие себя личности.
-Вроде нас. – Подвёл итог Ровальд.
-Вроде нас. – Кивнула Орин, подразумевая прежде всего себя.
-А ты сам кто? Сомнительный. – Гномоподобный человек начал атаковать Ровальда вопросами. - Такой весь из себя, жвалы неразвиты! Волос мало. Морда нахальная. Слухи... Срал я на слухи! – Отмахнулся гном. - Меня волнует только, что вижу. За что тебя уважать? – Встрепенулся гном. В его глаза бушевала ярость. Ярость Уробороса. Свойственное состояние психики всех рождённых там.
Ровальд молча достал машинку для клятв и протянул гному. Жест, что говорил громче любых споров.
Повисла мёртвая выжидательная тишина. Гном недовольно буркнул:
-Пошёл я в жопу, да?
-Хочешь знать за что меня уважать? Плати.
Гном от нахальства широко раскрыл глаза.
-Вызов принят.
Толл с силой нажал на клятвенную выемку, чуть не раздавив устройство. Ровальд удовлетворённо кивнул, про себя отмечая, что больше с такими типами работать не будет. Все электроклятвы испортят.
Гном протянул широкую, как лопата, ладонь.
-Будем знакомы. – Он по-дружески подмигнул.
Глава 3.3
-Наша цель. – Величественно начал Ровальд. - Старый кусок корабля в гравитационной ловушке. Он находится внутри пустого пузыря, посреди притянутого в кучу астероидного пояса. Забираем всё, что можем продать. Никакой биологии. Только предметы. По возможности, узнаём про корабль всё, что только можно, а так же про его обитателей. Все записи с камер ваших скафандров скидываете потом мне. Всю информацию стираете.
Три молчаливых кивка.
Этим же вечером, четыре небольших частных корабля отключили аварийные маяки, чем нарушили космический закон о безопасном плавании, и отправились в гиперпространство. Отныне, если что-то случится, никто не сможет прийти к ним на выручку.
* * *
Появившись перед астероидами, которые жались друг к другу и перекручивались, все четыре челнока замерли. Проход в виде кишки закрылся. Но Ровальд и не собирался двигаться старым путем. Слишком опасен.
-Обойти вот это? – Удивился гном. - Это каменный город! Мегаполис разрушенных планет! Мириады метеоритов, астероидов и прочего мусора со всей вселенной!
В подтверждение опасений сбоку пролетел метеорит и разбился.
-Координаты на микрошаг в гипере. – Сказал Ровальд по общей связи. – Думали, я вас заставлю пройти этот ад?
-Ну, вообще-то да. – Выдохнул Зилс. – Так и думал.
-Приняла.
-Приняла. Перенастраиваю на микрошаг в гипере. – Ответила Орин.
Спустя несколько минут они оказались в самом сердце аномалии. Тьма густая, тьма гнетущая. Снова. Однако, маленький луч света, вспыхнувший с корабля Ровальда, тут же развеял её, открыв взору команды чудовищную находку. Древний остаток прошлого, что хранил необъяснимые секреты.
-О Господи. – Выдохнула Килия. – Как же он прекрасен…
Остальные члены команды не нашлись что сказать. Их молчание говорило за них.
Перед ними лежала Колыбель Человечества III. Остаток мира, один из трёх столпов, создавших Солнечную Систему, где выросло человечество и покорило космос во второй раз. Теперь Ровальд знал, что облако Оорты действительно щит. Более того, в нём использованы системы самих Колыбелей – вестников прошлого мира, откуда прибыли люди.
Глядя на это произведение искусства Ровальд осознал. Это даже стало как-то очевидно - внутри корабля что-то продолжает работать. Что-то, что удерживает астероиды на почтительном расстоянии, не позволяя каменной ловушке схлопнуться. Все 24 часа в сутках. Тысячелетия. Вряд ли в мире найдется что-то более надежное, чем этот неизвестный двигатель. И вряд ли его получится отыскать. Ведь даже если его найдут, не поймут, что это именно он.
Челноки остановились возле множества обломков. Здесь всё так же вспыхивал одинокий разряд. Прожектора команды жадно облизывали всё, до чего могли дотянуться, но спустя минуту дружно остановились на сотовидных отсеках, которые были разделены перегородками, а там - вырванные кабеля.
Ровальд отделился от группы и отлетел в бок. Вот они, ряды вихревых портов. Завораживают. Здесь началось его путешествие. Но в этот раз всё будет по-другому.
Челноки прикрепились к корпусу Колыбели, а вскоре от них отделилось по маленькой точке. Объединившись в группу, они направились к сотовидным отсекам. Лавируя между пролетающими кусками железа, избегая смертельно острые пластины, они пробрались через мусор и добрались до одной из гермодверей.
Ровальд сглотнул. Отсюда возобновляется отсчёт настоящей истории человечества. Он оглянулся на членов команды. По телу прошла нервная дрожь которую никто не заметил.
-Все готовы? Хорошо.
За гермодверями туннель, разделённый толстой стеной в пол метра. Сами двери три метра в высоту, четыре в ширину. Зацепиться чтобы раздвинуть грубой силой – вряд ли возможно.
-Какие-то трудности? – Спросил Зилс.
-Оцениваю. Здесь я ещё не был. А бросаться через тот же проход, где тренога, как-то не хочется.
И никому не хотелось.
Активировав в перчатке лазеры, выпилил квадрат, и да. Там оказались нужные провода. Он достал с пояса провод с зажимом, подключился к ним. На левой руке на дисплее ввел число, подалось напряжение от скафандра. Постепенно он увеличивал его. На дисплее отобразилась карта-схема цепи, по которой пошёл ток. Вот где работать надо. Ровальд увидел рабочий контур, который должен быть замыкающим. Точнее, механизм раздвижки. Он подлетел на метр и стал выпиливать новый квадрат уже в другом месте.
-Хватит ждать. – Сказал Зилс.
Три толстые лазерные струи ударили в древний металл. Но даже так, этого было недостаточно. Даже с такой мощью Зилс ничего не смог сделать.
-Думал, будет быстрее. Сорян. – Гном отлетел в сторону. На Ровальда выжидающе уставился одинокий глаз-оккуляр.
Этот гном давил на нервы. Ровальд вновь подключился, подал напряжение. Большего и не требовалось. Механизмы монотонно загудели. Но на этом и всё.
-А, не тот провод.
Ровальд присоединился к другому. Вновь подал напряжение. Жуткое гудение со скрипов наполнило всё пространство. Казалось, тут вакуум, космос, откуда звук? Ровальд посмотрел на свою руку, которая касалась обшивки, и понял, что вибрации через перчатку дошли до скафандра.
Убрав руку, звук тут же исчез. Двери, как врата, разошлись и прилипли к стенам. На них дыхнуло туннельное пространство полной темноты. Единое с космос. В котором ничего и никого нет. Просто одинокий длинный чёрный туннель, конца которого не видно. Килия посветила и поняла, что света не хватает чтобы дотянуться до конца туннеля и присвистнула.
-Кроличья нора... – Восхитилась Орин.
-… Без дна. – Подметила Килия. – Идем как договаривались. Зилс первый.
Ходячая стена Зилс обрушил свой вес на древний пол. От чего дрогнул весь корабль. Но, наверняка это только кажется.
