Ура! Вскричал Толик, размахивая ключами.
— У нас появилась своя, собственная квартира, ура!
С Толей мы поженились не так давно, были очень счастливы. Растили сына. Вот только жилья собственного у нас не было, и приходилось мыкаться по съёмным квартирам. Я сидела с малышом, а Толя очень старался нас обеспечить, вот только накопить на собственное жильё, речи как то и не шло. Денег все не удавалось скопить, сумма уж больно не померная для нас выходила. Зато мамочка его, обладательница двух квартир, о нас как то позаботиться не желала.
Меня она сразу почему то невзлюбила. Считала, что я Толечку её ненаглядного с пути истинного сбила, и на себе вероломным образом женила.
Т. к. я забеременела, Толе пришлось бросить институт, и устроиться на работу, что бы заботиться о своей новоиспечённой семье. И свекровь моя, как узнала о брошенном институте и моей беременности, не стесняясь в выражениях, позвонила мне и высказала всё о таких как я. Речь её была пламенной, искры летели. И ребёнка я видите ли нагуляла, и повинна в том, что Толенька институт бросил. И глаза то она ему раскроет, что змею на груди пригрел. Благо Толя её домыслы даже слушать не стал, любит меня очень. Правда нервы она нам изрядно потрепала, и жизнь всячески старалась нашу семейную разладить. Неугомонная бабушка у нас оказалась.
***
Так вот, в одних апартаментах сия барыня сидела, а другие по видимому про запас держала. Коли взгрустнется барыне, так в другой терем переедет, дабы печаль разогнать. А мы тем временем по съёмным квартирам ютились. И вот, Толик мой, ключами с радостными возгласами передо мной потрясает. Я обескуражена...
— Откуда счастье то привалило, Толя?Вопрошаю.
А он счастливый такой:
— Мама, говорит, жить нас пустила.
Думаю, странно конечно, ну с кем не бывает, глядишь, из черствой, старой перечницы, облик людской проблескивать стал.
Переехали... Спрашиваю:
— Супруг мой ненаглядный, а маменька твоя, нас пожить впустила на месяц, другой? Али терем свой барский в вечное пользование сыну родному отдала?
Толенька с ноги на ногу переминается, глаза в пол опустил, и слабеньким таким голоском, произносит:
— Постеснялся, я Людочка, у мамы спросить. Ну ты не переживай, любит же она нас в конце то концов, вот и обживайся.
Любит, ага, думаю про себя, меня то больше жизни. И началась жизнь у меня " райская ". Квартиры то у нашей маменьки рядом были расположены, и ключи она себе конечно же оставила.
— На всякий случай. Царственно так заявила.
И начала маменька дневать и ночевать у нас, или у себя? Тут уж как посмотреть.Воспитывать невестку непутёвую, то бишь меня, несчастную.
И стали в доме вещи странные твориться. То шлёпает как будто кто, по ночам непосредственно ночью, босой. То вещи не на своих местах оказываются. А я педант, и к тому же не суеверная, и старалась, всему логическое объяснение найти. Думаю вещи, может кто просто передвинул, та же свекровь к примеру по своему поставила. Ей же лучше знать как всё у меня в доме обставить. Шлепки думаю, при слышались спросонья. Как то всё равно на душе не спокойно было, кошки конечно не скребли, но уже во всю царапали.
Дальше хуже, и невероятнее. Лежу как то ночью опять шаги, ног босых по полу, и так явственно. Страшно, и сон как рукой сняло, и тут дверь наша межкомнатная со скрипом открывается, и... Никого. Тут уж я сдержаться не смогла, и кричать начала. Толик вскочил, глаза трет.
— Людочка, ты чего? Болит что?
Я ему про сомнения свои по поводу мира и спокойствия, рассказать раньше не решалась, думала на смех поднимет. А тут вывалила всё как на духу. Толик конечно не ржал, но чувствовалось, что у виска покрутить очень хочет. Увидев мой взгляд встревоженный, пальцем конечно крутить не стал. Говорит:
— Может ты ужасов каких на ночь насмотрелась?
— Ага, в течении недели, по твоему? Не веришь? Зло спросила я.
