Очень сложно писать о г.о. р. е.
Как мы объясняем детям это понятие в детском саду:
- Это б. е. д. а, которую исправить нельзя.
Оно, как правило, происходит в жизни за секунды.
Раз - и готово.
Вот созидание, исправление, воссоздание занимает во времени гораздо бо́льший промежуток.
Но что тянуть, пожалуй, начнём.
Хотя, еще немного отступлю, пожалуй.
Хорошо, когда в жизни всё складывается, течёт, как по писаному.
А бывает, что не складывается, бывает, что сложили, а разрушилось, а бывает, что так к горлу это всё подойдет, что кажется край. И вот на этом краю и приходится жить.
И хоть пиши - рассказывай - изливай душу, а ничего не изливается, все холодной лавой застыло в жерле и не идет наружу, навеки оставшись или камнем на сердце, или трещиной в душе, или пустотой, мешающей сделать вдох. Не дышится и не говорится. И годы кажется идут, а легче не становится, а лишь притупляется, покрывшись тонкой корочкой незарастающей плоти на сердце твоё невозможное пережить.
Потери нельзя оценивать. Потерял старца - это меньше или больше, чем сын потерял мать, или мать, потеряла ребенка? Так не измеряется. Так не должно быть. Просто не должно. Хоть и вечной земной жизни не бывает, а не должно.
Ну вот, кажется, могу дальше.
Я не знала, пока не прочитала, что Гарри придумал для себя и Уилл с ним, кажется, был согласен, что мама их просто инсценировала происшествие в туннеле.
Она столько раз вслух мечтала уехать, спрятаться, исчезнуть, что мальчикам было легче возродить эту сказку, чем обрушить на себя всю мощь события.
Позднее, когда им приходилось что- то о ней слышать или принимать участие в мероприятиях в честь ее памяти, они просто переглядывались, как- бы обмениваясь тайным знанием "понарошки" антуража.
Упуская все события и суждения о том, что братья по- разному переносили свою б. о. л. ь, осмелюсь заявить, что не по- разному. Они очень долго не говорили вслух об этом, избегая годами даже малейшего местоимения, означавшего связь с матерью.
Это позже, один заговорил, а второй продолжил молчание, а тогда их детская психика защищалась как могла от этого лишения. Парадокс осознания заключался в том, что им было доступно буквально всё, что не имели обычные дети, кроме одного, что доступно почти каждому, даже самому бедному малышу - любви матери.
Они остались оба без к.о. ж. и. И я , к счастью, даже в страшном сне не могу представить до чего это было для них с.т.р.а.ш.н.о.
Сегодня я на стороне Гарри. После одной из глав Запасного. Очередной из глав. Я прониклась и записалась в его лагерь. На сегодняшний вечер я там.
Итак, после нескольких лет, Гарри попадает проездом на соседнюю с тем туннелем улицу. И как- бы между прочим, просит провезти его той дорогой. Он мог бы оказаться там раньше, но, думаю, все та же защита внутри прятала от него этот простой шаг.
Водитель едет, а сын Дианы фиксирует дорожные нюансы. Хотите верьте, хотите нет, но колдобина, на которую ссылались, как на одну из причин аварии и поныне там. Гарри приготовился оценивать крутые повороты, узкие полосы и плохое освещение.
Все вместе, в сумме с "кочкой" им было оценено и вызвало легкое недоумение.
Он просит проехать еще раз, может что- то он от волнения упустил. Нет, все тоже, совершенно незначительная рытвина, о которой смешно рассуждать, как о причине а.в.а.р.и.и, широкие просторные полосы и очень короткий путь туннеля.
Даже очень не. тр. езвому водителю, который сумел доехать до этого места не составило бы трудности миновать его. Ослепить его там могли и правда только вспышки фотоаппаратов.
Но ни один репортер не был обвинён и даже задержан в обвинении даже в непредумышленном в.р.е.д.е.
Представляю чувства Гарри. Они лишились самого дорогого, годы находились в недоумении и унынии, а самых настоящих виновников просто не задействовали в процессе...
Звонок Уиллу:
- Я там был.
- Я тоже.
- Он очень короткий.
- Я видел.
На новогодний подарок автору.
Сегодня там 3400. Спасибо💗