– Она не моя…
– Я не его…
Мы произнесли это вместе и осеклись тоже. Наши взгляды друг на друга были ненормальными. Я испытала душераздирающее чувство. Его слова звучали холодно. Они провели ровную черту без единого колебания, словно в них не было жизни, а значит, и пульса.
И хотя я не услышала себя со стороны, казалось, что мой голос не был таким категоричным.
– Лилия и Марат, извините, – примирительно сказал доктор и добавил, обратившись к мужчине: – Прочитав твоё сообщение, я решил, что ты говорил о невесте. В любом случае нам нужно скорее провести осмотр.
Рахманов одобрительно кивнул и произнес, взглянув на меня:
– Идите с ним. Тактичность не сильная черта Арсения Григорьевича, но он хороший врач, и я доверяю ему.
– Марат, как грубо, – он упер руку в бок. – Твоя похвала звучит до ужаса противоречиво. Сбиваешь девушку с толку. Я не виноват, что ты написал…
– Заткнись! – преподаватель оборвал его. – Делай свою работу.
Книга «Его упрямая студентка» Глава 20.
Начало истории ЗДЕСЬ
Врач слегка коснулся моего плеча и, направив нас по коридору вперед, громко заявил:
– Лиля, вы согласны, что Марату не хватает дыхательной практики? Он такой нервный и пытается всех этим заразить.
Я смущенно посмотрела на доктора и, заметив шутливые огоньки в его зрачках, не удержалась, тихо хихикнула.
Жаль, что я не видела лицо исполнительного!
– Правильно-правильно! Смех продлевает жизнь! – мужчина без зазрения совести подставил меня.
Мы зашли в смотровую комнату, где нас ожидала девушка в синей форме.
– Оленька, нужно взять кровь у юной девы для приготовления зелья.
Уголок её губ дрогнул, но она лишь мазнула его коротким взглядом, понятным только им двоим.
Девушка усадила меня на высокую кушетку и нежным голосом спросила:
– Боитесь вида крови?
– Ага, можно я зажмурю глаза?
– Конечно, – мягко сообщила она. – Я буду очень аккуратной.
Дальше всё закрутилось, как в калейдоскопе. Запись жалоб, проверка зрения, слуха и другие чудные тесты. В конце Арсений Григорьевич объявил, что нужно сделать МРТ головного мозга.
Я вспомнила, как мою маму отправили на МРТ ног, какой испуганной она была после. С дрожью рассказала о свистящем, непрерывном шуме, кошмарных ощущениях замкнутого пространства и длительности процесса.
Ещё тогда решила, что никогда не соглашусь на это.
– Лиля, уверяю вас, МРТ безопасно для человека. Никакой боли вы не почувствуете. Главное расслабиться.
– Нет, пожалуйста, – второй раз умоляюще всхлипнула я и прикрыла ладонями глаза.
– Хорошо. Мы не будем тебя заставлять, – произнес доктор и сделал паузу, будто гадал, как меня успокоить. – Если хотите, я позову Марата. Он, разумеется, не лучший кандидат для поддержки, но вы вроде близки с ним.
– Почему вы так решили?
– Он беспокоится о вас.
Я шмыгнула носом и сказала с досадным оттенком:
– Марат Ильясович просто отвечает за меня, как преподаватель. Ничего больше.
– Возможно. Однако я никогда не видел его таким встревоженным за девушку.
– Он всё ещё здесь?
– Ждёт вас в фойе.
Мне было сложно поверить, что ему небезразлично. И что с того, что он вёз меня в больницу и нёс на руках? Рахманов не хотел проблем из-за моего падения. Тренер не мог оставить занятие, а скорая неизвестно когда бы приехала.
– Позовите его.
Арсений Григорьевич удалился. Я встала с кушетки и натянула кофту. Результаты анализов можно узнать по электронной почте, поэтому мне не было смысла оставаться. Моему «любимому» преподавателю тоже.
