Александр Храмчихин (1967 г. рождения) – российский политолог, окончил МГУ, работал в Институте политического и военного анализа, автор книг «Русские на войне», «Военное строительство в Китае//Дракон проснулся?», нескольких сотен статей.
Анализ состояния российской армии, который политолог делает в своих работах, кажется вполне убедительным – предлагаю вам познакомиться с основными выводами его статей и книг.
Российское государство, возникшее в 1991 г., объявив себя правопреемником СССР, тем не менее по многим параметрам не только отличалось от Советского Союза, но и в значительной мере отрицало всё то, что декларировала Конституция СССР. Значит, требовалось создание новых Вооружённых сил, потому что Советская армия себя давно изжила и не подходила новому государству. Почему?
Во-первых, РСФСР в советское время была глубоким тылом Варшавского договора, поэтому очень многие части и соединения СА, дислоцированные на ее территории (формально весьма многочисленные), были «кадрированными». Кадрированные части — это особенность армии мирного времени, имеется номер части, значительная часть вооружения, на складе лежат (или должны лежать) полные комплекты обмундирования и снаряжения. Но служит в той части очень мало народа, причём чем ниже звание, тем меньше процент служащих от положенного штата. Начальство имеется полностью, старших офицеров тоже хватает, младших уже сильный некомплект, сержантов совсем чуть-чуть, а рядовых и не разглядеть.
Те же части, которые были в полном составе, по качеству вооружения и уровню боевой подготовки существенно уступали группам советских войск в странах Варшавского договора и западным округам СССР (Прибалтийскому, Прикарпатскому, Белорусскому). Это здесь солдаты строили дачи, ремонтировали квартиры и машины начальства, отправлялись на «битву за урожай» в безлюдные колхозы... Исключением были РВСН, ВВС и ВМФ, а также «придворные» Таманская и Кантемировская дивизии.
Именно западные округа стали основой армий Белоруссии и Украины, а группы войск из-за границы были выведены в Россию таким способом, который, как правило, был равносилен их уничтожению, причем ответственность за это несет руководство позднего СССР, а не новой России.
Во-вторых, Советская армия к концу 80-х очень серьезно отстала от западных армий по целому ряду важнейших параметров. Наше высшее военное руководство, находясь под впечатлением грандиозных катастроф, постигших РККА в первой половине Великой Отечественной, и блестящих побед, одержанных во второй половине этой войны, до последнего дня существования СА готовилось ко «Второй мировой войне, но с ракетами». Генералы пытались обойти по количеству вооружения и техники НАТО, Китай и Японию вместе взятых (по ряду видов вооружения это удалось!), надрывая экономику страны. При этом СССР в силу косности политико-экономической системы «проспал» научно-техническую революцию, в первую очередь – в области электроники и кибернетики. Естественно, та же беда постигла и армию, хотя в нее вкладывались все имеющиеся у страны материальные и интеллектуальные ресурсы.
Советские конструкторы и рабочие продолжали делать хорошее «железо» (т.е. собственно оружие), но отставание в области систем управления, связи, разведки все больше снижало общий боевой потенциал ВС СССР. До сих пор мало кто в нашей стране знает, что одной из главных причин перестройки стал разгром, который израильская авиация учинила сирийской системе ПВО в ливанской долине Бекаа 9—10 июня 1982 года. Система была, разумеется, советской на сто процентов, причем новейшей на тот момент. Списать катастрофу на обычную недееспособность арабов было нельзя: даже израильтяне признавали, что сирийцы воевали на этот раз хорошо, кроме того, в кабинах уничтоженных ЗРК сидели рядом с сирийцами и советские инструкторы. Просто противник воевал уже по-новому, а мы – еще по-старому.
Генералитет был убеждён, что нужно добавить ещё ракет, танков, подводных лодок, и «мы им покажем», и никто не обратил внимание на то, что израильская армия с потрясающим успехом использовала БПЛА (в 1982 году! И они же стали невероятным сюрпризом для российской армии в 2022 году!), инфракрасные системы наведения, радиоэлектронные системы подавления и прочие достижения науки.
В-третьих, все более нетерпимой становилась внутренняя обстановка в СА. В конце 40-х – начале 50-х она была лучшей армией в мире не только благодаря численности и бесценному военному опыту, но и тому, что младшими командирами были сверхсрочники, лучшие из лучших среди рядовых. Как говорил Жуков, «армией командуем я и сержанты». В эпоху Хрущева институт младших командиров был разрушен, необходимое, но бездарно проведённое сокращение армии погубило систему подбора младших командиров, наша армия с тех пор и до сего дня остается фактически единственной в мире без младших командиров. Сержанты и старшины как бы есть, но они в нашей системе не обладают ни полномочиями, ни авторитетом, которые позволяли бы им руководить рядовыми.
Одновременно ради погони за количеством в армию стали призывать людей, имеющих судимость. Две эти меры дали кумулятивный эффект: в 70-е годы в Советскую армию пришло такое позорное и беспрецедентное в мировой практике по своему системному характеру явление как дедовщина, то есть тотальный перманентный моральный и физический террор со стороны старослужащих над новобранцами. Дедовщина стала нелегальным заменителем института младших командиров. Офицер должен на кого-то опираться, он не может и не должен сам каждодневно и ежечасно руководить личным составом. В условиях отсутствия по-настоящему авторитетных сержантов и старшин опорой стали «деды», а поскольку никакого законного статуса они не имели, система приняла откровенно криминальный вид, чему поспособствовали пришедшие в ВС уголовники.
