Респектабельному человеку не положено сидеть на грязном полу в подъезде. Особенно, когда он трезв, опрятен и пахнет дорогим одеколоном. Конечно, можно сделать послабление, из-за проблем со здоровьем, но Павел Аркадьевич, до момента приземления на пол, ни на что не жаловался.
Нынче же, когда он отойдет от шока, скорее всего, жаловаться начнет. А причиной всему оказалось письмо из суда, куда ему было предложено явиться в качестве ответчика.
- Тома, а меня в суд вызывают, - вместо приветствия сказал он супруге, войдя в квартиру.
- Я за тебя несказанно рада, - проговорила она, снимая с Павла Аркадьевича грязное пальто, - извозился-то как! А что ты еще натворил? – Спросила она.
- Что значит «еще»? Ты так говоришь, будто меня каждую неделю в суд вызывают, - возмутился Павел Аркадьевич.
- Господи, еще и брюки! – Тамара Семеновна была крайне возмущена. – Ты мне лучше скажи, где ты так выпачкаться успел? Жора, даже когда маленьким был, таким грязным не приходил!
- Тома, черт с ними с вещами! – Павел Аркадьевич повысил голос. – Меня в суд вызывают и ни разу не свидетелем!
- А кем? То есть. Ты на самом деле что-то сделал?
Тамара Семеновна отложила грязные вещи и подняла глаза на мужа.
- В том и дело, что ничего предосудительного я не делал. У меня даже штрафов никогда не было. А тут, - он показал повестку, - ответчик по иску.
- Ну, и что там написано? – Спросила Тамара Семеновна.
- А кто его знает, я только про ответчика прочитал, и мне уже не хорошо стало, - ответил Павел Аркадьевич. – Сама читай, ты у нас умная, - он протянул и повестку и конверт.
Пока Тамара Семеновна расправляла смятые листы бумаги, в дверь вошел Жора:
- Батя, ты, я смотрю, щедрый сегодня, как ни в себя!
- А что такое? – Формально спросил Павел Аркадьевич, потому что его больше интересовало, что там в повестке.
- Захожу в подъезд, - начал Жорик, - а тут портфель, в виде дипломата. Ну, думаю, потерял кто-то, сейчас доставлю, а мне на мороженое вознаграждение перепадет. Открываю, а тут, понимаешь, паспорт, водительские права, документы всякие. И все это папки дорогого. Понимаю, что мимо мороженого я пролетел, а с чего батя портфелями разбрасывается – не понятно.
- На тебе на мороженое, - Павел Аркадьевич протянул пятьсот рублей, - нормально?
- Накинуть бы, гражданин начальник, - Жора усмехнулся, - все в целости и сохранности. А я мог и мимо пройти.
- Бери еще тысячу, только не лопни!
- Благодарствую, - Жора спрятал деньги в карман. – А чего ты, бать, портфели теряешь, случилось чего?
- Вот, - Павел Аркадьевич кивнул на Тамару Семеновну, - разбираемся. Иди, уроками займись, тут взрослые дела.
- Угу, - буркнул Жорик и пошел к себе в комнату.
Тамара Семеновна только и ждала, пока сын уйдет к себе, а как только он скрылся, она, с несвойственной ей энергией, затолкала мужа в ванную, включила на максимум воду и прошипела в лицо:
- Ты где, котяра блохастая, гульнуть успел? В суд тебя вызывают, чтобы устанавливать отцовство!
- Как, отцовство? – Павел Аркадьевич опешил и сел на пол между раковиной и стиральной машиной.
Вопрос «отцовства» для Павла Аркадьевича был больной темой. Как только его отпустили юношеские бредни, в голове сформировалось желание о создании семьи. А особенно, он хотел иметь детей.
Его собственный отец всегда прохладно относился к своим обязанностям, и все больше сына игнорировал. А Павлу хотелось внимания, общения, совместных игр, совместного времяпрепровождения.
Мама пыталась Павлу компенсировать недостаток участия отца, но мама – это мама, а отец – это совсем другое.
