Быть мамой очень непросто, особенно, если ты не выбирала этот путь. В День матери вместе с фондом «Волонтеры в помощь детям-сиротам» мы рассказываем историю женщины, которая несмотря на все трудности не оставила своего младенца в роддоме. Сейчас она проживает в подмосковном приюте «Теплый дом», где ей помогают освоиться в материнстве и подготовиться к самостоятельной жизни с ребенком.
Текст: Дарья Желнина Фото: Полина Быконя
Лиза, 23 года, воспитывает восьмимесячную Алену
Алена родилась 31 марта 2023 года на 36-37 неделе. У нее была пневмония и низкий билирубин, поэтому из родильного отделения ее перевели в детский боксированный корпус. Девочка пролежала там 21 день, и Лиза каждый день ездила ее кормить.
После родов она сразу сказала, что откажется от Алены: «Как я могу отвечать за жизнь ребёнка, если не могу за свою даже ответить. Я же с ней не выйду на улицу. Своего жилья у меня нет. Снимать квартиру я не могу, меня никто не возьмёт с ребёнком. И работать я не могу, потому что ребенка оставить не с кем: все мои родственники умерли». Гинеколог предложила Лизе не писать сразу отказ и пригласила к ней волонтера из проекта «Профилактика отказов от новорожденных» фонда «Волонтера в помощь детям-сиротам».
— Волонтер мне рассказала, что есть такой вот «Теплый дом», там я смогу пожить с ребенком и разобраться, что мне вообще делать дальше. Она мне сказала: «Ты сейчас пока думай. Если оставишь ребенка, то позвони мне. А если откажешься, то откажешься». Когда Алену выписали, я ей позвонила. И 21 апреля мы приехали в «Теплый дом».
До родов Лиза работала посудомойщицей в разных ресторанах в Москве и Воскресенске, а в пандемию — в «красной зоне» в больнице. В 2020-м году она как раз была на последнем курсе колледжа, где училась на медсестру.
— Изначально я хотела быть ветеринаром, потому что с детства любила животных и хотела их лечить. Но в Москве ветеринарных колледжей мама не нашла, а ездить одной на электричке после 9 класса она мне не разрешила. Сказала: «Я тебя не отдам в Подмосковье. Давай на медсестру пойдешь?» Ну я и согласилась. К четвертому курсу я поняла, что медики — очень жестокие люди. У меня была такая ситуация: я пришла в больницу делать рентген. Рядом пожилая женщина в коляске сидела и кричала. У нее какой-то бзик случился, плохо ей не было, но медики все просто спокойно шли мимо и даже ничего не спросили. А я так не могу, мне сразу становится жалко человека. В медицинском учат, что ты должен в какой-то степени быть хладнокровным. Это тяжелая профессия, если честно. Нас наняли на работу в «красную зону» еще когда мы были студентами. Нам сказали, что у нас экзаменов не будет в этом году, что мы будем работать и нам это зачтут за экзамены. Четыре месяца я так проработала и поняла, что быть медсестрой — это не мое. Поэтому я строилась посудомойщицей, а потом планировала стать сиделкой. У меня бабушку парализовало после инсульта, я за ней с 13 лет ухаживала, поэтому знаю, что это такое.
Бабушка Лизы умерла, когда девушке было 18 лет. Тогда же не стало и ее мамы, а еще через два года умер и отец. Родственники Лизу не поддержали: когда она осталась без жилья, никто со стороны матери или отца не приютил ее.
— В 18 лет я лишилась квартиры, где жила с мамой и бабушкой. Когда они умерли, меня обманули мошенники. Люди из колледжа, где я училась, предложили мне делать бизнес. Я даже не знала, какой. Думала только, что вот сейчас будет много денег и буду путешествовать. Ветер в голове был, я не понимала, что мне предлагают. И я квартиру отдала под залог. Но меня обманули. И я осталась ни с чем. В полицию я ходила, но там сказали, что не смогут помочь, потому что даже по камерам в банке видно, что я сама все подписывала и на все согласна была.
Когда мама и бабушка Лизы умерли и девушка вступала в наследство, оказалось, что у ее матери было двое детей. На самом деле Лиза была два раза записана в документах, но под разными фамилиями: под фамилией от рождения и под маминой.
— Так я узнала, что меня удочерили в три года. Себя я до трех лет не помню, помню уже только с мамой. Как оказалось, с приемной. Папа с нами никогда не жил. Приезжал только на праздники. Когда я одна осталась, никакие родственники не захотели мне помочь. Когда папа умер и я плакала, его родственники спрашивали: «Что ты плачешь? Он вообще тебе просто как дядя знакомый. Он тебе не папа даже». Жестокие люди, я так скажу.
Когда у Лизы родилась Алена, она знала, что помощи от родственников не будет, поэтому она и решила ехать в «Теплый дом». Больше было некуда.
— Было страшно, когда я дом потеряла. Сейчас уже я привыкла, что в моей жизни что-то постоянно меняется. Так живу, что делать. Страшно оказаться на улице, но даже это я пережила.