-Хоть бы по щам не получить. – Сказал гном, делая первые шаги.
Ровальд вгляделся в темноту, из которой так ничего и не вылезло. Радары хранят молчание. Здесь давно не было людей и пахло смертью.
Он занервничал. Знал, что это древнее пристанище, но не знал, что здесь будет настолько плохо. На других археологических объектах было гораздо легче, а здесь будто само пространство хочет проглотить. Чувство, что есть кто-то незримый, кто тихо наблюдает лютой ненавистью.
-Все подключили пищевые и антисонные стимуляторы? – Спросила Орин, возвращая в реальность.
Раздался старческий смешок.
-Как выберемся, потом сама проверишь, подключили или нет. Надели подгузы или нет. Обосрались или…
* * *
Ровальд боялся, что тренога объявится в любую секунду, неожиданно выскочит, пальнёт чрез множество стен. Хотя, если верить карте восточных туннелей (которую скафандр отрисовал, пока он бродил в прошлый раз), там всё изолировано. Впрочем, это ещё не значит, что тренога взаперти. Учитывая мощь, она проберется сквозь что угодно.
Коридор пуст, и пустота тянула. Фонари беспорядочно ползали по стенам, выхватывая тонкие стыковочные швы, чем-то бесконечно напоминающие правильные жилы микросхем, вшитых прямо в стены. Если однажды здесь и было освещение, то непонятно из каких мест. Мёртвая шахта с одним направлением. Возможно, по туннелю однажды передвигалось какое-то транспортное средство.
Туннель плавно повернул налево, затем направо. Было решено примагнититься к полу ногами так же, как Зилс. Полёт в воздухе хорош, но он не давал простора для манёвра. Зилс тяжело шагал, ожидая подвоха. Его дыхание было столь же тяжелым, как и шаги. Оно вспарывало радиэфир ножом, и это резало слух. Невольно каждый погрузился в звуки тяжело шагающего гнома и пришлось убавить громкость.
Орин чихнула.
-Извините.
Ровальд с ужасом смотрел на Килию. Её оружие направлено на Орин, предохранитель спущен. Так как Ровальд шёл замыкающим, никто кроме него не видит этого. Килия расслабилась, поставила предохранитель на место, грозно взглянула на Ровальда, и пошла дальше как ни в чем не бывало.
Если бы она захотела выстрелить, он бы не успел. Он и Орин оба пали бы в одно мгновение. Опасных друзей она нашла.
Темнота, узорчатые микросхемные стены. Пол выложенный широкой металлической плиткой. Это бесконечный переход, вдоль которого ничего не попадается. Технический туннель. В свои лучшие годы, наверняка тянулся на тысячи метров, быстро доставляя людей из одного конца Колыбели в другой. Но смерть имела свой запах. Чем глубже они проникали, тем ощущение гнили больше заполняло разум. Будто не древняя находка из прошлого…
-Это кладбище. – Сказала Орин. – Я будто бы продираюсь сквозь невидимые преграды.
-Души умерших. – Ожила Килия. Голос её был спокоен. – Мне встречалось такое. – Она опустила оружие.
Ровальд невольно стал свидетелем чтения своих мыслей. И то, что так думает не только он, убеждало что ему не кажется. Но души умерших? Ему хотелось узнать подробнее.
-Где?
-На Эфемиде.
-Слышал про эту колонию. – Сказал Зилс. – Погибла страшно. Из-за непредвиденной смены полюсов ожили вулканы, и расплавленное ядро планеты в считанные минуты поглотило двухсотлетние города.
-Ну, это официальная версия. – Продолжила Килия. – На самом деле, всё было иначе. Произошёл геомагнитный резонанс. Сильнейший в истории. Люди сошли с ума и поубивали друг друга. Но мне кажется, и эта версия лишь для таких как я. Что бы не задавали вопросов.
-Получается, ты там была. – Сказал Ровальд. – Как ты поняла, что это души умерших?
-Не знаю. Мне приказано было зачищать людей которые сошли с ума. Я просто выполняла приказ. И если в самом начале после приземления всё ещё было более менее, то к концу, когда население было истреблено окончательно, я чувствовала тоже самое. Продираешься как сквозь желе. Идти трудно. На душе тяжело. Тогда-то мне напарник сказал, что это умершие. Неупокоенные. Их так много, что они мешают идти.
-Выходит, просто предположение? – Спросил Ровальд. – Хорошо, если всего лишь так.
-Можно сказать и так, но я в это верю.
-Давайте по фактам. Я ничего не вижу. Какое тут кладбище? – Остановился Зилс Тол Лидорн, затем продолжил движение. – Клочок бумаги найти, и то достижение!
Разговор отвлёк, но на душе скрежетали кошки. На другом конце корабля такого не было. Почему здесь всё иначе? Не хочется признавать, но информация от Килии объясняет. И тем более не хотелось верить. Ведь если это так, то судя по прочитанному журналу… Здесь миллионы погибших. И если они прямо сейчас стоят здесь и смотрят на них, то нервов дойти до конца у него не хватит. Отбросив неприятные мысли в сторону, он постарался игнорировать гнетущие чувства.
Спустя час блужданий по глухому туннелю попалось первое помещение. На удовольствие группы, раскрытое. Чем-то похожее на станцию. Что-то определённо там было. Первый пошёл ко входу Зилс. Орин выглянула из-за его массивного плеча и завизжала. Ровальд поднял отцовское L-ружье и Килия вскинули своё, они резко ускорились, вплотную приблизились к Орин, увидели из-за чего крик, руки расслабились. Щёлкнули предохранители.
-Мать вашу…– Прошептал Ровальд.
Одно дело читать об этом, смотреть фильмы, но когда видишь вживую?
Множество человеческих силуэтов. Десятки замерших в агонии тел. Они будто бы горели, и горя их время остановилось. Все как один, почти живые, не закончившие действие. Умершие за секунду до. Руки многих подняты к небу. Пальцы растопырены. Они не молятся. Они, наверно, кричат. Но головы их закрывали шлемами скафандров, поэтому сказать наверняка нельзя.
Ровальд затаил дыхание. Его зрачки расширились, пытаясь сфокусироваться. Но от понимания того, что он видит, не хотелось верить. Это не статуи. Когда-то живые люди.
-Это не статуи. – Шёпотом произнес Ровальд.
-Точно не статуи. – Подтвердила Килия.
Те самые древние люди. Колонизаторы Земли.
-Рой. Стой! Протокол!
Ровальд проигнорировал слова Орин и подошёл. Все люди в комбинезонах. На голове шлем, почти повторяющий форму головы. Непонятно откуда брался кислород, как устроена система жизнеобеспечения? Ведь кроме комбеза – ничего. Но вот пояс, кажется, устроен чуть сложнее. Опуская взгляд, всматриваясь всё ниже и ниже в древний скафандр, чья поверхность на удивление монотонна, будто только что вышло из под пресса фабрики. Ноги древних людей-протославян вплавлены в пол. Присмотревшись, Ровальд обратил внимание, что все люди покрыты некоей плёнкой металлического цвета, серой как пол, что делало их частью корабля в прямом смысле слова.
-Невероятно. Посмотрите. – Шёпотом сказал Ровальд.
-Что там? – Спросил Зилс, точно так же осматривая другие статуи.
