Хоть и экскурсия была очень интересной, и Адель рассказывал о своей родной стране вдохновенно и пламенно, Ксюша клевала носом от усталости и слишком раннего подъема. Надо сказать, что города в Тунисе располагаются друг от друга на расстоянии 60 километров (это то расстояние, которое может пройти верблюд без питья и еды, как говорил Адель), так вот эти километры крайне однообразны и мало чем отличаются между собой: оливковые деревья, хижины, пустыри… Ксюша не выдержала и, несмотря на храп Арсения, задремала и сама.
Остановка. Туристы вышли из автобуса и направились в город, который славился своей ковровой фабрикой. А вот Ксюшу привлекла совсем не она.
Большая часть населения нашей страны – христиане, но и представителей других религий достаточно много. Ксюша, хоть и являлась одиозной атеисткой, но громкий призыв муэдзина на молитву, её просто поразил. Много раз она уже слышала их голоса, но этот был особенным - пробрал до мурашек. Он отличался своей красотой, мелодичностью и, казалось, отзывался в каждой частичке женщины.
- Адель, а можно мне зайти в мечеть, посмотреть?
- Нет, мадам Ксюша, это категорически невозможно. Женщина может находиться только за пределами мечети, внутрь может зайти только мужчина.
Конечно Ксюша немного расстроилась, но нарушать традиции не стала, просто стояла в сторонке, наслаждалась пением и, только когда призыв закончился, отправилась на фабрику посмотреть как мастерицы ткут ковры из верблюжьей шерсти. Там она и увидела Арсения, тащащего на себе огромный ковёр, свернутый в рулон.
Вид мужчины говорил , что ему «мучительно больно» после вчерашней встречи с туарегом. Похоже мирились они по-интернациональному обычаю, употребляя отнюдь не воду.
Напиток буха (тунисский алкогольный напиток крепостью более 36 градусов, кстати, вполне возможно, что в русском появилось слово «бухать» именно благодаря этому названию алкоголя) оставил на лице и внешнем виде Арсения в целом «неизгладимый отпечаток», вдобавок огромный ковёр, который он взвалил себе на плечо , не придавал ему сил. Пот капал с носа мужчины, лицо было помятым, амбре после вчерашних «мировых» доносилось издалека. В глазах читался стыд и чувство вины.
- Извини меня, пожалуйста. Я не хотел, - произнес Арсений, подойдя к ней ближе.
Ксюша кивнула и прошла мимо в торговый зал посмотреть на уже сотканные ковры. Арсений, обернувшись на Ксюшу, тяжело вздохнул, окатив её ещё раз парами вчерашних возлияний и, опустив голову, прошёл в автобус, цепляясь ковром за все что только можно.
Спустя пару часов, автобус приехал в отель. Туристы, выходя, благодарили Аделя и водителя, оставляя щедрые чаевые, доставая из багажного отсека купленные в разных городах сувениры.
Когда выходила Ксюша, Адель остановил ее и передал подарки от того самого туарега и для неё: ткани, розы Сахары, кожаные тапочки, серебряный браслет. В целом это был достаточно большой тюк.
- Ксюша, ты не обижаешься за тот инцидент в пустыне?
- Нет конечно. Это же было так задумано. Испугалась ужасно, - хихикнула Ксюша.
- Вообще-то нет… - Адель виновато опустил голову.
- В смысле?
- Дело в том, что того верблюда, который сбежал с тобой, купили за день до нашего приезда в Сахару у того самого туарега, кстати его Мухаммед зовут. Верблюд похоже решил сбежать обратно к своему хозяину… а может и сам хозяин его призвал…
- Что?! То есть я могла быть по-настоящему похищена? И никто бы меня не смог найти?!
- Угу… если бы не твой друг Арсений, который ринулся на твоё спасение… могло бы именно так и произойти. Если бы пропали два туриста… был бы международный скандал.
- То есть если бы пропала только я, то ничего страшного не произошло бы?! Ну, знаешь…
Ксюша ринулась в отель.
Практически следом за ней вышел, наконец, протащив по всему салону автобуса свой ковёр, и Арсений. Вид его стал ещё более мрачным.
В номере, бросив прямо в коридоре сумку с подарками и вторую, со своими вещами, которые брала в поездку, Ксюша рухнула на кровать. Она рыдала от обиды и чего-то ещё… пока не уснула, даже не приняв душ с дороги.
Проснулась женщина только утром и, как это ни удивительно, в превосходном настроении. Душ, недолгие сборы и она выпорхнула из номера, мурлыкая под нос какую-то песенку. Времени до конца отпуска оставалось всего два дня, а эмоций от моря, о встречи с которым она мечтала целый год, Ксюша получила слишком мало. Она почти бежала на пляж, предвкушая ощущения от прикосновений этой манящей солёной бирюзовой воды.
Ксюша разделась, бегом залетела в воду и нырнула. Несмотря на очень сольную воду, Ксюша всегда ныряла с открытыми глазами. Дно было безмолвным, пустым и не вызывало абсолютно никаких чувств. Вода не вызывала восторга, море будто было против её присутствия. Ксюша расхотела плавать, да и на душе было ужасно муторно.
Мысли об Арсении не давали ей покоя. Она сама не поняла за что она на него злилась. Он ведь ей возможно жизнь спас, а она… Ну, выпил человек, ну да, с тем, кто возможно хотел похитить её. Но спас же. На душе от всех этих мыслей стало на столько плохо, что она вернулась в отель. Хотелось разыскать Арсения, поговорить и … обнять.
Ксюша кинулась к ресепшн, чтобы узнать в каком номере она может найти своего попутчика.
С уважением, Елена М
Продолжение