Эйслин.
Бывают дни, когда вся жизнь внезапно приобретает новый смысл. События, которые стирают из нашей памяти все то, что было прежде, оставляя лишь настоящее.
Эйслин лежала на высокой кровати. Руки ее были сложены под грудью, ноги крепко прижаты друг к другу, а взгляд замер на сводчатом потолке, который когда-то, вероятно, был белоснежным, точно снега Севера. Прошло уже три недели со дня битвы под Эстерхази, три недели с того ужаса, что ей пришлось пережить. Каждый раз, касаясь руками живота, она неизменно чувствовала пронзительную боль, хотя Заким говорил, что ее тело почти восстановилось после прерванной беременности.
Она все помнила в мельчайших деталях, вплоть до запаха пота исходящего от держащего ее Абраза. Но вместе с тем Эйслин казалось, что это происходило не с ней. В какой-то момент ее душа и тела отделились друг от друга. Она чувствовала боль, поглощающую, острую, жгучую, но вместе с тем она не испытывала ни единой эмоций, даже страха. Лишь одно желание властвовало над ней - лишь бы все скорее закончилось. Неважно как, просто прекратилось.
Лежа в кровати, ощущая запахи крови, рвоты и мочи, Эйслин не верила, что это все в действительности происходит с ней. Она была районак, она была дочерью Ледяного. Она может истекать кровью лишь на поле боя, срывать голос, отдавая приказы, рыдать только от счастья, занимая отвоеванные столицы.
Серрана и Хестия как могли выхаживали свою госпожу, Горро, оставив все заботы по обустройству прибывших людей, заставлял ее пить освященную воду. Он был напуган - Эйслин ни с кем не разговаривала, взгляд ее был рассеян. Когда он принялся ее обмывать, она даже не среагировала на боль, когда он неловко коснулся низа ее живота. Она не ела, ее едва удавалось поить, и то вода вытекала из ее уст большей частью на пол.
На седьмой день Эйслин поднялась с кровати. Горро немало испугался, когда, зайдя утром в комнату районак, увидел ее стоящей у разбитого окна. Освященная вода должна была излечить ее, но некоторых ран не коснуться даже ей.
- Моя госпожа?
- Скольких людей мы потеряли? - тихо спросила Эйслин до неузнаваемости хриплым голосом. Ссутулившись, она опиралась руками на подоконник, а лоб ее касался треснувшего стекла.
- На данный момент у нас двести сорок семь человек погибших. Город разорен, моя королева, но у них еще достаточно еды и воды.
- Что с моей семьей?
- Ваши братья отделались небольшими ранами, но они уже зашиты, и Абраз наблюдает их каждый день, у Роллона сломана рука. Госпожа Хестия привела более семи тысяч человек. Я отважился отправить в Аграхар тех, кто не способен сражаться или помочь нам в быту. Их защищают воины, так что до Аграхара все доберутся без каких-либо трудностей. Сто пятьдесят человек, оставшихся с нами, уже заняли палатки в саду. В основном это вдовы. Они помогают готовить и штопать раны.
- Как Серрана? - перебила его Эйслин. Горро знал, насколько та равнодушна к сестре, а потому несколько растерялся, не зная, что ответить.
- Она в добром здоровье.
- Послушай меня, - Эйслин повернулась, и Горро вздрогнул, увидев ее красные глаза и желтушный цвет лица. - Я долго думала обо всем, что происходит. Еще неизвестно, больна ли я чумой или нет. Если мне предстоит умереть, - она замолчала. - Роллон и Ранделл безответственны и самолюбивы. Им недостаточно ни ума, ни стойкости, чтобы править. Танис обладает силой, но в ней нет главного - крови Вилландертов. Остается лишь Серрана. Я вижу в ее душе тот же Север, что питает мою, тот же гнев, который она так талантливо сдерживает, ту же страсть. Но она слаба. Ей нужен человек, который бы поддерживал ее всегда. Опора, если хочешь.
Ты женишься на ней, Горро. Я знаю, как жесток ты к женщинам, что разделяют твое ложе. И я люблю твою жестокость, но никому, даже тебе, позволю истязать свою сестру. Она Вилландерт.
Я намерена заключить пакт с Танис, пользуясь трауром, который не позволит никому из нас переступить границы дозволенного. Пока он будет действовать, я успею... Мои раны исцелятся, и я вновь попытаюсь родить дитя. Если меня не станет, или же ни я, ни Танис не обзаведемся наследниками, мое место займет Серрана, а за ней ваши дети. Если же у меня родится дитя, ей придется пить принять отвар листьев красного ландыша. Ты сможешь развестись с ней и взять ту жену, что сможет родить тебе сына.
