«Таиф» стал «знаменитым» благодаря тому, что он оказался единственным кораблем эскадры Осман-паши, которому удалось избежать гибели в Синопском сражении.
Штурман линейного корабля «Три Святителя» поручик Максимов начертал в вахтенном журнале корабля схему Синопского сражения в начале декабря 1853 года.
По этой схеме «Таиф», находившийся за линией баталии турецкой эскадры, вышел из-за нее между фрегатами «Дамиад» и «Каиди-Зафер» и вышел из боя примерно курсом Зюйд-Зюйд-Вест (SSW), благополучно пройдя вдоль коридора, образованного противостоящими друг другу турецкими (фрегаты «Каиди-Зефер», «Низамие» и корвет «Фейзи Меабуд») и русскими (линейные корабли «Париж», «Три Святителя» и «Ростислав») судами. Такой курс турецкого парохода, в дальнейшем, отображался в научной и научно-популярной литературе как в царской России так и в Советском Союзе; от историка и теоретика генерала А.М. Зайончковского («Восточная война1853-1856», т.2; Экспедиция изготовления государственных бумаг, СПб, 1908г.) до советского военного историка Л.Г. Бескровного («Атлас карт и схем по русской военной истории», Военное издательство народного комиссариата вооруженных сил; М., 1946 г.).
Но в 1958 г. издательство Главного Штаба Военно-Морского Флота выпустило «Морской атлас Министерства Обороны СССР. Том III. Военно-исторический». В его Части первой на схеме Синопского сражения «Таиф» уже выходит из боя курсом SW, между берегом и линией турецкой эскадры. И с тех пор каждый автор использует, по своему вкусу, ту или иную схему, не утруждая себя доказательством правильности своего выбора.
Так каким же маршрутом покинул паровой фрегат «Таиф» место Синопского боя? И чем считать уклонение «Таифа» от участия в сражении и выход из боя; героическим прорывом или позорным бегством?
В составлении Морского атласа 1958 года участвовали высокопоставленные флотские военачальники, старшие офицеры Оперативного Управления ГШ ВМФ, авторитетные военно-морские ученые своего времени, за плечами которых были участие в Великой Отечественной войне, командование флотскими соединениями и объединениями, кораблями ВМФ, учеба и преподавание в Военно-Морской Академии и в Военной Академии Генерального Штаба. Они были элитой Военно-Морского флота, великолепно разбирающимися в военно-морском искусстве, в стратегии и тактике ВМФ, любившими и хорошо знавшими историю отечественного военно-морского флота. Высокий профессионализм членов Редколлегии не позволил им механически перенести в Морской Атлас уже общепринятую Схему Синопского сражения.
По-видимому, сразу возник вопрос: мог ли опытный, хорошо подготовленный моряк командир парохода «Таиф» выбрать наиболее опасный маршрут между турецкой и русской линиями баталии, суда которых в упор расстреливали друг друга ураганным огнем корабельной артиллерии. Зачем это ничем не оправданное безрассудство? Благополучно пройти между палящими друг в друга противниками просто невозможно; русские корабли с самого начала боя пристрелялись к турецким кораблям и нещадно били в их борта. Так что, даже в пороховом дыму, русские, да и турецкие ядра с большой вероятностью, могли если не потопить «Таиф», то уж точно, значительно повредить его.
Вахтенные журналы русских кораблей подтвердили, что командир «Таиф», решившись покинуть место боя, не пошел на безумство прорыва в открытое море между стреляющими друг по другу турецкими и русскими судами, а двинулся к спасению между берегом и турецкими кораблями. Из вахтенного журнала фрегата «Кулевчи»: «<….> В 45 минут часа показался 3-мачтовый турецкий пароход с рейда, идущей вдоль ZW-го берега, <….> в 58 минут часа «Кагул» открыл по пароходу батальный огонь, лежа косвенным курсом, прижимая пароход к берегу» ( выделено мною – М.С.). На линейном корабле «Ростислав» стоявшем на шпринге южнее концевого судна турецкой линии (корвет «Фейзи Меабуд» - М.С) напротив береговой батареи № 6, тоже заметили вышедший из порохового дыма «Таиф»: «В исходе часа, - записано в вахтенном журнале «Ростислав», - большой турецкий пароход «Таиф» снялся с якоря и между нашим кораблем и берегом (выделено мною – М.С.) пошел в море…». Сразу, с началом движения, разогнаться до максимальной скорости в 9 – 10 узлов «Таиф» не мог; технические возможности паровой машины это не позволяли. Он появился за линиями баталии как минимум через 15 минут после начала сражения пройдя около 4-х кабельтов (примерно 700 метров). Значит, турецкий пароход выходил из боя самой малой скоростью в 1,5 узлов. Прорыв между линиями баталии имел бы хоть какой-то шанс на успех, если бы «Таиф» форсировал узкий, шириной 150 – 180 сажень, проход, с максимально возможной скоростью, обеспечивающей минимальное время нахождения под огнем русских и турецких кораблей. Но, как верно предположили авторы Схемы Синопского сражения 1958 года «Таиф» вышел из боя, следуя между правым флангом турецкой эскадры и берегом. Этим объясняется и столь малая скорость парохода; Яхья -бей вел свое судно с большой осторожностью, почти у самого берега, часто останавливался, постоянно замеряя лотом глубину, чтобы не посадить «Таиф» на мель.
