Закон также выполняется в необычной реальности. Подтверждение этого проводится тем же практическим экспериментальным методом, как и в случае обычной реальности. Идея практического подтверждения выполнения закона включает два понятия:
1. Встречи с союзником, которые я называю состояниями необычной реальности.
2. Конкретные цели закона.
Состояния необычной реальности являются ключевыми во многих религиозных, шаманических и других системах духовного развития.
Два растения, в которых содержались союзники, вместе с соответствующими законами производили состояния особого восприятия, которые дон Хуан классифицировал как встречи с потусторонним.
Он настаивал на извлечении союзников и на идее, согласно которой человек должен встретиться с ними столько раз, сколько это необходимо для практической проверки закона.
Это делалось исходя из предположения, что вероятность проверки закона находилась в прямой связи с числом раз, когда человек встречал союзника.
Исключительным методом вызова союзника было использование растения, в котором он содержался. Тем не менее дон Хуан намекал, что на продвинутой стадии обучения встреча может происходить только с помощью воли, без помощи растений.
Я назвал встречи с союзником состояниями необычной реальности. Данный термин выбран потому что это сходится с утверждением дона Хуана, полагающего, что такие встречи происходят в пределах реальности, которая отличается от повседневной жизни.
Как следствие, необычная реальность имеет характеристики, которые могут быть оценены каждым предположительно в тех же терминах. Дон Хуан никогда определённо их не формулировал, но его сдержанность, пожалуй, происходит от убеждённости, что каждый человек должен зарабатывать свои познания сам.
Следующие категории, которые я рассматриваю как конкретные характеристики необычной реальности, проистекают из моего собственного переживания. Несмотря на их своеобразное происхождение, они были развиты и усилены доном Хуаном, который их обосновывал, опираясь на собственное знание. Своё обучение он проводил так, как если бы необычной реальности были присущи именно такие характеристики:
1. Она утилизируема.
2. Имеет составляющие её элементы.
Первая характеристика — необычная реальность утилизируема — предполагает, что она пригодна для практических целей.
Дон Хуан объяснял снова и снова, что его знание преследует практические результаты. По его словам, в данном знании содержались средства внедрения необычной реальности в практику. Состояния, создаваемые союзниками, извлекались с намерением их практического использования. Согласно точке зрения дона Хуана, эти встречи предпринимались с целью изучения тайн союзников. Такая точка зрения служила жёстким правилом, имевшим цель отстранить другие личные мотивы поиска состояний необычной реальности.
Вторая характеристика необычной реальности состоит в том, что она имеет составляющие компоненты. Ими являются названия, предметы, действия и события, воспринимаемые при помощи чувств, как содержание необычной реальности. Общая картина составлялась из элементов, которые обладали качествами как обычной реальности, так и сновидений, хотя она не напоминала ни то, ни другое.
Согласно моему личному суждению, составляющие элементы необычной реальности обладали тремя характеристиками:
1. Стабильностью.
2. Странностью.
3. Отсутствием общепринятого соглашения.
По этим качествам можно было их безошибочно узнать.
Под стабильностью компонентов необычной реальности понимается то, что они оставались постоянными. В этом смысле они подобны элементам обычной реальности, потому что не превращались, не исчезали подобно элементам сновидений. Казалось, что каждая подробность имела свою собственную конкретность, и эту конкретность я воспринимал как сверхъестественно стабильную. Данное свойство настолько бросалось в глаза, что позволило мне сформулировать критерий, согласно которому в царстве необычной реальности у каждого есть способность остановиться и исследовать каждый элемент в отдельности, пусть на это и потребовалось бы бесконечно много времени. Применение данного критерия позволяло мне отличать состояния необычной реальности, используемые доном Хуаном, от состояний особого восприятия, которые могли бы и оказаться необычной реальностью, но не обладали стабильностью.
