Никакая бдительная охрана не поможет решить проблему со стрельбой в школах. Нужны совсем другие методы, считают психологи.
Чтобы у ребенка появилось желание травмировать других, он сам должен перенести тяжелую психологическую травму, на которую никто не обратил внимания. Насилие взрослых над детьми – вот главная причина насилия среди детей.
Взрослые часто не осознают этого насилия, ведь их самих воспитывали так же и ничего, как-то выросли. Вот это неосознанное «как-то» очень опасно.
В советское время семейное насилие не было редкостью. Но СМИ вдалбливали в головы идею о счастливом советском детстве, и все молчали.
Главное – не выносить сор из избы.
Сегодня тема насилия вышла наружу. Многие считают, что всему виной фильмы, пропагандирующие насилие. Отчасти это так. Но, если ребенок не сталкивался с насилием в раннем детстве, он не поддастся воздействию этой пропаганды. Только застрявшее в душе чувство неполноценности может заставить ребенка компенсировать свою неполноценность за счет унижения других.
А вот направить это желание можно куда угодно. Кто-то мучает животных, кто-то издевается над более слабыми сверстниками, кто-то подавляет в себе эти чувства наркотиками. А кто-то носит в себе до поры до времени душевную боль, пока не появится случай проявить ее в самой крайней и отвратительной форме. И не факт, что пострадают те, кто вызвал когда-то в ребенке душевную травму.
Каждый ребенок рождается со здоровой душой, если, конечно, нет физиологических отклонений от нормы – например ДЦП. Если ребенок в раннем детстве – до 7-летнего возраста – развивается нормально, то последующие отклонения в его поведении лежат целиком и полностью на взрослых, нанёсших травмы его психике в раннем детстве. Причем, травмы возникают не только от физического насилия, но и от морального. Достаточно родителям постоянно сравнивать своего малыша с другими детьми и стыдить его, что он не такой хороший, как тот или иной ребенок. От такого сравнения у ребенка нарушается восприятие самого себя, как уникального явления жизни. В будущем, в процессе социализации, он не сможет постоять за себя, так как будет постоянно чувствовать себя хуже других. И компенсировать это чувство каждый ребенок будет по-разному. Если иммунитет души силен и способен к сопротивлению, то ребенок может вести себя как драчун и забияка, доказывая каждый раз себе и другим, что он тоже имеет право на свою неповторимость. С такими детьми тяжело, но они предсказуемы. Иммунитет их души пытается излечить нанесенную травму, показывая всем, что травма существует и душа просит о помощи. Гораздо опаснее дети, чья душа тихо страдает, не имея сил выразить свою боль. Иммунитет их души не может бороться с возникшей в результате травмы раковой опухолью – у души тоже может быть рак, – деформирующей восприятие мира. Если здоровая психика человека дает возможность осознавать себя уникальной частичкой жизни, то раковая опухоль души не может встроиться в этот мир, так как понимает, что мир ее не примет. Выход один – уничтожить себя. Но иногда появляется желание вместе с собой уничтожить как можно больше других людей, чтобы напоследок испытать двойное чувство, как превосходства над этим враждебным миром так и чувство облегчения – наконец-то можно поделиться своей болью с другими так, чтобы все поняли какая это боль.
Ведь человек видит мир через свою душу. Если он сам себя привык считать мусором, то чем другие лучше? Просто претворяются, что они чего-то стоят.
В мае 2021 года страну потряс случай с казанским стрелком. 19-летний Ильназ Галявиев расстрелял детей в школе, которую сам закончил несколько лет назад. За несколько дней до трагедии Галявиев завел телеграм-канал. В нем он писал о себе как о "боге", а утром 11 мая, перед самым нападением, объявил, что «убьет огромное количество биомусора», а затем совершит самоубийство.
В сентябре 2021 года студент пермского вуза 18-летний Тимур Бекмансуров открыл стрельбу из дробовика по учащимся университета. Перед нападением Бекмансуров опубликовал пост в соцсетях. Из поста следует, что ему с детства нравилось причинять людям боль, его привлекали страдания на лицах, потому что они казались ему искренними. Понятно почему – ведь он сам мог испытывать только страдания, остальные чувства ему были не знакомы.