Он конечно что то промямлил невразумительное. Так себе утешение, конечно. Ну думаю, родной, я теперь тебя по ночам будить буду, что бы ты воочию в моих психических отклонениях разуверился.
На следующую ночь, опять шлепки. Я благоверного бужу, с превеликим трудом растолкала. Лежим вдвоём, таращимся в пустоту, и вуаля, топот. Взгляд у Толи стал стеклянный, руки похолодели, а тут дверь вдобавок со скрежетом отворяется. Я сдерживаю крик, и шепчу ему:
— Иди давай, выясняй, может кошка наша?
Встаёт, идёт. Я за ним со страхом плетусь, кошки нет. Она вообще смотрю у сына спит, в другой комнате. В доме никого. И тут на кухне падает со звоном стакан, как же жутко. Я начала плакать, скорее даже выть. Смотрю и Толя напрягся. Свет везде по включали, а страх не проходит.
— Надо маме рассказать, говорит муж.
Да уж, думаю, её мне только и не хватало. Хотя, она женщина бесстрашная, уж лучше с ней. От неё хоть знаешь, что и когда ожидать.
Но маменька, как то странно отреагировала. Переехать к нам, т. е. к своей нерадивой невестке наотрез отказалась. Почему интересно мне знать? Она же так любит меня поучать, доводить до истерик, а тут казалось бы такая возможность, круглосуточно надо мной измываться, ещё и по моей же мольбе "коленопреклонненой" , ан нет.
— Максимум, что я могу для вас сделать, это Димочку забрать, сына твоего.
Сын так и остался только моим...
Тут ещё у мужа назрела плановая командировка, и если раньше меня бы не смутил его отъезд, то в свете последних событий меня просто начали одолевать панические атаки. Я страшилась остаться одна. Уговорила подругу переночевать, а странных событиях в квартире конечно умолчала. Иначе я бы никогда её к себе не заманила, либо она просто сочла мою психику изрядно расстроенной. Конечно имея такую свекровь, ничего удивительного, что у меня поехала крыша.
Плавно наступила ночь, стемнело. Мы сидим с ней разговариваем. Я оседлала своего любимого конька, и начала жаловаться на козни маменьки. И вдруг ни с того ни с сего, в соседней комнате включился телевизор, а ведь в квартире больше никого не было. Я начала истерично орать. Меня затрясло, обуял жуткий страх. Подруга как то странно на меня посмотрела, с жалостью что ли. И я запинаясь поведала ей жуткий рассказ, о событиях происходящих в этой страшной квартире. Она как ни странно, сразу мне поверила. И начала думать вслух, что не плохо бы узнать пред историю этой квартиры. Что ни может просто так явится чей то дух, и пугать нас. Мой полтергейст, она сразу облекла ёмким словом Дух. И у нас начался мыслительный процесс.
— Что вообще ты знаешь об этой квартире? Спросила Ирина.
— Ну... Здесь жили свекровь с мужем, и Толик. Он всё детство провёл в этой квартире. Потом когда его отец умер, естественной смертью, а Толик уехал поступать в институт, его мамаша переехала. И квартира в принципе пустовала, довольно длительное время. Я вообще всё время недоумевала, почему бы свекрови не позволить нам в ней жить, ведь мыкались по съёмным квартирам с маленьким ребёнком.
— Нда, удивительно. Задумчиво произнесла Ирина.
— Ира, а тебе что совсем не страшно, спросила я. Начав успокаиваться, видя мыслительный процесс Ирины.
— Нет, но с этим надо что-то делать. Развела Ирина руками.
— Люда, а как вообще отреагировала свекровь, на ваш рассказ?
— Ну как... Пожала я плечами. Просила её переехать, но она только Димку согласилась забрать, на время. А сама наотрез отказалась с нами пожить.
— Ты поспрашивай обязательно Толика, о странных событиях, было ли им место в этой квартире? И знаешь, что я думаю? Нам надо спиритический сеанс устроить, выйти на связь с Духом и спросить, что же он от вас хочет? Просто так, Духи не являются, и не пугают. Сказала как отрезала деятельная Иринка.
Я как то сразу взбодрилась, и полностью доверилась Ирке. Ночь как ни странно прошла спокойно, никто нас больше не тревожил.