Когда он вошёл, я не дала ему возможности заговорить первым:
– Хорошая новость — моё состояние в норме. Пару ушибов и всё такое, легко отделалась. Вам не стоило пренебрегать своим временем. Но спасибо, Марат Ильясович. А теперь отдайте, пожалуйста, мои вещи, и я поеду домой.
Он с прищуром взглянул на меня, не уступая моему напору, и спустя затянувшееся молчание сказал:
– Лилия Николаевна, вы не прошли главное обследование.
Я открыла рот от удивления.
– Врач не должен был делиться информацией с вами!
– Сейчас не это важно, – мужчина даже не отрицал факт нарушения моих границ. – Вы отправитесь на МРТ, а затем, если Арсений подтвердит, что никаких рисков нет, я отвезу вас домой.
Мои губы задрожали от гнева. Я была вымотанной, голова ещё болела, хоть мне и дали таблетку, ушибленные локти противно тёрлись о кофту. В таком состоянии мне нужно было доказывать свою самостоятельность!
– Хватит решать за меня. Я знаю права, никто не может удерживать меня насильно и заставлять делать то, чего не желаю. Никто! За всё время, что мы с вами знакомы, я никогда не кричала на вас. Не заставляйте начинать сейчас.
Вместо того, чтобы послушать меня и уступить... Ладно, хотя бы сказать ядовитые фразы и отдать моё имущество. Он. Блин. Улыбнулся. Да так очаровательно, что сердце пропустило удар, словно намекая сменить гнев на милость, мол, гляди, Рахманов улыбается тебе!
– Преподавание становится всё более интересным, – задумчиво шепнул он. – Давайте. Кричите, если вам станет легче. Но мы не уедем отсюда, пока обследование не будет сделано.
– Ах так! – вскипела я, никакой милости. – Кто вам дал власть… Я могу… Вы не можете… Издевательство! Боже, – вздохнула от бессилия и опустилась на пол. – Это я не могу. Не помню, чтобы когда-нибудь кричала на человека. Со стороны это казалось просто.
– Немного практики, и всё получится, – сверху донёсся ироничный голос.
– Вообще-то я уважительно отношусь к людям, не кричу и всегда стараюсь найти компромиссы, – прошептала я, насупившись. – Поэтому меня выбрали старостой группы. Единогласно.
– И скромность — ваше второе имя.
Вздёрнув подбородок, недобро посмотрела в его темные-карие глаза.
– Хотите убить меня взглядом?
Я отрицательно качнула головой.
– Поступим по-вашему — предлагаю компромисс. Вы сходите на МРТ, а я решу проблему с волейболом в вашу пользу, – заманчиво произнес мужчина и вытянул руку. – Согласны?
– Не шутите? – выпалила в замешательстве, а потом опомнившись, застонала: – Я не могу.
– Почему? – без упрека поинтересовался он.
Марат Ильясович не должен был знать о моих страхах. Это слишком личное, я должна была оставить это внутри.
– Не спрашивайте.
Он протянул руку ниже. Я ухватилась за неё и рывком встала. Мы оказались почти вплотную друг к другу, шестое чувство должно было подсказать — отойти на шаг, а лучше — дальше. Его близость туманила мою ещё не сломанную рациональность.
– Если я пойду с вами? – преподаватель сжал мою ладонь, отчего сердце вновь откликнулось. – Я не смогу присутствовать на обследовании, но проконтролирую, чтобы вам не причинили неудобства.
Это звучало убедительно, а потому вынудило меня сразу не отказываться. Я верила, что он сделает всё, о чем говорил. Присутствие сильного человека на твоей стороне невероятно воодушевляло. Для меня это было чем-то новым.
Его мотивация оставалась для меня загадкой. Одна за другой меня атаковали мысли: зачем ему возиться со студенткой, почему он уступает, какая ему разница, здорова я или нет?
Даже самые нелепые предположения не дали утешения.
– Мы можем попробовать, – искренне сообщила я.
