Великий Конфуций много веков назад сказал: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен.» Людям приходится существовать в предлагаемых обстоятельствах, смена которых приносит им много горьких минут.
Мне посчастливилось родиться и многие годы прожить при социализме, после чего жизнь, не интересуясь моими желаниями, бросила меня в объятия капитализма. Пишу – посчастливилось – без кавычек, потому что, только приобретённый опыт жития в стране Советов, помог не отчаяться в новой действительности и даже найти в ней много положительного. И всё из-за, казалось бы, незначительной истории, которая произошла со мной благодаря моему пятилетнему сыну.
10 ноября 1982 года умер генеральный секретарь КПСС Леонид Ильич Брежнев. Простояв, а последние годы просидев у руля страны почти двадцать лет, он своим уходом поверг население в вихрь переживаний на тему: «Что же дальше будет?»
О смерти Брежнева, конечно, много говорилось дома. И как все взрослые, мы с мужем были уверены, что если малыш занят игрой, он ничего не слышит, а главное, ничего не понимает из взрослого разговора. А он не только всё запомнил, но и сделал свои выводы.
Везде по стране в эти дни над каждой организацией, магазином и даже столовой висели красные флаги с траурной каймой. Вот эти флаги и привели в восторг пятилетнего Макса, когда мы с ним пошли в магазин.
Стоя в длиннющей очереди к кассе, Максим вдруг оживлённо покрутил головой, а затем громко и радостно сообщил:
- Мамочка, а сегодня праздник. Ты торт не купила. Мы что, праздновать не будем?
- Какой праздник, сынок? До Нового года ещё далеко, - не подозревая подвоха, ответила я.
- Есть праздник, - упрямо настаивал Максим.
- Да какой праздник?
- Брежнев умер, - радостно объявил сын.
- Тише, сынок, - дёрнула я мальчугана за руку, - тише. Нет никакого праздника.
Все, стоящие в очереди, стали смотреть на нас, чем раззадорили его не на шутку.
- Есть праздник! Есть! А почему тогда везде флаги висят? – перешёл уже на крик сынок.
- Это траурные флаги для скорби, - пыталась утихомирить я пацана. Но не тут-то было.
- Ты сама говорила, что на праздник флаги висят, - верещал Максим.
Какой-то мужчина из очереди начал хохотать, а потом сказал:
- Устами ребёнка глаголет истина! Молодец, юноша!
Бросив корзину с покупками на пол, подхватив сына, я понеслась к выходу из магазина.
Максим быстро забыл о «празднике», а я несколько месяцев вздрагивала от каждого звонка в дверь. В те годы за такую «истину из уст ребёнка» родителей наказывали серьёзно.
Как и все в стране, когда развалился Советский Союз, я с трудом адаптировалась к новым порядкам. Но когда кто-то начинает со слезами грустить о советском житьё-бытьё, то мне сразу вспоминается та давняя история, которая в наше время выглядит не более, как юмореска, но которая тогда добавила мне много седых волос, и ностальгия по тем временам испаряется моментально.