Глава 1.Четвёртый исход некрасовцев.
Помни, брат: у казаков дружба - обычай, братство - традиция,
гостеприимство - закон!
1.1.«Возвертаться до своего языка».
21 сентября 1962 года в Новороссийский порт медленно входил теплоход «Грузия». После длительного пути длинной в 250 лет из Турции на родную землю возвращались потомки некрасовских казаков - две станицы, 999 человек (215 семей). На теплоходе у Харитона и Анны Бабаевых родился сын — тысячный казак — Семён.
Посмотреть на приближающийся таинственный, но, как бы, родной берег, вернуться на который мечтали более десяти поколений казаков, вышли все некрасовцы. На верхней палубе в окружении семьи и старейшин находился атаман Василий Порфирьевич Саничев (1912-1989гг). Стояла такая тишина, что был отчётливо слышен шум воды от вращающихся винтов. Все замерли. Некрасовцев переполнял миг воплощения заветного желания и будущей новой жизни. Их атамана переполнял груз ответственности перед станичниками, ведь он знал, так сложилась ситуация, что их возвращение для Советской власти всего лишь очередной победный шаг в политическом противостоянии с Западом, и когда они ступят на советскую землю, власти могут забыть о своих ключевых обещаниях. Но как бы там ни было, он должен был это сделать. «Сто цветов открылось у всех нас в душах. Мы исполнили завет Игната Некрасова – кровь не замарали и язык 250 годов сберегли. Мы «вступили на землю предков», мы «пришли до своего языка» - это были главные заветы, и мы их исполнили».
Немного настроение казакам подпортило турецкое правительство, которое не разрешило вывезти из Майноса, последнего приюта некрасовцев, в общей сложности 107 икон древнего письма, 90 старопечатных книг, шесть колоколов, всю церковную утварь, мотивируя это тем, что за давностью лет все эти предметы стали национальным достоянием Турецкого государства. (В настоящее время все это содержится в научном отделе при храме Св. Софии в Стамбуле).
Атаман смотрел в сторону берега, но не видел его. Перед ним проходили уже ушедшие в иной мир старшие поколения казаков некрасовцев, или как их ещё называли игнат-казаков. Это были несгибаемые столпы, воины и труженики, непреклонные исполнители заветов Игната Некрасова — первого и главного их атамана. Может это ощущение жило в нём от детства, но Василий чувствовал их превосходство, преклонялся перед их силой и мудростью. Хватит ли ему этих качеств, чтобы обустроить жизнь станицы на новом месте? Хватит! Атаман твёрдо знал, что дело не в конкретных личностях, его или старейшин, а дело в начертанном предками Пути, обозначенном совершенно чётко заветами и традициями. Их придерживались те первые, кто покинул Родину и обосновался в Турции, их придерживались последующие поколения, сохранившие всё, что имели; и сегодняшние станичники благополучно начнут и продолжат жизнь на родной земле, если будут придерживаться этих заповедей. Атаман перекрестился: «Храни Господи воинов и детей Твоих, помоги в новой жизни! Коли Бог не сохранит града, то всуе любая стража и ограда. Спаси и сохрани! Слава Тебе Господи ныне и присно, и во веки веков! Аминь!»
1.2.Атаман Василий Саничев.
Саничев Василий Порфирьевич – последний атаман и главный организатор переселения некрасовцев в Россию. Умный и смышлёный казак, добросовестно впитавший в себя воспитание старшего поколения и турецкие школьные программы, он вырос грамотным и образованным человеком. Прекрасно знал старославянский язык, переписывал церковные книги, так как их было очень мало и не хватало для обучения детей. Многие износившиеся страницы книг были им каллиграфически переписаны и аккуратно вклеены, утраченные листы он восстановил по памяти. После закрытия турками русской школы Василий начал тайно обучать детей русскому языку, за что неоднократно подвергался арестам со стороны властей. В 1950 году его избирают атаманом.
