<<Наполеон>>
В фильм рассказывает о восхождении к славе и власти простого французского офицера Наполеона Бонапарта. Его действие начинается осенью 1793 года, когда молодой офицер французской армии присутствует при казни бывшей королевы Марии-Антуанетты. Затем Наполеон делает головокружительную карьеру, женится на красавице Жозефине Богарне, захватывает единоличную власть и восходит на императорский престол. Его жизнь заполняют войны и семейные неурядицы.
Формально «Наполеон» вполне соответствует своей афише: это большое кино с грандиозными батальными сценами и размашистыми историческими портретами, предлагающее до известной степени оригинальный взгляд на противоречивого героя. В то же время это бесформенный, неожиданно сдержанный и, страшно сказать, скучноватый фильм.
Он одновременно слишком длинный и слишком короткий. Длинный потому, что Скотт и его сценарист Дэвид Скарпа (автор «Всех денег мира» и грядущего «Гладиатора 2») оказываются заложниками монотонной вики-структуры: мы начинаем с казни Марии-Антуанетты (Бонапарт — среди зевак), заканчиваем на острове Святой Елены и проходим все обязательные остановки — от пирамид до московского пожара, от Аустерлица до Ватерлоо. Иначе говоря, зритель, окончивший среднюю школу, все время знает, что будет на следующей странице — тут не хочешь, а зевнешь.
Отношения с Жозефиной заявлены как ключевые для фильма, но пока (опять-таки подождем полную версию) ключ отпирает разве что спальню. Насколько можно понять, этот брак построен на садомазохистской созависимости: Жозефина — женщина импульсивная плюс вдова, в тюрьме посидела, а Бонапарт — немножко ревнивец, немножко куколд. Тот факт, что Наполеон отчаянно нуждался в наследнике (а Жозефина больше не могла забеременеть), проиллюстрирован серией фарсовых ситуаций, включая секс под обеденным столом под невозмутимыми взглядами домочадцев. Кто бы мог подумать: стадия ухаживания выглядела как самые унылые свидания в истории, и в основном они молча сидели рядышком. Военный сватается к моднице: он, как всегда, в униформе, она похожа на солистку нью-вейв-группы. При этом генеральная идея вроде бы в том, что Наполеон и Жозефина друг друга уважали и вообще дружили, в доказательство чему приводится знаменитая переписка, которую иногда зачитывают за кадром. Но это было бы нагляднее, если бы они хоть раз обсудили что-то, кроме зачатия детей и его величия. Хотя бы погоду, что ли.
Зато, например, с большой любовью Скотт показывает приключения фирменных двухуголок (одна из которых несколько дней назад была продана за два миллиона): Наполеон то на фараона ее примерит, то повернет драматически, то вражеский снайпер ее продырявит. И в финальном кадре режиссер так настойчиво акцентирует на ней внимание, словно действительно хочет сказать: человек, тем более человек так или иначе великий, — ребус, и душа его потемки; и что мы всерьез можем расшифровать в нем два столетия спустя? А шляпа — вот она.