Этой историей, не так давно, со мной поделился гость из Бурятии.
Который и принимал в ней, самое непосредственное, участие.
<<
Складская работа подразумевает всякое, но среди этого всякого, есть на любом складе нечто святое. И имя этому святому – перекур.
На перекуре, обсуждаются новости и сплетни, перемываются косточки и травятся хохмы. Новости, зачастую, касаются политики.
Как только в стране объявили про специальную операцию, гул начал стоять обо всём связанном с этой темой.
У всех находилось что сказать. А если не сказать, то хотя бы добавить, с выражением лица уверенного знатока.
Почти все начинают чувствовать себя ЛИЧНОСТЬЮ, с особым мнением.
Зачастую мнение это, не стоит и ломанного гроша, так как является отражением объявляемых, с экрана, тезисов.
Разница лишь в том, какой стороне эти тезисы принадлежат: чужой или своей.
И хорошо, если во всех этих беседах присутствует хоть капля юмора.
- Чей Крым, я вас спрашиваю?! – возгласил Пётр Ефимович, которого можно смело отнести к людям старшего поколения.
- Крым – крымчан. – сострил Федя, парень лет двадцати и самый молодой на всём складе.
- Ага, а Хабаровск – хабаровчан. – поддержал его Виктор, наиболее интеллигентный из всех.
- Хабаровск – россиян. – не унимался Пётр Ефимович.
- А вот и нет. – тут же отмела такое утверждение, кладовщица баба Зина. – Ты, будучи пермяком, можешь приехать в Москву и сказать «это мой город»?
- Если он так сделает, ему тут же врежет Собянин. – несколько задумчиво произнёс Юра, водитель погрузчика.
- Ага, причём Лопатой Беглова. – снова сострил Федя.
- Кто такой Беглов? – тут же спросил Арчын, один из разнорабочих.
- Мэр Питера. – пояснил Стёпа, вахтовик со стажем.
- А лопата при чём? – продолжал не понимать Арчын.
- А ты съезди в Питер зимой, - не унимался Федя. – особенно во время снегопада.
- Тут главное, на сосулипад не попасть. Никакая лопата не поможет. – заметил Виктор.
- Беглов, кстати, тоже не поможет. – поддержала баба Зина.
- Там никто не поможет. Даже лазеры. Сосули – это особая форма жизни. – назидательно произнёс грузчик Стёпа.
- Может сосульКи? – поправил Арчын.
- Матвиенко другого мнения. – хмыкнул Стёпа.
- Она же в Москве? – решил уточнить Юра.
- А душой в Питере. – вступилась баба Зина.
- Душой или бизнесом? – не унимался Федя.
- Вы ничего не докажите. – произнёс Виктор, спокойный, как удав.
- Мне нет дела до чьего-то бизнеса… Мне до Крыма дело есть! – продолжал допытываться Пётр Ефимович.
- Ты американец что ли? – безучастно спросил Стёпа, прикидывая, успел ли уже зарядиться электро погрузчик.
- Обалдел? – удивился Пётр Ефимович. И тут же, с некоторой гордостью добавил: - Могу зЭд показать!
- Главное не зАд. – заметила баба Зина. – Его нам и так показывают, с девяносто первого… с переменным успехом.
- А мы что-нибудь в ответ показываем? – спросил Федя.
- ..кукиш им… показываем… - прямо ответил Пётр Ефимович.
- Ага, последний и без соли. – спокойно добавил Юра.
- Не велико подспорье. – заметила баба Зина.
- Ну всё же, чей Крым? – несколько устав, повторил вопрос Пётр Ефимович.
- Наш. – всё так же спокойно произнёс Виктор.
- Нет, наш! – с улыбкой встрял Арчын.
- А ты с Украины что ли? – удивился Пётр Ефимович.
- Я с Бурятии. – ответил Арчын.
- Зачем бурятам Крым? – задался вопросом Федя.