-Не верю. – Сказала Орин. Её голос поник, и в нём звучал страх. – В костюмах остатки электроэнергии. Ров, сколько ты сказал кораблю?
-Шестьсот тысяч лет. Если верить журналу, моим глазам, и координатной формуле по которой я его нашёл.
Ровальд переключил визио-фильтр на шлеме и действительно.
Внутри статуй, покрытых металлической плёнкой находились остатки электричества. Но не везде, а по середине, на талии, со спины. Крохи тока вели себя странно. Энергия, неведомым образом пыталась восполниться. Обойдя статуи он увидел, что сзади на поясе у погибших оказались большие монолитные цилиндры размером с кулак. Источник тока в них. Искорка разгоралась и не могла разжечься. Что-то её разжигало из ничего.
-Лучше посмотрите на их ноги.
–Может, это не живые люди, может, всё же, своеобразные статуи? – С надеждой спросила Орин осматривая вплавленные ноги.
Зилс от удивления крякнул.
-Нет, странно. – Сказал Ровальд. - Вон, один окаменевший пытался бежать. Другой спокойно сидит за столом и наблюдает, будто смирившись. Хотя самого кресла, табурета, или чего-то ещё под ним нет, а сидит как-то осмысленно. Что-то не вяжется.
Картина удручала. Будто внутрь пустили медузу-Горгону.
Тем не менее, это действительно оказалась пересадочная станция. В другой стороне комнаты видны закрытые металлические межотсечные двери. Взламывать которые, почему-то никто не захотел. Никто даже не задался вопросом, почему их все проигнорировали. Даже Ровальд. Потому что стоило к ним подойти, как гнетущее чувство усиливалось в сто крат. Ноги сами собой поворачивались в другую сторону. Орин и Килия смотрели на Ровальда, и в глазах их читался странный ужас. Женщина-вояка медленно помотала головой, мол, не надо. Но Ровальд и не собирался. Он вернулся к статуям.
Вспышка на мгновение осветила всю станцию с застывшими телами. Ренгеновский просвет дал понять, что костей внутри ближайшей статуи нет вообще. Кроме головы. Череп на месте. Всё остальное – сплошной монолитный металл, который стал частью пола. Словно сам корабль поглотил людей, восстав против создателей. Ровальд сглотнул. Перевернул своё плазменное L-ружьё и прикладом ударил одну статую в шлем. По фигуре было видно, что это девушка. Но что было на её лице перед смертью? Заглянул в содержимое шлема.
-Кто-нибудь, подойдите сюда.
-Иду. – Сказала Орин.
На них смотрело не застывшее лицо, а голый череп, костяную шею которого бережно окутывали маленькие вздувшиеся подушки. Если верить борт-журналу, спаслись немногие. Возможно, перед ним находились те самые, кто решил до последнего не покидать корабль? Ибо покидать было некуда. Любой рывок в сторону означал выдать Солнечную систему с потрохами.
А может, это предатели, которых уничтожили сами жители Колыбели? Выжгли неизвестной технологией. О последних днях Колыбели капитан не писал. То, что произошло на самом деле узнать невозможно. Жалкие догадки – всё, чем Ровальд располагал. Каждый кусочек разбитого шлема, что плавал в воздухе, был драгоценной памятью, данью прошлого, которую решено было забыть. Вряд ли их не искали. Вряд ли не знали, что с ними случилось. За третей Колыбелью просто не вернулись.
Но судя по черепам и телосложению, прародители не отличались от современных людей. Даже спустя тысячи лет, а может, миллионы люди точно такие же. Теория эволюции – заблуждение, уводящее в сторону. Пыль в глаза, бережно подаваемая руками ученых.
Может, летоисчисление вед давным-давно нарушено. И прошли совсем другие сроки? Может, не сотни тысяч лет, а куда меньше? Или наоборот, больше. Может, современные технологии не способны соотнести всё грамотно. Ведь если эволюция чушь собачья, то и многое в математике тоже может быть ошибкой.
Если эволюция и касалась флоры, животных, вирусов, то она точно не коснулась людей. Люди, несоизмеримо более сложные организмы. И при всей сложности, крайне стабильные. Возможно, человеческая форма является самой совершенной во вселенной. Просто мы этого не знаем, не признаем, не хотим верить. Непонятно, правда, почему.
Зилс присмотрелся, и обрадовавшись, тяжело потопал в дальний конец станции, где скромно стоял последний человеческий силуэт. Древний человек тянул руку к стене, чтобы что-то взять. Разумеется, непонятно к чему тянул, и непонятно что хотел. Ведь перед ним просто стена.
Подойдя к Зилсу, Ровальд увидел, что часть её отодвинута в сторону. Зилс раздвинул шире, чутьё не обмануло его. На дне оказалось что-то. Оно имело привычную рукоятку, затвор и ствол. Совершенно гладкий пистолет, на конце которого не обычная круглая дыра, а некий шип. Точнее, два шипа (большой и поменьше), чем-то напоминающих антикварный шокер начала 21 века. Гном потянулся и тут же отдёрнулся. Оружие рассыпалось в прах. Кусочки пепла поплыли по воздуху, вслед за отдёрнутой рукой и закружились в невидимых вихрях.
-Сколько там, более шестисот тысяч лет, да? – Килия ткнула один из проплывающих кусочков пепла дулом своего оружия, на которое Ровальд обратил внимание только сейчас. Кусочек распался на ещё более мелкие частицы. Ровальд прочёл марку оружия: Киприон-11. Старинный плазмоган, которому больше ста лет (со времён первого восстания земных колоний против централизованной власти, которое успешно подавлено вот таким вот оружием). Плазмоган способен выдавать такую плотность огня, что обойма уходила за считанные секунды. Однако поток капелек плазмы (которые были с голову каждая), могли прошить насквозь что угодно. Прожорливое оружие. Почти антиквар, если не считать, что оно относительно свободно продаётся до сих пор. Старые военные запасы от которых давно отказались за нецелесообразностью не смогли распродать и за сто лет. Старое доброе перепроизводство оружие ещё со времён советских военных складов. Когда кто-то воюет хорошо, он всегда делает впрок.
– Прям разжиться нечем. – Констатировал факт Зилс. – Ты уверен, что здесь что-то есть? – Обратился гном к Ровальду.
-Есть. – Сказала Орин. - Анализатор говорит, батареи дорого пойдут. Энергию не держат, но источник мощный. Разве что, слоты для контактов нестандартны. – Орин погрузила в сумку микротелепортации партию извлечённых батарей. Вещи тут же отправлялись на её корабль. Ровальд только недавно читал об этой сумке в новостях, а теперь ею совершенно свободно пользовалась Орин. Хорошо устроилась.
Забрав батареи каждого застывшего человека, девушка догнала группу. На лице довольная ухмылка. На чёрном рынке эти штуки потянут на кругленькую сумму. Такие технологии восполнения энергии, возможно, вообще самое ценное, что здесь можно найти. Жалко, конечно, что распространяться о том где и как их нашла не может. Заработала бы куда больше.