Наступило солнечное утро. Я проснулась, впервые за долгое время в хорошем настроении и выспавшаяся. Ирка сразу напомнила о вчерашних договорëнностях.
— С тебя разговор с мужем, с меня сеанс.
Я согласно кивала головой.
— Ир, ты только не затягивай, я на самом деле очень боюсь. Это первая ночь, за длительный период, которая прошла спокойно.
Приехал муж. Я его очень ждала, места себе не находила, металась по квартире как загнанный зверь, из угла в угол, и всё посматривала на часы. И как только он зашёл начала с порога ссыпать вопросами.
— Не происходили ли какие нибудь странные или загадочные события в этой квартире? Или может в вашей жизни? Ирка утверждает, что нас преследует Дух, а Дух явился по чью то душу. Кто грешен? Ты? Мама? Ну ни я же? Я здесь раньше и не жила. А Ирка говорит, что проблема в прошлом.
Муж опешил от нескончаемого потока моих вопросов, присел, и задумался. Я молча дëргала ногой и выжидала.
— Ну? Не выдержала я.
— Людочка, да не было у нас ничего странного, что бы мы могли кото то разгневать. Жили без всяких эксцессов. А вот когда в этой квартире появилась ты, всё и началось. Задумчиво произнес муж.
— Ах так! Вскричала я в бешенстве. Знаешь что Анатолий? Я вообще могу взять Димку и от сюда съехать. Из вашей квартиры с Полтергейстом.
— Ну что ты Людочка? Заюлил, мой провинившийся муж. Я просто рассуждал вслух, а ты не дослушала. Продолжал выкручиваться Анатолий.
Ночью опять начался кошмар. В кошку как будто вселился бес. Она то металась по всей квартире, как бешеная. То внезапно садилась и смотрела немигающим взглядом в одну точку. Было очень жутко. А потом раздался вой, дикий, не человеческий вой. Я первый раз испытала на себе ни раз слышанную фразу, про то как стынет кровь в жилах. Опять мы с Толиком не сомкнули глаз до утра.
Наконец объявилась Ирка. Позвонила, и радостно крича в трубку сообщила:
— Людок, держись, сегодня будет сеанс, предупреди Анатолия. Я раздобыла доску, присутствуем все.
Вечер. Явилась таинственная Ирка. Мы с Толей ждали её с не терпением, как великую спасительницу. Ирка поставила доску в середину, посадила нас в круг, зажгла свечи, выключила свет и велела всем нам взяться за руки и молчать. Зажгла какие то курительные трубки, в общем окружила себя таинственным дымом и полумраком. Вошла в какой то транс, начала взывать к умершему духу то ли Николая Васильевича, то ли Антона Павловича, требуя от них правдивых ответов. Странно и доска начала дёргаться и отвечать нам. Стрелка указывала на буквы, а буквы соответственно складывались в слова. Было так жутко, доска ходила ходуном, как в каком то фильме ужасов. Только мне совсем не улыбалась перспектива быть главной героиней этого кошмара. И Ирка начала озвучивать слова покойных, каким то замогильным голосом.
— Анатолий, мать твоя зло, жизнь она твою разрушить захотела. Жену твою чудесную, изгнать решила. Делай выводы, и в дом ей дорогу закроооой. Подвывала Ирка.
И тут свечи погасли, все разом, и наступила кромешная тьма. Мы закричали в голос, причём все, даже бесстрашная Ирка. Толя вскочил, нашарил выключатель и загорелся свет. Мы сидели бледные. Молчали. Ирка спешно упаковала свой агрегат, и была такова.
— Ттоля, спросила я запинаясь. Ты слышал? Всё в твоих руках.
— Да. Сказал мой бледный муж. Оказывается мать и здесь расстаралась. И умолк...
И стало в нашей квартире всё спокойно с той поры.
У свекрови с сыном состоялся не приятный и длительный разговор. С тех пор мать Толина как то остепенилась, и меня оставила в покое. Любить конечно не начала, ну уже и так жить не плохо стало.
Ирка начала после этой истории мнить себя великой ясновидящей, назвалась
"Горной Орлицей" , бросила работу, и вплотную занялась изгнанием духов.
А Анатолий и по сей день свято верует, что к изгнанию его маменьки из нашей жизни, руку приложила не любимая жена, а Дух неприкаянный.