Когда Лиза забеременела, она снимала квартиру с подругой. Прошлой зимой они поссорились. Лизе надоело ругаться — и она вышла на улицу прогуляться. В это время подруга позвонила своей маме, они поменяли замки на двери и уехали.
— Я пришла ночью, дверь не открыть, трубку подруга не берёт. Все мои вещи в квартире. А это был февраль, то есть я была уже на последних сроках беременности. И вот я стояла и думала: «Блин, вечер уже, куда я пойду?» Я погуляла, потом села на автобус и стала кататься. Потом нашла подъезд, где на входе был диван рядом с окошком консьержки. Я там уснула до утра. На следующий день у меня как раз должна была быть встреча с другом с работы. Я не знаю, что бы я делала, потому что у меня телефон разрядился. Я с ним встретилась, он нашел место, где я могла бы побыть. Это был компьютерный клуб. Он купил мне еды и воду, сказал: «Сиди играй, смотри, что хочешь. Я сейчас буду с кем-то договариваться, чтобы ты не осталась на улице». Еще одну ночь я просидела в компьютерном клубе. А потом он нашел через знакомых знакомых дедушку, который сдал мне комнату. И с февраля до апреля я жила у него. Дольше я у него жить не могла, потому что он был готов меня впустить только на время, пока не найду другое жилье. Другого жилья у меня не было, и я считала, что выбора у меня тоже нет и придется отказаться от ребенка. А сейчас я понимаю, что выбор был и что Алена — мой ребенок.
Когда Лиза поняла, что оставит дочку, стала думать, как ее назвать. Решила в честь мамы. Она была Еленой, в детстве ее звали Аленкой, вот и Лиза выбрала это имя.
Алена растет очень спокойной: плачет, только когда ей нужно поменять подгузник или если проголодалась.
— Мне все говорят, что она у меня просто подарок божий: ложится в 10 часов вечера и спит до 9 утра. Мы будильник ставим, чтобы не проспать кормление. Я говорю: «Алёна, нам надо вставать в шесть, потому что вот у нас график. Мы должны в шесть кушать, в десять — и так каждые четыре часа». В «Теплом доме» есть режим дня для мам. А еще у каждой мамы свой план (прим. — план выхода из сложной жизненной ситуации). Например, у меня есть дача. У меня в плане стоит восстановление документов на нее, потому что они потеряны. Можно потом будет ее продать если что, чтобы купить что-то другое, потому что с ребенком там жить нельзя: там нет ни газа, ни воды. Зимой там можно замерзнуть. Еще мне подсказали, что после выпуска из «Теплого дома» я могла бы снимать комнату с другой мамой, чтобы мы смотрели за детьми друг друга и работали по очереди. Я еще пока не знаю, что буду делать. У меня очень много мыслей в голове… Хорошо, что здесь у меня есть своя комната. Можно закрыться и подумать. Тут такая традиция: если на двери ленточку завязала, значит тебя трогать нельзя. Например, ребёнок спит. И никто не войдет к тебе в комнату без разрешения. Здесь очень все хорошие. Обычно мы до 12-ти гуляем с детьми, потом до 6 вечера никого не видно, все по комнатам разбежались. Потом в 6 вечера у нас ужин. И вот так каждый день.
Анастасия Дира, психолог «Теплого дома»:
Наличие места, где безопасно, где есть еда, где понятные правила, где есть вещи и питание для ребёнка и где все заинтересованы в том, чтобы и мама, и ребёнок себя хорошо чувствовали, безусловно дает терапевтический эффект и снимает стресс от постоянной неопределённости: где жить, как справляться с новой ролью мамы, что вообще делать и куда идти.
Фрустрация от этой тотальной неопределенности немного снижается за счёт того, что базовую ступеньку безопасности и потребностей мы закрываем. Какая работа в дальнейшем ведется? Составляется индивидуальный план с каждой мамой о том, какие варианты могут быть по выходу из непростой ситуации. Всегда что-то находится. Например, две мамы могут объединиться, жить вместе после «Теплого дома» и по очереди работать. То есть люди, которые находятся в схожей ситуации, начинают помогать друг другу. Или, например, как в случае с Лизой, выясняется, что есть какое-то имущество, дом или дача. Даже если там нельзя жить с ребенком, его можно продать, чтобы был какой-то капитал.
Безусловно, мы помогаем мамам получить всю материальную поддержку от государства, которая им полагается. Это тоже дает некоторую уверенность и может способствовать появлению дополнительных вариантов того, как быть дальше.
В «Теплом доме» есть определенные правила проживания. Ключевое — это бережное общение с людьми и с собственным ребенком. Этому мы уделяем много внимания: почему важно подходить, если ребенок плачет, как ухаживать детьми в плане гигиены. Помимо этого, есть еще бытовые правила. Мамы сами готовят, мамы сами убирают, мамы сами планируют бюджет — это все нужно, чтобы они потом могли вести быт и самостоятельно жить с ребенком и после «Теплого дома».
Проект реализуется при поддержке Фонда Потанина.
#волонтерывпомощьдетямсиротам
#помощьдетям
#теплыйдом