- Погреться. – без затей пояснил Арчын.
- Да ты не бурят. – заметил Стёпа. – Ты чукча.
- Чукчам тоже надо греться. – тут же выпалил Федя.
Пётр Ефимович хотел что-то высказать и по этому поводу, но к работникам подошёл начальник склада, Ипполит Семёнович.
Ипполит Семенович был уроженцем Киева. А потому, в его присутствии все разговоры про Крым и соответствующие темы, оставляли в стороне.
Чего раны сердечные человеку бередить. Вдруг разозлится и всё, прощай премия.
Закурив сигарету, Ипполит с улыбкой поинтересовался у собравшихся:
- Нус, граждане тунеядцы, дебоширы, алкоголики, разгильдяи… о чём речь?
Все начали переглядываться, будто спрашивая друг у друга: что ответить?
Пока все думали, Пётр Ефимович думать не стал.
С упорством ирландского осла (если таковые существуют), он сказал, как на духу:
- Да вот, Ипполит Семёнович, спрашиваю у молодых – чей Крым?
Все, кроме Ипполита, напряглись и покосились в сторону Петра Ефимовича, как бы говоря: ну знаешь же, что Ипполит заведует начислением зарплаты и премий – а потому, уж кого троллить не стоит, так это вот как раз его самого.
- Чую хана нашей премии… - прошептал Юра бабе Зине.
- Чур чур чур… - тут же прошептала баба Зина в ответ.
- Пётр Ефимович, - спокойно начал Ипполит. – ты же взрослый человек. Тебе сто лет – в обед. Образование получил в Советском Союзе, а оно, на тот момент, было лучшим в мире. И такие вопросы задаёшь. Двойка тебе, по географии.
Коллектив выдохнул. Вроде пронесло.
- Дык, тогда граница была одна… - осторожно заметил Пётр Ефимович. – И все были – соотечественники. А не соседи, как сейчас.
Коллектив снова напрягся. Всем хотелось заткнуть рот Петра Ефимовича шапкой.
Но, при начальнике этого было не сделать, а в его отсутствие в этом не было смысла.
- Что ж, - задумался Ипполит. – Тогда, вот тебе совет: зайди в Гугл карты и посмотри, как там нарисована граница. Гугл, компания американская. Как Гугл покажет, так и есть. Всем известно, что американцы не умеют врать. – при этих словах Ипполит рассмеялся.
Коллектив невольно заулыбался. Здоровый юмор от руководителя, это несомненно хорошо. Уж всяко лучше нездоровой ругани.
- Да я не шибко силён в этих гаджетах. – без улыбки прокряхтел Пётр Ефимович.
- Ща я гляну. – бойко отозвался Федя, доставая из кармана смартфон.
Повисла пауза. Все ожидали, что скажет Федя, так, будто от этого зависело что-то очень важное для каждого.
Через пару минут, Федя радостно провозгласил:
- Судя по границе на Гугл картах – Крым наш! – но вспомнив, что Ипполит родом «оттуда», сразу осёкся. И несколько извиняющимся тоном добавил: - Так Гугл показывает…
- В кои-то веки, американцы не соврали… – улыбнулся Виктор.
- Ну, вот и выяснили. – улыбнулся Ипполит, затягиваясь сигаретой и смотря вдаль.
Стёпа с Юрой переглянулись, поняли друг друга и, потушив свои окурки, направились к погрузчику. Баба Зина последовала их примеру: пошла считать товар, подхватив под руку Федю.
В курилке остались Ипполит, Пётр Ефимович и Арчын.
- Ипполит Семёнович, позвольте прямой вопрос? – обратился Пётр Ефимович к начальнику.
«Вот неймётся человеку…» подумал Арчын.
- Конечно, Пётр Ефимович, спрашивай. – легко согласился Ипполит.
