- И ты прям совсем ничего не боишься? - донимал расспросами Потап.
- Не боюсь! - уверенно отвечал я.
- Тогда пойдем в общагу. Там тарзанка есть.
- А что ты раньше не сказал про неё, конечно пошли! Я обожаю тарзанки! Думал, что я испугаюсь?
- Да дело не в ней… Там отморозки с общаги, это их двор. Тебя сразу побьют, наверное.
- А тебя?
- Я старшаков знаю, меня не тронут. Ну что, пойдём? - издевательски спросил Потап.
- Да нет, тарзанка это скучно. Давай во дворе что-нибудь ещё посмотрим.
Мишка улыбнулся, и даже как мне показалось, посмеялся.
Наша экскурсия по Ангарску, а точнее по кварталу, из которого, по словам моего нового друга Потапа, лучше не выходить, продолжалась уже полдня. Да, Ангарск это не деревня, но что здесь можно найти кроме сломанных песочниц, обветшалых турников и криков из окон каждой второй хрущевки. Это не считая ранеток конечно, которых мы вдоволь наелись с утра. Вот это другое дело!
- Ну давай, Михалыч. - нудил я. - Скажи, что экскурсия закончена. По телику сейчас Дисней, мы ещё успеваем.
- У меня не работает телевизор, так что давай ещё погуляем.
Мне не очень хотелось оставаться на этой унылой улице в этот пасмурный день. Солнца не было уже третьи сутки, а это светило - единственное, что мне нравилось здесь после вечно облачной Москвы. Но и, честно говоря, мультики я тоже уже не смотрел больше месяца, после того как поспорил с мамой, что я уже взрослый, а потому остался уважить Мишку, который посвятил мне всё утро, познакомив меня с окрестностями.
Что мы имели. Есть футбольное поле. Это замечательно! Минус, что на нем паркуют машины. Посреди двора есть черемуха, но минус в том, что противный сосед по прозвищу Поляк смазывает ствол солидолом, и не разрешает на него залазить. И не считая старых турников, это все мои развлечения на предстоящее лето. Да, есть ещё тарзанка, но она во дворе общаги, куда без старшаков ходить нельзя. И за что мне это всё…
Резкий гудок автомобиля!
Водитель не отпускал клаксон, казалось, минуту, хотя я отскочил с первой ноты. Волга с шашечками наверху заехала в наш двор. С детства мне очень нравилась эта модель, а потому я подумал, что это хороший знак, и Ангарск не безнадёжен. Но затем таксист выкрутил стекло вниз, и сказал нам всё, что о нас думает. В том дворе не было тротуаров, была только проезжая часть, а потому я, по мнению водителя, был не прав. Моё воспитание не позволяло сказать взрослому человеку что-то в противовес, хотя и очень хотелось. Особенно после того как стало понятно, что в этот момент за всем происходящим наблюдали все местные девчонки. Это была катастрофа.
- Ну-ка не ржите! - заступился за меня Михалыч - Щас чирка поставлю.
- Ой, напугал! Потапище! Валите отсюда, а то Антону всё расскажем. - Заржали они ещё больше.
В этот момент над нами начал смеяться ещё и таксист. Стало понятно, что я зря не пошел смотреть мультики. Я собирался было уже развернуться и пойти дальше. Но внезапно почувствовал приток теплого воздуха от наконец вышедшего солнца. Оно заставило меня зажмуриться, но через секунду произошло то, что оказалось ещё более ярким моментом в моей жизни. Из подъезда выбежала… Нет, вылетела девочка, от которой глаза сначала ослепли, а потом помутнели. Я смотрел на то, как она обнимается с девчонками, слышал её заливной смех, но вокруг меня всё как будто замерло. Потап в это время высматривал в кустах окурки, таксист нервно жевал спичку и смотрел на счетчик, из подъезда вышел кто-то ещё, но в моей Вселенной на тот момент ничего этого не было.
- Что вы смеетесь? - как будто эхом и издалека послышался невероятно тоненький бархатный голос.
- Да ходят тут всякие клоуны! - отозвались подружки.
Все начали смеяться опять, а девочка из подъезда оглянулась посмотреть о ком речь, и на миг наши взгляды пересеклись. На ней была улыбка, но адресованная не мне, а подружкам. Поняв, что за клоуны стали причиной всеобщего веселья, она безразлично отвернулась.
