Когда в горниле военных действий человек теряет документы, он и сам как будто перестает существовать: невозможно получить положенные выплаты и льготы, устроиться на работу и даже вступить в наследство. Рассказываем истории тех, кто, оставшись в живых, не живет – из-за утраченных бумаг
«Очутиться без документов – все равно что оказаться парализованным», – говорит Марина Щербатюк, юрист фонда «Ясное дело». За год с небольшим через Марину в Луганске прошли сотни людей, нуждающихся в юридической поддержке. Это и люди из ПВР, и те, кто снимает жилье, и те немногие, кому удалось получить компенсацию за разрушенные дома и утраченное имущество. Учитывая «двойную сплошную», что пролегла между Россией и Украиной, некоторые документы в принципе не подлежат восстановлению. А без них – и людей как будто бы нет.
Без документов не купишь даже сим-карту
Рабочий день Марины Щербатюк начинается рано утром, а заканчивается поздно вечером. Порой работать приходится и в выходные. Бесплатной юридической поддержки в ЛНР мало, помощь Марины и фонда «Ясное дело» очень востребована. Человек без документов – человек бесправный. Марина помогает пострадавшим от боевых действий вернуть свои права.
Дважды в неделю юристка выезжает в ПВР. На неделе несколько раз сопровождает людей в миграционную службу, к нотариусу, в другие государственные органы и суды. Помогает составить документы правового характера.
Юридическая безграмотность – обычная история, а на фоне пережитого горя и стрессов эта особенность обостряется. Люди в растерянности и панике не знают, что делать. Без документов они не могут оформить пособия, пенсии, получить компенсацию.
Когда шла спешная эвакуация, они выбегали из домов в чем были. Не захватывали даже паспорта, не говоря о других документах – трудовых книжках, свидетельствах о рождении, браке, разводе, смерти, о праве собственности на жилье.
Особенно много людей без документов из Харьковской области, Дебальцева и Артемовска (ДНР) и городов Попасная, Северодонецк, Рубежное Луганской области, где были сильные боевые действия и много разрушений. Поэтому фонд «Ясное дело» не только регулярно возит на территорию ЛНР гуманитарку, но и организовал системную юридическую помощь. Служба правовой поддержки была открыта в сентябре 2022 года, чтобы помочь пострадавшим восстановить документы и получить полагающиеся пособия.
«Потеря документов серьезно сказывается на жизни. Человек не может обратиться никуда и ни за чем. Иногда люди обращались в фонд с просьбой купить им сим-карту, потому что даже ее без паспорта не оформить. Нельзя устроиться на работу, получить пенсию или другие пособия», – перечисляет Марина Щербатюк.
Юрист говорит, что приходится постоянно обращаться в различные органы, искать и поднимать документы. «У нас есть парень, который получил удостоверение личности, но еще нужно было установить фактическое проживание на территории республики. Я обращалась в МЧС, они поднимали журналы, как принимали людей при эвакуации».
Нет паспорта – нет пенсии
Галина Архиповна (фамилию мы не указываем по просьбе героини) всю жизнь прожила в городе Попасная. Когда-то здесь была деревня Надеждина, куда в середине XIX века провели железную дорогу. К 1938 году деревня разрослась до города, а в августе 2022 года Попасная была почти полностью разрушена.
Жизнь пожилой женщины разрушилась вместе с городом. Галине Архиповне за семьдесят, у нее проблемы с ногами, она плохо передвигается. Родственников, которые могли бы помочь, у нее нет. И если мирную жизнь Галина Архиповна с трудом, но тянула, то с жизнью немирной справиться в одиночку не получалось.
В дом Галины Архиповны попал снаряд, ее вывозили на бронетехнике солдаты. В числе других людей, оставшихся без дома, Галина Архиповна попала в ПВР в городе Брянка (ЛНР). И паспорт, и пенсионное удостоверение остались в доме, которого больше нет.
Почти год Галина Архиповна жила практически без средств, только за счет гуманитарной помощи. Нет паспорта – нет пенсии. Восстанавливать и получать документы помогал фонд «Ясное дело». Женщина получила паспорт гражданина РФ, затем ей оформили пенсионное удостоверение, СНИЛС, ИНН. Она получает минимальную пенсию в размере 10 000 рублей.
