🔘 Сегодня мы хотим начать знакомить вас с людьми, которые делают проект «Земля касается каждого» и их историями.
«Летом родители возили нас с братом на море – обычная традиция всех, кто жил и живёт на Севере. Коми край не был исключением. Всё детство ездили…»,
— вспоминает Владимир Чупров, начиная рассказ о том, как он пришёл в охрану природы.
— «И пока поезд шёл таёжными перегонами, пейзаж за окном “украшали” штабеля брёвен и горы древесных отходов, всего того, что остаётся после вырубки леса. Поезд шёл, а я плакал… Отворачивался и плакал. Просто не мог смотреть на это. У многих интерес к природе через животных приходит, а меня задевал вопрос: «Зачем так и столько вырубать?». В памяти до сих пор детское ощущение несправедливости от штабелей и навалов убитых деревьев. И сегодня, каждый раз глядя на карту и слушая очередную статистику “освоения” ещё “неосвоенной” тайги, я переживаю те же ощущения дикой обиды за вырубленный до горизонта лес, горы брошенной древесины и задаю себе тот же вопрос: “Зачем нужно рубить нетронутый лес?”».
Потом он окончил школу, попал на флот. Там Владимир узнал, что в стране появились международные природоохранные организации и одну из своих зарплат полностью — 3 или 4 (советских) рубля — отдал, чтобы стать сторонником одной из них.
Со срочной службы он вернулся с желанием ехать в Москву и учиться на эколога. А там однажды познакомился с девушкой, которая работала как раз в одной из тех самых международных организаций. Он смотрел на неё, как на спустившегося с Олимпа бога! А когда она спросила, не хочет ли он как волонтёр поехать в командировку в Республику Коми… В общем, он не дослушал вопрос. Ведь это был подарок судьбы! А дальше были успешный результат по итогам первой поездки, командировки на вырубки, нефтеразливы, раскуроченные золотопромышленниками охраняемые территории…
— «Может, это кажется эгоистичным, но я во многом реализую свою детскую мечту — остановить несправедливость, с которой столкнулось тогда моё сознание. К этому позже добавилось желание, оставить что-то своим детям. По крайней мере, оставить шанс на то, что у них будет свой нетронутый лес. Сегодня я могу сказать самому себе, тому 6-летнему, что всё, что мог, я делал и продолжаю делать».