За весной пришло лето. И хоть большой пласт вопросов по предназначению - отпал, общий вектор беспокойства, связанный с беспрерывно включенным поисковым механизмом, продолжал работать в еще более интенсивном режиме.
С самого раннего детства, меня не покидало ощущение, что что-то незримое ускользает от моего взгляда. Что мне глобально врут. Все что рассказывали в течение жизни родители и другие люди о мироустройстве - не давало успокоения и ответов на множество вопросов.
Хотя родители являлись верующими христианами, я противилась всеми способами тому, что объясняли мне о мире и Боге через религию. Шло внутреннее отрицание. Тело маленького ребенка также выдавало протест, как только меня приводили в стены церкви. Запах кадила вызывал мгновенно тошнотворный рефлекс. Ноги подкашивались сами собой, приходило предобморочное состояние. Часто мне приходилось выходить на воздух или присаживаться.
Стычки с отцом, за право отказаться следовать вероисповеданию, которого придерживались родители - длились достаточно долго. Пока на одном из причастий, на фразу батюшки, предлагающего покаяться мне в грехах, не был выдан ответ: «Я не буду ни в чем каяться».
-Зачем же ты пришла на причастие? - спросил служитель церкви.
-Отец заставил. - последовал мой ответ.
Батюшка отпустил меня. За мной в очереди стоял папа. Они долго беседовали.
Дома он ничего не сказал. Но мама объяснила, что его хорошенько отчитали. С тех пор отец не напирал на меня с такой силой.
Далее я отправилась искать свой путь и своего Бога, вне рамок религий.