За следующим поворотом группу остановила целая флотилия из огромных плавающих капсул, в которых лежали чем-то приклеенные подушки и одеяла. Ткань их блестела, а приблизившись удалось разглядеть, что она покрыта какой-то прозрачной слизью. Затем туннель закончился резким обрывом. Стены, потолок, пол, впереди ничего не осталось. Сплошной обрыв в космос, но звёзд не видно. Так казалось, пока свет от фонарей не выхватил едва различимый от темноты мост, по которому следовало пройти, и расположившегося там следующего туннеля (с точно такой же стеной). Неподалёку располагались такие же мосты, соединяющие другие тоннели.
-Я знаю для чего это. – Начал Зилс. – У меня второй сын инженер. Он говорил про такое. Но честно, поверить не могу. Это же новейшая разработка. Она даже не прошла испытания, находится в повышенной секретности. Новое внутримодульное устройство кораблей, облегчает замену вышедших из строя частей, ремонт проходит в сотни раз быстрее. Взял отсек, отделил, вставил новый, корабль полетел дальше, общая целостность систем не нарушается. Зилс дотронулся до внешнего угла стены, провёл пальцами покрытыми толстой бронёй. – Разработка, мда… - Поднял голову, вглядываясь в бесконечную тьму наверху, которую до конца не мог рассеять мощный фонарь. – Неужели её взяли отсюда?
-Не думаю. – Ровальд встал вровень с Зилсом. – Скорее, просто пришли к аналогичному инженерному решению.
-Всё новое хорошо забытое старое. Так это не просто красивая фраза. – Разочарованно вздохнул гном.
-Не будем задерживаться. – Сказал Ровальд и первым ступил на мост, как сильнейший порыв ветра оторвал его от пола и унёс вверх. Единственное что удержало – рука неповоротливого Зилса. Она цепко ухватилась за лодыжку. И очень вовремя. Неповоротливый старик обладал реакцией. Вытащив Ровальда из под потока ветра, он откинул его обратно в туннель.
-Однако. – Сказал Зилс, поворачиваясь к мосту. – Кто бы знал?
-Сомневаюсь, что так и было задумано. – Сказала Орин, делая шаг назад, чтобы и её тоже не зацепило невидимой силой.
-Вот что удерживает это место.
Команда обернулась к Ровальду, который уже вернул себе равновесие и вновь примагнитился ногами к полу.
-Гравитационная аномалия. Она создаётся кораблём. И проходит где-то здесь.
Зилс опасливо выглянул в пропасть, и ему в скафандр ударился поток ветра. Но, в отличие от Ровальда, не унесло.
-Антигравитационный поток. Вот что здесь. Не ветер. – Сказал Ровальд, вновь приближаясь к пропасти и остановившись в метре от неё, он повернулся к членам команды. – Возможно, это какая-то аварийная продувка. Корабль внутри воздушного пузыря, и я давно задумывался, а почему пузырь не схлопывается? Что удерживает эту свору скал от того, чтобы не раздавить Колыбель? Возможно, вот это.
-Антигравитационный поток. – Глубокомысленно произнес Зилс, пробуя слова на вкус.
-Как нам пройти это место? – Спросила Килия. - Нас же выбросит в космос.
-Не думаю, что прямо в космос. – Ровальд задумался, прикидывая варианты. - Возможно, он ходит по кругу. Может, будет швырять обо всё, как бурная река вертит камни по дну.
-Команда, не дрейфь. – Сказал Зилс, вытягивая из пояса тросы, на конце которых были крюки с защёлками. – Мне не впервой вытягивать из задницы.
Когда они шли по мосту, прикованные тросами к Зилсу, старались держаться поближе друг к другу. Вот очередной антигравитационный поток открепил их намагниченную подошву от моста, и лишь Зилс удержался на месте. Всех троих унесло вверх, тросы натянулись, Ровальд от страха закрыл глаза.
-Тебя бы самого в жопу не унесло. – Процедило сквозь зубы Орин.
-Доча, ты что-то сказала? – Спросил Зилс, следя за датчиками внутри скафандра. По лбу течет пот. Шаги его стали ещё медленнее, он шёл, стараясь не отрывать подошву, а поток всё усиливался, и он чувствовал, что скоро его унесёт вслед за командой. И на кой он вообще согласился на эту авантюру?
Ровальд чувствовал, что их дела плохи, но старался до последнего верить в старика с Уробороса. И лишь Орин подливала масла в огонь.
-Да ничего, - сказала девушка. – Спрашиваю, как наши дела? А то меня нехреново болтает.
-Всё отлично, доча! Всё отлично… - Старик опасливо косился на датчик примагничивания к поверхности, и его глаза с ужасом наблюдали, как сцепление держится на десяти процентах. Стрелка дрожит. Затем она резко упала и стала болтаться между 0% и 1%. Его глаза от ужаса раскрылись. – Всё просто ништяк.
* * *
В конце моста перед ними возвышались гермодвери с непонятным узором. С кругом, в центре которого зияла твёрдая жилистая рука, которая держала молнию. Рядом тусклым зелёным горел треснувший терминал. Стоило подойти, как картинка вспыхнула. И знак в виде руки с молнией нарисовался и здесь.
-Начинаю. – Ровальд, готовясь к очередному взлому встряхнул руки. Даже спустя тысячи лет, это древнее чудо техники работает, а он, умелец по таким делам (при имении инструментов). Технически логика осталась прежней, человеческой, что и позволяло взламывать. Хотя раньше за него это делал шар. Правда, используя его собственные настройки.
Все заняли боевые позиции, Зилс посередине дверей, готовый принять урон. Килия вскинула плазмоган и прицелилась. Орин достала парные лазерные бластеры. Ровальд, глядя на эту боеготовность сглотнул, и оторвал щиток. Вытянул из рукава скафандра два провода, которыми и подключился. Затем цокнул языком, и вытащил ещё три, приконтактившись к разным местам микросхемы с белыми пирамидками.
Вытащил провод, подключился и к нему, не тот, вытащил другой, и только тогда голограмма галлографа всплыла аккурат над рукой, и ориентируясь уже полностью с помощью него, вошёл в систему. В один момент Орин жутко пожалела о словах, что не будет иметь с ним дел. Девушка следила за работой Ровальда, и это невольно вызывало восхищение. Так вот чему он научился в группе Вакхара? Вот за что ему дали лицензию и официально приняли в состав старой уважаемой экспедиции? Волна этого сожаления прошла по всему телу. Зилс зашептался с Килией, а Орин тихонько кивала их словам, считая себя дурой. Но отказаться от своих слов она уже не могла, археологи, даже полулегальные, так не поступают.
Двери дёрнулись, группа вздрогнула. Вот она, небольшая щёлка в неизвестность. Свет на терминале поменялся на фиолетовый. Но на этом и всё. Двери замерли, раздвинувшись всего на треть от метра. Ровальд вопросительно поднял бровь.
Но тут же двери резко раздвинулись до упора. Перед исследователями зазияла новая всёпоглощающая темнота.
Зилс зашёл внутрь, просканировал помещение, хотел было поднять руку, чтобы следом зашли остальные, но остановился. Что-то его смущало.
-Здесь очень высокий потолок. – Отрешённо сказал Зилс.
Они попали в большой ангар, где не нашли ничего, кроме пустых кубических контейнеров, сгнивших чёрных масс (превратившихся в лужи и кучки), и плавающих в воздухе непонятных микрочастиц, которые растворялись при малейшем касании. Однако, было ещё кое-что. Прямоугольные большие углубления в полу. Шесть штук. Словно в них раньше и находилось то самое гипотетическое средство передвижения.
