Живущий в страхе человек боится даже нового знания, отличного от того, чему его учили в школе, вузе, сми, родители, потому что новое знание — это всегда риск, это изменения, а перемен боятся больше всего.
Как правило, страх проявляется на трёх уровнях :
- духовном,
- энергетическом и
- материальном (телесном).
Предлагаю понаблюдать за собой, что вызывает в вас напряжение, какие мысли, эмоции, слова, события. Любая тревога, суета или страх есть результат напряжения, часто не проработанного и не осознаваемого нами. Это можно сравнить со списыванием денег с вашего счета без вашего ведома. То же самое происходит и с вашей энергией (с вашего энергетического счёта списывают регулярно довольно крупные суммы), но вы только смутно догадываетесь об этом. Это так же, в свою очередь, порождает тревогу и пред панические состояния – "Жизнь утекает сквозь пальцы!" Но важно разобраться и понять кто, или если быть точным, что отнимает вашу силу. Важно не бороться с этим, а наоборот задать вопрос этой ситуации, что она хочет показать вам, предложить делать то, что она делает, но и себе позволить не быть вовлечённым. Тогда опустошающий эффект начнёт терять власть над вами, вы отсоедините себя от опустошающей вас программы, а энергетические ресурсы перестанут ежедневно списываться с вашего энергетического счёта. Всё, что не осознаётся нами, пугает, а что осознанно и принято нами, то воспринимается спокойно и естественно.
Например, вас пугает
- страх потерять работу,
- страх старости и смерти
- страх не справиться с очередным вызовом жизни,
- страх потерять любовь близких или
- страх забвения и одиночества.
Вы осознали эти страхи в себе. Теперь они не подсознательные (вампирящие вас исподволь), а осознанные. Вы понимаете и допускаете, что до конца вы с ними разобраться не сможете, а просто позвольте им быть.
А теперь к главному – вы позволили этим страхам быть, но теперь и себе позвольте существовать в параллельной от них реальности. Так произойдет процесс разотождествления, и вы начнёте выздоравливать. Придет понимание того, что вы и ваш страх — это не одно целое.
В истории человечества происходило много интригующих событий, битвы выигрывались и проигрывались, персонажи взлетали и падали, а рассказы о героизме и трусости, о беззаветной преданности и подлом предательстве вплетались в саму суть нашей общечеловеческой повести…
Тени трусости часто накладывались на тех, кто колебался перед лицом трудностей, невзгод и испытаний, тех кто отступал перед вызовами или тех, кто не действовал из-за ошеломляющего страха. Исторически разные общества считали трусость не только отсутствием смелости, но также моральным провалом. Психологические рамки иногда интерпретируют её как подавляющее чувство самосохранения. В другой версии как подавляющие моральные или этические принципы. Тем не менее трусость, как и все человеческие черты, сложна – это не только отсутствие смелости, но также понимание присутствия определённых страхов и неуверенностей.
Если окунуться в эпоху феодальной Японии перед нами возникает легендарная фигура на фоне воинов, мечников и самураев. Его жизнь помечена дуэлями и одиночными путешествиями, а также глубоким само анализом, психологическим само исследованием и саморазвитием. Его пример предлагает ценную перспективу для понимания трусости.
Миямото Мусаси, для которого каждая дуэль была не только физическим, но и умственным сражением возможно не видел трусость просто как страх. Для него она могла представлять собой отсутствие подготовки или понимания, неспособность смотреть в глаза собственному Я. Из его рукописей можно сделать вывод, что настоящей трусостью в его глазах было не желание стремиться к самосовершенствованию и столкновению с внутренними демонами, которые удерживают человека и тянут его назад. В ту эпоху самураи возникали не просто как воины, но как символы смелости, чести и дисциплины. Их жизни были танцем с опасностью, воплощением жизни на грани…
Каждый день для самурая мог принести вызов его чести, что часто означало дуэль до смерти. Независимо от того, как они маневрировали в политических интригах своих лордов, сражались с соперниками или просто следовали своему кодексу чести, их жизни были свидетельством ежедневного столкновения со страхом. Надевая свои доспехи затачивая свои катаны и практикуя свои боевые формы они готовили своё тело также как готовили свой ум. Ожидание потенциального вызова – сама суть их жизни. Они всегда находились близко к страху и в этой обстановке один неверный шаг или момент промедления, или колебания рождённый из-за трусости мог обречь их на гибель.