«Процедура восстановления личности проходит очень медленно, – рассказывает Марина Щербатюк. – Нужно собрать автобиографию, фотографии, справку из ПВР о пребывании человека. Мы отправляли запрос в ЗАГС о факте рождения, а в адресное бюро – о регистрации. Далее – документы в миграционную службу города Брянка, где выдали заключение о личности Галины Архиповны. На все ушло четыре месяца».
Это, можно сказать, счастливая история. 20-летнему Роману П. (имя изменено по просьбе героя) не так повезло. Сейчас он живет в ПВР в селе Веселом Старобельского района. Одно время тут проживало порядка 200 человек, сегодня – 90 постояльцев. Все эти люди не могут начать новую жизнь.
У нее шестеро детей. Она ездит помогать раненым в луганские ПВР за рулем собственного авто
Роман в прошлом году эвакуировался с матерью и бабушкой из Харьковской области. Спешил и потерял все документы – и паспорт, и свидетельство о рождении. Зарегистрирован парень был на территории Харьковской области, а оттуда невозможно получить никакую информацию. Юрист фонда «Ясное дело» подготовила в суд заявление об установлении факта его постоянного проживания, но этот процесс продлится несколько месяцев. Без документов Роман не может официально устроиться ни на какую работу и сейчас трудится на ферме в пяти километрах от Веселого, куда каждый день ездит на велосипеде. Роману, как и многим другим, фонд помогает материально – продуктами, вещами.
Нотариальную контору разбомбили
Через фонд проходит много случаев с утраченными документами на имущество. Людям, потерявшим жилье, положена компенсация – 35 000 рублей за квадратный метр. Особые трудности возникают с жильем, оформленным в собственность до 2014 года, – информация со стороны Украины недоступна, а в ЛНР сейчас есть база по недвижимому имуществу лишь за последние девять лет.
Ирина Федоровна (имя изменено по просьбе героини) родилась и выросла в поселке Тошковка Попаснянского района. На 2013 год населения тут было чуть больше 4000, многие работали на каменноугольной шахте. Недалеко течет речка Беленькая, правый приток реки Северский Донец, стоят другие села – Нижнее, Устиновка, Боброво. После замужества Ирина Федоровна жила в Лисичанске, здесь родился ее сын. Но несколько лет назад женщина вернулась в Тошковку – ее пожилым родителям требовался уход. Первой ушла мама, в августе 2021 года не стало отца. После его смерти Ирина Федоровна сразу принялась оформлять необходимые документы, она была единственной наследницей. Бумаги подала нотариусу, и через полгода наследство должно было перейти в ее полное владение. Срок истекал в феврале 2022 года.
Одному из детей дачу и машину, второму – квартиру. Как составить завещание и не поссорить близких
При воспоминаниях о родительском доме голос Ирины Федоровны теплеет. Это была целая усадьба – просторный двор, большой двор, огород, флигель, сараи, гараж, погреб. Во дворе дома она похоронила и мать, и отца. Всего этого больше нет. С конца февраля по конец апреля Ирина Федоровна с мужем сидели в погребе, затем почти все население Тошковки эвакуировали в Алчевск. Муж получил ранение в ногу и через два месяца умер в больнице.
Сейчас Ирина Федоровна живет в ПВР Алчевска. Весной она начала оформлять компенсацию за потерю имущества и жилья, но пока ничего не получается. С наследством и вовсе возникло препятствие непреодолимой силы – нотариальную контору, куда Ирина Федоровна подала все необходимые бумаги, разбомбили.
На полтора миллиона ничего не купить
Из сотен людей получить компенсацию за разрушенное имущество удалось немногим – это порядка 150 человек, обратившихся за помощью в фонд «Ясное дело». Около 37 человек пытаются получить эту помощь сейчас. Если документ на жилье есть, то компенсацию получают все собственники и члены семьи собственника. Но если люди жили в трешке, купить они могут максимум однушку, так выросли цены. Также каждый член семьи, зарегистрированный в разрушенном жилье, получает компенсацию в размере 100 000 за утраченное имущество.