Вдоль стен стояли стеллажи, которые тянулись на десятки метров до самого потолка. На полках располагались чёрные примагниченные кубические контейнеры, под ними беспорядочно раскиданы метровые серые баллоны. Правда, без каких-либо вентилей. Их тоже что-то заставляло держаться ближе к полу.
Килия взяла один кубический контейнер со стеллажа и поднесла Ровальду.
-Совершенно гладкий. Не разрушается. Сможешь открыть? - Тот просканировал среду, не выявив вирусов и опасной биологии, на удивление всех, отключил контакты на рукаве и снял перчатку. Скафандр тут же изолировал остальную часть тела, не допуская выхода кислорода. Кусочки воздуха или чего-то высосались из перчатки в одно мгновение, вакуумно сжав её, но затем она вновь вернулась в свою прежнюю форму.
-Говорю сразу, я страшный человек. Если не хотите, не повторяйте. Но если вздумаете, то секунд двадцать, не более. – Ровальд медленно коснулся чёрного куба.
Куб среагировал. На нём вспыхнула зелёный руна в виде искр и костра, которая обвелась кругом, и куб развалился как картонная коробка. Ровальд тут же пристегнул перчатку обратно и размял руку, проверяя свою чувствительность. Всё в норме. Главное не злоупотреблять. Внутри контейнера оказались круглые шарики, которые чем-то напоминали патроны. Они не растворились от контакта с воздухом, ни с перчаткой. Повертев их между пальцами, он задумался. На каждом - светлые полоски. Очевидно, оставался заряд энергии, от которого полоски продолжали светиться. Орин и Килия поняли способ вскрытия. И стали снимать перчатки.
-Важен контакт с кожей? – Сказала Орин, и перед её глазами от прикосновения развалился другой кубический контейнер. Невольно, прочувствовала, что теория про войну машин стала ещё актуальнее.
Вскоре выяснилось, что находилось в других кубах: целые обоймы, заправленные такими шариками, вероятно, патронами. Одни полоски горели желтым, другие синим, на иных зелёным, но большая часть светилась блекло красным. Эти небольшие находки оказались в сумке Орин. На сумке телепортации загорался соответствующий индикатор возле ручки.
-Хм-м. – С сомнением вставил гном, рассматривая один из патронов. – Прикинь, вернёшься, а от корабля только эти штуки и остались?
-Не дай Бог сглазишь. – Отрезала Орин.
Нашлись и запасы предполагаемых пистолетов, очевидно, для которых предназначались обоймы. Стоило вставить одну, вокруг пистолета вздрогнуло пространство, словно капля разошлась по невидимой водной глади. Девушка испуганно откинула пистолет и тот в полёте погас.
-Ребят, не надо. – Попросил гном. – Я взрывов боюсь. – Гном закатил глаза. – Вы бы знали. У нас, со всмятины, такой дикий страх взрывов. Всё из-за сезона вулканических изливаний. Карьеров много, их количество постоянно растёт, из-за терриконов взрывы всё страшнее, всё опаснее. Лавы всё больше. Дикость. Но, правда, за это неудобство обильно доплачивает администрация. Так что, получить гражданство на Уроборосе хотят многие. Тем не менее.
Пистолеты скрылись внутри сумки Орин. Загорелся жёлтый индикатор. Телепортация прошла успешно.
В конце помещения оказался новый туннель, двигаясь по которому тёмные коридоры периодически озарялись световыми вспышками с потолка. Словно энергия в реакторе пыталась восполниться. Здесь вообще почти каждая находка обладала подобным самовосполнением энергии. Всё слишком самодостаточно. И это рождало чувство, что попал в настоящую сокровищницу.
Под каждой вспышкой света танковый экзо-доспех гнома замедлялся, это Зилс тихонько вздрагивал и приходил в себя.
-Наверно, приближаемся к генератору. – Констатировал Ровальд.
-Это не кровь? – Килия показала на тёмные полоски вдоль стен. Их Ровальд уже встречал. Но теперь он был не один.
Орин посветила на кривые полосы, нарисованные кистью нерадивого художника. Её глаза расширились, брови сомкнулись на переноснице. Она тяжело набрала воздух в грудь, задержала дыхание, прикрыла глаза, и пошла дальше. Видимо, с кровью девушка ещё не сталкивалась на практике.
Ровальд многозначительно посмотрел на Орин и ухмыльнулся:
-Человечество выжило, колонизировало другие планеты. Не беспокойся.
-Меня сейчас вырвет, - сказала Орин и впрыснула себе один из стимуляторов от тошноты.
Таким ходом исследование, нацеленное на то, чтобы завершиться в один заход, вряд ли завершится за раз.
-Как думаешь, куда делись машины? – Девушка подавила очередной приступ рвоты. – Они же не бороздят по космосу по сей день, в поисках нас, людей? Может, они просто далеко-далеко улетели в своих поисках, но обязательно вернутся. Рано, или поздно.
-Предки прятались по той же технологии, что и в бортовом журнале.
-То есть?
-Скорей всего, - начал размышлять Ровальд. - если машины и искали человечество, чтобы истребить, то действительно проморгали. Но система, защищавшая колонизированную Землю, облако Оорты - тоже давно отключена. Возможно, машины улетели далеко, и до сих пор нас ищут. Не знаю. Может быть всё.
-Ещё межгалактической войны с железными тварями не хватало. – Вошёл в разговор Зилс. -Дикие вещи. – Сказал Зилс. – Даже мы не можем попасть в другую галактику. Мы и Млечный Путь-то не изучили. Что там освоили? И жалкий процент нашей галактики не исследован. Как эти машины могли уйти в другую галактику? Не логично. За пределами законов физики. Скорей всего они где-то здесь. Спят, ждут своего часа.
От этого легче не стало, ведь старик мог оказаться прав.
-Зилс, технологии всё растут и развиваются, мы вон сколько всего увидели, а ты до сих пор представить не можешь хотя бы выход за пределы нашей галактики. – Усмехнулась Орин. В её голосе слышалась жалость.
Зилс фыркнул.
-Я физик до глубины души. Что поделать? Что невозможно, то невозможно. Только длинный-длинный медленный переход. Ведь за пределами нашей галактики наши приборы уже могут не работать, и всё придётся строить заново. Если эти гады где-то есть, то здесь.
-Консерватор. Заспиртовавшийся. – Сказала Орин. Она не была поклонником взглядов, что распространены в восточной зоне освоенного космоса. – Ров, кажется, ты не договорил. Какой ещё вариант может быть?
-Самый страшный. Как сказал Зилс. Возможно, они просто спят рядом, выжидая момента. К чему я, кстати, и склоняюсь.
На этом в эфире повисла гробовая тишина. Зилс был доволен, что его взгляды разделяют. Орин, испуганно представляла варианты, что раз двое говорят об одном и том же, это может быть правдой.
-Да успокойтесь. Тут за всё время один робот еле нашёлся. Ну, залез он в треногу. Будь всё так плохо, уже бы давно всё жило своей жизнью. Мы прошли слишком глубоко. Но никого нет. Наши автосканеры молчат. Что тут есть, так это максимум несколько защитных механизмов, которые дышат на ладан. Забейте. Если весь мир и полыхнёт, здесь, точно будет спокойнее.
