«Настя, не разбавляй сметану. Я уже разбавил!»
Прочтя эту записку, первый секретарь райкома партии схватился за сердце, сунул под язык валидол.
- Они же члены партии. Как можно обманывать народ?!
В Советском Союзе 70-х в магазинах ОРСа было принято заворачивать товар в бумагу. Серая, очень плотная бумага стояла в виде огромного рулона примерно метр на метр в каждом магазине.
Продавец подходил к рулону с огромным острым ножом и делал на рулоне три вертикальных надреза. Стопки бумаги падали на пол, потом по листочку их разъединяли, чтобы заворачивать товар.
Настя, вернее Анастасия Андреевна Голубева, работала продавцом в молочном отделе магазина ОРСа.
ОРС - это отдел рабочего снабжения, кто не в курсе. В продуктовых магазинах этого самого ОРСа был огромный выбор продуктов, в том числе – дефицитных.
Настя продавала сметану, творог молоко, которые с молокозавода привозили в огромных алюминиевых баках. Привозил супруг, который в ОРСе работал экспедитором, то есть доставлял товар с молокозавода до магазина.
Естественно, молоко Настя разбавляла водой, сметану по обстоятельствам сывороткой из-под творога или молоком или водой.
Так товара по объему было больше и по весу (творог) больше. Следовательно, выручка больше. В карман шла разница между стоимостью поступившего товара и стоимостью реализованного.
Таким образом, Настя имела каждый день роскошный навар, который мог доходить до трети её месячного заработка. Золотое дно!
И вот, муж Насти - идиот, решил проявить инициативу. Сам разбавил сметану! На молокозаводе сыворотка от творога осталась, ее в сметану и бухнул.
Чтобы жена второй раз не разбавила и, чтобы народ не побежал с банками сметаны жаловаться в райком партии на то, что не сметану, а воду продают, он предусмотрительно оставил жене записку: «Настя, не разбавляй сметану. Я уже разбавил!»
Настя в запарке сделала из этого листа бумаги кулёк, насыпала в него покупателю творога и продала. Тот пришел домой, развернул, а там… Пошел к первому секретарю райкома. Тогда любой гражданин мог попасть на прием к первому секретарю райкома.
Короче, долго разбирались, Настю сняли с должности продавца. Но влияние у той кое-какое было. Ведь, райкомовским дамочкам нужно было не разбавленной сметанки оставить. Она регулярно и оставляла… Добро дамочки помнили.
На должность назначили ее дочь – красавицу Лизу.
Она тоже продавцом работала. Только в магазине поменьше. Теперь у нее вроде бы как повышение.
И стала Лиза звездой номер один в городке.
Красивая, с прекрасной фигурой, изящная, элегантная, Лиза одевалась исключительно в фирменные вещи и выходила на работу каждый день с умопомрачительной прической.
К восьми утра домой к Лизе каждый день парикмахер приходил, ее волосы цвета «платиновый блондин» укладывал, как у Мэрилин Монро. Один в один!
Вещи, фирменные, доставляли раз в неделю курьеры.
Тогда еще не было такси. Но каждый день после работы Лизу у магазина ждала новенькая «Волга». Такая только у первого секретаря райкома была.
Из магазина, то есть с работы, Лиза не ехала домой. «Волга» мчала ее в ресторан, где услужливые официантки приносили Лизе отменный ужин!
В ресторане Лиза засиживалась допоздна.
- Дама скучает? Может, потанцуем? – подкатил он однажды.
Он был начинающим журналистом, после института работающим на местном радио.
Она спросила его:
- Вы где работаете?
Он ей важно:
- Я журналист…
Ее сердце растаяло. Журналистов ей видеть не доводилось. Всё чаще механизаторы, шоферы и инженеры «удочки закидывали». Им следовало однозначное и высокомерное – отказать.
«Чтобы я, да за грязь под ногтями замуж вышла? Я не сошла сума!» - говорила Лиза.
Журналист повел ее под венец через пару недель.
Настя – мать невесты, говорила Лизе, что человека нужно узнать. Что нельзя так, за первого встречного. Но…
Молодым купили дом в престижном месте на берегу реки. Настя с супругом купили. Ради чего сметану-то с молоком разбавляли? Всё для дочери, любимой…
Молодые жили – не тужили, ребеночка родили. Журналист говорил, что ехать в столицу надо. Здесь он только губит свой талант. Лиза не соглашалась. Еще он на супружеском долге был помешан. Говорят, раз по девять в день мог.
Вот во время такой «дневной сессии» оставленный без присмотра трехлетний сын и утонул весной, когда снег уже таял, в яме, куда помои выливали, на задней границе земельного участка.