Так вот, когда у Павла начал формироваться взрослый взгляд на жизнь, он для себя решил, что он не будет таким, каким был его отец.
- Я буду самым лучшим отцом на свете! – Говорил он друзьям и знакомым. – Я в своего ребенка душу вложу!
И ему верили, потому что не поверить было сложно. Огонь в глазах, решительность и убежденность. Он, даже знакомясь с девушками, сразу говорил, что хочет семью и детей.
Трижды он был женат. И трижды его бросали. И ни в одном браке не рождались дети. Наверное, потому он и не сильно горевал, когда рушились браки. Цель выполнена не была. А семью без детей он не признавал.
Если сказать откровенно, то он сам свои браки и рушил. Только ума хватило сделать так, что жены его бросали, а он оставался, вроде как, обиженной стороной. Свинство, с одной стороны, а с другой стояла великая мечта. Негодное оправдание, слабое и циничное, но другого не было.
Вот что у Павла получалось делать на отлично, это захлопывать двери. Каждый раз, когда происходил очередной развод, он менял в своей жизни все: работу, квартиру и даже город. А впечатление о себе оставлял такое, что ни одна из бывших жен больше с ним на контакт не выходила.
К сорока годам, после очередного развода и смены места обитания, Павел Аркадьевич пришел в полном одиночестве. Мало того, что все вокруг было новым и незнакомым, так еще и кризис среднего возраста, гадкая болячка, настигла во всей своей красе.
Два года самобичевания под лавиной рушащихся иллюзий, были прожиты с таким трудом, что Павла Аркадьевича не раз накрывала черная тоска. Наверное, судьба сжалилась над ним и подарила Тамару. А потом уже и Жору.
Жора родным сыном не был, но невостребованный отцовский инстинкт этот момент проигнорировал. Редко родные отцы так любят и балуют своих детей, как за это дело взялся Павел Аркадьевич.
Все то, чего сам Павел Аркадьевич не получил от своего отца, он полной мерой дал Жоре. Когда Павел Аркадьевич сошелся с Тамарой Семеновной, Жоре было всего пять лет, поэтому дом сначала наводнили машинки, солдатики, конструкторы. А потом, с возрастом, игрушки стали появляться и более серьезные. Но у них была одна черта: минимум для двоих.
Тамара Семеновна иногда в шутку восклицала, что это не она мужика нашла, а отца сыну и никак иначе.
За десять лет, проведенные вместе, родилась и возмужала, если можно так выразиться, хорошая и крепкая семья. А тут это повестка.
- Паша, я тебя заклинаю, признайся сам, - настаивала Тамара Семеновна. – Сам признаешься, у тебя останется шанс быть прощенным.
- Тома, клянусь, ни сном, ни духом, - простонал он с пола.
- А вот тут какая-то гражданка Новикова Анастасия Дмитриевна считает, что она твоя дочь, - Тамара Семеновна помахала перед носом у мужа повесткой.
- Подожди, - Павел Аркадьевич вылез из закутка, - если она сама иск подала, значит, как минимум совершеннолетняя, а значит, я тебе точно не изменял.
Тамара Семеновна задумалась:
- Ну, да, - проговорила она.
- А я о ней ни слова, ни полслова не слышал. Ты меня знаешь, я ребенка бы не оставил. Да и отчество у нее ни разу не Павловна. Может быть, это вообще мошенница. Схожу на суд, разберусь.
- Я с тобой пойду, - строго заявила Тамара Семеновна.
- Не надо, Тома, - попытался возразить Павел Аркадьевич.
- Надо-надо, тем более, я уже решила, - заявила она и вышла из ванной, оставив Павла Аркадьевича одного. Повестку, кстати, она так и не отдала.
Продолжение
Уже опубликованные главы рассказа вы найдете здесь:
Благодарю за уделенное внимание! Буду рад, если решите присоединиться к моим подписчикам. Впереди много интересного и новых глав!