Adventures of art in 20th century
Текст: Галина Мумрикова
Послевоенные годы были довольно сложными для творческих людей Японии. Старый жизненный уклад в стране рухнул, а новый еще не установился. В этих условиях художники все больше обращали внимание не на Запад, которым они так восхищались прежде, а на свои внутренние проблемы, на то общество, в котором сами пребывали. В 1950-х в стране возникает множество разного рода групп и объединений. Так, «Художественная ассоциация Гутай» была создана в 1954 году под девизом «Сделай то, чего никогда раньше не делали». В 1960-е какое-то время японцы наслаждались ажиотажем, вызванным успешным проведением Олимпиады-64. В то же время по всей стране шли акции протеста против войны во Вьетнаме, и у художников в это время появился такой термин как «антиискусство» или даже «мусорное искусство». Одновременно процветал и так называемый неодадаизм.
В четвертом разделе выставки в художественном музее Такамацу показаны работы, написанные в 1950-1960-х. Они очень разные, как разные судьбы были и у авторов: кого-то судьба пощадила, кого-то нет.
Итак, понравились мне из этого раздела девять работ. Вообще-то больше, но многие просто не удалось сфотографировать. Почему картина Китаваки Нобору попала в зал 1950-х – не знаю. Работа в какой-то степени программная, написанная в 1949 году. Тогда для многих вставал этот вопрос: куда идти? Хотя выбор всегда был и есть. Так что кто-то выбирал дорогу, а кто, как Фуджита Цугухару, кошечек писал – каждому свое.
Один из крупнейших японских авангардистов Окамото Таро (1911-1996) ни много ни мало выпускник Сорбонны. Во время учебы на него сильное влияние оказало знакомство с Пикассо и Кандинским. В начале второй мировой войны он уехал из Франции и уже в 1942 оказался на полях сражений в Китае, попал в лагерь для военнопленных. Вернувшись на родину, его карьера успешно развивалась, и первую свою большую премию он получил за настенную живопись в здании городского собрания в Токио. Его Башня солнца – символ Всемирной выставки в Осаке в 1970 году. И французы не забыли художника, наградив его в 1984 году Орденом Почетного легиона. Подряд в конце 1990-х были открыты два мемориальных музея Окамото Таро – в Токио и Кавасаки.
Ямашита Кикуджи (1919-1986) изучал живопись в Токио, где на него очень сильно повлияло творчество Дали и Босха. В 1939 его призвали в армию и воевал он в Китае. После войны Ямашита увлекся коммунистическими идеями. Но когда его послали в одну из деревень, которую собирались снести с лица земли, чтобы он создал картины, подталкивающие местных фермеров к революции, то Ямашита резко изменил свои прежние идеологические установки. Он увидел настоящих фермеров. Он увидел, как они живут, как живут те, кто поддался коммунистической пропаганде. Так появилось одно из самых известных полотен Ямашиты – «Повесть о деревне Акебоно». Налицо конкретные реалии и жесткие аллегории: убитый фермер, лужа крови, бабушка в петле, которую довели до разорения, собака-полицейский, жестокие схватки. Картина, похожая на мгновенный фотокадр, в котором слились тщательная прорисовка деталей сюрреалистических людей-животных, орудия убийств, символика беды.
В духе сюрреализма работал и Тацуо Икэда (1928-2020). Наряду со своими современниками Тацуо участвовал во множестве обществ и художественных групп, которые то и дело создавались и тут же закрывались, появлялись новые, но все они так или иначе критиковали существующие социальные условия, отношения с Америкой, боролись за свои права. «Дикая земля» написана в 1958 году. Нетрудно догадаться, чему посвящено это полотно.
Казуки Ясуо (1911-1974) известен своей Сибирской серией, над которой он работал всю жизнь. Дело в том, что после войны он попал в концентрационный лагерь в Сибири после того, как его взяли в плен. В 1947 он вернулся в Японию, но так до конца и не смог забыть то, что пережил в лагерях. Когда его перевели из одного лагеря в другой, где условия содержания были получше, он работал штукатуром, а не на лесозаготовках, потому что руководство лагеря узнало, что Казуки вообще-то художник. Он даже изобрел свой особенный стиль и технику, отличную от масляной тем, что за основу он брал охру, смешанную с кальцитом и угольным порошком.
Совсем другая судьба была у Кимуры Чута (1917-1987), уроженца Такамацу. Сразу после войны он уже выставлялся в Токио, но потом решил переехать во Францию. Там, в 1954-м, познакомился с известным парижским галеристом, который сразу почувствовал его необычный «импрессионизм души». И началось: предложения участвовать в самых разных выставках и биеннале сыпались как из рога изобилия, причем не только во Франции, но и по всему миру – в Женеве, Брюсселе, Нью-Йорке. Известные искусствоведы писали предисловия к его каталогам. И взгляните, сколько чувственности на полотне Кимуры, где перед нами разворачивается «зеленая картина жизни» оливковых рощ и виноградников Тосканы, причем в полной гармонии с архитектурой. Он действительно рисовал какой-то свой мир – «мир внутреннего света».
А вот совсем другое искусство. В 1954 году в Японии появилась Ассоциация художников Гутай, художники которой использовали необычные инновации, исследовали взаимосвязь между телом и пространством. Работы художницы Ацуко Танаки (1932-2005) занимали одно из первых мест в искусстве Гутай. Тогда она создавала большие полотна из разноцветных кружочков, линий-проводков, которые впоследствии так полюбились и в Европе, и в Америке и стали ее фирменным стилем.
Кем был больше Китадай Седзо (1921-2003) – живописцем или фотографом – трудно сказать. Фотоаппаратами он увлекался с детства, учился на инженера. В 1942 его призвали на военную службу, но уже с 1947 года он начал активную творческую жизнь, познакомившись с Ямагути Кацухиро. Участвовал в выставках современного искусства, даже работал над балетными декорациями в театре, создавал скульптуры из проволоки, но в живописи тяготел к конструктивизму. Свои фотографии он публиковал в периодической печати, писал эссе. Еще в 1951 он создал мультимедийную арт-группу Jikken Kobo, интересовался он и кино. На своей персональной выставке Седзо в основном показал конструктивистские картины маслом. Его полотно «Кастор и Поллукс» находится в художественном музее Такамацу. Интересен подход художника к интерпретации известного мифа греческой и римской мифологии о Диоскурах. Неожиданная символика, логика которой переплетается в едином сюжете, отследить который невозможно. Да и не нужно, наверное.
Итак, моя экскурсия по ретроспективной выставке современного искусства в художественном музее Такамацу закончилась.
#выставки#современное искусство#художесвенный музей Такамацу#
