Владимир Мусиенко — советский и российский триатлонист, альпинист, велогонщик и 11-кратный обладатель звания «Железный человек».
Он занимался триатлоном и даже не задумывался о восхождениях, тем более на восьмитысячники.
Пока известный альпинист Николай Захаров не пригласил его в экспедицию на горы Дхаулагири, в Непале. Владимир решил взойти любой ценой, несмотря на простуду и боязнь лезть по отвесной скале.
Я боялся, что будут какие-то участки, где нужно будет лезть по отвесной скале, но этого не случилось. Если шли, то шли в связке. Были трещины. Это оказалось не страшно. Второй момент: организм на высоте плохо восстанавливался. Когда мы пришли в базовый лагерь, я по дороге простыл, у меня заболело горло, появились какие-то признаки простуды.
Я думаю: «Ну все, попал. Сейчас воспаление легких будет». Как-то не хотелось подводить товарищей, да и за себя тоже переживал. Слышал рассказы, что организм не восстанавливается. К счастью, мой организм восстановился, эта простуда ушла.
Но выдерживали не все. В один из акклиматизационных выходов ночью умер немец из-за отёка лёгких. Его здоровье не выдержало на высоте 7600 метров — не дошел до конца 567 метров. Немца звали Хьюберт Вей Циирле. Его палатка до конца экспедиции так и простояла. Заглянешь в окошечко палатки, а там книжка распахнута на 122 странице. И все, его нет.
У альпинистов принято хоронить прямо на горе. Что тогда, что сейчас, спуск с горы таких высот очень опасен, остальные члены экспедиции могут пострадать. Поэтому альпинисты считают, что лучше оставить тело в горах, чем подвергнуть опасности остальных участников экспедиции — такие традиции и подход.
Когда мы увидели, что у него отек легких, мы сделали фотографии его тела для непальской полиции. А после нам пришлось завернуть его в саван и сбросить в трещину. Даже никаких вопросов не было, потому что сейчас уже вертолёт работает и может доставить тело с вершины. В то время это было очень дорого и редко.
Интервью полностью