В декабре отмечается творческий праздник - День художника. И именно в этот день мы продолжим нашу рубрику #имена_в_проектах_ВДК и расскажем о художнике - авангардисте, работами которого мы вдохновились, создавая дизайн одной из парадных жилого комплекса «Русский Авангард». На стенах переплетаются фрагменты самых известных картин художника и создаётся атмосфера особой эстетики.
«В нашей жизни, как и в палитре художника, есть только один цвет, способный дать смысл жизни и искусству - цвет любви» - писал Марк Шагал в своей книги «Моя жизнь». Мы собрали интересную информацию о жизни этого необыкновенного человека и спешим поделиться с вами в этой статье.
Марк Захарович Шагал ( Моисей Хацкелевич) - один из самый известных представителей художественного авангарда XX века . Помимо графики и живописи занимался также сценографией, писал стихи на идише.
Сложное рождение и детство художника.
Великий художник родился 6 июня 1887 года в Витебске. При рождении он не подавал признаков жизни. Врачам потребовалось приложить немало усилий, чтобы заставить ребенка дышать. В этот день в городе случился крупный пожар. Семье Шагала удалось спастись от бедствия: кровать с роженицей и младенцем перенесли в безопасное место. На 7-й день жизни мальчика нарекли Моисеем (в Париже в 1911 году он начнет называть себя Марком).
Моисей был старшим ребенком в семье. После него семейство пополнилось еще восемью детьми: семью сестрами и одним братом. Глава семейства Хацкель Мордухович Шагал работал грузчиком в лавке торговца селедкой. Мать художника Фейга-Ита вела хозяйство. С 5 лет Мовша, как и всякий еврейский мальчик, посещал хедер (начальную школу), где обучался молитвам и закону Божию. В 13 лет Шагал поступил в Витебское городское четырехклассное училище. Но особого удовольствия учеба ему не доставляла. В то время он был заикающимся и неуверенным в себе мальчишкой.
Волшебный чердак.
В детстве Марку было сложно найти общий язык со сверстниками. Больше всего тогда он любил сидеть на чердаке, с которого открывался замечательный вид на Витебск. В будущем он перенесет свои впечатления от увиденного на свои полотна. Гуляющие люди, дома, ворота, коровы и куры – за всем этим юный Марк мог наблюдать часами.
Настоящий художник.
Марк учился живописи, перерисовывая картинки из журналов. Когда друг, впечатленный его мастерством, назвал его «настоящим художником», Шагал впервые осознал свое призвание. К ужасу родителей, мечтавших видеть сына приказчиком или бухгалтером. Когда Марк начал просить деньги на обучение рисованию, отец отказал. Однако будущий художник был настойчив. В сердцах отец выбросил деньги из окна. На глазах у прохожих Марку пришлось собирать деньги с земли. Зато теперь он мог стать учеником в школе живописи и рисования Юделя Пэна – живописца и ученика Репина.
Разочарование вслед за эйфорией.
Учеба давалась Марку трудно. Он был подающим надежды живописцем и никудышным учеником. Впоследствии эти две противоречащие друг другу черты характера отмечали все люди, пытавшиеся повлиять на художественное образование Шагала. Уже в возрасте 15 лет он считал себя непревзойденным гением и поэтому с трудом мог выдерживать замечания учителей. По мнению Марка, только великий Рембрандт мог быть его наставником. Ну а стиль его учителя был слишком далек от того, каким видел свое творчество Марк. Однако, Юдель Пэн, посмотрев на картины ученика, отметил, что способности у мальчика есть. Марк проучился в художественной школе неполных два месяца. Несмотря на недолгое обучение, Шагал сохранил теплое отношение к своему первому учителю .
Шагал в Санкт-Петербурге.
Марк решил поехать в Петербург. Отец дал ему в дорогу, а точнее бросил на пол, 27 рублей и сказал ему больше за помощью не обращаться. Шагал возлагал большие надежды на Петербург: здесь жили великие художники того времени, здесь находилась единственная в России Академия художеств. Но он провалил экзамен — двери престижного училища так и не открылись перед начинающим художником. И это была не единственная проблема: в Санкт-Петербурге евреи не могли проживать, не получив вид на жительство. Отец помог сыну — на первое время он достал Марку временный разрешительный документ. Дальше начинающему художнику нужно было искать меценатов. По рекомендации Пэна Шагал получил работу ретушера у фотографа Жаффа, но денег все равно не хватало. После долгих поисков Марк нашел мецената. Адвокат Гольдберг взял Шагала под свою опеку. Наконец-то у Марка появилась возможность заняться поисками художественной школы.
Обучение в школе Рериха.
Шагал поступил в школу Императорского общества поощрения художеств, куда его приняли сразу на третий курс. В то время ею руководил художник Николай Рерих, который предоставлял ученикам полную художественную свободу. Картины Марка Шагала заметили. Ему даже назначили стипендию, которая немного помогла юноше выкарабкаться из безденежья. Но это не было успехом для Шагала, не за этим он приехал в Петербург. Вопреки всем Марк рисовал так, как чувствовал, так, как подсказывало сердце. Его своенравность пришлась не по вкусу многим преподавателям — Шагал ушел из школы после очередной волны критики.
«Долгие годы ее любовь освещала все, что я делал».