Каждое оружие, каждая находка, в дальнейшем, проверялись на прикосновение кожей, и всегда получалась какая-то реакция. Воздушые вибрации активированных предметов постепенно перестали пугать. И уже более спокойным темпом, более расслабленно, группа брала всё, что находила. Изучающе прикасались к стенам, водили руками по столам (соблюдая правило 20 секунд), странным приборам, аналогам ложек и вилок, пытаясь активировать хоть что-нибудь ещё. Всех охватил азарт. Никто не обратил внимание, что появилась гравитация. Что предметы лежат, а не парят в воздухе. Да и сами они, давно свободно ходят не стесняя движений, без магнитных присадок, которые автоматически отключились.
Через четырнадцать часов, десяток вскрытых дверей, когда сумка стала намекать, что телепортационный сигнал то есть, то нету, группа встала на тупике, точнее, на развилке. Именно здесь, на стенах появились хорошо знакомые Ровальду три борозды. Тянулись почти прямыми линиями вправо до самой темноты. Там же виднелись и всплески засохшей крови, окрасившие пол чёрными пятнами. Стоило присмотреться, удалось рассмотреть иную подробность: засохшие сгустки крови, законсервировавшись стали вечными и тянулись от пола до потолка как засохшие сопли каждые несколько шагов.
-Налево. – Пошёл Ровальд, заодно огласив всеобщее решение. Налево этих борозд не было. По крайней мере, в самом начале.
-Почему? – Спросил гном. Он и сам хотел пойти налево, но не понимал почему должен потакать своим страхам.
-В том направлении, похоже, будет тупик, за которым я уже был. В конце пути, за гермодверями, должна быть та самая тренога.
-А… Треноженька – Понял Зилс и пошёл следом.
-А со спины не цапнет? – Встрепнулся гном. – А то я ух как не люблю, когда со спины. Да и пауки. Видел бы ты тех, что на моей всмятине.
-Видел.
Ровальд вспомнил облезлых тварей с корявыми двадцатью ножками разных размеров. Они больше человека, прыгали, очень резво передвигались, и могли за мгновение отгрызть руку, а затем убежать с добычей, которую хватит на неделю переваривания.
-Жуть. – Подтвердил Зилс.
По пути встретились пустые разбитые склянки. На операционных столах лежали скелеты существ не больше собаки. Двинув пару таких костей, каждый убедился, что они прикованы к столу неведомой силой, и поняли, что сила - это гравитация. Та самая, которая уже давно их сопровождает. Только тогда её наконец обнаружили.
В сумке Орин скрылось и это. Обыскивая всевозможные полости и контейнеры обнаружили несколько странных щупов и что-то похожее на лазерный скальпель. Обычное касание голой кожей тут не сработало. То, что питало его, явно закончилось или находилось где-то отдельно.
Как они так резко перешли от оружейной до подобных медицинских мест? Ровальд уже не помнил. Из-за длительной дороги, весь лабиринт в голове перемешался, и он просто шёл доверившись системе внутренней навигации, которая прорисовывала маршрут автоматически.
Вот они уже в другом помещении. Здесь периодически попадались ряды вскрытых шкафчиков с пустующими скафандрами. Стали попадаться отдельные каюты с личными вещами. В воздухе плавала одежда в огромном количестве. Что это была за одежда Ровальд не обратил внимания. Он уже слишком многое повидал, требовался отдых. В какой-то момент он просто перестал обращать внимания. Но тут сумка Орин поменяла цвет на красный.
-Связь потеряна. – Девушка безразлично пожала плечами, - глубоко ушли. По нашим договорённостям, тут больше делать нечего. Задерживаться слишком долго мы не можем. И так уже голова кругом.
-Да. Раз ничего не можем унести, остались только данные. – Согласился Ровальд. – Нужно подключиться в какому-нибудь оставшемуся компьютеру и скачать хоть что-нибудь. Обычный терминал не подойдет.
Спустя ещё пару часов блужданий (и к своему великому удивлению, на которое еле хватило сил) наткнулись на рабочий лифт. Терминал горел зелёным, на дисплее горели руническое древнеславянское письмо. Ровальд попытался нажать на один из символов, но терминал не отреагировал. Вновь снял перчатку и нажал. Системы зажужжали, среагировав только на касание кожей. Рунические иероглифы сменялись. Спустя минуту жужжание замедлилось, а символы прекратили сменяться. Открылись двери в небольшую закрытую комнату.
-Точно лифт. – Констатировал гном, глядя на табличку с руническими надписями. На ней, наверно, было написано, что где находится, однако, ничего не понятно. Связь с кораблём потеряна, и провести прямой анализ текста, чтобы получить перевод тоже оказалось невозможно.
Зато имелся ещё один точно такой же терминал. Обращение с ним уже было интуитивно понятным.
Всего оказалось двадцать кнопок. Светились немногие. На каждой отдельная руна, неизвестная и видимая впервые. Ровальд сначала нажал на погасшие, как ожидалось, ничего не произошло. Но стоило нажать на первую подсвеченную, как двери захлопнулись и лифт понёс их куда-то вниз, периодически завывая. Словно автомобиль, переключая скорости. Затем системы лифта засвистели от набранной скорости. Сердце застучало. В воображении строились догадки о собственной смерти от того, что лифт разобьётся.
Но лифт замедлился и плавно остановился. Наступила тишина, которую нарушили раздвинувшиеся двери.
В глаза ударил яркий солнечный свет. От чего пришлось зажмуриться, и разлипать веки силой. То, что открылось взору, повергло в очередной шок.
Над головой зияло небо, а вместо одного солнца десятки имитаций. Под ногами синтетическая зелень, которая как настоящая. Улицы заставлены четырёхэтажными домами, построенными из железа за окнами которых зияла пустота. Все они были ободраны, покрытия срезаны, всё, что могло быть красивым – валялось рядом со со зданиями как мусор. На крышах домов фонарные столбы, которые не работали. От домов тянется брусчатка, напоминающая мощёную дорогу 18го века. Дороги петляли, соединяя дома, и уходили дальше за здания, за холмы, на верхушке которых был ворох таких же зданий. Вдалеке за холмами виднелся еловый лес. Но как показал анализатор, тоже синтетический. Всё это фальшивка. Город совершенно пустой. Между тем, невероятно знакомый. Словно каждый человек на земле, перед тем как родиться, сначала каким-то образом побывал тут.
Фальшивые пластиковые кусты, на которых, тем не менее, росли настоящие ягоды. Ровальд подошёл к такому, отключил скафандр, снял шлем, вдохнул чистый свежий воздух, которым, как он теперь понял, никогда ранее не дышал. Всё, что он вдыхал до этого, было грязнее.
-Ров!!! – Кинулась Орин к нему, чтобы вернуть шлем на место. Но здесь можно было дышать. Постепенно, приближаясь к Ровальду, она, по мере своего понимания, замедлялась и совсем остановилась, удивлённо глядя на то, что с главным организатором экспедиции ничего не происходит. Ровальд улыбнулся. – Как ты?..
-Только я обращаю внимание на показатели, да? Видимо, мы действительно устали.
Орин изучающе посмотрела на голограмму спроецированного галлографа. Нажала пару воздушных клавиш, и брови её полезли на лоб. Она вопросительно посмотрела на окружение.