Достоверность маневров парохода «Таиф», изображенных на схеме из Морского атласа, подтверждает и его командир ( авторы этой Схемы о существовании докладной записки Яхья-бея не знали – М.С.): «В 11 часов[1]утра началось сражение, и Таиф снялся с якоря и отправился в море между <турецкой> эскадрой(в своей записке русскую эскадру Яхья- бей называл «вражеской эскадрой») и берегом» (выделено мною – М.С.)[2].
«В ходе сражения пароходофрегату «Таиф» удалось прорваться в открытое море и избежать гибели, - оправдывает действия командира турецкого парохода «критик-обличитель» Кириллов, - Нередко это описывается как позорное бегство с поля боя. Но надо помнить, что «Таиф» ранее пострадал от орудий «Флоры», а действовать против линейных кораблей ему не дали бы русские фрегаты. Командир «Таифа» англичанин Слейд (? – М.С.) своевременно понял, что туркам не выстоять в бою. Поэтому он в 12:45 начал прорыв из бухты, обогнул правый фланг эскадры Осман-паши и устремился в открытое море».
Что-то довольно резво для «пострадавшего» корабля убегал «Таиф» от пытавшихся его преследовать русских фрегатов и пароходов. И откуда вообще эти фантазии о том, что «Таиф» получил повреждения в бою с фрегатом «Флора», чье участие в котором вызывает сомнение? Увлекшись критическим разбором действий Нахимова и его командиров кораблей в Синопском сражении, Кириллов не потрудился проверить и другие важные факты из истории действий Черноморского флота в Крымской войне.
То, что «пароход < «Таиф»> начал разводить пары, как только был обнаружен подход нашей эскадры…»[3] , отнюдь не означает, что это действие является приготовлением к бегству. Это говорит лишь о том, что по боевой тревоге, корабль был приготовлен к бою и походу.
Ни на линейном корабле «Париж», ни на линейном корабле «Три Святителя» движение «Таифа» не видели. И поэтому штурман «Трех святителей» на схеме в вахтенном журнале корабля изобразил тот курс турецкого парохода, которым, по-видимому, согласно мнению Нахимова, должен был следовать «Таиф», чтобы «вредить нашим судам по выбору своему»[4] .
Но все пошло не так. Командир «Таифа» и не думал прорываться вдоль строя русских кораблей, чтобы действовать по ним с тыла. В рапорте командира турецкого парового фрегата нет ни слова о том, что он собирался принять участие в сражении для содействуя своей эскадре. Нет в рапорте Яхья-бея ссылки на то, что участию «Таифу» в сражении помешали пытавшиеся навязать ему бой фрегаты «Кулевчи» и «Кагул», а затем пароходный отряд Корнилова. «Выйти в море, <……..> прилагая все усилия к спасению», - вот чем руководствовался Яхья-бей, выводя свой пароход полным ходом из-под огня русских судов.
Целью Яхья-бея было бегство из Синопской бухты. И действия командиру парового фрегата «Таиф», направленные на достижение этой цели, были безупречными и смелыми. Успешному «спасению» турецкого парохода способствовали не только умелое управление Яхья-беем манёврами парохода, но и обстоятельства идущего сражения и даже погодные условия.