Пётр Ефимович несколько помедлил, будто взвешивая: стоит спрашивать или нет? А потом быстро задал вопрос:
- Так что, у вас не осталось от этого никакого осадка?
- От чего этого? – не понял Ипполит.
- От того, что Крым теперь… наш. – пояснил Пётр Ефимович.
Ипполит Семёнович ещё раз затянулся сигаретой, снова посмотрел куда-то вдаль и в задумчивости произнёс:
- По началу, осадок был. Да, я тоже получил Советское образование и помню, как Крым оказался в составе Царской России. И также помню, как Хрущёв подарил Крым Украинской ССР. Нарушив при этом все законодательно-правовые акты. Но на всё это, все смотрели сквозь пальцы. Все ж свои, как ни крути и делить нечего.
Ипполит внимательно посмотрел на тлеющий окурок.
- После развала Союза, начали открываться новые возможности. Появлялись новые технологии. Можно было заняться бизнесом, который приносил деньги, которые, в свою очередь, было на что тратить. Тут и вовсе было не до уточнений, чей Крым. Время порою стирает какие-либо черты и границы. И в голове было чёткое понимание, что Крым цэ Украина.
Ипполит, потушил сигарету и выбросил в урну. Затем достал смартфон и продолжил говорить, протирая его дисплей носовым платком.
- И вот, две тысячи четырнадцатый год и Крым оказывается в составе России. И осадок по началу был. Но… – Ипполит на мгновение задумался. – Но осадок от факельных шествий, в моём городе, от становления нелюдей в национальные герои, и от прочих всяких зигов – был куда больше, куда сильнее. И пришлось покинуть мой город.
И Пётр Ефимович, и Арчын внимательно слушали каждое слово.
- Я не задаюсь вопросами «чей», «чья», «чьи»… Так можно и до Аляски дойти. Там тоже есть нарушения, при передаче Аляски Соединительным штатам. Но, я полагаю, что куда более важный вопрос: где есть жизнь?
И в Крыму, сейчас жизнь есть. А в моём родном городе, весьма условно. Про периферию и вовсе молчу.
Ипполит убрал смартфон и носовой платок в карманы пиджака.
- Отвечу тебе, Пётр Ефимович, так. Крым – наш. И говорю я это сейчас, не как киевчанин.
Ипполит отряхнул рукой брюки.
- Украинцы, россияне, белорусы… все мы русские. Кто бы что бы ни говорил. Главное – оставаться человеком. Человеком с большой буквы. Этому я учу моих детей, чей родной город Пермь.
Ипполит, ещё раз посмотрел вдаль и направился в офис.
- Ну как, Пётр Ефимович, - обратился Арчын. – Остались ещё вопросы?
- Нет. – ответил Пётр Ефимович, находясь будто в прострации.
- Хороший у нас начальник. – произнёс Арчын, как и Ипполит, вглядываясь вдаль.
- Хороший. – тихо согласился Пётр Ефимович.
- А чего ты вообще, пристал с этим вопросом? – поинтересовался Арчын.
- Да… - Пётр Ефимович посмотрел на носки своих ботинок. – Знаешь, были сомнения что ли…
- Чегоо? – вытаращился Арчын, роняя сигарету. – Ты всех извёл этим вопросом, чтобы вызнать признание, а сам думал иначе?
- Просто мысль допускал. – пожал плечами Пётр Ефимович. – Хотел узнать другую точку зрения.
- Теперь узнал, успокоился? –хмыкнул Арчын, доставая новую сигарету.
- Ага… - глубоко вздохнул Пётр Ефимович. – Мне теперь тоже не важен этот вопрос. Мне теперь главное, чтоб жизнь была. Чтоб жизнь была везде, где сейчас с ней всё очень «условно»…
>>
Говорят, сколько людей, столько и мнений.
Может и так.
Но пусть эти мнения, хотя бы звучат цивилизованно.
_______
Подписывайтесь на канал, чтобы отвлекаться от рутины))