Над головой загудела вентиляция.
Ветер раздул примятые волосы Ровальда, затем дотронулся до травы, волнами оживляя зелёные колоски, дошёл до синтетического леса вдалеке. Зашумели синтетические ели вдалеке. Услышав этот звук, все почувствовали себя будто дома. Будто место было частью них самих. И никто не мог сказать откуда это чувство. Ровальд спокойно отдался ощущениям, молчаливо приглашая других поступить так же.
Шлем сняла Килия, к ней присоединилась Орин. Почему-то всё это стало не важно.
-Будто на Земле. – Улыбнулась Килия. – Туда так просто не попасть. - Она раскинула руки в стороны под потоки ветра, подняла лицо под свет. Ветер раздул её длинные волосы, от чего женщина, повидавшая грубую солдатскую жизнь, показалась совершенно красивой и молодой.
-ПСИХИ! Шлемы… Живо!!! – В беспокойстве рявкнул Зилс. В его голосе чувствовалась неуверенность. Он и сам хотел снять его. Но что-то не давало. – Ров, это безопасно? – Просяще обратился старик. - Ты уверен? Ребят, вы нарушили все протоколы безопасности. Вы в курсе? А вирусы? А биология? Это же воздух!!! ЧУЖОЙ ВОЗДУХ!!!
-Получше, чем то что в скафандрах.
Зилс подошёл, подобрал шлем Килии, поднёс ей, потыкал в неё, но та не обратила внимания.
Даже вдалеке, где домов было наставлено больше всего, в пустых окнах с выбитыми стёклами можно было разглядеть небольшие фигуры. Что-то определённо там находилось, и будто бы смотрит сюда.
-Ау! – Крикнул гном, наблюдая, как Орин вместе с Ровальдом решили прогуляться по склону, в сторону леса. Который, как оказалось, окружал со всех сторон. За лесом, даже отсюда, виднелась долина. Там начиналось нечто совершенно иное. Совершенно голубое небо, несколько парящих облаков, которые медленно тянулись сюда. Кажется, там шел мелкий дождь, и жили какие-то животные. Это зачаровало гнома. Но снимать и одевать его экзо-скелет высокой плотности занятие не из простых. Он тяжело вздохнул, мирясь с тем, что не может снять шлем точно так же и поплелся следом. Каждый его шаг сминал траву, но она тут же поднималась обратно.
Войдя в один из дальних домов, Ровальд убедился, что он пуст. Впрочем, это подтверждали и приборы. Местность вокруг ненастоящая, за исключением фруктов на кустах. К которым, впрочем, не рискнул притронуться.
-Кажется, в тех окнах что-то шевелится. – Сказала Килия, вскидывая плазмоган.
-Присмотрись получше. – Попросила Орин.
Ровальд изначально нацелился на эти фигуры. Вздохнув, что не может ознакомиться с домом получше, вышел, и направился к дальнему дому, что вызвал беспокойство.
-Смотрите! – Зилс указал пальцем в небо.
Из облака вылетело две птицы. Белые чайки. Они крикнули и стали кружить над исследователями. Резко спикировали вниз на Ровальда, и уселись на его плечах так, что он не успел испугаться. Они не нападали, просто сидели, бойко переглядываясь и тихонько щебеча что-то своё. Почему-то команда так опешила, что никто не решился их сгонять.
Чайки заглянули прямо в глаза. Только тогда стало заметно, что на второй оказался дефект. Правая часть клюва вместе с глазом разодраны и вырваны, там сверкают кибернетические платы по которым бегали пучки тока. Стоило это понять, как чайки вскрикнули и взлетели в небо. Всё действо продолжалось доли секунды.
-Почти схватил! – Сказал Зилс. Видимо, он и спугнул.
-Признали. – Сказала Орин, серьезно глядя на Ровальда.
Но археолог отмахнулся.
-Брось. – Сказал Ровальд, и пошёл дальше к домам. – Могли сесть на кого угодно.
-Но сели-то на тебя.
Гном ласково, по-отечески, похлопал Орин по плечу и направился за Ровальдом с Килией. Девушка долго смотрела на кружащих чаек и только потом поплелась следом. В конце концов.
Стоило подойти к дальним домам, как кибер-чайки истошно закричали и сели на крышу, откуда продолжали кричать истошнее прежнего, периодически помахивая крыльями, словно прогоняя.
Войдя через дверной проём без двери внутри обнаружили разруху. Разбитые несколько скрипок, множество разрезанных книг, разбитую мебель, рояль и разломанное чёрное нечто. Детский скелет на пороге лестницы. На деревянных порогах обугленные следы, не человеческие. Ровальд инстинктивно вскинул Мизерит-КВТ, плазменное отцовское L-ружьё, аккуратно довёл заряд до половины мощности, и пошёл первым. Им руководил старый выученный военный инстинкт. Он совершенно забыл про Зилса, живого щита, способного выдержать что угодно. Его что-то звало.
Орин заметила, что пульс Ровальда упал, и стал слишком стабильным. Она приподняла одну бровь.
-Ров?.. – Прошептала она.
Стоило подняться на второй этаж, Ровальд опустил ружьё и приоткрыл рот. Следом поднялись остальные.
На втором этаже стояло три железных монстра, их руки заканчивались тремя длинными когтями. Обездвиженные нехваткой энергии, они лютой ненавистью глядели на мужчину. Окаменевшего, как и статуи встреченные до. Мужчина был проткнут насквозь с нескольких сторон. Но даже так, на лице твёрдая решимость, рука вытянута прямо, в ней один из тех самых пистолетов что они нашли. На пистолете мерцает зелёненький индикатор. Он будто бы готов выстрелить даже спустя века.
Вот они, захватчики. Машины смерти, что посланы на человечество вдогонку неизвестной кибер-расой. Тем самые, кто уничтожил Колыбель, не дав ей вернуться.
Ровальд присмотрелся и понял, что мужчина умер не мгновенно, проткнуто сердце, ранен в легкие и живот. Другая рука выше локтя отрезана, и в подтверждение, рядом с ним, возле ног, лежали кости руки. На лице мужчины ни тени страха, ни сомнения. Только хладнокровный расчётливый взгляд.
-Стой! – Крикнула Орин.
Ровальд обернулся. В глазах девушки первобытный страх. Она сама не могла его объяснить. Просто смотрела предавшись непонятно нахлынувшим чувствам. Ровальд вернулся к изучению. Увидел в углу металлизированную женщину с застывшим лицом. Она лежала боком, зажимая такого же металлизированного ребёнка. В руке она держала непонятное устройство, некий кастет, на котором был изображен треснувший щит. Или это руна такая?
-Странно, что роботам, которые могли превращать людей в такое, требовалось ещё чем-то их протыкать. – Сказала Килия.
-Соглашусь. – Ответил Ровальд, проводя пальцем по лезвию одного из нападавших. –Возможно, превращение не мгновенное. А мужик держался дольше всех.
-Глазаб не видели. – Тихонько сказал Зилс. – Как вернусь на Уроборос. – Он задумался. – Пересмотрю свою жизнь.
В какой-то момент Ровальд почувствовал, что за ним наблюдает нечто чужое. Что-то ещё. Нечто крайне враждебное. Оно смотрит на него со злобой. Ровальд отпрянул от однорукого человека. Посмотрел на его метализированное спокойное лицо и понял, что это чувство исходит не от него. Медленно перевёл взгляд на роботов.