- Госпожа, я ...
- Я не закончила, - перебила его Эйслин, вновь отворачиваясь к окну. – Мне стоит учитывать все возможности. Я хочу, чтобы вы отправили в дар Танис кувшины с водой.
- Как прикажете, госпожа.
- Какое настроение среди солдат?
- Госпожа, нам не удалось скрыть произошедшее с вами, - Эйслин стремительно развернулась и бросила на Горро такой взбешенный взгляд, что мужчина на мгновение замер, лишившись возможности трезво думать. Едва ли было что-то, что могло испугать тюремщика, но в эту минуту он понял, что еще одно неверное слово, и Эйслин на нем продемонстрирует то искусство, которому он ее научил.
- Госпожа, прошу прощения, что неверно высказался. От воинов было невозможно скрыть... Они слышали ваши страдания. Дабы не породить лишних разговоров, мы были вынуждены сказать, что вы приняли участие в бою, защищая женщин и детей, пришедших с госпожой Хестией. О своей же беременности от вашего августейшего брата, покойного бринэйнна Этельстана, вы намеревались рассказать миру после одержанной победы над Эстерхази, но, к сожалению, богам было угодно сохранить вашу жизнь, отобрав царственное дитя.
Вы понесли тяжелую утрату, госпожа Эйслин, и северяне знают, кому быть благодарными за жизни их жен и детей. Вчера вечером они организовали молитву Ледяному за ваше здоровье. Собрались все люди без исключения и, как видимо, молитва подействовала.
Эйслин, не перебивая, слушала его путанную речь. Раз ей не удалось сохранить молчание, уж пусть лучше думают, что она платила кровавый дар богам, а не искупала свою жизнь.
Перебирая в руках бриллиант Вираны, она продумывала, как бы лучше представить свое появление в лагере. Наверное, стоит делать вид, что ничего ровным счетом не произошло. Да, верно. В этот раз скромность будет оценена куда выше.
- Что-то еще? - она бросила взгляд на Горро, все еще стоящего напротив двери.
- Боюсь, моя районак, это новость огорчит вас. Княгиня Аэлла, старая леди, собирает войска.
- Старушку замучила паранойя? - не удержавшись, хмыкнула Эйслин.
- Король Генрих и король Элдред скончались.
- Что? - Эйслин повернулась и на лице ее появилась лучезарная улыбка. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы окончательно осмыслить сказанное Горро, и она от души расхохоталась. Проклятые боги! Одной рукой дают, другой забирают. Вот будет штука, если она окажется больна чумой. Войдя в их чертоги, Эйслин от души будет им аплодировать.
- Госпожа, боюсь это не столь приятная весть, как могло показаться. Помните ли вы Деминга?
- Разумеется, - пожала плечами Эйслин. – Он вечно крутился возле Элдреда. Я все еще удивлялась, как мать позволяет ему держать при себе столь молодого любовника.
- Элдред и Деминг никогда не были любовниками – Деминг внебрачный сын княгини Аэллы.
- Ты из ума выжил? Он внебрачный сын Сесиль, но не старой леди.
- Это не соответствует истине. На Востоке ни для кого не секрет, что старая леди родила ребенка от лиара. Теперь она вознамерилась возвести бастарда на престол Империи.
- Империи? – проревела Эйслин. На какой-то момент Горро усомнился, были ли в ее роду лиары. Сила вернулась к его районак, три недели ужасов были стерты, и чего ждать от его госпожи теперь Горро попросту не знал. – Империя моя. У Аэллы есть права лишь на три земли, но она стара и, дай боги, скоро уйдет в могилу. Я не позволю бастарду, пусть даже с кровью Вилландертов, сесть на престол любого из государств.
- И что вы намерены делать?
- Аэлла упряма и самолюбива. Она не помогла моей матери, когда Юг был охвачен революцией, не поможет и мне... – Эйслин скорее рассуждала вслух, чем отвечала на его вопрос. Точно львица в клетке, она мерила шагами комнату, в ожидании того момента, когда сможет растерзать свою жертву. – Горро, вели Хестии и Серране подняться ко мне. Мне нужно привести себя в порядок. Боги ведут нас странными путями, что же... Мы найдем себе странных союзников...