Рукописная книга, написанная Василием Саничевым в 1956 году для обучения детей русскому языку — стала в последствии одной из самых дорогих для некрасовцев реликвий.
Жизнь казаков в Туретчине постепенно шла к ухудшению и было уже две волны исхода некрасовцев. В 1864 году за отказ воевать против России турки лишили их полного самоуправления. Тогда первая немногочисленная волна уехала на берега Дуная. В 1912 году турки вновь усложнили жизнь некрасовцам, и тогда в Россию на Кубань вернулась вторая «царская» волна. После свержения царя в 1917 году впервые у некрасовцев появились надежды на общее возвращение. Но в России началось расказачивание, и наоборот, именно к ним в Турцию стали прибывать казаки из Советов. С 1930 года учеба в турецких школах стала для казачьих детей обязательной, равно как для мужчин – служба в турецкой армии. Ближе к середине 1950-х годов притеснения русского населения в Турции ещё более усиливаются и возникает угроза уничтожения некрасовской культуры.
И вот наступил тот день, когда к атаману пришли казаки и "всем миром" стали просить его заняться их возвращением на Родину. Василий боялся брать на себя такую ответственность. Собрал Совет старейшин, на который пригласили и бабу Аню — казачку из рода самого Игната Некрасова, которой передался его дар магии и предвидения. Старики единогласно высказались за возвращение. Много раз прозвучала фраза: «Каждый человек хочет умереть на родной земле». Не последней причиной был страх перед вырождением - два с половиной века браки заключались только внутри общины. Но между старейшинами произошёл раскол. Немногим ранее из Америки прибыли представители Толстовского фонда и повели активную агитацию некрасовцев за переезд в Штаты. За этот вариант высказалось несколько стариков. Такой поворот вновь привёл атамана в нерешительность. Совет затянулся до ночи. Тогда баба Аня пошла к выходу и не оборачиваясь сказала: «Иди спать атаман, и утром будешь знать решение». Старики согласились, что «утро вечера мудренее», и разошлись. И в эту ночь во сне явилась к Василию Пресвятая Богородица и подала ему в руки лукошко из бересты. Утром он рассказал сон старикам и все восприняли это как знак свыше — возвращаться на Родину.
Узнав об этом, толстовцы стали убеждать, что и у них в Америке тоже растут берёзы. В итоге двести человек отправились с ними за океан на ферму Толстовского общества. Это был третий исход.
Оставшиеся некрасовцы твердо решили «возвертаться до своего языка». В России начиналась «хрущевская оттепель». Несколько лет шли переговоры с правительством СССР через посольство Советского Союза в Турции. Было решено отправить в Россию двух «ходоков» – атамана Василия Саничева и его помошника Степана Шепелеева. Через месяц посланцы вернулись и объявили станичникам, что твердо уверены в правильности решения некрасовцев — вернуться на Родину.
В тот же день вечером пришла к атаману баба Аня.
- Разговор есть непростой, атаман.
- Проходи, баба Аня, присаживайся. Что случилось?
- Уехали недавно 23 наших семьи в Америку, и это по счёты третий исход. Значится наше переселение будет по счёту четвёртым. И так как уезжать собираются все, то и последним.
- Да, верно. Никто тут не остаётся.
- Молчала я, так как не предполагала, что к Толстовцам наши так быстро решатся уехать. Теперь же обязана сказать, а ты уж потом решение имей. Как говорили старики наших стариков, четвёртой волны быть не должно, так как будет она «задней стопой», и по преданию должна привести народ некрасовских казаков к вымиранию. Это предание мне поведала моя бабушка. Она говорила, что будет три возвращения казаков, но четвертым нельзя возвращаться, четвёртое будет «задней стопой». Четвёртым надо идти «за красной лодкой» - так называли наши предки Турцию.
Баба Аня замолчала. Атаман молчал. Слышно было как в комнате за печкой стучали ходики (настенные механические часы с кукушкой и двумя гирями для привода механизма). Сидели долго. Такое известие требовало принятия судьбоносного решения: или ехать наперекор древнему предсказанию, или оставаться, не исполнив завета атамана Игната Некрасова.