Сначала Тимур хотел напасть на свою школу, как это сделал стрелок в Казани. Но отказался от этой затеи, потому что "школа была слишком неприятным местом для того чтобы проводить в нем последние 10 минут своей жизни, да и у детишек там не особо много путей отхода для спасения".
"Гнев переполняет меня, я хочу разрушить всё на своём пути, оставить в этом мире как можно больше боли, те, кого я не смогу убить, навсегда запомнят этот день. Я терпел всех людей вокруг себя все эти годы, лишь ради этого момента. Я презираю себя так же, как и всех вас. Как же хорошо, что скоро все закончится. Я смогу почувствовать себя живым хотя бы в эти 10 минут", - откровенничал стрелок.
«Под конец могу сказать, что я не первый и далеко не последний. Вас не спасёт запрет оружия, вас будут убивать машинами, бомбами, ножами, всем, что попадется под руку.Такие отбросы как я, будут уничтожать всё вокруг вас, потому что мир прогнил, вы все сгнили изнутри», - завершает свое послание пермский стрелок.
Сегодня его слова звучат пророчески
Раковая опухоль, захватившая душу, начинает гнить, и через эту гниль она воспринимает окружающий мир. Ведь любое воздействие этого мира для нее болезненно.
В 2018 году произошла трагедия в Керченском политехническом колледже. 18-летний Владислав Росляков расстрелял своих сокурсников и преподавателей, устроил взрыв, а затем совершил самоубийство.
Следователи посмертно провели психолого-психиатрическую экспертизу. Выяснилось, что Владислав Росляков был человеком скрытным и необщительным, увлекался боксом, фильмами о насилии, компьютерными играми и оружием. Он вел такую же скрытую жизнь, как и два его последователя.
И вот 8 декабря 2023 года произошла новая трагедия. Школьное насилие вышло на новый уровень. За оружие взялась девочка. А ведь у девочек способность приноравливаться к душевной боли намного выше чем у мальчиков. Женщинам традиции позволяют выражать свои эмоции многими допустимыми способами. Если же девочка не сумела справиться с травмой раннего детства, то значит проблема действительно выходит на новый уровень.
Прокурор обвинил ее отца в насилии над ребенком. В чем оно выражалось не уточняется. Но соседи считают семью совершенно нормальной. Хотя и не стремятся давать комментарии. Вряд ли они знали реальное положение в семье. Если человек со всеми здоровается, не пьет, опрятно одет и следит за порядком, то он по мнению соседей хороший человек. Так отец Алины был главным по подъезду и держал его в образцово-показательном состоянии. Вполне возможно, что и к воспитанию дочерей он подходил из своего понимания быть лучшим, воспитывая в них болезненные амбиции, которые ни что иное, как попытка скрыть от других свои комплексы детства.
- Никакого насилия по отношению к дочери не было, - доказывал Дмитрий. - Я жил для своих дочерей. Но в последнее время с Алиной что-то случилось. Её будто зомбировали. Закодировали. Она стала другим человеком. Я боялся к ней подойти. Она постоянно хлопала дверью. Такое продолжалось год, а последние месяцы стали кошмаром.
Психиатр, познакомившись с дневником девочки, сделал такое заключение:
- Сначала я предполагал, что в истории о буллинге может таиться некая романтическая линия, все же у нас первая девочка, взявшая на мушку сверстников. Но из дневника Алины ясно видно: этой девочке было не до мальчиков, ее мучили не они, а амбиции и болезненное самолюбие, даже тщеславие. В той или иной мере оно присуще всем подросткам, но у Алины еще и обостренное восприятие в части признания ее авторитета сверстниками. Это амбициозная девочка, не готовая быть в тени.
И вот что интересно, когда корреспонденты «МК» побывали в Брянске, они столкнулись с желанием людей как можно быстрее замять это дело.
Мы отправились в Брянск, чтобы понять, что здесь не так. И оказалось, что люди сами отмахиваются от правды. «Не надо никакого расследования, не хотим огласки», - просили те, кто знал семью девочки-стрелка.
