Марина Сергеевна, слегка семеня, шла по небрежно очищенному от снега тротуару. Но её настроение сложно было испортить какому-то снегу. Она шла к внуку Феденьке, и этого было достаточно для того, чтобы чувствовать себя счастливой и энергичной.
- Здравствуйте, Марина Сергеевна, наш Принц уроки делает, давайте пока чаю попьем, что ли, – встретила немолодую женщину невестка. Невестку Наденьку Марина Сергеевна не то, чтобы не любила. Она её, скорее, никогда не могла понять.
Надя была красивой. Даже, наверное, слишком красивой для их среднестатистического города. Внешне брак её сына выглядел очень удачным – занятый в IT-сфере молодой, подающий надежды мужчина, красавица-жена, ребёнок.
Но Наденька всегда была какой-то странной. То занятия йогой, то какие-то курсы личностного роста, то диеты, то раскрытие духовных чакр. Всё это бухгалтеру старой школы казалось какой-то средневековой дикостью. Но её сын Глеб в своей жене души не чаял. И этого было достаточно для того, чтобы умная свекровь оставила своё мнение при себе.
- Привет, Наденька, опять ты со своим принцем... – устало вздохнула Марина Сергеевна, скидывая пальто в прихожей.
У неё уже аллергия была на всех принцев, принцесс и остальных королевских особ вместе взятых. Прогрессивная невестка едва не назвала сына «Принцем» официально, по документам. Нет, Марина Сергеевна, как мать it-шника, прекрасно ориентирующаяся в интернете, знала про странные имена, которые знаменитости дают своим отпрыскам. Кто-то называл сына Богуславом, кто-то даже Люцифером, помнится, назвал.
Но всё это казалось ей бесконечно далеким от реалий среднестатистического города и тем более от её семьи. Ну, какой «принц»? Не имя, а собачья кличка какая-то. Ещё неизвестно, что хуже — Богуслав или Принц.
В итоге, от «Принца Глебовича» удалось в своё время отговорить невестку, но только для документов. Назвали Федором, в честь деда. С тех пор прошло довольно много времени, Федя рос здоровым, общительным и умненьким ребенком, сейчас заканчивал подготовительную группу к школе. Любил читать, рассказывать вслух стихотворения. Рос артистом, как сказал бы покойный муж Марины Сергеевны.
- Бабушка пришла, – любимый Феденька заключил женщину в свои объятья. Он вообще любил обниматься.
- Здравствуй, Федя, привет, родной. Как у тебя дела в твоей подготовительной группе?
- У нас будет концерт, посвященный Новому году и я тебя, конечно, приглашаю, ты ведь придёшь, придёшь? – затараторил белобрысый мальчуган. А ещё будет маскарад.
- Маскарад? И кем ты будешь?
- Что значит кем? – прервала внезапно застеснявшегося мальчика невестка. – Уж точно не котом в сапогах, у меня на кошек аллергия, – попыталась перевести всё в шутку Надя. – Ладно, пошли уже чай пить, наверное, у Али на кухне уже всё готово.
Алину, сестру Надежды, которая жила парой этажей выше, Марина Сергеевна видеть в гостях у сына привыкла. Она была полной противоположностью своей сестре – скромная, тихая, работящая. В общем, обычная серая мышь, женщина, на которых и держатся все русские среднестатистические города. Работала на одном из складов на окраине на небольшой руководящей должности и, как это часто случается, была замужем за изрядно выпивающим Валерой. Не то, чтобы Валера был плохим мужиком – рукастый, с принципами. Но совместных семейных вечеров, видимо, не любил. Предпочитал бар в подвале соседнего дома.
- Принц, не вертись, ты варенье какое будешь, здравствуйте, Марина Сергеевна, – опустила глаза Алина.
- Привет, Алечка, – максимально дружелюбно ответила женщина. – Как у тебя дела?
- Валера простудился на своей верхотуре, ничего серьезного, но несколько дней дома сидеть будет, сериалы глядеть. Я вот, забежала ненадолго... – женщина замялась.
- Ну, пусть смотрит. А мы чаю попьем. Где там дитятко мое ненаглядное? У себя? Пойду проведаю, не покрылся ли ещё паутиной.
Глеб работал на какую-то западную компанию удаленно. Но свой импровизированный кабинет в одной из комнат считал крепостью и не очень любил, когда его отвлекают от работы. Но для матери, понятное дело, было сделано исключение. Точнее, она сама его для себя сделала.
- Глеб, уже половина восьмого, хватит по клавишам долбить, пойди хоть с Федей пообщайся что ли? Совсем сына забросил.
- Федей? – Глеб недоуменно поднял глаза на мать. А, Принц в порядке, надо костюм ему купить.
- И ты туда же! Да сколько можно? – на слегка повышенных тонах сказала женщина. – Фёдор, у него есть красивое имя Фёдор, Фёдор Глебович. Так у него в свидетельстве о рождении записано, так его друзья называют. И хватит уже этих домашних кличек.
- Мама, знаешь, давно хотел тебе сказать... В общем, не надо называть дома ребёнка Федей, мы все его Принцем зовём, ну, хочет так Марина, пойми. Уже даже почти Валеру алькиного приучили. А ты все Фёдор, Фёдор...
- Это шутка такая? Не шутка, – мрачно констатировала женщина, обернувшись на подошедшую невестку. – Шоу маст гоу он, вторая серия. А что не Элвис? Или этот? Ковбой Мальборо? Вы что же, решили ребёнку шизофрению с малых лет устроить? Ну ладно Надя, она человек творческий, но ты-то куда? – женщина едва удержалась от того, чтобы не отвесить сыну подзатыльник.
- Вот именно Марина Сергеевна, творческий, – пошла в атаку Надежда. – И Принц человек творческий, большие надежды подает. А с именем Федор он станет очередным завхозом, а не звездой. Пусть привыкает быть звездой, хотя бы дома.
- И всё-таки, как, ё-моё, насчет шизофрении? Я сильно сомневаюсь, что его в школе друзья Принцем зовут, – хмыкнула Марина Сергеевна.
- Ну, пока это не так уж и важно, а потом, может быть, ему и самому понравится так называться, и мы имя в паспорте уже сменим... – робко начал Глеб.
- А если ему понравится в юбки одеваться, вы ему до кучи ещё пол смените? – пожилой бухгалтер начинала выходить из себя, голос стал тише, но куда твёрже и увереннее. – Ему, между прочим, с людьми жить, в обществе, в школу ходить, с друзьями на рыбалку бегать. А сегодня про произведение Марка Твена «Принц и Нищий» нам расскажет Принц Хромов. Или ты, сынок, ещё и фамилию сменить хочешь? Например, на «Королёв»? А что? Принц Королёв, с такими анкетными данными на Фабрику Звезд сразу без очереди брать будут.
- Мама, ну прекрати, мы так решили. И не собираюсь я фамилию менять.
Глеб осёкся, глядя на дверь кабинета, в которой стоял явно что-то желающий сказать Фёдор. Всем стало стыдно, даже Наденьке, что ни говори, сына она любила.
- Мам, пап, бабушка, а можно... Можно это.. я не буду на маскараде принцем? Я хочу быть капитаном Джеком Воробьем.
В комнате повисла тишина, взрослые не знали, что и сказать.