Сегодня будет небольшая статья, так как и история, в ней описанная, разрешилась достаточно быстро (к счастью). Речь в ней пойдет о крайне непростом периоде в истории России - начале 20 столетия -, когда ситуация порой заставляла людей идти на преступления. Так доходило до кражи не просто ценностей, а святых и почитаемых верующими людьми атрибутов. Итак, кто и зачем пытался украсть драгоценные камни с иконы Владимирской Богоматери и почему эта попытка оказалась неудачной?
Перенестись нам стоит в собор Успения Пресвятой Богородицы, находящийся на территории Московского Кремля. На дворе 1910 год. Сохранилась даже дата описываемых событий - 8 апреля.
Ночью несший караульную службу Андрей Казимиров услышал странный шум - будто где-то разбилось стекло. Бросившись на поиск источника звука, он увидел, что в окне собора появилась дыра.
Сразу же поднялась тревога, прибежали сторожа, но внутрь храма им попасть не удалось - двери были закрыты. Зато это значило, что если кто-то посторонний попал внутрь, выбраться он мог только тем же способом - через окно. Вокруг собора был выставлен военный караул, который стал наблюдать за зданием. Моментально о происшествии доложили начальнику Московской сыскной полиции Аркадию Кошко. Именно в его мемуарах и сохранились подробное описание происходящего.
Когда на место прибыли полицейские, двери в собор все же открыли. Начался тщательный обыск. Дело это было не простое - тогда внутри храма располагались различные образчиками декоративно-прикладного религиозного искусства. Обратили внимание на находившуюся там в специальном киоте под два метра высотой икону Владимирской Божьей Матери. Она всегда выделялась даже на столь богатом общем фоне золотым окладом с драгоценными камнями, среди которых было два изумруда около 20 карат каждый и размером почти со спичечный коробок. Их вставили еще в 17 веке с личных средств патриарха Никона.
Вот камней-то и не хватало. Как выяснилось позже, вор выковырял их ювелирным инструментом. При этом, чтобы меньше шуметь, он забрался внутрь киота и прикрыл за собой дверцы. Но выдала его простая деталь - на дне валялся окурок.
Пострадали и другие иконы - с Устюжской Богоматери исчезла бриллиантовая звезда, с Успения Богородицы и Благовещения, Животворящего креста со Древом Господним и еще некоторых икон также исчезли драгоценные камни. Повсюду, где имелись следы кражи, находили золотые опилки. Видимо, вор очень торопился или просто был неаккуратен. Взломаны были и жестяные кружки для пожертвований.
Но куда же делся преступник? Обыск пятидесяти полицейских не привел ни к чему. Даже привлекли пожарных, которые осмотрели крышу и дымоходы. Стали тщательно прощупывать пространство между иконами, где мог бы поместиться даже самый некрупный человек. Доходило до того, что думали привести в храм собак-ищеек, но все же от этой мысли отказались.
В храм уже прибыл митрополит Владимир, который, будучи уверен, что преступник успел как-то сбежать, хотел начать богослужения. Но Кошко ему этого не позволил и попросил еще времени на окончательный поиск следов. С наступлением темноты в храме незаметно остались четверо полицейских, внимательно прислушивавшихся в любому шороху, откуда бы он не исходил. Как они затем рассказывали, поначалу им было очень скучно, так как ничего не происходило. А особенно огорчало, что даже курить не разрешалось, чтобы не испортить засаду. Но ночью вновь никаких отгадок не нашлось.
Так прошли сутки, потом вторые. Стража менялась, но никому не удавалось поймать грабителя. Митрополит уже заметно нервничал и стал винить полицейских в том, что они занимают святое место. В курсе уже были и в Петербурге, императорская семья тоже волновалась за утраченные сокровища.
И вот ночью на 10 апреля четверо из находящихся в храме служителей закона решили разделиться: двое тихонько пошли спать под трон царя Бориса, а двое других несли караул. И вдруг они услышали стук. Охранники испугались и даже начали молиться, но вместо святого пришествия к ним явился вполне себе обычный человек. С верхнего ряда икон сорвалась старинная доскам с грохотом упала на пол. А из образовавшейся дыры стала выбираться какая-то тень. Поначалу не понимая, что происходит, полицейские открыли по ней огонь из маузеров и даже попали в некоторые иконы. Испуганная тень спрыгнула на пол и сжалась.
Оказалось, что это и был тот самый вор. Все эти дни он прятался в своем укрытии и успел перепачкаться в огромном слое пыли. Питался он найденными в том же соборе просфорами и бутылкой кагора. Конечно, этого было недостаточно для организма взрослого человека, так что сил в нем уже было мало. Именно голод и заставил преступника выбраться наружу. Позже он рассказывал, что даже задумывался об употреблении лампадного масла, но что-то не решился.
Кем же был таинственный вор?
Им оказался безработный 18-летний крестьянин Никита Семин, ранее учившийся на ювелира (здесь его знания и пригодились). До этого он нередко бывал в соборах, в том числе и Успенском, и засматривался на вставленные в них драгоценные камни. Решив, что ему средства для жизни нужнее, он захотел продать их на черном рынке.
Отстав от группы на богослужении, он забился в деревянный шатер и дождался закрытия храма. Потом он забрал все интересовавшее его (согласно описи, это были «золотой венец, весом в пять фунтов с пятью коронами из крупного жемчуга и драгоценных камней, золотой запон с 39 крупными алмазами, два больших граненых изумруда с расположенными вокруг них 32 изумрудами меньшего размера, 52 крупных алмаза, в верхних коронах: 10 крупных изумрудов, 4 рубина и 14 бурмицких зерен, в средней короне: алмазный крест из 9 крупных алмазов, крупный рубин с бурмицкими зернами…») и, поняв, что двери заперты, собрался вылезти через окно. Разбить он его успел, а вот попасть наружу уже нет - шум как раз тогда и услышал караульный Казимиров. Добычу он спрятал в одной из гробниц между металлическими гробами, а сам залез под икону. Он планировал смешаться с толпой во время обыска и незаметно выйти из собора, а потом, когда история уляжется, вернуться и забрать награбленное. Однако все пошло по-другому. И неудачливому грабителю пришлось засесть в укрытии на несколько дней.
Эта история породила массу шуток. И про Никиту Семина рассказывали друг другу. И про то, что ничего бы он от этой аферы не выиграл, говорили: мол, давно уже все камни в иконе было заменены на простое стекло (что уже в советское время было опровергнуто).
Однако официально ему было предъявлено обвинение в краже 602 бриллиантов на общую сумму более полумиллиона рублей (сейчас цифры были бы совсем астрономическими). Приговорили Семина к 8 годам на каторге.
Вот такая детективная история получилась.