Танис сидела возле высокого саркофага. Лицо ее было обращено к окну, из которого лился золотой солнечный свет. Белые одежды были настолько непривычны для вазилири, что на мгновение Эйслин подумала, что ошиблась. Но какая другая женщина могла бы молить Верховного здесь, на границе с Южными землями. Неслышно подойдя к ней, Эйслин опустилась на колени рядом с сестрой.
- Боги благоволят мне, - негромко молвила Танис. Женщина не повернула даже головы в сторону вошедшей, не выказывая никаких эмоций: ни почтения, ни страха, ни ненависти, но по едва уловимой интонации в голосе было понятно, что королева сломалась. Горести войны поставили ее на колени в храме чужого бога в сожженном врагами городе. - Сама Эйслин Белоснежная удостоила меня своим присутствием. Какая честь...
- Ты слишком высоко задираешь голову, Танис, - тихо ответила Эйслин. – Даже смерть тебя не укротила?
- Что ты хочешь от меня, Эйслин? – устало спросила Танис. Она выглядела ничуть не лучше чем сестра. Забота о людях, голод, смерть мужа – на ее плечи легла слишком тяжелая ноша. К тому же ее сын был похищен. Танис была на краю гибели.
- Мы никогда не встречались с тобой. Назови это интересом или сестринским визитом. И мне действительно искренне жаль Реймса. Думаю, он был неплохим человеком.
- Он был замечательным, - ее ладони коснулись камня саркофага. Запоздала Танис пришла мысль, что Эйслин не просто разделила ложе с королем - он был ее дядей, человеком, с которым она провела первые годы своей жизни.
- Он не заслуживал подобной смерти. Она... – Эйслин запнулась. Танис выжидательно смотрела на сестру, но та не спешила продолжить начатое предложение. Прошло не меньше минуты, когда районак нарушила тишину. – Ты же знаешь, что я могу быть тоже обречена?
- Да. Мне жаль, что тебе пришлось пережить. Потерять дитя...
- Это ты потеряла дитя, я же убила его, - голос ее сорвался на рычание, но тут же она оборвала себя.
- И, тем не менее, это потеря, - Танис смотрела перед собой, и видела не жестокую районак, которой так хотела быть Эйслин, а испуганного ребенка. - Это тяжело принять.
- И, тем не менее, у нас нет времени лечить свои души. Это война, Танис. Лишь будущее и настоящее. И раз уж мы с тобой говорим, будем же честными. У тебя есть шпионы на Востоке?
- Конечно, - непонимание промелькнуло во взгляде вдовы, на мгновение затмевая горе. - Реймс щедро платил некоторым слугам из дворца в Иллуриате за информацию Но вестей от них мы не получали очень давно.
- Я могу сказать тебе почему – они казнены. Все, как один. Я и сама потеряла не меньше дюжины людей. Лишь трое добрались до Юга. В Иллуриате собирается войско.
- Войско? - Танис непонимающе моргнула, пытаясь понять, говорит ли ее сестра правду или искусно врет. - Элдред слишком мягок и добр, чтобы вступать в чужие войны. Зачем ему вооружать людей?
- Затем, что его и Генриха больше нет в живых. Твой Верховный на одной недели собрал сразу трех королей Вилландертов в своем чертоге. Аэлла. По ее мнению, все, что лежит выше границ юга принадлежит ей и ее бастарду, Демингу. Она ждет того, чтобы мы уничтожили друг друга, а затем, встретившись с победившей в своем замке. Она отравит ее точно так же, как Анна Монтт Джерейма Великого и его семью.
- Но какие у Аэллы могут быть права на земли Вилландертов? Она же простолюдинка, дочь простого воина, ставшая королевой лишь по прихоти отца, - мысли о том, что величественная и спокойная Аэлла, которую она помнила, была способна на подлость, описанную Эйслин, никак не хотела укладываться в голове у Танис. Но зачем районак врать о таких вещах? Нет, если уж сестра пришла сюда, то в ее словах должна быть хотя бы доля истины.
- За пределами севера вы мало что знаете о настоящем мире, - усмехнулась Эйслин, точно подобная неосведомленность Танис приносила ей невероятное удовольствие. Мать Аэллы, Сибил, была младшей сестрой Агрона Дарнуоллского. Был еще и младший брат, но он умер задолго, как Агрон вошел в Клентон.
Так что по линии матери Аэлла действительно принадлежит к старшей ветви династии, а значит, имеет законные притязания на престол. Но это принц, Деминг. Кто может быть уверен в том, что он действительно ее сын, а не марионетка? Я знала о наличии у нее незаконнорожденного ребенка, но за эти годы с ним могло произойти все что угодно. Аэлла одной ногой в могиле, если она намерена сделать мальчишку наследником....
