Этот член экипажа подводной лодки выглядит совершенно недовольным ситуацией.
Член экипажа миноносца выглядит совершенно недовольным сложившейся ситуацией. Патрули могли длиться от 3 недель до 6 месяцев, и в течение этого времени экипаж не имел возможности регулярно мыться, бриться или менять одежду.
Жилье было небольшим, условия труда были очень плохими, повсюду дым и смог. Нетрудно представить, насколько неприятной была бы жизнь для человека, который не принимал ванну и не переодевался должным образом в течение шести месяцев.
Однако к экипажу немецких миноносцев, когда они пришвартовались, относились как к королевской семье из-за сложности их работы. После стыковки экипаж уходил на берег, и им обычно давали все, что они хотели, в то время как команда уборщиков чистила подводную лодку сверху донизу.
Экипаж миноносца состоял из специалистов и моряков. За эксплуатацию и обслуживание оборудования на борту лодки отвечали специалисты экипажа, такие как радисты, торпедисты и механики.
Другие общие обязанности, такие как погрузка торпед, несение вахты на мостике, работа с палубными орудиями и ведение домашнего хозяйства, выполнялись моряками.
Их рабочая нагрузка была разделена на несколько смен: моряки работали в три смены по 8 часов: одна для сна, одна для выполнения обычных обязанностей и одна для выполнения других задач. Бригада специалистов, например два радиста, имела три четырехчасовые смены с 8:00 до 20:00 и две шестичасовые смены в ночное время.
Члены экипажа не одобряли дежурство в ненастную погоду. Суровые условия Северной Атлантики означали, что ледяные волны постоянно накатывались на боевую рубку, полностью погружая лодку и вахтенный экипаж на короткое время.
Им выдали специальные пальто для непогоды, но они мало что помогали им оставаться сухими. Кроме того, у членов экипажа было мало шансов высушить одежду во время патрулирования. Вахтенный экипаж был закреплен страховочными тросами, чтобы их не смыло за борт.
Обитаемость экипажа занимала очень последнее место в списке приоритетов немецких миноносцев. Пресная вода была ограничена и строго нормирована для питья, особенно когда они решили заполнить один из своих резервуаров для воды дизельным топливом, чтобы расширить дальность действия.
Мыться и принимать душ не разрешалось, а все действия по бритью и стирке откладывались на весь период патрулирования.
Им разрешили только одежду на спине и одну смену нижнего белья и носков. Чтобы удалить соль с кожи, вызванную воздействием морской воды, экипажам выдали специальное мыло с морской водой, но оно не пользовалось популярностью, поскольку оставляло на коже отвратительную пленку.
Для контроля запаха тела использовался дезодорант. Пространство для экипажа было дефицитным: каждому экипажу был выделен один шкафчик для личных вещей. А чтобы максимально использовать ограниченное пространство, в носовом торпедном отсеке располагались помещения экипажа.
Конфиденциальность отсутствовала. Койки были расставлены справа и слева от оживленного прохода, и движение людей было обычным явлением: экипажи перемещались вперед и назад от удлиненного миноносца.
Только капитану было предоставлено право на уединение. Состоящая из простой занавески, ее можно было закрыть над каютой капитана, но он все равно мог слышать, что происходит снаружи. Каюта капитана разместилась рядом с диспетчерской и радиорубкой, чтобы он мог быстро отреагировать в случае возникновения чрезвычайной ситуации.
Еда на борту была еще одной интересной темой. Они привезли с собой лучшие продукты, в том числе свежее мясо, колбасы, буханки хлеба, свежие фрукты и овощи, но из-за маленьких холодильников еда быстро портилась, особенно во влажной среде миноносца.
Очень скоро на свежих буханках хлеба прорастут белые грибы, которых экипажи тут же прозвали «кроликами» из-за белого пушистого вида. К тому времени еда состояла в основном из консервов с добавлением соевого наполнителя под названием Братлингспульвер. Выданный военными, экипаж недоброжелательно называл его «дизельным питанием» из-за постоянного воздействия окружавших их выхлопов дизеля.
Даже сходить в туалет оказалось непростым делом. Был только один туалет, пока еда, набитая во втором туалете, не была съедена. Поскольку в одном туалете находились от сорока до пятидесяти экипажей, неизбежно возникали неприятные аварийные ситуации.
Система смыва состояла из ручного насоса, с помощью которого содержимое отходов вручную перекачивалось в океан после каждого использования. Пользоваться туалетом при преследовании противника было запрещено, так как опасались, что шум лязга металла или плавающих обломков предупредит противника о присутствии миноносца.
Длительные военные круизы нанесли психологический урон: многие экипажи рисовали видение пустоты, за исключением редких морских обитателей компании. Прошли месяцы, а не было ни деревьев, ни холмов, ни пристани, где можно было бы поставить ноги, кроме как на палубе подводной лодки.
За исключением волнений, связанных с охотой на вражеский корабль или когда на самих себя охотятся, экипажи проводили время, слушая встроенный в лодку проигрыватель, или играя в карты и устраивая какие-то странные игры, чтобы занять свои мысли.