Вторая исключительная характеристика элементов необычной реальности — их странность — означает, что каждая деталь являлась единственным в своём роде, индивидуальным предметом. Казалось, каждая деталь изолирована от других, или они являются по одной. Странность компонентов создавала некую уникальность, но понятную потребность объединить все детали в общую картину. Дон Хуан, очевидно, осознавал эту потребность и использовал её при любом случае.
Следующая уникальная характеристика, пожалуй, самая драматичная из всех — это отсутствие общепринятого соглашения. Составляющие элементы воспринимаются в состоянии полного одиночества, которое больше напоминает одиночество обычной реальности, чем одиночество сновидений. Что касается стабильности составляющих элементов, позволяющей остановиться и рассматривать их бесконечно долго, то это происходило почти как в повседневной жизни. Разница же заключалась в наличии общепринятого соглашения. Под общепринятым соглашением я понимаю молчаливый уговор относительно составляющих элементов ежедневной жизни, который мы, люди, заключаем друг с другом самыми различными способами. Для составляющих элементов необычной реальности такого соглашения не было достигнуто. В этом смысле она была ближе к сновидениям, чем к обыденности. И всё-таки благодаря своим характеристикам стабильности и странности составляющие элементы необычной реальности имели качество действительности, поощряющее подтверждение их существования путём соглашения.
Конкретные цели закона. Другой стороной выполнимости закона в необычной реальности являлась идея, что закон имеет конкретные цели. Такой целью могло быть достижение чего-то утилитарного при помощи союзника. Учение дона Хуана предполагало изучение закона путём подтверждения его в обычной и необычной реальности. Однако решающим было подтверждение его в последнем случае. А то, что подтверждалось в действиях и элементах, воспринимаемых в необычной реальности, являлось конкретной целью закона. Последняя имела дело с силой союзника, то есть с манипуляцией союзником сначала как с транспортным средством, а потом как с помощником. Но дон Хуан рассматривал эти два момента конкретной цели закона как одно целое, перекрывающее и то, и другое. Поскольку конкретная цель опиралась на манипуляцию союзником, она имела неотъемлемую последовательность — так называемую манипуляционную технику.
Под манипуляционной техникой подразумевается реальная процедура, реальные операции, проделываемые в каждом случае манипуляции силой союзника. Эта идея оправдывалась своей полезностью в достижении практических целей, и манипуляционная техника была процедурой, которая воздавала должное полезности союзника. Конкретная цель и манипуляционная техника образовывали единое подразделение, которое маг должен был в точности знать, чтобы эффективно распоряжаться союзником.
Далее я привожу конкретные цели законов двух союзников в том же порядке, как их представил дон Хуан.
Первая конкретная цель, которая подтверждалась в необычной реальности, — экзамен, проводимый при помощи союзника, содержащегося в datura inoxia. Техника состояла в приёме порции, приготовленной из отрезка корня этого растения. Приём порции произвёл поверхностное состояние необычной реальности, которым дон Хуан воспользовался для проверки моих знаний. Его целью было определить, обладаю ли я, как перспективный ученик, сродством к союзнику в этом растении. Данная порция могла вызвать либо здоровое физическое самочувствие, либо ощущение дискомфорта. По указанным воздействиям учитель мог судить, есть у ученика сродство или нет.
Второй конкретной целью было гадание. Она также являлась частью закона союзника, содержащегося в datura inoxia. Дон Хуан рассматривал гадание, как особую форму передвижения. С его помощью маг переносился союзником в некую область необычной реальности, где он мог догадаться о событиях, о которых он иначе ничего не узнал бы. Манипуляционная техника второй конкретной цели заключалась в приёме вовнутрь и в натирании. Одна порция, приготовленная из корня растения datura inoxia, принималась внутрь, а мазь, приготовленная из семян, втиралась в виски и голову. Кроме составляющих частей растения в данном случае использовались ещё и две ящерицы. Они должны были служить магу в качестве инструментов передвижения, под которым здесь подразумевается некое восприятие нахождения себя в особой области, где можно было слышать, как говорит ящерица, и представлять сказанное. Объясняя это явление, дон Хуан говорил, что ящерицы отвечают на вопрос, заданный до гадания.