- То она не остановится, - задумчиво закончила южанка, не отрывая сосредоточенного взгляда от лица своего врага. Еще будучи в Иллуриате она понимала, что Аэлла сильна, и мудра, но ей и подумать было страшно, что жажда власти сможет поглотить и эту умудренную годам женщину. Они с сестрой просто неразумные дети, которые не могут поделить общую игрушку. - И тогда ее бастард будет править империей.
- Я не могу этого допустить. Аэлла умна. Она доведет ситуацию до гражданских войн, которые охватят весь мир, унося жизни миллионов. И будь я проклята, если позволю ей это.
- Крови и так пролилось слишком много, - Танис кивнула, наконец понимая, что либо Ройглао должны погибнуть по одиночке, разрывая друг друга на куски, словно бешенные псы, либо объединиться, чтобы не позволить еще большей беде ворваться в людские жизни. - Ты права, Эйслин. Аэлла не должна воплотить задуманное в жизнь.
- А потому мы должны предупредить этот удар. Я не знаю, сколько мне осталось. Возможно, уже сейчас болезнь точит меня изнутри. Но прежде, чем покинуть этот свет, я хочу увидеть, как моя армия стирает с лица земли восточную шл*ху и ее убл*дка.
- И ты просишь...
- Я предлагаю объединить армии. Это наша война, Танис, но сейчас появилась третья королева, чьего присутствия я не приемлю. Уничтожим ее вместе, а затем продолжим начатое. Возможно, боги рассудят так, что битва с востоком унесет жизнь одной из нас. И пусть так. Но я не позволю на престоле сидеть бастарду.
- И твои люди примут решение объединиться с черной змеей? - сомнения разрывали Танис на части. Откажись она от, пусть и шаткого, но мира, она может проиграть и без того губительную для нее игру. Но прими она подобный союз... Эйслин непредсказуема, и невозможно предугадать, что же взбредет ей в голову.
- Мои люди не принимают решения, Танис. Я решаю за них. Не стану скрывать, я не в восторге от подобной необходимости. Я питаю к тебе презрение. У тебя были все карты, но ты умудрилась оказаться у края бездны. Теперь мне ничего не стоит уничтожить тебя, и ты это знаешь. Сделай я это, я получила бы ровно столько же, сколько хочу теперь, лишь без слабой женщины, которую считают королевой часть моих воинов. Но, разрази гром, если меня не станет... Ты была официальной дочерью вазилевса. Никто из моих родных не превосходит тебя положением, так же, как и Деминг. Выбирая из двух зол меньшую, я хотела бы видеть на престоле тебя. И, если тебе когда-нибудь суждено ею стать, не думай, будто северяне будут тебе покорны. Они не приемлют слабости, которая в тебе воспета южанами.
- Мы с тобой по-разному понимаем слабость, Эйслин. И я не думаю, что кто угодно из живущих смог бы нас рассудить, - королева говорила спокойно, как будто бы ей только что не вылили на голову ведро помоев. Речь молодой районак уязвило ее ровно настолько, чтобы она могла сдержаться. - Нас рассудит только время. Но ты права, ни Аэлле, ни ее сыну не место на престоле. И пока они живы, я буду бороться с ними на одной стороне с тобой.
- Тогда у меня есть дар тебе, - из складок платья Эйслин извлекла стянутый свиток. – Здесь я называю тебя наследницей первой очереди на тот случай, если я буду убита или не смогу понести дитя. Следом за тобой наследуют Серрана, Роллан и Ранделл. Если ты подпишешь его, то аналогичный порядок сохранится и в случае твоей смерти, я унаследую за тобой Юг.
А если мы обе выживем? - Танис недрогнувшей рукой взяла свиток, и, развернув, пробежала глазами по написанным строчкам. - Война снова охватит Юг?
- Нет, Танис, я дам тебе неделю форы, а затем начну перережу тебе глотку, - широко улыбнулась Эйслин, и Танис совершенно четко поняла, что на этот раз это пустые угрозы. Эйслин непременно попытается уничтожить ее, но станет действовать иначе. Она вошла во вкус. И чем сложнее задача, тем более привлекательна она для этой девчонки. - Так ты принимаешь мое соглашение?
- Да, - кивнула Танис.
© Энди Багира, Иррьяна, 2013 г.
Все главы:
