В 1777 году неизвестный художник XVIII века Александр Рослин написал одну из своих работ - «Портрет Н. П. Голицыной», урожденной Чернышевой.
А в 1790 году Рокотов Ф.С. изобразил одну из своих самых известных картин - «Портрет неизвестной в белом чепце». Данная работа до сих пор вызывает множество споров – начиная с сомнений в авторстве произведения и заканчивая дискуссиями о том, кто же на самом деле скрывался за образом «неизвестной».
Многие искусствоведы склоняются к мнению о том, что Рокотов изобразил на портрете княгиню Голицыну Н.П., урожденную Чернышеву, которая послужила прототипом для старой графини в пушкинской «Пиковой даме».
Именно с этим литературным персонажем связано очень много загадок.
Франсуа-Юбер Друэ тоже изображал Наталью Петровну Чернышову.
Ниже изображена Гравюра Петера с портрета Друэ Ф.Ю. (Это изображение является точной фотографической репродукцией оригинального двумерного произведения изобразительного искусства).
Поэт А. С. Пушкин не отрицал тот факт, что у его «графини» был реальный прототип. В 1834 году он писал: «При дворе нашли сходство между старой графиней и княгиней Натальей Петровной и, кажется, не сердятся».
Итак, по легенде, внучатый племянник Голицыной (Чернышовой) однажды проигрался в карты и решил обратиться за помощью к своей богатой родственнице. Наталья Петровна не дала ему денег. Зато назвала три карты, на которые нужно поставить, чтоб отыграться: тройка, семерка, туз. (Этот секрет ей открыл ее друг, алхимик и оккультист граф Сен-Жермен). Племянник последовал ее совету и отыгрался. А позже он рассказал эту историю Александру Сергеевичу Пушкину.
Имела ли эта история место в реальной жизни, точно не известно. Однако воспоминания современников о княгине Наталье Петровне позволяют предположить, что она действительно могла послужить прототипом для старой графини из «Пиковой дамы».
Молодая Голицына была очень привлекательной, но позже у нее выросли усы, за что она получила прозвище «усатой княгини».
А в зрелом возрасте внешность Натальи Петровны была очень отталкивающей, что в сочетании с надменным поведением придавало еще больше сходства с «пушкинской графиней». Особняк в Петербурге, где она проживала, стали называть «домом Пиковой дамы».
Властная, деспотичная и надменная женщина держала в страхе и родных, и придворных. Даже ее сын Пётр, будучи московским генерал-губернатором, робел и не смел сидеть в ее присутствии.
Современники княгини Натальи Петровны вспоминали: «Она властвовала какою-то всеми признанною безусловной властью. После представления ко двору каждую молодую девушку везли к ней на поклон, гвардейский офицер, только надевший эполеты, являлся к ней, как к главнокомандующему».
Мужем Натальи Петровны был князь Владимир Борисович Голицын.
Современники утверждают, что княгиня больше всего ценила в своем красивом, но слабохарактерном муже - его знатную фамилию: «Она все фамилии бранит и выше Голицыных никого не ставит, и когда она перед внучкой своей 6-летней хвалила Иисуса Христа, то девочка спросила: «Не из фамилии ли Голицыных Иисус Христос?»
Несмотря на свое внушительное состояние, княгиня была очень скупа.
Толстой Ф. говорил: «Но не подумают, что княгиня Голицына привлекала к себе роскошью помещения или великолепием угощения. Вовсе нет! Дом её в Петербурге не отличался особой роскошью, единственным украшением парадной гостиной служили штофные занавески, да и то довольно полинялые. Ужина не полагалось, временных буфетов, установленных богатыми винами и сервизами, также не полагалось, а от времени до времени разносили оршад, лимонад и незатейливые конфекты».
После смерти властной княгини Голицыной, последовавшей в декабре 1837 года, остались несметные богатства, множество крепостных душ, земель, деревень. И легенда о тайне, которой владела княгиня….