После похорон Лиза от горя сошла сума.
Журналист посмотрел на безумную супругу, и тут же сбежал. В столицу уехал.
Его, конечно, понять можно. В радости приятно с супругой быть: в фирменные вещи одеваться, на «Волге», как у первого секретаря райкома ездить, жить в доме в престижном месте на берегу реки, быть у супруги на полном обеспечении.
В горе – сложнее. Тут бежать надо.
Эта баба с внешностью незабвенной Мэрилин Монро не одна на свете! Есть и другие. Опять же столица ждет! И – убежал.
Бросил.
Жила сумасшедшая Лиза с родителями, на их иждивении. По-прежнему прическу делала и шикарно одевалась. Даже после лечения в магазине поработать попыталась, но не смогла: как вспомнит своего сына, так стоит и плачет. Очередь ждет. Долго ждет. Уволили…
Опять лечили. Инвалидность дали.
После смерти родителей, Лиза вернулась в дом на берегу, где с журналистом жила.
Денег много в наследство досталось. Сегодня бутылочка, завтра две.
Постепенно знакомые со схожими интересами появились. Лет за двадцать всё, что нажито непосильным родительским трудом, Лиза пропила. Могла бы раньше, но от природы прижимистая была.
Кончились деньги – кончились друзья.
Осталась она совершенно одна влачить жалкое существование на маленькую пенсию.
Дом в запустение пришел. Стекла выбиты. Пустые глазницы окон затканы старой одеждой. Жилой осталось только кухня.
Ко входу в дом вела большая свалка. Безумная женщина весь мусор, упакованный в пакеты, просто выбрасывала за порог. Горы таких пакетов громоздились перед входом в дом.
Навещать ее перестали. Она жила покинутая всеми, совершенно одна на своей свалке.
Несколько раз в месяц Лиза приходила в местный супермаркет. О ее визите мгновенно становилось известно всем. Из-за вони, которая шла от Лизы. Лиза не считала нужным мыться, хоть изредка.
За товар Лиза расплачивалась своеобразно. Она швыряла скомканные в кулаке деньги в продавца, сопровождая фразой: «Подавись…»
Вот продавец и собирала эти мятые купюры и монеты по полу магазина.
Денег всегда Лиза давала меньше, чем нужно. Продавец ее просила доплатить еще, допустим 20 руб. Лиза всегда отчаянно материлась в такие моменты и проклинала всех до 7 колена, забирала собранные продавцом на полу деньги и уходила.
Иногда Лиза с покупками ехала домой на такси.
Таксисту при расчете она швыряла смятую купюру и злобно шипела: «Подавись!»
Иногда Лизе хотелось общения и она приходила на почту. «Вы все здесь сдохнете. Я проклинаю вас!» - говорила Лиза и обводила всех свирепым взглядом. На этом общение заканчивалось.
Социальные службы решили отреагировать на такое поведение и на смрадный запах Лизы. Предложили Лизе переселиться в дом престарелых. Через месяц пребывания в нем, директор лично оплатил такси Лизе до ее дома, только чтобы не видеть и не слышать у себя это сокровище.
Вдруг по соседству с домом Лизы начали строить гостиницу. Хозяину гостиницы очень нужен был дом Лизы, вернее место под домом, под стоянку автотранспорта гостей.
Он сделал предложение Лизе от которого та не смогла отказаться.
Нет, он не сжег ее дом, чтобы списать это на замыкание электропроводки.
Он купил ей дом. Очень хороший, уютный дом.
Лиза вселилась в него. Первым делом выбила стекла по фасаду и заткала их тряпками, как это было в старом доме. Жилой оставила только кухню. Потом, действуя планомерно, Лиза накопила помойку у входа в дом.
Что называется, стало один в один.
Целыми днями Лиза ходила по городу и проклинала всех: случайных прохожих, продавцов в магазинах, таксистов, клерков, полицейских и почтальонов. Она щедро осыпала проклятиями людей, которые к ее несчастью не имели никакого отношения. Так продолжалось день за днем, из года в год.
Лиза состарилась, но загадочным образом неизменной всегда оставалась прическа: роскошный платиновый блондин, один в один, как у Мэрилин Монро.
Грязная женщина в лохмотьях, с шаркающей старческой походкой, гордо несущая голову с удивительно ухоженными волосами, тщательно уложенными в изысканную пышную прическу кинодивы.
Почему мы подражаем Мэрилин Монро читайте: https://dzen.ru/a/ZWSpEOESF2CExlGs
Психолог Анна Троицкая