Похороны убитой девочки прошли на кладбище Советского района. Это центр города. Отпевали погибшую в главном кафедральном соборе Брянска. Порядка ста человек пришли проститься с подростком. Траурные мероприятия организовала администрация города.
Одноклассников погибшей на кладбище было мало. Видимо, детей не отпустили родители, лишний стресс сейчас ни к чему.
Не смотря на широкий общественный резонанс, журналисты сюда тоже не доехали. И, как выяснилось, правильно сделали.
- Во избежание инцидентов рекомендуем не приближаться к траурной процессии, - набросились на меня несколько женщин. – Хватит уже, за два дня столько всего написали. Нам это не нужно. И перестаньте травить семью Алины. Её родители - хорошие люди.
Перед тем, как покинуть кладбище, один из мужчин обратился ко мне: «Не пишите об этой истории. Давайте забудем, как страшный сон. Было и было. Никто не хочет мусолить эту тему и разбираться в случившемся. Вот вам не кажется странным, что все украинские каналы через полтора часа уже обсуждали эту новость? А нам кажется. Не хотим мы такого».
О том, что люди не хотят знать причины, разбираться в случившемся, мне говорили многие жители Брянска: «Ни к чему нам такая слава». А еще все горожане жалели Алину. На каждом шагу только и слышно: бедная девочка, взрослые виноваты, недосмотрели.
Отца Алины, Дмитрия, обвиняют по двум статьям: ненадлежащее хранение оружия и доведение до самоубийства несовершеннолетней дочери.
Защитница зачитала записку от супруги Дмитрия, в которой говорилось, что женщина не справится одна, а последствия для второй дочери могут быть необратимыми.
Адвокат жестко отреагировала на обвинения следователя, когда тот заявил, что обвиняемый систематически применял насилие в отношении погибшей дочери, что и послужило причиной самоубийства.
- Откуда вы это взяли? Жена и дочь давали показания, ничего такого они не говорили…
Следователь не стал пояснять: «Весь круг свидетелей еще не установлен».
Суд удовлетворил ходатайство стороны защиты. Мужчине продлили арест на 72 часа.
В тот же день один из участников процесса попросил меня о том, на чём ранее настаивали собравшиеся на кладбище - поменьше уделять внимание этой трагедии: «И своим коллегам передайте, не стоит об этом писать».
Позже знакомая семьи Алины, с которой удалось пообщаться, выступила в защиту Дмитрия: «Они нормальные родители, поверьте. У них нет денег на дорогого адвоката. Друзья нашли им защитника. Насколько знаю, Дмитрия согласились защищать бесплатно. Его жена сейчас в шоке. Помощи ей просить не у кого. Соседи и родители одноклассников решили поддерживать их».
Конечно, люди в шоке. Мало того, что городу достается от обстрелов, так еще и это.
Но, проблема в том, что никто не хочет разбираться в причинах трагедии. Люди рассуждают по принципу: все хорошие у нас, а украинцы плохие. Так не будем радовать украинцев тем, что у нас тоже есть проблемы.
Спрашивается, а при чем тут украинцы? Это же чисто внутренние проблемы. Пускай другие говорят что хотят, а решать-то наши проблемы нужно нам самим. Нужно порадоваться, что украинцы видят наши проблемы больше чем свои, но зачем им уподобляться?
Все дело в привычке сравнивать кто лучше, а кто хуже. С раннего детства детей приучают к мысли, что нужно равняться на хороших мальчиков и девочек, нужно быть первым, лучшим. Но ребенок не умеет мыслить гибко. Если плохой, значит тебя нужно выкинуть, как «биомусор». Как выкинуть самого себя ребенок не понимает. Поэтому нужно вести себя тихо, чтобы при удобном случае попытаться самоуничтожиться, уничтожив при этом как можно больше другого «биомусора».
Такая реакция общества на огласку трагедии говорит о больших проблемах и основана на страхе своей неполноценности. Ведь только травмированная душа боится осуждения и насмешек, так как чувствует, что это правда. Но этой травмы могло бы и не быть, если бы в раннем детстве родители воспринимали своих детей, как уникальную частицу жизни, и не пытались бы ее изменить под навязанные им понятия «нормы».