-Что случилось? – Спросил Зилс, готовый кинуться в бой в любое мгновение.
-Идём отсюда. Всё равно с собой взять не сможем. Телепортационная сумка не работает.
-Это верно. – Одобрительно сказал Зидс.
Спускаясь вниз, Ровальд ещё раз подметил вполне обычные книги, но наполненные печатными рунами, рядом разбитые музыкальные инструменты, вдоль которых, словно название бренда, надписи на руническом. Невероятно, но музыкальные инструменты, получается, совсем не изменились и за тысячи лет. Факт, что могло существовать две одинаковые расы с одной культурной, не просто минимален. Невозможен. То, что это именно прародители – отныне неопровержимая истина. По крайней мере для Ровальда.
Уставший, не сдавшийся, наполненный чувствами гордости за своё неизвестное прошлое, он пошёл дальше, а группа за ним.
В других домах складывались похожие ситуации. Где-то с захватчиками, где-то без, но во всех случаях с разрухой, скелетами, металлизированными статуями. Только один дом остался без жертв, в нём замерший робот с лезвиями. Видимо, их удавалось одолеть. Выходя из очередного дома, Ровальд обернулся на тот дальний, что посетил раньше всех. Чайки всё так же сидели на крыше. Они наблюдали за Ровальдом, не отрывая от него взгляда. Та, с частично повреждённой мордашкой изучающе наклонила голову на бок. Но что-то ещё смущало Ровальда. Что-то недоброе.
Плохое чувство усиливалось. Хотелось пройти через еловый лес в долину, изучить это пространство природной имитации получше, но решил, что лучше отправиться обратно к лифту. К слову о лифте. Со стороны стало ясно, что он находился на высоком холме не спроста. Большая труба, по которой он перемещался, тянулась до потолка.
По пути подобрали свои шлемы, и надевая их, фиксируя крепления Ровальд краем глаза заметил, что в том дальнем доме, где героически погибла славянская семья, что-то шевельнулось. Чайки вспорхнули, и крича, поднялись в небо. Увеличив кадр с помощью встроенной камеры, Ровальд замер. Один из роботов смотрел в их сторону. Руки-когти опущены. Вот голову повернули остальные два робота. Все трое смотрят прямо на него.
Ещё увеличение. Нет. Не обман. Роботы действительно повернулись.
-Не будем проверять что тут. – Заключила Орин. – Согласна. Хрен с ними. Тут творилось что-то, и я плевать как не хочу знать, что. Всё равно, не могу унести, значит не продадим. Господи, как же я устала. Поспать бы.
Члены группы обменивались взглядами, и обсуждали встреченное, и только Ровальд смотрел вдаль, наблюдая за роботами через увеличение нажал следующую рабочую кнопку. Когда двери лифта почти закрылись, в той маленькой образовавшейся щёлке, что исчезнет через долю секунды, он увидел, как из окна дальнего дома выпрыгнул один из тех когтистых роботов.
Закрыв глаза, он решил не говорить об этом. Только паники ему не хватало. И хотя он был обязан всех предупредить, где-то в глубине души понимал, что этот робот воспользоваться лифтом не сможет, следовательно, до них в ближайшее время не доберется. Более того, может быть, просто разыгралось собственное воображение. Да, скорей всего, так и есть. Глубоко в космосе, глубоко на разрушенном корабле, неизвестно где, много нового встретилось и мозг устал.
Пятнадцатая горящая кнопка перенесла их на тот же самый этаж, с которого начинали.
-Я запомнил, если что. – Сказал Зилс, бегая глазами от кнопки к Ровальду.
Ровальд нажал следующую.
Двери закрылись, и в этот раз начался резкий подъём. Но лифт вскоре остановился, нарушив всеобщее ожидание долгой поездки.
-Ухо чешется. – Пожаловался Зилс. – Ох чую махач.
-Перед махачем ухо чешется? - Спросила Килия.
-Да. Однажды хорошо заехали. С тех пор оно тонко реагирует.
Но двери, предательски заели в полуоткрытом положении. На потолке появились светодиоды, которые бешено замерцали, почти непрерывно, тем не менее, удачно подсвечивая коридор так, будто невидимый фотограф начал фотосессию. Под каждую вспышку, взглядом выхватывалась панорама из раскуроченных стен и вырванных конструкций. Периодически торчат искрящиеся провода.
-Бурелом. Здесь делать нечего. – Констатировал Ровальд, пытаясь нажать следующую кнопку этажа.
-Активность! – Крикнула Килия, давая понять, что активность есть. – Прямо по курсу, сто двадцать метров.
Предохранители щёлкнули, курки взведены, энергия подалась на стволы. У Ровальда, внутри шлема высветилось количество зарядов, мощность, и предполагаемая сила повреждения в ньютонах. Оружие опасно завибрировало, руки задрожали.
В самом конце раскуроченного коридора, вдалеке, где с потолка свисали мигающие куски повреждённого светодиода, что-то шевельнулось. Чтобы это не было. Оно просыпается.
Увеличив картинку ещё раз, Ровальд услышал писк уже собственного радара. В дальнем месте на стадвадцати метрах, где хлама вперемешку больше всего, что-то отвалилось. Ровальд присматриваться через увеличенное изображение.
Провода раздвинулись, оттуда выглянула железная собачья голова способная за один раз откусить половину человека. Вместо зубов торчали иглы. Оно смотрело прямо на них. Но ещё не решило, что делать. Пасть чуть раскрылась, внутри зашевелились иглы, заволакиваясь в глотку и вновь вылезая, как некий конвейер. Спицы сгибались пополам внутри глотки, где пропадали и выныривали вновь.
Орин кинулась к кнопкам и стала нажимать первую попавшуюся горящую. Ровальд с опаской взглянул что за кнопка Орин жмёт – нет, не та, где зелёные луга.
Собачья голова раздвинула мешавшие кабеля, разорвав их ещё сильнее, расправила плечи, промяв оставшиеся стены туннеля, поднялась на лапах, упёрлась макушкой в потолок (а до потолка целых 2,6 метра, судя по показателям в интерфейсе). Лапы менялись, то покрываясь голограммой шерсти, то возвращая истинный механический облик.
Робот огромными прыжками направился к ним. Препятствия отскакивали от его мощной металлической головы, пропадая в дырах, что были повсюду. Кабеля натягивались и лопались, раскидывая мусор.
Ровальд, не дожидаясь, когда двери закроются, нажал на следующую кнопку лифта сам. Орин забыла снять перчатку, поэтому на неё лифт не реагировал.
Робо-пёс приближался. По пути жвалами сорвал особенно толстый кабель и проглотил. Скрежет и вибрации дошли до ног, и превратились во вполне членораздельный звук постоянно лопающегося металла.
Двери предательски заели.
-Зилс! – Раздался крик Орин. Она знала, что хочет от Зилса, Зилс знал, что от него требуется.
Килия встретила противника залпом коротких плазмо-выстрелов. Мощные струи каплевидной плазмы сбили морду в сторону, заставив замедлиться. Но ситуацию это не решало. Пёс оказался неуязвим. Едва замечал выстрелы Киприона-11.