Василий пошёл к образам, встал на колени и долго молился. Затем вернулся, женщина терпеливо ждала.
- Баба Аня! Вспомни, может ещё что-то было сказано про это.
- Откуда взялось это предание — я не знаю. Но раз оно не смогло отменить завета Игната, который нам передавался без изменений, значит «возвертаться до своего языка» и есть воля Господня.
- И Пресвятая Богородица нас благословила. Значит принятого решения отменять не будем. И рассказывать об этом пока никому не будем.
Так мечта многих поколений оторванных от Родины казаков оказалась сильнее древнего предсказания.
1.3.Вместо Дона - Ставрополье.
Возвращение последних игнат-казаков стало почти триумфом Советской власти. Перед отплытием, в Стамбуле на пристани, советский консул вручил некрасовцу Петру Стеклову красное знамя, и 999 последователей Игната Некрасова поднялись на борт морского лайнера. Все эти волнительные моменты отплытия казаков из Турции запечатлел на единственный у казаков фотоаппарат 20-летний некрасовец Парфён Иванович Васютов. Его молодой жене Анисье в то время было всего 15 лет. Незадолго до отплытия в Россию родители их поженили.
Итак, теплоход «Грузия» прибыл в порт Новороссийска. После торжественной встречи и душевных выступлений с обоих сторон, матросы теплохода начали выгрузку многочисленного багажа некрасовцев, а самих переселенцев проводили в вагоны поезда. Далее, по железной дороге их отвезли в Прикумск (ныне Будённовск). Прикумск тогда был тупиковой железнодорожной станцией - здесь заканчивалась железная дорога. В вагонах они оставались до 25 сентября.
Здесь они должны были перегрузить свои вещи на автомобильный транспорт и отправиться в родные земли предков - на Дон. Пока прибывшие с ними матросы, которые снимали их вещи с теплохода в вагоны, перегружали их вновь на машины, некрасовцев отвели на экскурсию, первым делом к памятнику Ленина...
Перед самым возвращением, в июне 1962 года произошло восстание трудящихся в Новочеркасске и Советская власть испугалась селить потомков мятежных казаков на их исторической родине — на Дону, который даже в советское время оказался политически неспокойным.
В Ставрополье по берегу реки Кумы тогда зачиналось виноградарство, требовались рабочие руки, а некрасовцы, по их собственному выражению, «работы никогда не боялись». В спешном порядке на территориях двух отсталых виносовхозов были построены типовые щитовые домики. Так свершилось первое отступление власти от их главного обещания — поселить игнат-казаков на Дону. Таким образом, когда грузились в автобусы, то некрасовцев поставили перед фактом, что их повезут не на Дон, как было договорено, а в Левокумскую степь на Ставрополье.
По прибытии на новое место жительства при разборе багажа вскрылся второй обман. В Новороссийске их попросту ограбили, забрали вещи якобы на карантин и таможенную проверку, но в дальнейшем некрасовцы обнаружили, что им не вернули много икон, духовных и светских старинных книг и золотых вещей. Кроме этого, имелось у казаков ещё что-то вроде летописей, которые так же пропали.
Но самое главное вскрылось чуть позже, - им не разрешили строить старообрядческую Церковь.
На Ставрополье общину впервые за два века разделили, расселив в двух спешно застроенных саманными домами поселках в долине реки Кумы. Одну станицу - в поселке Кумская Долина (винсовхоз «Бургун- Маджарский»), другую - в Левокумском (винсовхоз «Левокумский»). Оба хозяйства были захудалыми и малолюдными. Однако приняли местные жители некрасовцев дружелюбно. В разгар достижений освоения космоса в Советском Союзе старообрядцы будто на машине времени перенеслись из глубины веков: с древними церковными книгами, утварью, в костюмах, с говором и традициями XVII–XVIII веков.