«Таиф» снялся с якоря, как только прозвучали первые выстрелы. Еще не все русские корабли заняли свои места, еще ни одно турецкое судно даже не повреждено, а Яхья-бей уже начал движение единственным наименее безопасным курсом SW вдоль берега под прикрытием правого фланга турецкой эскадры. «Таиф» с русских кораблей не видно; турецкую эскадру до самого берега заволокло дымом от разрывов бомб и ядер. Так что турецкий пароход имел возможность медленно пробираться из-за строя своей эскадры под прикрытием образовавшейся дымовой завесы. Но и этот путь был опасным: была велика вероятность сесть на мель, и шальные русские снаряды все-таки разрывались над пароходом и, по счастливой случайности, не попали в него. Но при этом на пароходе погибли 11 и были ранены 17 моряков[5]) «Таиф» пытался уйти как можно дальше от места сражения на юго- запад, но был замечен как с «Ростислава», так и с русских фрегатов, дрейфовавших в миле южнее его. «Ростислав» вел артиллерийскую дуэль с батареей № 6 и корветом «Фейзи Меабуд» и по «Таифу» огонь не открывал; командир линкора знал, что для действия против турецких пароходов назначены фрегаты «Кулевчи» и «Кагул». Русские фрегаты пытались перехватить «Таиф», им даже удалось подойти к нему на расстояние артиллерийского выстрела. Но «Таиф», выходя из-под огня, постоянно менял курс и скорость хода и наконец, отстреливаясь, пройдя под кормой «Кагула», полным ходом устремился к восточному мысу Синопской бухты. Лавировшие против встречного ветра фрегаты безнадежно отстали от турка, для которого направление ветра не имело никакого значения. В 13.50 на «Таифе» увидели пароходы Корнилова, которые обогнули восточный мыс и входили в бухту. Корнилов спешил на помощь Нахимову, но обнаружив «Таиф», убегавший от русских фрегатов, решил его преследовать. Увидя наши пароходы, «Таиф, шедший курсом SSO, переменил курс, пытаясь уклониться от боя. «Погоня за пароходом «Таиф» оказалась неуспешной по значительному преимуществу его хода, хотя пароход «Одесса» и за ним «Крым» и завязали жаркую перестрелку, при которой на пароходе «Одесса» был убит унтер-офицер, ранен рядовой и подбит штурвал». [6].
Кстати, «Кулевчи» и «Кагул» выполнили поставленную перед ними задачу: они не дали возможность «Таифу» действовать против русской эскадры и «вредить нашим судам по своему выбору». Ведь командиры наших фрегатов не знали, что «Таиф» и не собирается участвовать в сражении. А командир «Таифа» Яхья-бей явно поступил вопреки приказу Османа-паши, в состав эскадры которого, входил его пароход. Осман-паша поставил «Таиф» за линией баталии своей эскадры, в центре ордера, у прохода между правым и левым флангами боевой линии турецких судов с тем расчетом, что паровой фрегат Яхья-бея выйдет через этот проход и будет самостоятельно действовать по русским кораблям «по своему усмотрению», пользуясь преимуществом парохода в маневрировании в независимости от направления ветра. Вряд ли опытный военачальник вице-адмирал Осман-паша мог отдать приказ Яхья- бею прорываться в Стамбул, тем самым лишив себя мощного парового фрегата перед лицом противника, и так превосходящего его эскадру в вооружении. То, что изначально «Таиф» не готовился к походу в Стамбул подтверждается и тем, что на пароходе не было запаса угля, достаточного для достижения турецкой столицы. В книге турецкого историка профессора Безима Озгана «Морская катастрофа в Синопе» (Prof. BesimÖzcan, Sinop Deniz Felaketi) говорится, что «на пути домой на нем кончился уголь, и экипаж был вынужден сжечь почти все дерево, которое было на корабле». «Таиф» пустился в бегство по своему усмотрению. Это подтверждает и профессор Озган: «…капитан Яхья-бей, ожидавший награду за спасение корабля, был затем отдан под суд и уволен со службы с лишением чина «за недостойное поведение» (выделено мною – М.С.). Сам султан Абдулмеджид был очень недоволен бегством «Таифа. Он сказал: «Я бы предпочел, чтобы он не спасся бегством, а погиб бы в бою, как и остальные».
Это было позорное бегство. И воинское преступление. В любом другом флоте командира корабля без разрешения, уклонившегося от боя и покинувшего сражение, повесили бы на рее. Но Яхья-бей отделался «легким испугом»: то ли турецкие власти пытались смягчить перед своими западными союзниками впечатление от поступка Яхья-бея, то ли у командира «Таифа» были высокопоставленные покровители при дворе турецкого султана.
[1] Зайончковский А.М. Восточная война 1853-1856. Том 2),
[2] Из приказа Нахимова
[3] информация газеты «LE MONITOR», корреспондент которой побывал на «Таифе» сразу после его прибытия в Стамбул
[4] из вахтенного журнала корабля «Три святителя»
[1] в Турции 2-й часовой пояс, в Европейской части России – 3-й: время отличается на час
[2] Яхья-бей
[3] Зайончковский А.М. Восточная война 1853-1856. Том 2
[4] Из приказа Нахимова
[5] информация газеты «LE MONITOR», корреспондент которой побывал на «Таифе» сразу после его прибытия в Стамбул
[6] из вахтенного журнала корабля «Три святителя»
Читать также:
Оставляйте свои комментарии, отмечайте лайками, подпишитесь на канал. Здесь только уникальный контент. Будет интересно