—Ниночка, ты будешь виновата в его сме.рти! Как это в чьей?! Конечно, Толика! Да-да, именно ты! Ага! Ничего удивительного! А кто такая красивая вчера на скамейке во дворе сидела и голыми коленками светила?! Разве ж так можно! У Толика хрупкая душевная организация... Он может, голые женские коленки только в школе на физкультуре видел, а было это давно... Ну и что, что полно девчонок в мини-юбках! Ты сравнила! Ага! Их коленки и твои! Это ж разница! Для Толика — особенно!
Голос в телефонной трубке стал суровым:
— И ничего я не придумываю: вот сейчас вижу его, предсм.ертное письмо пишет... Ага! Так и говорит, тьфу ты, в смысле, так и пишет: не могу, говорит, без неё, говорит! В душу запала, говори... ну ты же меня понимаешь, да? Пишет он так! В душу запала, говорит, а на меня не смотрит, говорит! Лучше пойду пивк... в смысле, ум.ру! Да-да, слово «ум.ру» очень хорошо видно! Как это я не могу видеть?! У меня дедовский полевой бинокль! Я в него всё что хошь могу увидеть!
Телефон ненадолго замолчал, было слышно лишь встревоженное дыхание собеседницы:
— Ох ты, ж моё коромысло да по темечку... Опоздали мы с тобой Нинка, как есть, опоздали, ножик взял острый, вон уже себя пырять начал... кр@вищааа... Что, говоришь, успеешь?! Ну беги-беги, скорее, спасай прынца своего!
Бабка Лукерья, прищурив хитрые узкие глазки, с удовольствием наблюдала, как в квартиру к хлипкому Толику ворвалась дородная Ниночка, неся с собой нерастраченную любовь, желание накормить борщом и мечту о куче ребятишек.
У Толика шансов не было. Этот тощий мечтательный молодой человек жил один: полгода назад его мама вышла замуж и уехала на Север, оставив любимому сыночку трёхкомнатную квартиру. При этом строго-настрого наказала, чтобы он срочно женился и начал дарить ей внуков. Хотя бы одного. Но чтобы срочно! Не мешкая!
Толик согласился: семейный уют ему нравился. Но найти девушку никак не получалось. Гений в электронике, в общении Толик был молчалив, закомплексован и робок. Сам настойчиво ухаживать не умел. А от агрессивно настроенных девиц убегал со скоростью реактивного самолёта. Впрочем, тут бабка Лукерья с ним была согласна: жить с нахальной наглой соседкой она не хотела.
То ли дело Ниночка! Дородная, хозяйственная, уважительная. Не красавица, но симпатичная, круглое лицо с веснушками выглядело приятно. Только надо было присмотреться, пообщаться с человеком... А вот этого молодые люди не умели делать совсем!
Все их гаджеты — фу, какое противное слово! Только короткую информацию и могли дать. Фото или ролик... И то, такие как Нина в разных тик-токах не снимаются, в отличие от прилипчивых нахалок, которых Толик боялся как огня. А внешний вид! Макияж! Как ведьмы на шабаше! Современные девушки отличались от Ниночки как клоун в цирке от билетёрши на кассе! Судите сами: какой бы милой и замечательной не была билетёрша, Вы запомните внешность не её, а того придурковатого клоуна. Хотя с ним и словом не перекинулись, а с девушкой на кассе — лично говорили! И, как минимум, парой предложений обменялись.
Вот и Толик, иногда поглядывая на соседку Ниночку, узнать своё счастье всё никак не мог. Так бы и умер, неприкаянный, по мнению бабки Лукерьи. Отчего ум.ер? Так от голода! И холода! И отсутствия женской ласки!
Ведь в домашнем быту Толик напоминал заблудившегося ёжика в тумане. Ел «роллтон» и пельмени, если не забывал вовремя снять с плиты кастрюлю. А ещё — бутерброды. Вот в бутербродах Толик был спец! Впрочем, кофе варил тоже хорошо.
Сейчас молодой человек пытался покрошить огурец на салат. Порезался, пошел искать бинт и зелёнку, но в этот момент кто-то начал колотить во входную дверь. Пришлось срочно открывать, не смотря на порезанный палец, с которого капала кровь.
На Толика, с огромными от испуга глазами, бросилась Ниночка. Что уж она ему говорила, в чём убеждала — бабка Лукерья так и не узнала. Бинокль звук не передаёт, а так жаль! Зато хитрый местный Амур, то бишь, бабка Лукерья, увидела, как чуть позже соседка Ниночка, у себя в квартире, кормит Толика борщом. Угощает картошечкой с котлетками, винегретом с кислой капусткой. И компотом. Судя по виду парня — вкусным. Очень.
Толик расплывался улыбкой, из его глаз уходило одиночество, а из жизни — неприкаянность и комплексы.
Через месяц молодые люди поженились. Бабка Лукерья была приглашена на свадьбу. Её угощали вкусным тортом, и самый большой кусок дали с собой. На прощание, невеста Ниночка, хихикая, спросила старушку:
—Так он уме.реть собирался, да? Как ты там сказала: пырять себя начал?! Ага, прямо в палец!!! Ну бабка Лукерья, Ну! Знаешь как мне стыдно было, когда я сказала, что спасу его от сме.рти, а он палец мне протянул! Ну, бабка Лукерья!