Что нужно было делать?
В новой России необходимо было строить армию с нуля, параллельно существующей, с целью ее постепенной замены. Именно так в начале XVIII века поступил Петр I, и именно его «потешные полки», постепенно заменившие архаичное стрелецкое войско, менее чем за 20 лет превратили Россию из дикого медвежьего угла Евразии в европейскую сверхдержаву. Однако необходимость строительства параллельной армии так и не была в Кремле никем осознана. Более того, армии регулярно предписывалось реформировать саму себя, что противоречило азам теории управления. Тогда начались косметические украшения реалий.
Гражданский контроль над армией крайне необходим России. К сожалению, в нашей стране не только нет никакого контроля, но нет даже представления о том, что это вообще такое. У нас до сих пор раздаются насмешки над странами, где военным министром является не только человек гражданский, но (о ужас!) вдобавок ещё и женщина! А эти дамы с успехом работали в Канаде, Финляндии, Чехии, Испании и Франции, потому что министр не должен разбираться в калибрах пушек и определять количество ракет – он осуществляет руководство армией от имени политической власти и министерства обороны как гражданско-военной структуры, где гражданские служащие осуществляют стандартные административно-бюрократические функции, а военным отводятся вопросы специального характера и оперативного руководства. При этом приказы военным отдают политики – это аксиома.
Кроме того, гражданский контроль – это парламентский контроль над военным бюджетом (не только над его принятием с максимальной детализацией расходных статей, но и над расходованием выделенных средств, чтобы не возникла ситуация, когда в начале объявленной мобилизации «вдруг» пропал миллион комплектов обмундирования) и над внутренней ситуацией в ВС.
Кроме того, армия должна готовиться к отражению реальных, а не мифических угроз, к войне сегодняшнего и завтрашнего, а не вчерашнего и позавчерашнего дня.
Подавляющим большинством жителей нашей страны, включая представителей власти, НАТО воспринимается так же, как в годы холодной войны – в виде грозной боевой машины, готовой пойти в бой по первому приказу, сметая все на своем пути. На самом деле никакой машины больше нет. Расширение на Восток стало во многом самоцелью для организации, утратившей смысл существования и пораженной повальным пацифизмом населения, а также способом самосохранения гигантской натовской бюрократии.
Беда в том, что ни один здравомыслящий российский эксперт никогда не заикнётся об этой стороне НАТО – его объявят «иноагентом», которого купили империалисты для разложения России, потому что все: и бывшие колхозники в глубинке, и работники прилавка в областных центрах и небольших городках, и учителя, одуревшие от идеологических накачек сверху и «пятиминуток ненависти», которые обязаны проводить, и огромное количество отслуживших в Советской армии и теперь пожилых мужчин, воспитанных на поисках «агентов ЦРУ», но главное – руководство страны, живущее именно ситуацией конфронтации – все твёрдо знают, каково истинное лицо, то есть звериный оскал Европы и НАТО.
Нашим гражданам внушается упорно мысль о том, что стоит только чуть ослабить борьбу, и через границу ринется поток войск НАТО, за которыми с мерзким хохотом и дурными визгами устремятся гомосексуалисты, лесбиянки, трансвеститы, накинутся на бедных наших людей с неприличными предложениями и начнут насильно менять и пол, и сексуальную ориентацию, при этом заставляя за жвачку, «Пепси» и фальшивые доллары по 12 часов работать на рудниках и шахтах. Эта идея намертво вбита в головы советских людей, которых по-прежнему в стране большинство.
Сегодняшнее состояние НАТО с военной точки зрения хорошо иллюстрирует операция в Афганистане, которая проводилась под эгидой НАТО. Страны блока (без США) смогли выделить на афганскую операцию 6,5 тысячи военнослужащих, и увеличение этого ничтожного количества даже до 10 тысяч оказалось практически невыполнимой задачей, хотя только в сухопутных войсках стран НАТО (без США) числится 1,5 миллиона человек. Впрочем, даже эти 6,5 тысячи в Афганистане охраняли почти исключительно самих себя и немного – послушную местную бюрократию. Все по-настоящему боевые действия вели морпехи США, причём успехами похвастаться они не могли.
Традиционные армии европейских стран НАТО активно «сворачиваются», и в перспективе они будут представлять собой набор легких соединений, официально предназначенных для модной сегодня «борьбы с терроризмом», а реально существующих для олицетворения факта членства в альянсе и проведения миротворческих операций.
В этих условиях говорить о возможной агрессии НАТО против России может либо человек абсолютно некомпетентный, либо преследующий определенные политические цели. Войска блока могут появиться на нашей территории только в том случае, если Россия начнет активно разваливаться сама.
Боевые возможности англосаксов (США и Британии) на порядок превышают таковые у остальных стран НАТО вместе взятых, уровень пацифизма населения гораздо ниже, а амбиций гораздо больше. Собственно, Вашингтон и Лондон уже несколько лет действуют на мировой арене самостоятельно, практически игнорируя Брюссель. Впрочем, у англосаксонской военной машины есть одно очень слабое место — наемный принцип комплектования. Не имея обученного резерва, они при подавляющем техническом превосходстве (в первую очередь — в воздухе, на море и в эфире) над 95 процентами мыслимых противников не могут контролировать оккупированную территорию любой достаточно крупной страны (кроме таких, как Сербия, например, площадь которой 88 тысяч кв. км, а вот Афганистан в 8 раз больше, и НАТО уже бессилен), и они это сознают, не ставя невыполнимых задач.