Оставаться в Колучино Сереге больше было нельзя, да и незачем. Что теперь делать с картиной он не знал, хоть в печку ее бросай. Волей случая, только какого, деньги он получил, причем не за подлинник, а за Клавкину "мазню". Впрочем при мысли, что придется расстаться с Любовь Семеновной, даже сердце начинало щемить, наверное первый раз в жизни.
И пошел он к ней, не мог вот так, взять и исчезнуть из жизни этой женщины. Не верил, что она, не захочет хотя бы поговорить, пусть и на прощание. Может и о картине - иконе стоило посоветоваться. Любовь Семеновны дома не оказалось. Серега помнил, что не надо светить перед селянами их отношения, поэтому обошел дом, сел за сараем и стал ждать. Просидеть он так мог долго, делать ему все равно было нечего.
Ночные события сначала отхлынули, но постепенно опять стали подбираться ближе, нарушили обычное спокойное состояние. На удивление Сереги, Клавка не выпала сразу из памяти, как получалось раньше. Исчезали люди, которым приходилось помочь отправиться в небытие, и все сразу заканчивалось. Клавка словно стояла за спиной и следила за Серегой, за его действиями, правда не проникая в мысли.
Призрачного старика рядом не было, но в памяти он оставил словно шрам, который не мог затянуться, да и рука плохо действовала, а плечо все еще жгло. Искрящийся силуэт то возникал, то пропадал, мерцал, был нечетким, неузнаваемым. Батя, так назвал старика Серега, хотя отца своего помнил плохо. Да и в тот раз образ на картине Клавки вряд ли походил на отца, но Серега и его назвал батей. И отца ли он имел ввиду, называя увиденных незнакомцев. Быть может за словом Батя стояло нечто другое, даже не человек.
За такими размышлениями Серега просидел долго, был терпелив, приходилось и подольше ждать. Вставал с завалинки, разминался и выкурил пачку сигарет. Начало смеркаться, во рту маковой росины не было, приходилось заедать курево выпавшим снегом. И уже когда на темном небе затеплились первые звезды, хлопнула калитка с улицы, и послышались торопливые шаги к дому. Замерли у крыльца, а потом заспешили за дом, где маялся Серега.
- Явился?! - Послышался строгий оклик Любовь Семеновны, она увидела свежие следы, ведущие за дом.
- А что, нельзя?! - В тон хозяйке ответил Серега и тут же смягчил, - Повидать тебя захотелось... Посмотреть-то можно?
- Ну? - Хозяйка изобразила на лице мину, в которой разобраться было трудно, но слабая надежда у Сереги появилась. - Все, насмотрелся?
- Нет, - ответил не Серега, не тот прежний Серега, а кто-то совсем другой, незнакомый. - Дело у меня к тебе есть... личное.
- В дом напрашиваешься?
- А ходь бы и так. Не пустишь?
- Смотря для какого дела... - этот ответ Любовь Семеновны вообще можно было толковать как угодно, в любую сторону.
- С утра жду, замерз...
- Насчет моего тепла даже и не думай! - Любовь Семеновна повернулась и решительно пошла в дом. Значит можно было идти за ней, это было своеобразное приглашение. - Печку затопи! - Не оборачиваясь добавила хозяйка.
- Ну вот, подтаял ледок, - понял Серега и поспешил следом, растопил печку, принес с колодца воды, ну и так, по мелочи... чуть ли не по хозяйски.
Поели, чай попили и все молчали, никто первым не хотел начинать. Каждый понимал, придется как-то объясняться, а результат пока еще был неясен.
- С рукой-то что? - Первой заговорила хозяйка и заметила, как Серега плохо управляется с правой рукой.
- А, пройдет, - отмахнулся гость, внимательно разглядывая женщину.
- Насмотрелся?! - В голосе Любовь Семеновны опять добавилось строгости.
- Насмотрелся, - хмуро ответил Серега. Как бы ни было, надоело ему прогибаться под женщину. - Дело у меня, говорю же.