Перед обследованием немолодая женщина подробно ответила на мои вопросы, некоторые задал сам Рахманов. Врач была спокойной и вежливой. Она разрешила мужчине остаться с ней в наблюдательной комнате.
Специальные наушники заглушили шум от работы аппарата. Я была удивлена, что обследование заняло всего пятнадцать минут, из которых большую часть меня клонило в сон.
Пережитые страхи мамы не затронули меня.
Результат оказался не страшным, как сказал Арсений Григорьевич. Лёгкое сотрясение. Однако он добавил, что необходимо понаблюдать за ситуацией, поэтому я должна задержаться.
– У меня учёба, работа и другие дела! Не могу всё бросить, – взвыла, когда меня привели в одиночную палату.
– Если не позаботитесь о здоровье сейчас, то в будущем могут возникнуть последствия.
Я села на кровать и посмотрела на интерьер в светлых тонах, новую мебель и оборудование. Несравнимо с бесплатными, познавшими худшие времена, больницами.
– Поступим так, – врач сделал записи в моей новой карте. – Остаётесь на три дня. Проведём дополнительные обследования. Во вторник, если никаких ухудшений не будет, то отпустим вас, – взглянув на моё расстроенное лицо, он с улыбкой продолжил: – Обещаю приставить к вам добрую медсестру или же красивого, общительного медбрата. Кого выберете?
Я слегка опешила. Неужели во всех частных больницах ощущаешь себя, как на курорте? Все приветливые и веселые, никто слова грубого не выплюнет.
– Конечно, медсестра, – раздался властный голос Марата Ильясовича у двери.
Он буравил укоризненным взором своего знакомого. Арсений Григорьевич подмигнул мне и вышел из палаты.
– Я принёс ваши вещи, – сказал он, когда мы остались вдвоём.
– Спасибо!
Поднялась с кровати и наконец-то забрала свой телефон и рюкзак.
– Извините, что всё так.
– Не стоит винить себя, – успокаивающе ответил он.
Я вздохнула и с грустью посмотрела на мужчину.
– В понедельник не смогу быть на практике, а я мечтала увидеть ваш офис. Всё из-за волейбола, – устало прошептала я. – Знаете, если договориться с тренером сложно, то мы с Ваней откажемся от соревнований.
– Лилия Николаевна, вы же хорошо меня слышали. Я решу этот вопрос, – твердо проговорил он. – Насчет практики не волнуйтесь, она ещё будет. В офисе вас ожидает большой проект.
Я засияла, как новогодняя ёлка. Это была моя мечта — побывать в Орион туре, проникнуться их атмосферой, культурой, познакомиться с людьми. Сам исполнительный директор пригласил нас и будет следить за успехами. Я чувствовала себя избранной!
– Не спешите радоваться. Проект будет сложным, – заявил он.
Возможно сотрясение повлияло на восприятие, но его предупреждение лишь умножило моё ликование. Я очень хотела приступить к работе!
Мы перекинулись ещё несколькими фразами, он пожелал скорейшего выздоровления и покинул меня. Я легла на кровать и намеревалась позвонить Ане и Тимофею, однако успела скинуть смс менеджеру на работе и заснула, будто меня кто-то выключил.
Очнулась уже ранним утром. Сонно потянувшись, взяла телефон и увидела сообщение от подруги:
«Бейби, зачем ты соблазняешь Рахманова?! Вас видели вместе обнимающихся! Какого черта? Что у тебя за план?!».
Господи! Я так и знала, что кто-то заметит нас. Точнее, не нас! Как он меня… Или она про момент, когда он подхватил меня на лестнице?
А я без стеснения прижималась к его груди!
Почему она сразу навела панику? Аня же знала, что у меня есть парень, и мне другой не нужен.
Следовало её успокоить. Я вновь перечитала нелепые вопросы и заметила, что подруга отправила это вчера, когда мой телефон был у Марата Ильясовича.
Значит, что он мог увидеть сообщение на экране! И решить, что я флиртую с ним?!
Только не это! Какой позор.
…зачем ты соблазняешь Рахманова…