«100 000 компенсации легче всего получить, нужно просто доказать факт проживания. На некоторых территориях все еще ведутся боевые действия, и комиссия, подтверждающая, что жилье разрушено, не может выехать на эти территории. Много у нас обращений из ДНР, где все еще неспокойно», – рассказывает Марина Щербатюк.
Сергей Руденко (имя изменено по просьбе героя) всю жизнь прожил в поселке Камышеваха, Попаснянского района (ЛНР). Как говорит сам пожилой мужчина, «был дом, было все». В этом доме Сергей с женой прожил почти 50 лет, с 1975 года. За домом и участком с любовью ухаживали, держали в порядке, ремонтировали по мере необходимости. У Руденко 45 лет стажа в шахте, он готовился к спокойной старости в уютном доме.
«После февраля 2022 года у нас ничего не осталось. Мы сразу не уехали, думали, день-два и все пройдет. У нас же такой зал хороший, солнышко в окошко стучится, у нас собачки во дворе. Потом начались обстрелы. 25 мая все нормально было. Соседка Лида принесла молока, у нее корова была. Я руки во дворе мыл. И тут на наших глазах снаряд летит, он попал в соседский колодец, полхаты тоже разворотил. Меня к воротам припечатало, я сполз по ним, как животное. Кричу: «Лида, ты жива?» Она прошептала, что жива. 21 осколок из меня достали».
Сейчас Руденко снимают дом в Алчевске. Они в числе тех счастливцев, кому удалось получить компенсацию за разрушенный дом в размере 1 150 000 рублей. Супруги были собственниками жилья, все документы на дом были при себе и в порядке. Но на эту компенсацию в ЛНР ничего купить нельзя, поскольку жилье очень выросло в цене. «Убитые» квартиры – по 4 миллиона рублей, дома-развалюхи без удобств – 1,5 миллиона.
Живут супруги на пенсию. Но пенсию им назначили минимальную, женщине с 36-летним стажем 10 000 рублей (т. к. не было трудовой на руках), мужчине с 45-летним – 15 000 (трудовая на руках, но надо пенсионное дело).
Таких историй через фонд «Ясное дело» проходит много. Если люди потеряли трудовые книжки, невозможно сделать перерасчет пенсии и люди получают минималку. Некоторые по 20 лет отработали шахтерами, а достойную пенсию, 25 000–30 000 рублей, оформить не получается. Юрист ищет для этих людей документы, пробует поднимать архивы с предприятий. Иногда запрашивать такие документы приходится через суд. Но если предприятие находится на территории Украины, уже никак не получить эту информацию.
Сложности с пособиями испытывают семьи с детьми. Многодетным людям полагаются выплаты. Но если свидетельства о рождении детей утрачены и до 24 февраля люди жили на территории Украины, без документов такие пособия никак не оформить.
Но не это самое трудное, по словам Марины Щербатюк. Самое тяжелое – выслушивать человеческие истории и проваливаться в чужое горе: «Была семья, в которой мальчик во время эвакуации погиб. Родители даже не смогли сына похоронить, его хоронили уже сотрудники морга. Мать просила нас помочь получить свидетельство о смерти. Восстановление документов – это время и нервы, но по сравнению с эмоциональной стороной вопроса не так трудно. С людьми, оказавшимися в сложной жизненной ситуации, бывает тяжело работать. Некоторые из них проявляют агрессию, кричат. Есть люди с различными ментальными отклонениями, некоторые из них не могут написать автобиографию, просто не помнят ее. Что касается государственных органов, нам стараются помочь, идут навстречу. Все понимают, как трудно без документов, все мы сейчас в одной лодке. Это люди, которые потеряли свою жизнь, потеряли всё».
Коллажи Татьяны СОКОЛОВОЙ с использованием документальных материалов «РИА Новости» и ТАСС; авторы: Антон Вергун, Виктор Антонюк, Александр Гальперин, Eduard Korniyenko