Сейчас я бы сказал, что это была утонченная брюнетка со смуглой кожей и очаровательными карими глазами. А тогда это была «офигительная девчонка» в ситцевом белом платье с большими синими цветами, сандалями, надетыми на белые гольфы, и с небольшой сумкой наперевес. Темно-каштановые волосы, а на тот момент «темно-коричневые», переливались на солнце.
Обнявшись с каждой подружкой, офигительная девчонка взяла кого-то за руку и прошла в двух метрах от меня. Мне пришлось проморгаться и сфокусировать зрение, чтобы разглядеть с кем она была. По всей вероятности, это была её мама, молодая, красивая женщина, от вида которой таксист чуть не проглотил спичку. Он резко выбежал из машины, демонстративно мне улыбаясь, так, чтобы это видела мама девочки. И даже потрепал меня по голове. Он услужливо открыл дверь машины своим пассажиркам, а я в ту минуту хотел быть на его месте. Многие ребята в моем детстве мечтали быть таксистами, ездить на современных больших машинах, и не понимали, почему я хочу быть гаишником, но в то мгновение, я бы пожертвовал полосатым жезлом ради фуражки с шашечками.
Машина завелась, водитель выжал сцепление, и Волга тронулась с места. На миг мне показалось, что наши с девочкой взгляды пересеклись вновь, но точно этого не знал.
- Че застыл? Пойдём отсюда! - схватил меня за плечо Мишка.
- А кто это был? - едва вымолвил я.
- Да это местные девчонки, не обращай на них внимания. Я сейчас их шишками закидаю на прощание.
И Мишка принялся усердно собирать сосновые шишки, коими был усыпан весь наш двор.
- Да нет, погоди. А девочка с мамой?
- Аа, это Владка.
- Влада…- повторил я, как мне казалось, про себя.
- Влада, Владка, какая разница? Девчонки! Ниче не понимают, только ржать умеют.
- А она здесь живет?
- У неё здесь бабушка. А сама она с микрорайонов, поэтому лучше с ней не общаться.
- Почему?
- Говорю же, с микрорайонов. Старшаки не разрешают дружить с ними. А тебе то че?
- Мишка, а какой сегодня день?
- Не знаю, суббота вроде.
Это была моя первая решенная задача на определение ассоциативного ряда. Я решил, что каждую субботу буду проводить время у того подъезда, как вдруг послышалось: «Бежим! Артём!»
Пока я размышлял над ассоциациями, Мишка обкидал девчонок шишками, и те понеслись за нами. Мы быстро смогли убежать на безопасное расстояние, по пути даже успев обкидать их ещё, но убегать от того подъезда мне почему-то так не хотелось.
- А ты откуда знаешь Владу, если нельзя с ней общаться?
- У нас все друг друга знают. Че ты прицепился к этой Владе? Она же девчонка, фу!
- Конечно фу! - я сделал вид, что согласился.
- А я уже испугался за тебя, жених! - засмеялся Мишка.
Я по-дружески его пнул, и мы пошли дальше.
Я не особо помню, о чем Потап мне рассказывал в те минуты, хотя трепался он без остановки. Он подобрал на земле какую-то палку, и каждый шаг сопровождал постукиванием, словно старый дед. Но меня в тот момент беспокоило что-то другое. Я не мог распознать это чувство. Мне казалось, что у меня сводит живот, к горлу что-то подступило, отчего трудно было дышать, и немного кружится голова, но происходило это только тогда, когда я вспоминал девочку Владу, её безразличную, и даже не мне адресованную улыбку.
Мишка заметил, что со мной что-то не так.
- Ты че отстаешь?
- Да у меня как будто живот сводит.
- Я тебе говорил, что ранетки надо сначала откусывать и смотреть, чтобы там червяков не было. Наелся сейчас пади червяков, и они там ползают у тебя.
Я хотел поверить своему другу, что это всё из-за червяков, но даже если это было так, то они к тому времени уже перешли в свою третью стадию, избежав окукливания вопреки законам природы, и начали уже вовсю порхать внутри меня…
- А знаешь, что, Михалыч?
- Что?
- А пошли на тарзанку!
- Тебе в общагу нельзя, забыл?
- Мне кажется, что мне уже ничего не страшно.
- Ну как знаешь, меня-то не тронут, я Антона знаю.
- А я тебя!
Я приобнял своего друга за плечо, и был несказанно рад, что оказался в этом замечательном городе. Солнце в тот день было такое яркое, и уже не пряталось за облака до самого вечера. Чистый воздух и большое количество зелени радовали глаз. Странно, почему я раньше всего этого не замечал?
Но всё только начинается, подумал я.