Третья конкретная цель закона того же союзника имела дело с другой формой передвижения — с полётом тела. Дон Хуан объяснял, что маг, использующий данного союзника, мог лично перелетать на огромные расстояния. Такой полёт заключался в способности мага передвигаться через царство необычной реальности, а затем по своему желанию возвращаться в какое-то определённое место обычного мира. Для третьей конкретной цели применялись также втирание и приём внутрь. Порция, приготовленная из корня datura inoxia, принималась вовнутрь, а мазью, приготовленной из семян, натирались подошвы стоп, ноги и половые органы. Третья конкретная цель не была выполнена полностью: дон Хуан не раскрыл другие аспекты манипуляционной техники, которые позволяют магу приобрести чувство ориентации во время движения.
Четвёртой конкретной целью закона была проба союзника, содержащегося в растении psilocybe mexicana. Это не было экзаменом для определения моего сродства с союзником. Это просто первый неизбежный опыт встречи с ним.
Манипуляционная техника для этой четвёртой конкретной цели включала в себя использование курительной смеси, в которой кроме сухих грибов содержались ещё компоненты пяти растений, которые, насколько мне известно, не имели галлюциногенных свойств.
Закон ставил ударение на вдыхании дыма от этой смеси. Учитель называл слово хумито (дымок), чтобы обозначить содержащегося в дыме союзника. Но я бы сказал, что это была, вероятнее всего, комбинация приёма внутрь смеси и затяжек дыма. Дело в том, что при высыхании грибы превращались в очень мелкую пыль, горевшую с большим трудом. Другие же ингредиенты при высыхании превращались в клочки, которые сгорали в чашечке трубки до состояния пепла, тогда как грибная пыль, которая не так легко сгорала, втягивалась потоком воздуха через рот. Принимаемая внутрь грибная пыль, по логике вещей, играла, конечно, более важную роль, нежели сжигаемые клочки сухих растений.
Воздействия первого состояния необычной реальности, извлечённого благодаря psilocybe mexicana, заставили дона Хуана заговорить о пятой конкретной цели закона. Она состояла в перемещении при помощи этого союзника через неживые предметы и в них, а также через и в живых существ. Кроме приёма курительной смеси манипуляционная техника включала здесь и гипнотическое внушение. Поскольку дон Хуан представил мне эту цель лишь во время короткой дискуссии, которая не была подтверждена в дальнейшем, я не могу здесь компетентно говорить о её аспектах.
Шестая специфическая цель закона, подтверждённая в необычной реальности, также привлекала союзника, заключённого в psilocybe mexicana. Она имела дело с другим аспектом перемещения. А именно — перемещение в другом облике. Этот аспект стал предметом самой кропотливой проверки. Дон Хуан настаивал на усердной практике с целью усвоения такого перемещения. Он утверждал, что у союзника в psilocybe mexicana есть способность устранять тело, поэтому идея принятия иного облика логически вытекала из возможности перемещения вне тела. Другой логической возможностью перемещения было, естественно, движение через предметы и существа, которое дон Хуан затронул лишь коротко.
Манипуляционная техника шестой цели также предполагала гипнотическое внушение наряду с приёмом смеси. Дон Хуан проводил это внушение на переходной стадии к состоянию необычной реальности. Он расценивал гипнотизацию только как своё личное руководство, подразумевая, что на этом этапе он не раскрыл мне манипуляционную технику во всей полноте.
Принятие иного облика не означало, что маг был свободен принимать любой облик, какой он только захочет. Напротив, требовались очень продолжительные тренировки, чтобы научиться принимать заданный облик. Такой заданной формой, которую учитель предпочитал больше всего, являлась ворона. И тем не менее он пояснил, что это лишь его собственный выбор и существует масса других возможных форм.