Позиция Мусаси.
Среди этого коварного и опасного мира Миямото Мусаси наметил свой Путь. В то время как многие его современники могли использовать свои мечи на службе у лорда или в поисках личной славы Путь Мусаси стал иным. Разумеется, он сталкивался со страхами, но делал это с перспективой отточенной интроспекции и философией. Каждая дуэль, в которую он вступал не была просто испытанием его навыков, но и столкновением с его внутренним Я.
Страх, по его мнению, был противником, которого нужно признать, а затем обезоружить…
Из его рукописей и поступков видно, что Мусаси не убегал от страха, а сталкивался с ним лицом к лицу, извлекая мудрость из его глубины. Его реакция на невзгоды не была ни опрометчивой отвагой, ни парализующим страхом, но расчётливой стратегией. Рождённой в огне его сознания.
С точки зрения Мусаси навык баланса на грани между смелостью и трусостью становится менее выражен с отсутствием страха и более проявлен с реакцией человека на страх.
Каждая дуэль, каждое жизненное испытание были для Мусаси уроком не только в боевом искусстве, но и в столкновении с самим собой. Обучение ума за пределами физических битв, анализ своих слабых и сильных граней, сопровождали его непрерывное самосовершенствование – искусство боя не ограничивается лезвием меча.
Каждого внешнего противника, с которым сталкивался Мусаси он познавал его как внутренний аналог. Грань между физическим и умственными мирами размывалась для него раскрывая взаимосвязь между мечом и психикой. Если проследить за путешествием Мусаси становится очевидным, что для него истинное мастерство заключалось не только во владении оружием, но и во владении интеллектом. В своих сочинениях и рукописях он подчёркивал значение развития умственной устойчивости такой же прочной как сталь. Он тренировался непрерывно, шлифовал свой характер, расширял свой кругозор, обострял своё чутьё. Он медитировал, размышлял, обдумывал питая непоколебимый Дух. Каждое движение его меча было также против хилости и сомнений, омрачавших разум. Для Мусаси самым главным противником были не всегда те, кто стояли напротив него в бою, но те, которые скрывались внутри него.
- Тревожность;
- Чувство собственной важности;
- Гнев;
Эти вызовы были так же реальны как любой физический оппонент. Его техники не были только о движении и точности, но также о самопознании, о тонких проекциях за пределами физического мира. Изолируясь, он развивал свою способность сталкиваться с этими внутренними тенями взаимодействуя с ними и обучаясь управлять ими становясь их хозяином.
Однако Мусаси понимал, что Путь продолжается, каждый день давал новый шанс сразиться с самим собой, формировать ум и готовиться к невидимым битвам. Это эволюционировало в нём не просто как в уникального Воина, но Мудреца понимающего, что поле битвы разума так велико и сложно, как любое поле во внешнем мире.
Погружаясь глубже, мы видим, как путешествие Мусаси в области разума заложило основу для его самых значительных триумфов.
Нитэн Ити Рю – Философия двойного меча Мусаси.
Из плотных структур интроспекции Мусаси кристаллизовал свои откровения в свой собственный стиль – Нитэн Ити Рю или два неба как одно. Это не было просто свидетельство его мастерства с мечом, но и проявлением его понимания тонкого баланса между физическим и метафизическим. Двойные клинки на первый взгляд символизировали непревзойдённое мастерство Мусаси. Однако более проницательный взгляд проникает глубже…
- Один клинок рубил мир снаружи (материальные угрозы и вызовы),
- другой разрезал Туманный мир внутри разбивая страхи сомнения и колебания.
Вместе они представляли его обязательство овладеть как внешними битвами, так и внутренними сражениями души.
Практика Мусаси выходила за рамки боевого искусства. Два меча стали философией, танцем действия и формой самопознания. Когда его физический клинок находил ритм в бою, его метафизический клинок вступал в резонанс в молчаливой медитации и размышлениях. Именно это равновесие синхронизация жизни и осознанности подняли его выше заурядного бойца и сделали его воином-философом. Этот сбалансированный подход стал маяком направляющим Мусаси сквозь бурные моря жизни.