За мою жизнь было создано множество литературных произведений от детских книг и рассказов до повестей и романов. Как опытный автор, я представляю вам сказку, предназначенную для взрослых детей, немного потрепанных временем и уставших от тягот жизни. Примите ее как подарок, как предложение, которое найдет отклик у вас, несмотря на пелену взрослого понимания, окутывающую детские причуды.
В скромном жилище жил пожилой писатель, который рылся в мусоре, но не от нужды, поскольку пенсия его вполне устраивала. Ее хватало на простую двухкомнатную квартиру и пропитание. Его поиски среди отбросов приносили сокровища в виде коробочек, ленточек, бусинок и обрывков ткани, которые он скрупулезно собирал и приносил домой. Среди своего одинокого существования писатель чувствовал неуверенность, иногда граничащую с безумием. Чтобы компенсировать это уединение, он мастерил миниатюрную кукольную мебель крошечные столики и стульчики, украшенные нежно-голубой краской и розовыми цветами, подходящими для детских грез. Он трудился над созданием кровати, выравнивая ее поверхности и покрывая лаком, а матрас, подушки и одеяло сшивал из лоскутков изысканной ткани.
Он размышлял о цели своего ремесла, прикидывая возможности его продажи. Имея скромную пенсию, он мог мастерить эти безделушки и предлагать их по цене ниже рыночной, рассуждал он. Пока его творения оставались непроданными, они обитали в углу его жилища, создавая видимость компании в жизни старика.
Давно пережив потерю жены и сына, литературные тома писателя перестали привлекать покупателей. Его давние истории, сотканные из приключений первопроходцев и духа Октября, считались устаревшими реликвиями, не имеющими никакого значения на фоне современной жизни. Среди перешептываний и жестов соседей он находил утешение в своем нетрадиционном занятии, спасаясь от мук одиночества и груза восьмидесяти лет на плечах.
В один роковой день, когда старый писатель перебирал выброшенные сокровища, он наткнулся на пластиковый пакет без надписей. Открыв его, он с изумлением обнаружил тихонько пищащее существо, укутанное в рваную ткань и выглядевшее как будто брошенным. Сбитый с толку, он поначалу принял его за выброшенную куклу, пока оно не зашевелилось и не умоляюще посмотрело на него жалкими, умоляющими голубыми глазами. Поспешно прижав озябшее существо к груди, писатель укрыл его от пронизывающего холода и поспешил домой, намереваясь дать тепло и передышку брошенному существу.
В его скромном жилище несчастная тварь дрожала и скулила, требуя пищи и крова. Разогрев кастрюлю с супом, доброжелательный старик не отходил от нее, заботливо кормя существо, расположившись за миниатюрным столиком, изготовленным в давно минувшие времена. Устроившись в импровизированной кроватке, украшенной лоскутными одеялами, существо обрело утешение в дремоте, уютно устроившись в жилище писателя. Преисполнившись сострадания, писатель решил оберегать существо от любопытных взглядов скептиков и беречь его неземное присутствие.
Превратив банку из-под кофе в импровизированный горшок, писатель попытался создать видимость нормальной жизни для существа, которое теперь известно как Грунечка. Бесполую, но ласково названную Грунечку украсили рубашками, брюками и лентами, одарили самыми милыми безделушками и подарили тарелку, украшенную золотыми ободками. Каждый вечер, окутав свои действия плащом темноты, старик тайно выводил Грунечку на прогулку, пряча существо под пальто. Из своего собственного поношенного одеяния он тщательно сшил одежду для Грунечки свидетельство того, что он неуклонно стремился лелеять и оберегать это существо.
Они жили в блаженном довольстве. Старик с удовольствием рассказывал Грунечке о своей жизни о преданной жене, любимом сыне и пугающем призраке одиночества. Он радовался тому, что Грунечка стала для него источником вновь обретенного счастья. Довольные, они коротали часы, старик прял пряжу, а Грунечка прижималась к его шее, ее лазурные глаза моргали в восторженном внимании.
А потом, в один необычный день, Грунечка заговорила, и ее тихий голос зазвучал с потусторонней силой. Она рассказала об удивительном подъеме, открывшем существование ста этажей в их скромном жилище. За фасадом кажущейся пятиэтажки скрывалось чарующее царство, украшенное светлой, просторной квартирой, расположенной на сотом этаже. Здесь бескрайние просторы согревало бескрайнее небо, где цвели цветы и процветали гранатовые деревья. Из одного крана текли молоко и мед, а из другого кристальная вода, дарующая молодость и избавляющая от всех недугов.
Движимый безудержным любопытством, старик надел пальто и поднялся по лестнице вместе с Грунечкой, дрожа от страха и в то же время полный непреклонной решимости. К его изумлению, сложный подъем оказался легким, и каждая фантастическая деталь разворачивалась именно так, как рассказывала Грунечка. Когда небо сменилось крышей, вид жены и сына, ожидавших их на роскошном диване, подтвердил правоту слов Грунечки те, кто был ему дорог, спокойно жили за пределами пятого этажа, скрытые от всех, кто осмеливался спуститься ниже.
Когда они распахнули дверь, реальность резко контрастировала с фантастическим миром старик неподвижно лежал, обнимая старую мягкую игрушку, примостившуюся среди коллекции кукольной мебели. Это свидетельство его изоляции вызывало глубокий резонанс, свидетельствуя о глубине его одиночества и глубокой тоске, которая терзала его существование.
Среди размышлений тех, кто живет на первом этаже, истина ускользала от них. Ведь там, где небо обнимает крышу, а близкие находятся на расстоянии вытянутой руки, преходящие мелочи жизни теряют свою значимость. Именно тогда рамки земного существования меркнут в сравнении с ними всего лишь безделушки, отброшенные в сторону, в царстве, где царят радость и довольство.
В этой небесной обители, рядом с любимыми людьми, все снова занимает свое законное место. Все остальное меркнет и теряет значимость в лучезарных объятиях вечного неба.