Есть потрясающий трек у Словетского, Слимуса и Лок Дога, называется "Проснёшься". Он случайно попал ко мне только в этом месяце, в декабре, и я, обалдев от звучания, бита и текста, подумала:"Какого он года?" Ну не делают сейчас так.
2018. Пять лет назад что-то сподвигло трёх мужчин собраться вместе на студии, и записать чувственный, глубокий трек о женщине.
Вы только послушайте бит. Электрогитарное соло ползёт вверх так тягуче, в созвучии с хрустальным акцентами, спокойными. Я не знаю как называется этот волшебный звук, но как же он здесь был нужен. Мощный мужской, гитарный инструментал, крепких, жестких, басовых, железных струн, так тихо разбавил парой нот, колокольчик. Это два голоса друг с другом спорят? Мужской и женский.
Как вариант, но всё же это мужская исповедь о самом сокровенном - о любви, и этот звон на фоне басовых нот его жизни, как те искры воспоминаний о ней - постоянно, так ярко и внезапно, так красиво и дорого сердцу - появилась, исчезла, сквозь вязкость рутинных мыслей - зимний свет.
Начинает один из двух моих самых любимых голосов в мире.
Loc Dog:
Дискотечный дым или улиц смог.
Черный плен сплетен или поток мыслей о вечном.
Куда отправится наш с тобой пароход?
Сопоставляя чёрное и белое, он спрашивает у неё, какое направление для развития отношений ей хотелось бы выбрать - искусственный выброс дым-машины для эффекта и антуража на одной из столичных дискотек, вперемежку с дымом сигарет, или тот утренний окутывающий туман над многоэтажками и Москвой рекой, который бывает в пять утра заметен, тем кто не спит, и ведёт разговор? Разговор об общих знакомых и чужих людях, который смолой облепляет языки и рты, глаза, слова, но так приятен в моменте, или о вечном, равно о любви?
Я к тебе не прилечу на комете,
Ведь не настолько романтичен,
Как твой тот, который...впрочем, черт с ним.
Хотелось бы сюда приобщить хит Jhonny - Комета, который как раз имеет строчку "Лечу к тебе словно комета", но трек Джонни вышел годом позже.
Речь о её бывшем парне, с нотой ревности. Сказать о "том её, который", хочется много, но лучше не начинать, а то грубо будет, да и не стоит он того, чёрт с ним.
Закат, как кот хитрый, тихий. Город, черств.
Такой двуликий с пришествием темноты,
И за чертой этой грязи ты.
Сравнение заката с котом, который подкрался, каждый раз так внезапно, и ожидаемо. Из ниоткуда и уже здесь, пробыл недолго, и погрузил город во мрак. Город двуликий с пришествием темноты, потому что по ночам обычно происходит то, что дню несвойственно. И с самой доброжелательной улыбкой будет предлагаться и продаваться то, чего днём не ищешь. Ночь - обнажающая, время греха и побега от неудовлетворяющей реальности, время забыться. И как закат постепенно тенью облачает город, солнце уходит спать, давая волю тьме, так и та, о ком он пишет, уходит спать вместе с солнцем, не видя буйства ночи.
Проснешься, улыбнешься.
Над городом встало солнце.
Найдемся, после ночи,
Будем говорить молча,
Сгорим огнем одним,
Оставим дым, точно.
Улыбаются по утрам счастливые люди, которые влюблены, которые ждали, поскорее бы лечь спать, чтобы скорее наступило утро. Она одна из них - чистая, светлая. Город снова стал безопасным с приходом солнца, их ждёт встреча, ожидая которую, она и улыбается. Встретившись, им даже нет надобности разговаривать, потому что они влюблены оба, сильно и взаимно, они это знают. Дальше, после любви душ, следует любовь тел. Когда недостаточно слов о любви и тебе хочется залезть в человека, попробовать на все органы чувств, обволакивать, смешаться, вжать в себя - заниматься любовью. Той, когда в мыслях нигде не витаешь, а только здесь и сейчас два любимых тела, Воспламеняются внутри и снаружи, сгорают огнём одним, отдаваясь полностью, до тла, до пепла, оставляя дым от сигарет в конце, точно.
Что там под веками твоими,
Уже целый век меня интересует
Новым утром каждый раз по новой.
Откроешь вновь дикие глаза свои,
Дашь мне понять, что я дома.
Ему хочется знать о чём она думает, о чём мечтает, чего хочет? Время проведённое с ней ему кажется медленным, поэтому его так долго мучает вопрос каждый раз как в первый - что ты чувствуешь? Она, глядя на него своими блестящими, влюблёнными, искренними, настоящими глазами с расширенными от любви зрачками, которые выглядят как сумасшедшие, даст ему спокойствие и уверенность - вот оно, всё, я нашёл, я дома.
А я разочарованным и чуть седым буду на связи.
Может, даже ради тебя не погибну молодым.
Ты в центре лазишь, сучка, я - за МКАДом.
Спишь где-то тут, я рядом. И прошлый день пыль.
Так выглядят серьёзные мужественные парни - разочарованно и чуть седым, потому что у них взрослые дела, взрослые проблемы, не всегда легальные, не всегда можно светиться, но для неё - буду на связи, если что случится, или нужно будет, дай знать. И если получится, я постараюсь не умереть рано, чтобы подольше рядом быть и помогать, оберегать, но это уже не от меня зависит. Она в центре, потому что там - веселье, магазины, радость, подруги, прогулки, фотосессии, девичьи дела. Противоположны его делам за МКАДом. И вечером они снова вместе, она с ним, он рядом, охраняет её сон и так спокойно спать, и всё остальное потеряло вес - вчера ничего не значит.