Летом 1909 года Марк отчаялся найти свой путь в искусстве. Из Санкт-Петербурга он вернулся в родной Витебск. Шагал редко брался за кисть и практически не рисовал. Целыми днями он бродил по улицам, часто засиживался на единственном в городе мосту. Родные художника даже опасались за его здоровье. Никто не предполагал, что его жизнь совсем скоро изменится и заиграет новыми красками. В это время Шагал часто обращался к Богу с просьбой помочь открыться его душе. Марк даже в трудный период не хотел быть похожим на всех: он неустанно продолжал искать свой путь.
Осенью 1909 года произошла роковая встреча, которая вдохнула в художника новые силы.
Шагал часто бывал в гостях у подруги — Теи Брахман. Однажды, когда Марк гостил у Теи, к ней пришла подруга. Берта Розенфельд, младшая дочь богатого ювелира, недавно вернулась с каникул в Германии. Она заглянула к подружке, чтобы поделиться впечатлениями и показать новую покупку — пелерину.
Приход Берты расстроил Шагала: он хотел пообщаться с Теей и не любил посторонних. Берта сидела спиной к Марку, и он не видел ее лица, но мелодичный голос незнакомки привлек его внимание. Перед уходом она вскользь взглянула на него и ушла. Шагалу стало не по себе: почему-то ее голос встревожил и заинтересовал его. В тот же день Марк вместе с Теей решили прогуляться. На мосту им снова встретилась та самая подруга, но теперь Шагалу представили ее. В биографии он напишет, что понял с первого взгляда: она и есть та единственная. Мгновенно Тея для него стала чужой и безразличной, а Берта — родной и близкой:
«Как будто мы давным-давно знакомы и она знает обо мне все: мое детство, мою теперешнюю жизнь и что со мной будет; как будто всегда наблюдала за мной, была где-то рядом, хотя я видел ее в первый раз».
Картины, которые Шагал начал рисовать после этой встречи, излучают совершенно новое, особенное настроение.
Спустя 6 лет после первой встречи, 25 июля 1915 года, они поженились. С женщиной, подарившей ему дочь Иду, Марк прожил долгую и счастливую личную жизнь. Биографы считают, что образ музы и жены появился на более чем 2 тысячах полотен автора.
Марк Шагал в Санкт-Петербурге»: дубль второй, успешный.
Осенью 1909 года Шагал вновь приехал в Петербург — знакомство с Бертой придало ему сил и уверенности в себе. В этот раз удача повернулась к нему: Шагал находит своих покровителей в еврейских кругах. Марк направился в известную школу, которая принадлежала меценатке Е. Н. Званцевой. В школе преподавал Лев Бакст — кумир Шагала. Это была единственная школа Санкт-Петербурга, в которой чувствовались европейские художественные веяния. Шагал очень нервничал: несмотря на то, что манерность, светскость и эстетизм картин Бакста чужды Шагалу, оценка именитого художника была важна. Посмотрев работы юноши, Лев Бакст вынес вердикт: испорчен, но не полностью. Шагала приняли в школу. Бакст не хвалил работы Марка, а юноша очень переживал по этому поводу и вскоре вовсе перестал посещать занятия. За три месяца он переосмыслил свое творчество и вернулся в школу. Лев Бакст высоко оценил первый же этюд Марка. Преподаватель отметил, что у Марка нет перспектив в России, и порекомендовал отправиться во Францию. Наконец-то все начало складываться, Шагалу в конце концов удалось найти «своего» учителя, но идиллия длилась недолго: в связи с открытием нового «Русского сезона» Лев Бакст собирался уезжать в Париж. Марк не мог найти себе места: ему нечего было делать в школе без Бакста. Юноша просил Бакста взять его с собой, но тот отказал. Не имея денег на поездку в Париж, Марк решил найти меценатов.
«Художественный траур».
Судьба сложилась таким образом, что художник намного пережил свою музу: Белла скончалась от сепсиса в американском госпитале 2 сентября 1944 года. Тогда, вернувшись после похорон в опустевший дом, он поставил на мольберт портрет Беллы, написанный им еще в России, и попросил Иду выбросить все кисти и краски.
Новый этап.
Летом 1945 года Ида наняла сиделку для ухода за отцом. Так в жизни Марка Шагала появилась Вирджиния Хаггард. Между ними вспыхнул роман, который подарил Марку сына Дэвида. В 1947-м Шагал с женой и сыном вернулся во Францию. в 1951 году супруга ушла от Марка Захаровича к бельгийскому фотографу Шарлю Лейренсу. Она забрала сына и отказалась от 18 работ художника, подаренных ей в разное время, оставив себе лишь 2 его рисунка.
Живописец опять хотел покончить с собой, и, дабы отвлечь отца от тягостных дум, Ида свела его с владелицей лондонского салона мод Валентиной Бродской. Брак с ней Марк оформил через 4 месяца после знакомства. Дочка творца еще не раз пожалела об этом сводничестве. Мачеха не пускала к Шагалу детей и внуков, «вдохновляла» на рисование декоративных букетов, потому что они «хорошо продавались», и бездумно тратила гонорары супруга. С этой женщиной живописец прожил до самой смерти, продолжая, однако, постоянно писать Беллу.
Сбывшееся предсказание.
Есть легенда, что цыганка нагадала Шагалу, что он будет любить одну необыкновенную женщину и двух обыкновенных. А умрет в полете.
Последняя жена художника боялась, что предсказание о смерти художника в полете исполнится и даже не хотела отпускать его в аэропорт. Но сердце Шагала остановилось , когда он поднимался в лифте.