«Участие России в саммите глав МИД (СМИД) стран-участниц ОБСЕ является дипломатической победой организации», - с таким заявлением выступил премьер-министр Северной Македонии. В одной из прошлых программ я цитировала министра иностранных дел Австрии, который тоже сказал, что «без России преодолеть кризис организации невозможно». Есть ощущение, что период пропагандируемой изоляции подходит к концу, уходит в историю.
Сергей Михеев: Абсурдная позиция: они собираются обеспечивать безопасность в Европе, воюя с Россией, а война с Россией - это и есть главная угроза безопасности в Европе. Если организация по безопасности в Европе и должна чем-то заниматься, это постоянными переговорами с Россией. На ранних этапах главной её задачей было налаживание процессов взаимодействия с Советским Союзом и со странами, на которые он оказывал влияние. А сейчас они говорят: «Мы будем воевать с Россией и бороться за безопасность». Простая вещь - безопасности в Европе без нормальных отношений с Россией или без твёрдых договорённостей по безопасности не будет. Поэтому ожидания, что Россия рухнет, сменится власть, придут люди, которые приползут на коленях в Европу - не оправдываются и не оправдаются. Тогда надо с Россией разговаривать. Может быть это миллиметровая, но подвижка к здравому смыслу. В Европе постоянно будет опасность, если она и Евросоюз будут идти курсом на войну, которая Европе не принесёт ни победы, ни безопасности. Если дело дойдёт до третьей мировой войны, то Европа сгорит быстрее, чем Россия из-за своей компактности и плотности населения.
Странные иллюзии, что здесь все сдадутся, испугаются, разбегутся, расползутся. С какой стати? Когда так было? Прецедент 1991-го года - это результат внутренних проблем большого Советского Союза. Если всерьёз говорить об этих вещах, а не изображать борьбу за безопасность, то без России безопасность в Европе невозможна.
Что касается обвинения Лаврова в том, что он якобы приехал только говорить, а не слушать кого-либо. Был инцидент, когда Лавров говорил об экспансии НАТО на восток и о кризисе самой ОБСЕ, кто-то пытался помешать, и министру пришлось прервать свое выступление и строго сказать на английском: «Вы можете меня оставить в покое?» Просьбу выполнили, и он продолжил свое выступление. Нормально ли прерывать выступление министра?
Сергей Михеев: Без провокаций вряд ли могло обойтись - и это мелочь по сравнению с тем, что могли организовать.
Лавров говорил в этот момент, что «ОБСЕ, по сути, превращают в придаток НАТО и ЕС. Организация (давайте признаем это прямо) находится на краю пропасти. Встает простой вопрос: имеет ли смысл инвестировать усилия в её оживление? Сможет ли она когда-нибудь адаптироваться к объективным реалиям мирового развития?» По словам Сергея Лаврова, «плачевное состояние ОБСЕ связано с поведением стран НАТО и ЕС в событиях 1999 года в Югославии и 2008 года в Сербии, а также с политикой этих стран в конфликте между Россией и Грузией. Государства НАТО и Евросоюза своими руками разрушили военно-политическое измерение ОБСЕ».
Сергей Михеев: Считаю, что это очень правильная, твёрдая позиция. Долгие годы мы делали вид, что не замечаем двойственности в позиции ОБСЕ, пытались встроиться, договориться, смягчить акценты, скруглить острые углы. Я всегда считал, что это никогда до добра не доводит, потому что противник считает это слабостью. С достойными людьми можно разговаривать по-другому, но эти люди не показались достойными. Может быть это наша прощальная речь - не знаю. Тем не менее, все точки над «и» чётко расставлены.
По поводу того, что ОБСЕ давно стала придатком, - это так. Все прозападные европейские организации стали придатками НАТО, в первую очередь - американской геополитики. Я с людьми из ОБСЕ пересекался, сталкивался на выборах на постсоветском пространстве. Они всегда приезжали с заранее заготовленной ангажированной позицией. Иногда их позиция(например, заключения по демократичности или недемократичности выбора) становилась предметом открытого торга с властями этих стран. В Казахстане делегация ОБСЕ в одни из выборов открыто торговалась с руководством страны по поводу того, какой будет итоговая резолюция этой организации: «За такую резолюцию надо себя так вести; если не будете вести себя так, то будет другая резолюция». Это никогда не имело отношения к истинной демократичности или недемократичности выборов.
Их никогда не волновала прозрачность, конкурентность. Их волновало другое: они приезжали с заготовленной политической позицией, и она заключалась в том, чтобы руководство страны склонить к максимальной лояльности в отношении западной политики. «Будете лояльны западной политике - мы любые выборы признаем демократичными. Если вы лояльны США, Европе, Западу, мы на всё закроем глаза. А если не лояльны, то, даже если у вас будет всё чисто, мы найдём, к чему придраться, и скажем, что выборы были недостаточно демократическими». Я так пересекался с их позицией несколько раз на выборах в постсоветских странах. Это первое.
Второе: пришлось с ними столкнуться после 2014 года, после «Минских соглашений и на Донбассе, где они «мониторили» ситуацию, следили за соглашениями о прекращении огня. Они следили только в одну сторону: всё, что пролетало с украинской стороны, они не замечали и редко когда говорили, что «оттуда прилетело». Писали, что «мы не знаем, кто это выпустил, но прилетело оттуда». Но всё, что касается обвинений в адрес донецких и луганских властей: тут они с ретивостью и рвением вписывали в отчеты даже то, чего не было. В какой-то момент их уличили в передаче информации. Они везде поразвешивали камеры, на машинах ездили, в том числе по линии фронта и фотографировали, собирали информацию. Были довольно веские основания подозревать, что они передают украинской стороне данные о позициях войск ДНР и ЛНР, о наличии укреплений, о вооружениях. ОБСЕ – это настоящий «служебный придаток».