Словетский:
Проснешься, а я рядом,
Улыбнешься, моя хорошая.
Готов миллиарды лет вот так вот, полулежа,
Тебе шептать на ушко.
Ты таешь, даже когда я несу чушь какую-то.
Всю суету эту разбавить праздником,
Разбавить солнышком, и чтоб все ровно.
Однажды вспомнишь ты,
Украдкой сама себе ты улыбнешься.
Вспоминает второй герой, как когда-то он был счастлив и взаимно влюблён с той же самой девушкой о которой первый куплет. Улыбается она украдкой, потому что нельзя показывать своих воспоминаний о ком-то в присутствии нового любимого человека, чтобы ей не задавал вопросов - что именно она вспомнила? и почему улыбается? Чтобы не врать в мелочах, не быть пойманной, не вызывать подозрения. Потому что ему всегда было интересно - что под веками её?
Я буду ждать, что ты вернешься.
За тебя порву я Голиафа в клочья,
Достану ожерелье звезд даже самой темной ночью.
Знаю, чего хочу я, точно.
Про Голиафа можете прочитать здесь. Не особо важная метафора для понимания текста.
Они скажут: "Озабоченный".
Чтоб убедиться, что все это не сон,
Извини, но мне надо тебя лицезреть воочию,
Мой сахара кусочек.
Он хочет видеться, хочет вернуть, до сих пор питая к ней самые тёплые чувства. Но ей эту нежность уже заменил другой человек, новой нежностью.
Давно с ума сошел я, между прочим.
Еще плюсом ко всему соскучился я очень.
Проснешься, а я рядом.
Улыбнешься, моя хорошая,
Мой сахара кусочек.
Мечтает о том, как он бы проснулся со своей бывшей, но поздно. У неё два новых классных парня, которые, больше преуспели в познании нужд и подхода к женщине. Один из них, далее.
Slim:
Я плохой мальчик, я сильно испорчен.
И может плохо кончу, этот мир порочный.
Душа в оболочке. На небе ни облачка.
Пусть будет дальше так, как ты захочешь.
Третий персонаж её сердца, это тот самый бэдбой, от которого отказавшись, думаешь бесперебойно примеряя к себе его образ в качестве парня. К его душе не подобраться, она спрятана за чем то неприкасаемым, ему в принципе всё равно и на происходящее, и на неё, поэтому пусть будет так, как она хочет, не потому что он ей уступает или желает сделать счастливой, нет, ему всё равно.
Если сможешь меня найти среди углов квартир,
Треснувших льдин, дверей, в которые надо войти,
И слов, в которые надо верить или стереть из памяти,
Не сказав: "Прости".
Его постоянно надо искать, его вечно куда-то заносит, либо по городу, или у кого то дома, он непостоянный, с ним не будет будущего и не создать семью, он как на отколотой льдине, которую уже не поймать, не спасти, а только наблюдать бесконтрольный занос по течению времени. Он просит о доверии, но это ложь, его душа в оболочке, и нет никакого дела до того поверит ли она, уйдет ли, останется ли.
Дискотечный дым. Время крутит винил.
В тебе что-то есть, и этого нету в других.
Твое прикосновение - внутри эндорфин.
Не веришь мне, но хочешь, чтоб я тебя любил.
Они в том самом ночном эпицентре грязи, с ним она выбрала дискотечный дым, ядовитый, едкий, до кашля, но выбрала его. Время - как виниловая пластинка за диджейским пультом Судьбы, иногда зажёвывает некоторые эпизоды, заставляя пройти их заново и по другому, но проходит он их напарываясь на те же ошибки.
В нём она видит ту любовь, которую хотелось бы - не верить ему, но желать чтоб он доказывал это безостановочно, чтобы влюбился и дышал только ней, добиться его любви, чтобы он потерял голову и был поражен этим чувством как в первый раз и до последнего вздоха. Она говорит что не верит, но хочет верить, остаётся надеяться с немой просьбой "докажи - и я поверю".
Я че-то затусил, веду себя как скотина.
Это жестокие игры. Ты их хотела, милая. Прости.
Эти ночи длинные, тополиный пух. Обними меня.
А я тихо шепну на ухо: "Останься до утра".
Но тебе куда-то надо.
Ты очень важная на высоких каблуках, снова одна.
Полностью, с головой ныряя в ночную грязь, он обнажает все свои и без того, не особенно прикрытые, порочные черты. Поступая с ней холодно, грубо, опомнившись, исправляется, извиняется но не искренне, ранит равнодушием, холодом, потом просит обнять, затем снова становится чужим каменным, просит остаться, шепчет на ушко, и так по кругу на этой карусели эмоциональной привязки. Она решает уйти, но потом снова вернётся, стоит ему хорошо позвать, снова поверит, что нравится, что исправился, и теперь будет всё по другому. Она хотела покорить, одевая высокие каблуки, преследуя образ важной, недоступной, с табличкой "покори меня, я тебе не поддамся", но этот номер не прокатил. Одна, оставив его в клубе среди дискотечного дыма, она едет к тому, кто действительно любит её, чтобы этой любовью вылечиться, дать себе понять - я любима, я нужна, я важна, а потом, напитавшись, с новыми силами в бой за любовь к тому, кому на тебя всё равно.
А я разочарованным и чуть седым буду на связи.
Может даже ради тебя не погибну молодым.
Ты в центре лазишь, сучка, я - за МКАДом.
Спишь где-то тут, я рядом. И прошлый день пыль.
Разочарованный от жизни в целом, или от догадок о ней? И сучка не потому ли, что он знает о том, почему она в центре и с кем?
