Мы предлагаем развивать насмотренность с помощью великой силы искусства. Вот, например, имена режиссеров, чей особый визуальный язык способен рассказать совершенно удивительные истории и привить чувство прекрасного на подсознательном уровне.
Уэс Андерсон.
Попробуйте вспомнить, по каким признакам вы с первых кадров узнаете почерк этого режиссера. В голову моментально приходит четкая геометрия и зарифмованность кадров. Если кто-то идет по коридору, то идет почти наверняка строго по центру. Если слева появляется персонаж, то он в 90% случаев будет уравновешен действием справа. Такая симметрия выбивается из привычного визуального ряда и придает картинке некоторую искусственность.
Ощущение театральности, даже сказочности, усиливается зарифмованностью цвета. Андерсон выбирает для кадра несколько основных оттенков и переплетает их между собой, как завзятая модница. И все эти рифмы и образы тонко работают на режиссерский замысел. Так, например, в «Отеле «Гранд Будапешт» поэтическая идиллия становится завораживающим, а местами почти зловещим фоном для разворачивающихся событий времен Второй мировой.
Квентин Тарантино.
Фильмы этого мастера гротеска и остросюжетного троллинга приобретают особый объем за счет преувеличенных деталей, контрастов и нелинейного запутанного повествования. Цитаты и флэшбеки позволяют разглядеть историю и героев с разных сторон. Редкий талант Тарантино проявляется в способности органично залить все кровищей, на фоне которой дополнительный смысл приобретают философские диалоги героев.
Диалоги, кстати - один из самых узнаваемых элементов фирменного стиля. Разговоры обо всем и ни о чем расходятся на цитаты, удивительным образом разгоняя, а не тормозя действие. Ну и, наконец, крупные планы и неожиданные ракурсы. Струйка дыма из открытого рта, взгляд с точки зрения лежащего на полу трупа, резко подсвеченные контровым светом фигуры – все это и придает узнаваемую зрелищность каждому кадру режиссера.
Педро Альмодовар.
Знаменитый испанец словно визуализирует картинки из жизни, подсмотренные то в узких и полутемных, то в ярких и залитых солнцем улочках Мадрида. А увидел – или нафантазировал? – наблюдательный режиссер много разного. На одной из таких улочек актриса дублежа Пеппа («Женщины на грани нервного срыва») пытается вернуть контроль над своей жизнью. На другой поп-звезда Сексилия («Лабиринт страстей») борется с порочной зависимостью. На третьей скорбящая о сыне Мануэла («Все о моей матери») ищет способ жить дальше. Интенсивные «говорящие» цвета, нарочитые, будто театральные декорации, тщательно продуманные наряды героев – все это наполняет картинку страстью и эмоциями. И именно страсти и эмоции становятся главным объектом наблюдения гениального режиссера.