- Говори свое дело, - усмехнулась хозяйка, не ожидая ничего серьезного. Думала, так или иначе зайдет речь о примирении.
А Серега вместо этого встал из-за стола, развязал свой внушительный рюкзак, достал из него мешок поменьше, но тоже немаленький, и вывалил на стол заклеенные пачки сторублевок. Он еще и сам не знал, какие деньги и сколько дала ему незнакомка за картину.
- Ты меня что, купить хочешь? - Усмехнулась Любовь Семеновна, стоически выдержала вдруг привалившее богатство.
- Вы, Любовь Семеновна, совсем не та женщина, которую можно купить, - серьезно ответил Серега. - Да и не посмел бы я никогда вам деньги предлагать. Не для того они. - Разговаривая с этой женщиной, Серега даже говорить начинал по другому, где только слов и оборотов набрался, не у братвы же. - Нет у меня кроме вас никого, а деньги эти мне девать некуда, вот и хотел у вас... или вам оставить.
- А сколько здесь? - Любовь Семеновна так и косилась на кучу пачек, все еще не могла прийти в себя, только сама не понимала от чего.
- Да я и не знаю, - Серега пожал плечами, - посчитать бы надо... И не думайте, деньги эти чистые, нет за ними ничего... А как они достались... расскажу потом. Не для сегодняшнего вечера разговор.
- А сегодня...
- Вот, что я хотел сказать, Любовь Семеновна... Вы наверное... Да нет, не наверное, точно, первая женщина в моей жизни... - Серега говорил медленно, подбирая правильные слова.
- Первая? - Засмеялась хозяйка.
- Нет конечно, не в том смысле, в другом... - Серега смутился. - Были конечно, разные. Но как это, как сказать, слов не подберу... В общем, сегодня есть, а завтра, как и не было, забыл и все. И уж простите меня, красивее попадались...
- Ну, ну, интересно даже стало.
- Обиделись?
- Нет, не на что обижаться, говори.
- А вот как встретился с вами, не знаю, что случилось... Вы первая женщина и есть. И женщина оказывается совсем другим важна...
- Ну а я, что, не нравлюсь? Можно и мне так, по-простому спросить?
- Да не цепляйтесь вы к словам, и так запутаюсь... В вас, Любовь Семеновна, все сразу, и то, и это.... И всего много... вот! И ни в одной женщине я столько не встречал...
- Все сказал? - Вопрос хозяйки не сулил ничего хорошего.
- Все, - растерянно ответил Серега.
- Теперь я скажу, - Любовь Семеновна сделал паузу, и не понятно было, что за ней последует. - Никто мне таких слов не говорил... и даже не в словах дело. Важно как ты это сказал...
- И как? - Серега все еще не понимал, куда клонит хозяйка и побаивался.
- От души... Верить тебе можно. Говорят люди, есть на свете любовь, думала врут...
- Про любовь я не знаю, не встречал.
- А знать и не надо. Ты мне сейчас в любви признался...
- Это как?
- Не заморачивайся, пустое.
- Так как же дальше...
- Оставайся, поживем, увидим... Пока ничего тебе не скажу... Нечего мне тебе сказать.
Любовь Семеновна проснулась под утро и почувствовала, что рядом никого нет, пусто стало и сразу холодно, одиноко. Встала, зажгла лампу и поняла, что Серега ушел, а на столе так и остались не посчитанные деньги. Женщина села за стол, уронила голову на руки и заплакала, тоже быть может первый раз в своей жизни по такому поводу. И спроси сейчас ее, что она плачет, не объяснила бы.
Пришла в себя быстро, все же она была женщиной сильной, да к тому же деловой. Некогда было сырость разводить, работа ждала. Хозяйка даже со злостью побросала пачки денег обратно в мешок, надо было их куда-то еще пристроить, одной заботой стало больше. А перед выходом из дома увидела сверток, стоящий справа от двери. Взяла его, развернула и бессильно опустилась на табуретку, - "Еще подарочек от Сереги, икона с церкви."
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 71
________________________
Антология произведений о Максимове